Наконец, муж подошел к нам, знакомым жестом откинув полы кафтана, плавно опустился на подстилку. Я повернула голову, опираясь щекой о руку и, посмотрев на его профиль, вдохнула терпкий, но приятный мужской аромат. Мужчина — загадка. Не разгадаю, вряд ли обрету счастье.
Мысленно решила: за счастье надо бороться всеми силами. Я буду милой, очаровательной, послушной и скромной… Он же хотел такую жену…
Тем временем перед нами развернули стол и быстро разложили бурдюки с напитком, сыр, жареное мясо и лепешки. Сэбиан протянул мне кусок мяса.
— Ты руки мыл? — спросила я, с подозрением глядя на него, вспомнив, что он сейчас из леса вышел.
Данкеро, собравшийся присесть с нами, замер, глядя на меня с недоумением, затем, посмотрев на свои ладони, ответил вместо гранта:
— Да вроде не грязные…
Я подняла голову с колен и возмущенно выпалила:
— Вы же из леса пришли. Значит в туалет ходили. Хватались известно за что, а потом мне этими пальцами в рот?..
Кузина едва не поперхнулась. Везет же — сама ест.
— Миледи… — хотел было возмутиться Данкеро.
Но его оборвал Керо:
— Там же ручей, ты же сама туда…
— Я помню…
— Так вот, перед тем как сюда вернуться, я специально сходил туда и руки вымыл. И пока ни за что другое не хватался, — по — прежнему спокойно сказал кормилец, держа у меня перед носом кусок мяса.
И сдается мне, что сейчас я либо возьму пищу у него из рук, либо останусь голодной. Натянуто улыбнувшись, мягко обхватила его кисть рукой, и аккуратно взяла угощение губами. Потом молча забирала все, что предлагали.
В палатку я юркнула мышью, спасающейся от кота. Нервно пометавшись, — два шага влево, два шага вправо — стянула с себя платье и в нижней рубашке зарылась между шкурами. И тут же задрожала. Без мужа рядом было зябко, поэтому, когда он, рывком откинув полог, вошел, я испытала волнение и облегчение одновременно.
Он присел на корточки возле шкуры, сцепив пальцы рук перед собой и пристально глядя на меня. Пламя одинокой свечи отразилось в темных драканьих глазах. Его молчание все сильнее беспокоило меня. Видно, перестаралась я с гигиеной, сказала не то, не так, иначе, отчего у мужа такой тяжелый взгляд? Наконец, он встал и неспешно расстегнул пояс, сложил его рядом с постелью. Укрывшись до самого подбородка, я наблюдала за ним, не отрываясь, решив, что он специально провоцирует меня, выбивает из колеи.
Сэбиан аккуратно сложил бархатный кафтан. Затем, как средневековая барышня, приподнял подол своей рубахи и демонстративно, укоризненно посмотрел на свою обувь, потом — на меня. Я же не менее выразительно вздохнула и натянула меховое одеяло до самого носа. Муженек прищурился, но без комментариев и напоминаний разулся сам, ступил на постель. И теперь массивной фигурой, нависал надо мной, заслонив пространство палатки, давил на сознание, изучал. Затем знакомым способом, со спины, начал снимать рубаху.
А я, прикусив губу, следила за медленно поднимавшимся подолом, обнажавшим длинные мускулистые ноги, внушительное мужское достоинство, торс… Несмотря на чешую, наросты на локтях и коленях, передо мной предстал прекрасный образчик мужественности и силы. Откровенный самец, или как на родине говорили, настоящий мачо.
Пришлось зажмуриться, когда Сэбиан полностью разделся и методично складывал одежду. Но с закрытыми глазами все вокруг воспринималось еще более остро. И щекотавший обоняние запах мужа, и шорох, с которым он укладывался рядом. Крики птиц и звуки леса, далеко разносившиеся в ночи; тихий разговор дозорных, стерегущих наш покой, ржание и пофыркивание лошадей.
Горячее тело скользнуло ко мне под шкуру, а тяжелая мужская рука, звякнув тонкими звеньями цепочки, соединяющей брачный браслет с кольцом, легла на мой живот.
— Посмотри на меня, — скорее приказал, чем попросил Сэбиан.
Послушно открыв глаза, я встретилась с ним взглядом. Как и вчера он расшнуровал ворот моей рубашки и приласкал грудь, с той разницей, что сегодня я не сопротивлялась. Затем таким же образом, как в прошлый раз, начал снимать тянущую боль вокруг раны.
Во время лечения, доставлявшего приятные ощущения, чудесным образом расслаблявшего мышцы и устранявшего боль, я невольно любовалась игрой мускулов на смуглой груди Керо. Мое внимание снова привлек болтающийся на шнурке амулет, защищающий дракана от влияния светлой земли. Не удержавшись от любопытства, коснулась пальцами этой занятной вещицы, тут же ощутила легкую энергетическую вибрацию. Он сразу перехватил мою ладонь, окинул подозрительным взглядом.
— Не доверяешь? — грустно усмехнулась, убирая руку.
— Пока нет оснований, — бесстрастно ответил он, продолжая методично массировать.
— Угу, — кивнула, мол, понимаю.
Через какое‑то время я совсем расслабилась под волшебными руками мужа, и он почувствовал перемену. Немного отстранившись, снял кольцо с волос, и те черной волной рассыпались по плечам.
— Почему у всех длинные косы, а вы с Ройваном с хвостиками? — спросила о том, что еще вчера заинтересовало.
— Погладь меня, — потребовал он в ответ.
— Где? — хрипловато от волнения отозвалась я.
Керо усмехнулся уголками губ:
— Где хочешь…
Вспомнив о намерении быть послушной женой, облизала вмиг пересохшие губы и медленно подняла руку. Осторожно провела по груди, ощущая чешуйки подушечками пальцев.
— Смелее, жена, я тебя не съем… — уголки его губ снова насмешливо поползли вверх.
Улыбнувшись шутке, я приподнялась на локте, ближе придвинулась к мужу и потянулась к его голове. Второй день мечтала опять потрогать волосы и проверить насколько они шелковистые, как кажется. Зарылась пальцами в его шевелюру, погладила бритый затылок и виски. Потрогала остроконечные уши, отчего сумеречные глаза потеплели в улыбке. Обвела черные брови, коснулась темно — серых чешуек на лбу и висках.
— Если твои глаза не врут, внешне я не противен тебе, — раздался в напряженной тишине глухой голос Сэбиана. — Я прав?
— Да, с виду непривычный, — смутилась я, — но интересный… по — своему. — И напомнила. — Так что там с прическами?
Муж уложил меня на спину и обеими ладонями обхватил мою грудь. Затем нежно обвел налившиеся желанием полушария, чуть потеребил горошины чувствительных сосков. Не сводя глаз с моего лица, явно наблюдая за реакцией, продолжил соблазнять, как было обещано. Потом склонился, и к ласковым рукам присоединились его губы. Лизнул кожу и подул, посылая волну удовольствия. Стиснув зубы, чтобы не застонать на всю округу, я выгнулась и положила руки ему на плечи.
— Все бархатники носят волосы до плеч. — Пока я соображала, зачем он это сказал, быстро добавил. — Это касается мужчин, Сафира.
— Успокоил, — неуверенно прошептала я, улыбаясь, вспомнив, о чем спрашивала.
Закусив губу, я принимала ласки, чувствуя, как с каждой секундой разгорается огонь в крови.
— Брить затылок и виски имеет право только глава клана. Косы от макушки заплетают воины, а остальные члены кланов плетут косы или носят хвост на затылке…
Голос Сэбиана — глухой, низкий, с легкой хрипотцой — отдавался внутри меня странной вибрацией. Непередаваемые, непривычные ощущения скапливались внизу живота, я невольно чуть развела бедра в стороны. Его ладонь сразу спустилась вниз, накрыла лоно…
Нажим чутких пальцев усилился, и я выгнулась от мучительно — сладкой боли, прошептав:
— Сэбиан… пожалуйста…
Схватила его за широкую кисть, но уже не знала, что делать дальше — оттолкнуть, или удержать, чтобы не прекращал. А мужчина умело распалял мою страсть, добиваясь полного и безоговорочного подчинения. Я не выдержала — сама подавалась навстречу его рукам, подставляя разгоряченное тело под искушающие ласки, смиряясь с тем, что больше не властна над своим телом… сутью… Я даже глаза прикрыла от невероятно сладостных ощущений…
Потом он плавно переместился, накрыв мое тело своим и, поймав взгляд, поцеловал. Жестко, властно, но видимо так хотел, выдавая собственную сущность с потрохами.
Дальше мы целовались как сумасшедшие, но не как в первый раз, а без напора, словно смакуя друг друга, узнавая на другом уровне.
И снова мужчина хрипел, чтобы я приласкала его плоть, направив мою ладонь своей. А мне, оглаживая твердое подрагивающее естество, оставалось лишь краешком незатуманенного сознания дивиться, зачем мужу так мучить себя, ведь я же чувствовала и видела — по учащенному дыханию, хриплому голосу, выступившим на коже капелькам пота, потемневшим, лихорадочно блестевшим глазам — насколько тяжело ему давался контроль над своими желаниями, но тем не менее, продолжал следовать одному ему ведомому плану. И, как выяснилось, выдержка у него железная.
Неудовлетворенная, распаленная, но неожиданно довольная, я спокойно уснула, уткнувшись в широкую, мерно поднимавшуюся грудь мужа, когда он зачем‑то уложил меня сверху и прикрыл нас шкурой. С таким зверем под боком, ни один хищник не страшен.
Неудовлетворенная, распаленная, но неожиданно довольная, я спокойно уснула, уткнувшись в широкую, мерно поднимавшуюся грудь мужа, когда он зачем‑то уложил меня сверху и прикрыл нас шкурой. С таким зверем под боком, ни один хищник не страшен.
Наутро и меня, и Ноэль ждал новый сюрприз: зеленый травяной ковер расстилался уже не только в палатке, но и вокруг нее — яркое свидетельство удовольствия, испытанного мной в супружеской постели, из‑за чего от смущения и неловкости я не знала, куда глаза девать. А за завтраком оба лорда меня поразили: ухмыляясь, покрутили у меня перед носом ладонями в капельках воды — помыли, значит.
Щеки у меня горели все утро.
Глава 17. Столкновение
Наталья Савицкая. Темный дар
— Как ты думаешь, может после обеда я попробую сесть на своего коня? — неуверенно спросила, в очередной раз выглянув из‑за плеча мужа и посмотрев на Серегу.
Моя животинка шла легко и свободно, и конечно не страдала из‑за отсутствия седока.
— Нет, — ровно ответил Сэбиан.
— Ну, если я тебя не утомила и не причиняю неудобства и…
— Нет.
После очередного бесстрастного «нет», я, пожав плечами, развернулась к голове Трака и села удобнее.
— Не ерзай! — рыкнул муженек.
— А что такое? — невинно поинтересовалась, хотя, чего греха таить, ягодицами отлично ощущала причину его прерывистого дыхания.
— Ночью покажу… — раздраженно пообещал Керо.
Я присмирела и замолчала на час, наверное. Смотрела по сторонам и теребила циль. С некоторых пор у меня в привычку вошло крутить вокруг запястья брачный браслет. Правда, после того, как он в кожу врос, лишь пальцами поглаживала, таким образом восстанавливая душевное равновесие.
— А циль у вас все носят? — нарушила молчание.
— Да, — снова ровный тон ответа. — Все связанные браком пары.
— Сэбиан, у тебя настроение плохое или я что‑то сделала не так? — дипломатично поинтересовалась у Его Темности причиной неразговорчивости.
— Нет, Светлячок. Просто мы сейчас на чужой земле, — развеял мои сомнения муж и любезно пояснил причину. — Ничейные, по сути, территории закончились. Здесь граничат родовые владения трех лордов. И твои, между прочим.
— Но это же хорошо, наверное? — неуверенно спросила я. — Значит, недолго ехать осталось? И в любом случае я… мы хозяева этой земли…
Данкеро, следовавший на полкорпуса коня за нами, насмешливо хмыкнул:
— Хозяин тот, кто способен удержать. Драканам ваши земли не нужны — все знают. Ваш опекун умер, миледи, так что неизвестно, как сейчас развиваются события вокруг Хемвиля. И что нас ждет впереди…
Сэбиан бросил быстрый укоризненный взгляд на друга и нехотя пояснил:
— Мы не дома, поэтому проявлять осторожность обязаны в любом случае.
Обернулась на охнувшую Ноэль, лошадка которой трусила позади нас, и сочувствующе ей улыбнулась.
Данкеро тоже посмотрел на бледную, грустную девушку и уже было открыл рот, чтобы успокоить, по — видимому. Но в этот момент возглавлявший отряд дракан поднял кулак над головой. Сигнал послужил началом цепной реакции для других. Нас с мужем, сестру, с которой мы настороженно переглянулись, и Ройвана окружила охрана.
Обогнув очередной лесной бурелом, мы выехали на довольно широкую тропу, по которой может проехать телега, даже светлее стало. И тем не менее, чувствовалось, что драканы чем‑то озабочены. Неожиданно раздался нехарактерный для леса лязгающий звук. Спустя минуту мы выехали на пересечение двух дорог и увидели его источник. Навстречу нам, бряцая железом, приближалась целая вереница конных рыцарей, по — другому не назвать, вооруженных привычными глазу землянки мечами и луками, притороченными к седлам лошадей. В кожаных штанах и куртках с накладками из металлических пластин, в остроконечных головных уборах из металлических чешуек. Большинство всадников — люди, навскидку человек сто, наверное, но среди них я заметила пятерых русоволосых и пепельных блондинов — драков, которые верховодили этим боевым отрядом.
Очевидно, нас меньше всего ожидали встретить на пути.
Первым спохватился солидный, в годах, пепельный блондин, внушительно и устрашающе выглядевший в доспехе из кожи и металла, гордо восседавший в седле. Драк, бесспорно, привыкший повелевать, быстро стер с лица выражение крайнего удивления и досады, остановил коня и, принужденно улыбнувшись, крикнул:
— Доброго дня вам, милорды… миледи, госпожа Лояну… Куда путь держите?
Мне с трудом удалось сохранить бесстрастное выражение лица. Знать не знаю обратившегося к нам мужчину и не помню. И не думаю, что от «той» Сафиры кто‑то бы ждал приветливого слова. А вот Ноэль, круглыми глазами окинув отряд воинственных всадников, сникла совсем, украдкой испуганно взглянув на Сэбиана. Значит в курсе кто они. Похоже, наши конкуренты за Хемвиль.
— Решили почтить память опекуна Сафиры… — ледяным голосом произнес лорд Керо.
— Заодно проверить свое имущество, — поддел лорд Данкеро драка, снова удостоившись едва заметного посторонним укоризненного взгляда родственника. — А вы, лорд Даленский?
— А я… — пожилой аристократ, по всей видимости, срочно подыскивал приемлемый ответ, — …проверяю свои границы… дороги… выправку своих рыцарей…
Лорд замолчал, поморщившись, — оправдываться явно не привык. И даже мне, не особо сведущей попаданке, ясно как божий день, что он спешил на раздел условно бесхозного имущества Дернейских.
— Тогда не будем вас задерживать, милорд, — не скрывая злой усмешки, попрощался грант Керо, трогая вперед Трака.
Удивительно: небольшой отряд драканов безбоязненно подставил спины превосходящему по численности вооруженному отряду людей, проводившему нас напряженными злобными взглядами.
Вечером, после ужина, муж отправил нас с Ноэль в единственную разбитую сегодня палатку, но что еще более странно и тревожно — запретил раздеваться. В лагере чувствовалось гнетущее напряжение.
А утром я проснулась от воплей множества луженых глоток. Вскочив с постели, мы с Ноэль, в потемках толкаясь, путаясь в шкурах, судорожно раскидывая в стороны все, что мешало, надели плащи, выбрались наружу и замерли соляными столбами. Светало, дикие обитатели леса еще спали, а вот разумные — нет. В буквальном смысле вокруг нашей палатки разгорался бой. Пятнадцать драканов отбивались от сотни людей и драков. И вот тут я смогла воочию увидеть то, что недавно рассматривала на древних рисунках: крылья и хвосты.
Темные воины сражались в нижних свободных рубахах, что стало явным преимуществом перед утяжеленными металлом людьми. Мечи, кинжалы и кирасы не спасали рыцарей от смерти.
Затаив дыхание, я следила, как мой муж, взмахнув огромными, темными, словно из горячего воздуха сотканными крыльями, взмыл на пару метров над землей и — мощным ударом хвоста буквально размозжил голову драку, который напал на него с мечом. Затем плавно приземлился за спиной у другого нападающего, пытавшегося третьим вступить в бой к одному из наших защитников. Резкое, почти неуловимое движение руки — и из глотки врага брызжет кровь.
Ноэль, упав на колени рядом со мной, согнувшись в три погибели, содрогалась в конвульсиях. Безусловно — зрелище не для слабонервных девочек, вот ее и тошнило. Ройван резким ударом удлинившихся когтей пропорол «броню» и живот воину, вынимая его содержимое наружу. Я похолодела, непроизвольно закрывая свой живот руками, а во рту стало горько от подкатываемой желчи.
Светлые с ревом гурьбой кидались на абсолютно безмолвных темных. И от этого еще больше стыла моя кровь.
Брызги крови и ошметки плоти разлетались в стороны, а я не в силах пошевелиться, таращилась на творившийся перед глазами кошмар из фильма ужасов.
Ноэль, обхватив мои колени и, уткнувшись в них лбом, как заведенная причитала: «Нас убьют. Их слишком много, нас всех убьют. Драканов — здесь! А нас… как обещал Хасин, сожгут на костре… потом…»
Но моя до смерти перепуганная молоденькая кузина не видела того, что сейчас происходило перед нами. Наверняка, к лучшему для нее же.
Сэбиан вновь подпрыгнул, взлетел, затем огромной черной птицей метнулся на здоровенного драка, который пытался подобраться к нам. Повалив того на спину, «острыми» коленями рухнул на его бедра, отчего соперник дико заорал. А я потрясенно смотрела, как дракан, согнув руки в локтях и выпустив длинные шипы, резко проткнул грудь поверженного драка.
Вот так — шипами, когтями и хвостами — драканы уложили добрую половину нападавших!
Внезапно мимо меня, мгновенно выводя из ступора, «вжикнула» стрела и застряла в плотной ткани палатки. Летучая смерть! Сообразив, что стреляют из леса, отодрала от себя Ноэль и втолкнула в палатку, приказав, чтобы в шкуры залезла. А сама рванула к «столику», оставленному с ужина и, подхватив крепкую дубленую кожу, растянула в руках перед собой, создав импровизированный щит. Данкеро прикрывал брата, но оба не видели лучника, забравшегося на дерево и стрелявшего по нам. Встав спиной к своим защитникам, подняла кожу, закрыв их от стрел. Дрогнула на мгновение, когда острый наконечник очередной стрелы пробил щит и застрял в нем у меня перед носом, но поняла, что поступаю правильно и изо всех сил натянула кожу перед собой, а на край наступила ногой. Проклятая рана болела от напряжения неимоверно, но я молилась и крепко держала щит. Стрелы летели в нас, злыми осами впиваясь в полотно. Что‑то ужалило меня в плечо, но я словно окаменела — стояла намертво…