– Что ты шьешь? – спросил он.
– Трусы, – ответила она, не поднимая головы от шитья.
– Какие трусы?
– Семейные.
– А для кого?
– Для тебя!
– Зачем? – растерялся он.
– Меня волнуют мужчины в семейных трусах.
– Но ведь можно купить…
– Разве ты не знаешь, в России не осталось семейных трусов?
Он с хохотом проснулся. Господи, какая чушь снится, когда переутомишься… Такое нарочно не придумаешь. Но почему-то настроение у него резко изменилось. И он вдруг ясно увидел, что в цепи доказательств противной стороны есть одно не то чтобы слабое, а все же не столь крепкое, как остальные, звено.
А вечером он позвонил Булавину сообщить, что чудо, на которое они даже рассчитывать не смели, случилось! Это не была абсолютная победа, но и поражения не было! Что называется, боевая ничья, о которой они могли только мечтать. То есть все-таки победа!
Наконец он смог выдохнуть. Сегодня я напьюсь! – решил Михаил Петрович, и вместе с коллегой из Питера они отправились в один из самых дорогих ресторанов Рейкьявика.
– Михаил Петрович, вы гений! – прочувствованно произнес питерский адвокат Семен Давыдович.
– Нет, Сема, нам просто фантастически повезло!
– Тем не менее я предлагаю выпить за ваш талант. Я, честно говоря, не верил, что такое возможно. Вы сумели уцепиться за единственную микроскопическую возможность. Это и есть талант! Настоящий талант! За вас!
– Сема, я не желаю больше говорить об этом деле, по крайней мере сегодня. Я хочу есть, пить, радоваться жизни!
– Ваше здоровье!
– И ваше!
Они выпили. В этот момент в зал вошла девушка лет двадцати. Она была ослепительна!
– Святые угодники, это же королева красоты! – прошептал Семен Давыдович.
Девушка была фантастически хороша. Высокая, статная, с дивным цветом лица и светлыми волосами до пояса. Ее сопровождали двое мужчин. Один молодой, другой старый. Они сели за столик. Но вскоре вокруг них поднялась какая-то суета. Блеснула фотовспышка, красавица закрыла лицо, старый мужчина вскочил, и какие-то люди вывели под руки ражего детину с фотоаппаратом.
– Что там случилось? – на безупречном английском спросил у официанта Михаил Петрович.
Тот на очень плохом английском объяснил:
– Эта девушка – наша гордость, «мисс Универсум». А с ней ее отец и жених. Они не хотят, чтобы их фотографировали за едой. Их можно понять.
– Сема, вы когда-нибудь видели живую «мисс Универсум»?
– Я даже мертвой никогда не видел! Жаль, нельзя ее сфотофафировать, а то хвастался бы в Питере.
Хотя, откровенно говоря, она уж чересчур красива.
На мой лично взгляд в женщине должен быть все же какой-то изъянчик, пусть маленький.
– Согласен. Но изъянчик есть и в этой.
– Какой же?
– Даже два! Холодность и сознание собственного совершенства.
– Ну вы, похоже, тонкий знаток.
– Не сказал бы.
– Признайтесь, Михаил Петрович, она вас волнует?
– Теоретически должна волновать, это как раз тот тип женщин, которые мне обычно нравятся, но эта и вправду чересчур хороша… Нет, честно говоря, не волнует! И не потому, что зелен виноград.
– Вероятно, вы переутомились! Или, как говорили в прежние, не столь циничные времена, ваше сердце занято?
– Это заметно? – встревожился Михаил Петрович.
– Да нет, я просто высказал предположение, но вы проговорились, Михаил Петрович! Это непрофессионально, что в вашем случае может быть оправдано лишь крайним переутомлением, – засмеялся Семен Давыдович. – А посему меняем тему, а еще лучше – давайте выпьем за дам сердца! У меня тоже есть дама сердца!
– Ну вам сам Бог велел, вы еще молодой человек.
– Тридцать девять уже.
– Уже? Еще! У вас все впереди, друг мой! А давайте перейдем на «ты»!
– Для меня это большая честь, я с удовольствием! – обрадовался Семен Давыдович.
Они еще хорошо выпили, и Семена потянуло на откровенность. Он поведал коллеге о своей великой любви. Еще в школе он влюбился без памяти в девочку по имени Стелла. У них начался бурный роман, который продолжался и после школы. Из-за нее он категорически отказался уехать с родителями и сестрой в Израиль, а она через год выскочила замуж за другого. Поначалу Сема был убит, но жизнь берет свое, и он женился на милой девушке, которая родила ему двойняшек, мальчика и девочку. Со временем он полюбил Лизу за ее чудный характер, за то, что была она прекрасной женой и матерью, и уже считал себя счастливым, как вдруг опять появилась Стелла…
– В общем, достаточно банальная история, – резюмировал Семен Давыдович.
– И что же теперь? – с тревожным любопытством спросил Михаил Петрович.
– Стелла осталась, как говорится, у разбитого корыта. Я мог бы, наверное, торжествовать, но почему-то не получается. К тому же у нее больное сердце…
– Ты ее любишь?
– Да, – просто ответил Семен Давыдович. – Но и Лизу я тоже люблю. И не могу бросить детей. К тому же я подозреваю, что у Стеллы есть еще кто-то.
– Но если так, ты мог бы чувствовать себя свободным.
– Я не хочу чувствовать себя свободным от нее, понимаете? А, хватит об этом, простите, что я разоткровенничался. Михаил Петрович, предлагаю тост за вас! Ваш сегодняшний успех…
– Мы, во-первых, перешли на «ты», если помнишь, а во-вторых, в сегодняшнем успехе есть доля и твоего участия.
– Брось! Я просто свято выполнял все твои указания, не более!
– О, когда человек свято выполняет указания более опытного товарища, тогда и приходит успех! Так что пьем за нас, мы с тобой, Сема, потрясающие ребята! Стоп! Сема, я что подумал… Хочешь перейти в нашу фирму? Будем работать вместе! Переберешься в Москву, и многое решится само собой…
– Михаил Петрович, Миша, я, конечно, польщен твоим предложением, но… Нет, я не смогу. Будет еще хуже, я стану рваться в Питер, да и к тому же в Питере живут родители Лизы, они души не чают во внуках…
– Это разрешимо, их тоже можно перевезти в Москву.
– Нет, спасибо, конечно, но нет.
– Ты все-таки подумай. И если надумаешь, дай мне знать. Договорились?
– Хорошо, я подумаю.
– Тогда давай выпьем еще?
В этот момент исландская красавица встала и прошла мимо них, очевидно в туалет.
– До изумления хороша, – пробормотал изрядно набравшийся Михаил Петрович, – но моя Марина лучше.
– Марина? Вашу женщину зовут Марина? Впрочем, так и должно быть!
– Почему?
– Марина – морская… А вы лучший в Европе специалист по морскому праву!
Михаил Петрович расхохотался.
– Сказать по правде, мне и в голову не приходило…
– Она красивая?
– Я не знаю… Наверное… В данном случае это неважно. Но знаешь, Сема, она мне приснилась сегодня ночью, и я от радости вдруг понял, как надо действовать… Можешь себе представить?
Они еще посидели, а потом на такси отправились в отель.
– Мариночка Аркадьевна, это Гусев!
– Слушаю вас, Даниил Александрович, – Мариночка Аркадьевна, у нас ЧП! В ближайшие две недели вы свободны!
– Что это значит? Что случилось?
– Да такая бодяга… Пожар на этаже случился.
– Кто-нибудь погиб?
– Слава богу, нет, да и пожарные мигом потушили, но придется снова делать ремонт, а это, сами понимаете…
– Но отчего пожар?
– Разбираются. Не исключают поджога, а кто, что, ничего пока не знаю. Просто хотел вас предупредить, что вы можете пока быть свободны.
– Спасибо, это сейчас кстати, я, по крайней мере, спокойно перевезу сына на дачу.
– Мариночка… Аркадьевна, а может, мы пообедаем вместе? – вкрадчиво спросил Гусев.
– Там видно будет, – уклончиво ответила Марина. – Сегодня я очень занята. Но, во всяком случае, спасибо.
Ты мне триста лет не нужен, подумала она, ведшая трубку. Хотя, вероятно, в другой раз следует принять приглашение пообедать, чтобы не портить отношений, и к тому же у него можно хоть что-то узнать о Михаиле Петровиче. Хотя зачем?
И так все ясно. Он передумал. Ну и черт с ним.
Оказывается, пожар тоже бывает кстати, и не только поджигателям! Она решила немедленно заняться благоустройством дачи. Там уже побывал зять тети Нюши, вставил стекла, починил крыльцо, осмотрел все внутри и сказал, что дом нормальный, жить можно, надо только еще отопление проверить. На Маринину просьбу заняться и этим он с радостью согласился. Этот Слава и впрямь был мастер на все руки, так что к Севиному приятелю Марина даже и обращаться не стала. Саму ее больше волновал интерьер. Покупать новую мебель она не считала нужным, надо сперва обжиться, чтобы понять, что же именно следует купить.
Но привести дачу в божеский вид необходимо.
Повесить занавески, купить яркие пледы, какие-нибудь скатерки, покрывала.
Погода стояла божественная, в старом, запущенном саду все цвело и благоухало, пела какая-то птица. Я совершенно не знаю птиц, с сожалением думала Марина. И вообще, наверное, надо бы посадить тут хоть какие-нибудь цветочки, а впрочем, и так хорошо. Главное – потрясающий воздух, для Мишки это сейчас очень важно… А что важно для меня? Мишкино здоровье прежде всего. Наверное, это ненормально в моем возрасте, но у меня вроде как нет никаких женских желаний… Был момент, когда вдруг захотелось любви и даже появился мужчина, в которого я могла бы влюбиться, а может, даже полюбить. И что? Ничего. Видно, не судьба.
Но привести дачу в божеский вид необходимо.
Повесить занавески, купить яркие пледы, какие-нибудь скатерки, покрывала.
Погода стояла божественная, в старом, запущенном саду все цвело и благоухало, пела какая-то птица. Я совершенно не знаю птиц, с сожалением думала Марина. И вообще, наверное, надо бы посадить тут хоть какие-нибудь цветочки, а впрочем, и так хорошо. Главное – потрясающий воздух, для Мишки это сейчас очень важно… А что важно для меня? Мишкино здоровье прежде всего. Наверное, это ненормально в моем возрасте, но у меня вроде как нет никаких женских желаний… Был момент, когда вдруг захотелось любви и даже появился мужчина, в которого я могла бы влюбиться, а может, даже полюбить. И что? Ничего. Видно, не судьба.
Мне тридцать восемь лет, а по-настоящему я еще не любила. Когда женщины иной раз рассказывают, как сходили с ума от любви, я им даже не очень верю. А Тася? Она, можно сказать, жизнью ради любви пожертвовала, а ее жертва оказалась не очень нужна… Наверное, у меня просто нет этого таланта – любить. А на нет и суда нет!
Марина с остервенением взялась за дело – распаковала купленные вчера занавески и полезла на стремянку.
Михаил Петрович твердо решил увидеться с Мариной. Прошло двенадцать дней, за это время все могло измениться. Вот взгляну на нее и, может, останусь совершенно равнодушен. Из аэропорта он поехал на фирму Во всем здании чувствовался запах гари.
– Что случилось? – спросил он охранника.
– На новом этаже пожар был.
– Кто-нибудь пострадал? – обмирая, спросил он. Ему вдруг показалось, что Марина погибла в огне. По спине потек холодный пот.
– Нет, дело ночью было.
– А, тогда ладно. – Он ощутил неимоверное облегчение. А ведь это уже серьезно…
После долгих восторгов, поздравлений и благодарностей Булавин спросил:
– Миша, ты не думай, я не забыл, что обещал тебе поработать золотой рыбкой. Говори, чего тебе надобно, старче?
– Три дня!
– Какие три дня? – не понял шеф.
– Три дня свободных.
– Ишь чего захотел! Два!
– Ладно, пусть два, – засмеялся Михаил Петрович, – но это строго между нами!
– То есть? Ты что, думаешь, я буду звонить Вике и докладывать, что ты куда-то слинял? Ты, по-моему, за дурака меня держишь, дружище!
– За дурака – ни в коем случае, а вот рыбка из тебя хреновая, скаредная уж очень.
– Миша, я думал, ты попросишь что-нибудь менее дорогое, чем твое время! «Мерседес», например! Слушай, а кто же эта таинственная незнакомка тридцати шести лет?
– Запомнил? – рассмеялся Михаил Петрович. – Это коммерческая тайна!
– И когда тебе нужны эти два дня?
– Завтра и послезавтра!
– Черт с тобой! Гуляй, так и быть, сегодня тоже!
Прежде чем ехать домой, он набрал номер Марины. Ответил Мишка.
– Миша, здравствуй, это твой тезка, дядя Миша!
– Здрасте, – сухо отозвался мальчик. – Мамы нет дома.
– А ты как поживаешь?
– Спасибо, хорошо!
Он на меня обиделся. Я наобещал ему с три короба, а потом смылся. Фу, как некрасиво.
– Миша, я перед тобой виноват, но невольно.
Мне срочно пришлось улететь, а сегодня я вернулся и вот звоню. Ты уж не сердись, брат. Я тебе привез одну штучку..
– Какую штучку? – не выдержал мальчик.
– Ладью викингов.
– А что это такое?
– Я тебе при встрече расскажу, ладно? А когда мама вернется?
– Не знаю. Она на даче.
– А, понятно. Что ж, передавай привет! А ты завтра занят?
– Я теперь всегда не занят, – с грустью проговорил Мишка. – Меня никуда не пускают, у меня потому что еще горло болит!
– Мороженым объелся?
– Откуда вы знаете? – удивился Мишка. – Игорь привез здоровое ведерко.
– И ты один его слопал?
– Ну не все, но много, оно такое вкусное было, просто ужас!
– Мама сердилась?
– На меня нет. На Игоря! Ему так попало!
Это сообщение почему-то обрадовало Михаила Петровича.
– Слушай, Миша, а как ты смотришь на то, что я в течение часа заеду к тебе и завезу подарок?
– Хорошо смотрю!
– Отлично, брат, жди меня!
Ему и вправду было стыдно перед ребенком, от звуков его голоса почему-то заныло сердце. Что-то я, кажется, старею… Но увидеть мальчика хотелось нестерпимо, даже сильнее, чем его маму. Это потому что встречи с ней я немножко боюсь…
Марина вернулась с дачи, когда Мишка уже спал. Алюша сидела у телевизора и тоже спала.
Сонное царство, с удовольствием подумала Марина, значит, все дома хорошо. На тумбочке у Мишки стояла довольно большая деревянная лодка, а в ней викинги на веслах и куча каких-то снастей. Откуда это? Игрушка была явно очень дорогая.
Не иначе Игорь припер, чтобы загладить свою вину с мороженым, усмехнулась она и, тихонько притворив дверь, отправилась на кухню. Она уже пила чай, когда появилась сонная Алюша.
– Опять у телевизора спала, вот напасть, на самом интересном месте заснула. Ну как ты? Голодная небось?
– Да нет, чайку попью, и все.
– Тут, между прочим, хахель твой был.
– Да знаю, видела подарок у Мишки, шикарная вещь, между прочим. Ну и ладно, нечего ребенка мороженым закармливать.
– Погоди, ты что, на Игорька думаешь?
– А кто ж мой «хахель», как ты выражаешься? – почему-то перепугалась Марина.
– Да тот, новый, был. Хороший, кстати, мужик, душевный. Не то что этот балабол, маменькин сынок. Уважительный такой, я его кофеем поила.
– Он мне что-нибудь передавал?
– Да нет. Спросил просто, когда ты вернешься.
Он посидел часика два, да и уехал. Ну позвонит, надо думать. Он, оказывается, уезжал в какую-то страну… Забыла, как называется, там еще из-под земли горячая вода фонтаном бьет, он рассказывал.
Ты, Маря, смотри, за такого и замуж можно…
– О чем ты, Алюша? Он женат.
– Хорошие, они все женатые, что ж делать-то?
Ой, спать хочу, сил нет.
– Подожди, он что сказал, позвонит еще или как?
– У Мишки спроси, я с ним не так долго сидела.
Ну, спокойной ночи!
– Да-да, – рассеянно ответила Марина. Значит, он не забыл, он просто уезжал… Действует через Мишку, подкупает ребенка дорогими игрушками, исчезает, не предупредив… Достаточно примитивно. Интересно, откуда в наше время нельзя позвонить? Он явно был где-то в Скандинавии, хотя Алюша говорила про гейзеры, стало быть, скорее всего, это Исландия. Далеко, но все же не край света… Что-то меня такие игры не увлекают. Нет, надо гнать его, к чертовой матери, шутит с чувствами ребенка, у которого нет отца! Допустим, я сдамся, даже влюблюсь в него, в него трудно не влюбиться, а потом он схильнет, я-то переживу, а Мишка почему должен страдать? Не позволю! Ребенок с первого раза к нему прикипел, а он потом вильнет хвостом – и до свидания? Ну нет, Михаил Петрович, не на ту напали!
Дома было плохо, это он учуял сразу. Вика рассеянно чмокнула его в щеку.
– Поздравляю, ты, как всегда, победитель! – с иронией сказала она.
– Вика, что стряслось? Где Туська?
– Не знаю! Она позволяет себе исчезать, никого не предупредив, как малолетняя идиотка! А я тут с ума схожу!
– Погоди, в чем дело? Вы что, поссорились?
– Я с ней не ссорилась! Но у нее, видимо, в связи с весной гормоны играют, а мужика на обозримом пространстве нет, вот она и срывает зло на матери! Ну где, где мне ее искать, эту дурищу?
– Ты подругам звонила?
– Естественно!
– Когда она пропала?
– Да она не пропала, она хлопнула дверью и гордо ушла, обдав меня презрением и ненавистью!
– Боже мой, что же ты ей сказала?
– Ничего особенного, я и не помню, глупости все!
– А где Нина Евгеньевна?
– Где-то тут.
– А моей маме ты звонила?
– Нет. Но Татьяна Григорьевна разумный человек, она бы меня известила.
– А Лине?
– Ее нет, у нее автоответчик включен.
– Да? Как интересно, она всегда утверждала, что ненавидит автоответчики. Это настораживает.
– Не понимаю.
– Ладно, я сейчас попробую к ней съездить.
– Зачем это?
– Убежден, Туська у нее! Это очень в ее стиле – решила спрятаться у тетки и купила автоответчик!
– Думаешь? – с надеждой спросила Вика.
– Уверен!
– Так позвони и наговори все, что нужно! Эта корова поймет, что обожаемый папуля прибыл и теперь защитит ее от матери-мегеры! Сразу примчится!
– Не примчится! Я сам поеду туда и попробую с ней поговорить. А вообще, я знаю, что надо делать.
Он был страшно зол. Думал отдохнуть на даче, поесть, и вот на тебе… Ничего, Лина меня покормит. А что, если я ошибаюсь, вдруг Туськи там нет?
И он на максимальной скорости поехал в город.
Дверь ему открыла сестра:
– Миша! Вот так сюрприз! Не ждала тебя, почему ты не предупредил?
– Папа! – с воплем кинулась ему на шею Туська. Как ты догадался?
– Элементарно, Ватсон! По автоответчику. Ясно, ты его купила, чтобы тут затаиться. Твоя тетка врать не любит, а автоответчик, что с него возьмешь! – радостно смеялся он. Любимая дочка цела и невредима! – В следующий раз покупай определитель номера. Не так выдает! Лина, если ты меня не накормишь, я умру!