Она кивает.
- Я бы не отказалась от воды.
Мы идем в кухню, и я достаю из холодильника две бутылки «Эвиан».
- Так что случилось? Ты же должна была прилететь только на следующей неделе.
- Да, но планы поменялись. Я решила сделать тебе сюрприз. – Одна из идеальных бровей
Оливии изгибается. – И я, правда, очень по тебе скучала. – Ее сухая, прохладная ладонь
накрывает мою руку и легонько сжимает. Я тяжело проглатываю вставший ком в горле. Мама
помнит, какой сегодня день. Ну, конечно же, помнит.
- Я хотела раньше прилететь, но мест не было, - словно оправдываясь, поясняет мама.
Я качаю головой, сдерживая подступившие слезы.
- Я очень рада, что ты здесь.
Мама с улыбкой кивает, но ничего не говорит. Иногда слова просто лишние.
- А где Джаред? – словно только вспомнив о моем женихе, оглядывается по сторонам мама.
Я убираю налипшую на лицо прядь волос.
- У него дела в Вашингтоне. Его не будет пару дней.
- Значит, остались только мы, девочки? – весело подмигивает мне мама.
Я безумно рада, что она счастлива. Это невероятно, но, кажется, что за последние годы она
стала другим человеком. После того, как четыре года назад не стало папы из-за сердечного
удара, ей нелегко пришлось. Она тяжело переживала смерть мужа, с которым прожила двадцать
пять лет. А три года назад я едва уговорила ее сменить обстановку и съездить куда-нибудь
отдохнуть. Мама отправилась во Францию, где и познакомилась с Анри, хозяином сыроварни.
Сначала между ними возникла дружба, хотя Анри не скрывал, что ему нравится Оливия, но она
еще не была готова к новым отношениям. Через несколько месяцев терпеливый и деликатный
Анри сумел завоевать мамино сердце. С тех пор они вместе и, кажется, счастье мамы ширится
день ото дня.
- Слушай, давай я сейчас быстро приму душ, оденусь, и мы с тобой сходим в какое-нибудь
классное место, - хлопнув в ладоши, предлагаю я.
Идея развеяться выглядит заманчиво, потому что я все еще не пришла в себя после утренней
стычки с Тайлером. И я чувствую себя отвратительно из-за того, что так повела себя с ним.
- Хорошо. Но если хочешь, мы можем остаться и поговорить о… - мама замолкает, но при этом
красноречиво смотрит на меня.
- Нет. – Я быстро мотаю головой. Серьезно, не лучшая идея мне сейчас говорить о Томасе.
Иначе я окончательно расклеюсь. К тому же, многочасовые разговоры этой темы ушли в
прошлое. Постоянное напоминание об этом просто свело бы меня с ума. Но я навсегда останусь
благодарна маме за ту огромную поддержку мне после потери Томми.
- Мам, я в порядке. – Я делаю жалкую попытку улыбнуться, но ее недоверчивый взгляд
означает, что у меня плохо вышло. – Ладно, не совсем. Мне нужно многое тебе рассказать.
Только дай мне двадцать минут.
- Собственно, это всё, - пожав плечами, заканчиваю я свой рассказ. Мы уже около часа сидим в
ресторане «Марракеш», наслаждаясь восточными блюдами и гостеприимной обстановкой.
Пока я пересказывала все, что случилось с момента, как я встретила Тайлера и до сегодняшнего
утра, мама с участливым вниманием меня слушала.
- Ох, ну и дела, - выдыхает она, когда я замолкаю. – Что ты… Как ты… - Она кажется в полной
растерянности. – Как ты чувствуешь себя из-за всего этого?
Я едва не отвечаю, что я в порядке и все у меня нормально. Уже настолько привыкла, что
выходит автоматом. Но внезапно я понимаю, что не хочу ей лгать. Не могу.
- Честно? – Я едва пожимаю плечами, печально усмехнувшись. – Все странно. И мне страшно.
Мам, мне очень страшно, - вдруг признаюсь я. И это признание не только для Оливии, но и для
меня. Даже перед собой я часто не была искренна. Просто боялась принять правду.
- Ох, милая. – Мама с сочувствием сжимает мои руки, и в ее глазах я вижу боль за себя.
Я судорожно вздыхаю.
- Мам, это же Тайлер. – Я против воли улыбаюсь, прикусив губу. Больше ничего не говорю,
потому что одного его имени достаточно и все понятно. В нем все, что я чувствую.
- Я знаю. – Она с пониманием кивает. – Знаешь, раньше я этого не понимала. Не хотела
понимать. – Она виновато отводит взгляд.
Я глажу ее по руке.
- Мам, это в прошлом. Я давно простила, ты же знаешь. И мы все делаем ошибки.
Это правда, я много лет назад простила мать. Те дни, когда мои отношения с Оливией
напоминали холодную войну остались в прошлом. Она изменилась, я изменилась; изменились
наши жизни. Теперь она была одним из самых близких мне людей, и это было главным.
- Я едва не потеряла тебя, - тихо вздыхает Оливия, и ее глаза предательски блестят.
- Но ведь не потеряла, - с мягкой улыбкой возражаю я.
Мама медленно кивает.
- Вы с Тайлером, - она растерянно хмурится, будто подыскивает нужные слова, - всегда были
для меня загадкой. Казалось таким странным, что вы двое восемнадцатилетних вчерашних
подростка настолько погружены друг в друга, словно связаны невидимыми веревками.
Я опускаю глаза, потому что слова матери несут с собой странную смесь радости и боли. Все, о
чем она говорит – правда. Мы действительно были такими, но утратили все. Однажды, просто
ничего не осталось. Веревки, державшие нам вместе, обратились в прах.
- Когда ты впервые привела его к нам знакомить, он так нервничал, хоть и старался этого не
показывать.
При этом воспоминании мы обе, не сговариваясь, смеемся.
- Но тогда, - ее голос вновь становится серьезным, - я поняла, что вы двое не зря вместе. Было в
его взгляде что-то такое… неуловимое, но мое сердце отчего-то успокоилось. Я видела, что ради
тебя и твоей защиты он не пожалеет собственной жизни.
Я прикрываю веки, когда из глаз выкатывается слеза, а за ней еще и еще. Сейчас, именно в этот
момент я ясно, как никогда осознаю, что пять лет назад совершила ошибку. На самом деле,
ошибок было много, но одна оказалась роковой.
Тогда я просила, умоляла Тайлера уйти из моей жизни. Но что я должна была сделать, это
просить его остаться и помочь мне. Но я не сделала этого.
Решение, за которое я расплачиваюсь до сих пор.
ЗА НЕДЕЛЮ ДО ОКОНЧАНИЯ ШКОЛЫ
- Ты такой батан! – склонив голову на бок и оглядывая Тайлера, смеюсь я.
Он прищуривается и стреляет в меня строгим взглядом ярко-зеленых глаз.
- Ты же обещала, что не будешь смеяться! – обвинительно напоминает он, угрожающе
подступая ко мне. Я знаю, что за этим последует и, взвизгнув, отскакиваю к его кровати.
- Нет, Тайлер, пожалуйста, только не щекотка! – быстро мотаю головой я, и забираюсь на
кровать, потому что он продолжает наступать.
- Ты не сдержала слово, так что готовься к расплате.
Он атакует меня, подмяв под себя, щекоча меня с ног до головы. Я корчусь, извиваюсь и хохочу
как безумная. Мой хвост съехал на бок, пряди торчат в разные стороны и если он не прекратит,
то еще чуть-чуть, и полетят слюни. Щекотка – это мощное оружие против меня.
- Ох, пожааалуйта, не надо! – сипло протягиваю я между приступами смеха. – Твоя… твоя
рубашка помнется!
- Ладно, так и быть, пожалею тебя, - милостиво решает он, но не отпускает меня, а заводит мои
руки за голову и мягко удерживает их в своих руках.
Я все еще хихикаю, но теперь игра изменилась, и его тело по-другому прижимается ко мне. Я
изгибаюсь, касаясь грудью его груди, и захватываю его нижнюю губу зубами.
Его торс поддается вперед, голова наклоняется ко мне, и я чувствую мягкую нежность его языка,
когда он проводит им по внутренней поверхности моей губы. Я издаю длинный стон, когда он
скользит в мой рот, и наши языки встречаются. Страсть и желание в нас нарастает, по мере того,
как поцелуй углубляется, но неожиданно Тайлер прерывается, и немного отстранившись, чтобы
посмотреть мне в глаза, хрипло спрашивает:
- Все еще считаешь меня батаном?
Я лишь верчу головой, не в состоянии вымолвить ничего вразумительного.
Я только поддразнивала его, хотя на самом деле, в светло-серой рубашке и черном узком
галстуке, он выглядит просто умопомрачительно. Мы специально купили все эти вещи по
случаю официального знакомства с моими родителями.
После всех недавних событий родители, наконец, смирились с моим выбором, и мать даже
изъявила желание лично познакомиться с Тайлером. Именно для этого они сегодня ждали его к
обеду.
У нас нет времени продолжить начатое как бы того не хотелось, поэтому мы поднимаемся и
начинаем приводить свою одежду в порядок. Я вижу, что Тайлер нервничает, это заметно по
начинаем приводить свою одежду в порядок. Я вижу, что Тайлер нервничает, это заметно по
тому, как напряжены его плечи и нахмурены брови. По правде сказать, я и сама волнуюсь. Да, в
последнее время в отношениях с отцом и матерью настала значительная оттепель, но что, если
они будут грубы с ним? Или специально поставят в неловкое положение?
Пока мы едем в его машине к моему дому, Тайлер молчит, крепко сжимая руль и глядя
исключительно на дорогу. Желая, чтобы он хоть немного расслабился, я кладу руку ему на ногу
и глажу.
- Прекрати это, - успокаивающим голосом прошу я.
Он с непониманием оборачивается ко мне.
- Что?
- То, что ты делаешь, и из-за чего натянут, как струна, - поясняю я. – Наверняка представляешь
самые ужасные варианты предстоящей встречи.
Тайлер морщится.
- Твои родители ненавидят меня. Боюсь, знакомство со мной тут не поможет. Скорее, еще
больше навредит.
- Боже, а ты оказывается такой пессимист, - закатываю глаза я. – И они тебя не ненавидят, они
не знают тебя.
Я не добавляю, что еще недавно они, скорее всего, в самом деле, ненавидели его.
Он ничего не отвечает, но долгий вздох с его стороны говорит о том, что он мало успокоен.
- Ты никогда не делал этого прежде? – внезапно осеняет меня. – Не знакомился с родителями
девушки, которая тебе нравилась?
Тайлер молча бросает на меня хмурый взгляд.
Вау, могла бы и догадаться!
- Я права?
- Знаешь, я не тот парень, с которым родители мечтают увидеть свою дочь, - резко дергает
плечами он. – И до тебя… не было той, с кем бы доходило до этого. – Он серьезно смотрит на
меня. – Ты и так это знала.
Да, знала, но услышать это от него еще раз, тем ни менее, приятно.
Я довольно улыбаюсь и, потянувшись, целую его в щеку.
Он с подозрением смотрит на меня.
- Это за что?
Я просто пожимаю плечами.
- За то, что ты, это ты.
Мы с Тайлером напрасно так волновались, потому что к моему приятному удивлению, мои
родители ведут себя с ним вежливо и без напыщенности. После официального представления
мать идет ставить букет гардений, подаренный Тайлером, в воду. Отец немного скован, но тоже
вставляет какие-то проходные замечания. Скоро Мэгги подает обед в столовой, и за едой
возникает не совсем гладкая, но довольно мирная беседа. У Тайлера с отцом даже находится
общий интерес – старые авто. Я в этом ничего не смыслю, но довольно улыбаюсь, когда они
разговаривают на эту тему.
Когда на столе появляется десерт, а Тайлер как раз отвечает на вопрос отца, какие обычно
машины привозят в мастерскую Роя, я снимаю туфлю и, сохраняя невозмутимый вид, запускаю
ногу под одну из штанин Тайлера. Его интонация не сбивается, и лицо не меняет выражения, но
так как я сижу рядом по левую руку от него, то чувствую, как его тело слегка напрягается.
Захваченная азартом, пальцами ноги вожу вверх-вниз его икры. Не прекращая говорить, он
бросает на меня короткий взгляд, но смысл, в него вложенный полностью доходит до меня.
Я торопливо хватаю бокал с водой, чтобы спрятать свое лицо, которое так некстати
предательски вспыхнуло.
После обеда мои родители вынуждены уйти, так как у них приглашение, от которого они не
могли отказаться. Они довольно доброжелательно прощаются с Тайлером, заметив, что в
будущем рады будут видеть его в нашем доме.
- Думаешь, все нормально прошло? – уже намного спокойней, чем ранее, спрашивает Тайлер.
Галстук давно снят, рукава рубашки закатаны, а верхние пуговицы расстегнуты. Пока я занята в
своей гардеробной, он расслабленно лежит на моей кровати, вертя в руках моего плюшевого
медведя.
- Конечно, - отзываюсь я, почти закончив то, зачем забралась в гардероб. – Поверь, если бы они
хотели все испортить, они бы это сделали.
В этот момент я выхожу из-за дверцы шкафа, и Тайлер буквально застывает с приоткрытым
ртом.
- Что скажешь? – Я кладу ладони на бедра и принимаю соблазнительную позу. Сейчас на мне
крошечный ярко-красный бикини, и больше ничего. Судя по его взгляду, ему более чем просто
нравится.
Тайлер долго молчит, устремив на меня один из своих взглядов, которые мне порой бывает
трудно понять. Потом кивает и словно с усилием произносит:
- Скажу, что ты самое прекрасное, что я видел в своей жизни.
На моих губах дрожит улыбка, но в груди возникает давление, будто могу заплакать в любой
момент. Я подхожу к кровати и сев сверху Тайлера, наклоняюсь, легко целуя в губы.
- Я подумала, что ты заслужил награду, так храбро выдержав встречу с моими родителями, -
изогнув брови, таинственно улыбаюсь я.
По его лицу проскальзывает заинтересованность.
- Слушаю.
- Как на счет того, чтобы воспользоваться новым джакузи, которым моя мать так гордится. – Я
хватаю его за ворот рубашки, и бросаю многообещающий взгляд. – Мои родители вернутся не
скоро, Мэгги ушла, так что мы совершенно одни.
Тайлер усмехается, но я вижу, как в его голове идет ход мысли. Он безошибочно уловил
подтекст в моем предложении.
- Но у меня нет с собой плавок, - возражает он, хоть и не особо настойчиво.
Я ухмыляюсь и, соскочив на пол, спешу к комоду, где уже дожидается заранее приготовленный
предмет для него.
- Теперь есть. – Я со смехом запускаю в него темно-синие плавки, которые купила, пока он
примерял рубашку.
- Вижу, ты все продумала, - прищурившись, замечает он.
Я киваю и направляюсь к выходу. Оборачиваюсь через плечо у двери и томным, полным
чувственности голосом шепчу:
- Жду тебя внизу. И не задерживайся.
Бурлящая, теплая вода джакузи омывает наши тела, расслабляя и добавляя остроты ощущениям.
В свете угасающего дня, не боясь быть застигнутыми, мы отдаемся страсти и желанию друг
друга. Сильные руки Тайлера скользят по моему мокрому телу, надавливая на особо
чувствительные точки, рождая во мне волны удовольствия. Не сдерживаясь, я издаю тихие
стоны, слегка царапая кожу его гладкой спины.
Он приподнимает меня над водой, захватывая губами мой сосок, и мои ногти настойчивей
впиваются в его кожу. Сильней сжимаю бедра, чувствуя, как он заполняет меня; как мы
становимся одним целым. Мои движения ускоряются, приобретают резкость, когда внутри
назревает скорый оргазм. Я хватаюсь за бортик джакузи в поисках опоры, когда тело мое
разряжается, и коротко вскрикиваю, уронив голову на плечо Тайлера.
После, мы лежим вместе на одном шезлонге, полностью расслабленные и удовлетворенные.
Моя голова покоится на груди Тайлера, и его мерное дыхание убаюкивает меня. Его пальцы
перебирают мои влажные волосы, в то время как мои выводят узоры на его крепком,
натренированном животе.
Я лениво думаю о предстоящей церемонии вручения дипломов, после которой школа навсегда
останется позади, когда слова Тайлера нарушают сонную тишину.
- Выйдешь за меня?
Я быстро приподнимаюсь, и сонливость мгновением слетает с меня. Мои глаза в изумлении
распахиваются.
- Не сейчас,- торопится добавить Тайлер, видя мой шок. – Однажды. – Он с неуверенностью
улыбается. – Когда-нибудь я бы этого хотел. Ты не думала об этом?
- О нашем будущем? – Улыбаюсь я, когда мое сердцебиение приходит в норму. – Думала, много
раз.
- Правда? – Он заботливо убирает мокрые пряди с моего лица. – И каким ты его видишь?
Кажется ему, в самом деле, интересно это услышать. Я вновь опускаю голову ему на грудь, и
мой голос негромко звучит в сгущающейся темноте.
- Я вижу тебя своим мужем, лет через пять-шесть, - честно признаюсь я, и слышу, как Тайлер
тихо усмехается. – Ты станешь знаменитым писателем, а я буду танцевать. И вижу детей, - я
приподнимаю голову, чтобы посмотреть в его глаза, полные ласковой нежности, - мальчика и
девочку.
- Двое детей, - словно размышляя вслух, отзывается Тайлер. – Идеальное число.
Я хмыкаю.
- Да, но мальчик должен родиться первым, чтобы был старше и защищал сестру, - серьезно
киваю я.
- А как на счет имен? – приподнимает брови он.
- Для девочки – Эрин, для мальчика – Томас. – Я мечтательно улыбаюсь. – Что скажешь?
- Мне нравится, - целуя меня в лоб, отвечает Тайлер.
Я глубоко вздыхаю, чувствуя неохватное счастье.
Мы ненадолго замолкаем, и я прикрываю глаза, представляя себе картину того, о чем только что
говорила. Я вижу их, наших будущих детей, которые однажды непременно появятся.