Друзья захватили бы доктора еще вчера. Но из автосервиса его подбросил механик на своей машине. А так как тот был крепким мужчиной неполных сорока лет, то связываться с ним заговорщики не захотели. Зачем им лишние свидетели? И так дело весьма сомнительное. Конечно, они действуют в целях собственной безопасности. Но все же похищение человека – это все равно похищение. Какие бы цели ни были у его похитителей, они идут на преступление против закона и должны понимать это.
– Поэтому запомните и зарубите себе на носу, мы его и не похищаем вовсе. Мы приглашаем его для конфиденциальной беседы. И конечно, будет куда лучше, если он поедет с нами добровольно.
Для усыпления бдительности доктора и понадобилась Тата. Девушке отводилась важная роль. Подойти к доктору и попытаться убедить того поехать с ней «в одно место».
– Не знаю, получится ли у меня!
После визита Славки бедную Тату снова стали терзать сомнения в собственной привлекательности. Что с ней не так, ведь Славка буквально вытирает о нее ноги?
Доктор появился на улице лишь через четверть часа после того, как опоздавшая Тата заняла свое место. Воровато оглядевшись вокруг себя, видимо, ожидая очередного появления мстительной Валентины, доктор резко развернулся и пошел в противоположную от Таты сторону. Нажав на газ, Тата быстро догнала доктора.
– Доброе утро! – приветливо поздоровалась она, поравнявшись с шагающим мужчиной.
Доктор дернулся, но, узнав Тату, расплылся в улыбке.
– Какая неожиданная встреча!
Тата не стала его разубеждать в этом.
– Садитесь! – предложила она вместо этого доктору, улыбаясь еще шире. – Я вас подвезу!
– В самом деле? Вас это не затруднит?
– Ни в коем случае! Буду просто счастлива!
И Тата наглядно продемонстрировала, насколько она будет счастлива. От усилий у нее даже разболелись щеки и губы. Так старательно она демонстрировала свою радость. Ничего не подозревающий доктор сел в машину к коварной злодейке. И Тата стартанула с места.
Первые признаки беспокойства доктор выразил уже скоро.
– А куда мы едем?
– В одно хорошее место.
– Но мне надо в автосервис!
– Машина подождет. Ничего с ней не случится. А вот если вы вздумаете артачиться, то и вторую фару потеряете.
– Так это вы?! – ахнул доктор. – Вы разбили мою фару? Но... Но зачем?
– Затем.
На взгляд Таты, в этой фразе не было ничего угрожающего. Но сам доктор решил почему-то иначе. Он побледнел, прижал руки к груди и жалобно воскликнул:
– Боже мой! Я догадался! Я все понял! Это вы!!!
– Мы.
– Но я ничего не знаю! – вдруг совершенно истошным голосом заверещал доктор. – Честное слово, я тут совершенно ни при чем! Я не брал тех денег! Я раздобыл их в совершенно другом месте! Выпустите меня!
И доктор принялся истерично дергать дверцу машины. Было видно, что он перепуган до ужаса. И чем Тата могла так завести доктора? Тот колотился словно в истерике, дергая ручку предусмотрительно заблокированной двери изо всех сил. От усилий доктора машина тряслась словно в лихорадке.
– Тихо вы! – прикрикнула на доктора Тата. – Убьемся!
– Нет, нет! Не надо! Я хочу жить!
– Тогда сиди тихо! – внезапно перешла Тата на «ты».
– Но я ни в чем не виноват перед вами!
– Передо мной, быть может, и не виноват. А вот перед другими, не уверена.
– Я – кристально чист и честен, – вдруг заплакал доктор. – Умоляю! Выпустите меня!
– Не могу.
– Не убивайте!
Тата покосилась на доктора. Он что – идиот, так глупо шутить? Не похоже. Доктор напуган до жути. Однако интересная петрушка вырисовывается. Доктор кого-то до смерти боится. И он принял Тату за посланницу от этих «кого-то», желающих ему зла. Пожалуй, стоит воспользоваться ситуацией и повернуть ее себе на пользу. И резко затормозив, Тата сказала:
– Ладно! Я пощажу тебя!
– Правда?
– Прикрою твой грех.
– Но я ничего...
– Это знаем лишь ты и я, – многозначительно произнесла Тата. – Остальные знают, что ты виноват.
– Но я...
– Ты должен мне рассказать все.
– Все?
– Да.
– И тогда вы меня отпустите?
– Клянусь.
– Хорошо, – кивнул головой доктор. – Не знаю, почему, но я вам верю. У вас такое лицо... милое и располагающее к себе. Знаете, вы мне страшно с первого взгляда понравились, даже сам не знаю почему.
Последнее замечание, на взгляд Таты, он мог бы и опустить. Или сказать, что понравилась она ему за свою сексапильную внешность, шикарный бюст или стройные ножки. Но нет же, доктор ляпнул, как в лужу:
– Рассказывайте! – несколько суровей, чем намеревалась, произнесла Тата.
– Все дело в моих родителях! – быстро заговорил доктор. – Верней, в полном их у меня отсутствии.
– Знаю. Ваши родители умерли.
– Даже так? – изумился доктор. – Тогда вы в самом деле знаете больше, чем я сам. Они умерли? В самом деле?
– Да. Не сомневайтесь. Мы навели справки.
– Ну и шут с ними. Я никогда не знал этих людей и не считаю, что я им что-то должен. Меня вырастила приемная мать. Она была женщиной очень строгой, с принципами. И стоило мне однажды оступиться, как она прогнала меня из дома – одного, на мороз, без денег, образования и будущего. Я должен был умереть, погибнуть, сдаться. Но я выплыл! И не только выплыл, но и прибился к нужным людям. К вам.
Тата решила пока что не уточнять, к «вам», так к вам. И просто молча слушала доктора.
– Карточная игра приносила мне неплохой доход. Его хватало на вполне сносное существование. И я бы ни за что не стал менять свою жизнь, как известно, от добра – добра не ищут. Но случилось то, что случилось.
– Что?
– Вы же знаете. Меня заподозрили в крысятничестве. А я не брал тех денег! Их взял кто-то другой. Но вы подумали на меня. И я был вынужден бежать, скрываться, прятаться под чужим именем.
– Под чужим именем, – эхом повторила за ним Тата и внимательно посмотрела на доктора.
Честное слово, история доктора делалась все занятней и занятней.
Глава тринадцатая
– Ну да! Обмануть этого парнишку не составило никакого труда, – вдохновлено рассказывал доктор Вонь. – Доверчивый щенок! Даром, что мы с ним были одногодки. Но он рос под крылышком заботливых родителей, а потом тетка страховала его от всех жизненных неурядиц. Я даже удивляюсь, как ему удалось без проблем продать свой дом. Его должны... нет, просто обязаны были обмануть! Но видно, в его Виннице все еще большие лохи, чем он сам.
– Вы это о ком? – заинтересованно переспросила Тата.
– О нем! О Вольдемаре Воне!
– Но...
Тата вовремя прикусила язык, сдерживая рвущийся вопрос. А доктор продолжал разглагольствовать:
– Вот уж мне повезло, так повезло с новым имечком! Это же закачаешься просто! Вонь! Но выбирать мне было не из чего. По пятам за мной шли люди Туза. Поэтому я взял у парня его паспорт и был на седьмом небе от счастья, поменяв фамилию Перчиков на Вонь.
– Перчиков, – прошептала Тата едва слышно. – Господи!
Доктор ее и не услышал. Он продолжал вдохновенно раскрывать перед ней свою измученную людскими несправедливостями душу.
– Парню этому хорошо. Взял и поехал дальше в свою Тулу, где у него жили какие-то дальние родственники.
– Как? Без паспорта?
– Паспорт, ясное дело, остался у меня. Только я ни разу за парня не беспокоился.
– Еще бы! – хмыкнула Тата.
– Таким дуракам везет по жизни, – не поняв ее иронии, пояснил доктор. – Уверен, родственники помогли выправить ему новый паспорт. Небось, еще и прописали родственничка к себе. А что? Дуракам везет! А мне вот никто и никогда так просто ничего не давал. Все приходилось у людей вырывать буквально изо рта и силой. Даже моя невеста Катюша, уж как она меня любила, но и она не пожелала делиться со мной наследством своего папаши.
– Катя Герасимова?
– Она самая! Тоже сучка порядочная. Ведь ей же эти деньги буквально свалились на голову! Ни она, ни ее отец их не зарабатывали. Могла бы и поделиться, сучка косоглазая! Даром, что ли, я ее трахал! Если хотите знать, и она, и ее мамаша обе уродины!
Тата слушала и ужасалась. Как ей мог нравиться этот человек? Он же просто какой-то гнусный монстр! Отнял паспорт у честного и порядочного парня. Живет под чужим именем. Ограбил бедную Катю и ее мать, а теперь даже ни капли в этом не раскаивается. Сам он урод! Но вслух Тата ничего не сказала. И продолжала терпеливо слушать.
– Вот от нее, от Катьки я и поимел свои деньги. Если не верите, можете проверить. А те деньги, что пропали у Туза, к ним я никакого отношения не имею. Так ему и скажите. Просто так совпало по времени. Пусть ищет их у других.
– Хорошо.
– Правда, скажете? – обрадовался Вонь, впрочем, уже и не Вонь, а Перчиков. – Вы мне верите?
– Верю.
– И больше никого присылать не будете?
– Присылать? – насторожилась Тата. – А я не первая?
– Ну, вы даете! Думаете, я совсем того?
И доктор выразительно покрутил пальцем у виска.
– Я же сразу смекнул, кто тот старикан, что к Вальке моей подъезжал. То-то она дура набитая, сразу же после этого начала у меня выпытывать, откуда у меня деньги на клинику взялись, да что там у меня в прошлом было. Неспроста ведь?!
– Конечно.
– А то! – восхитился самим собой доктор и тут же испуганно прибавил: – А курьера вашего я не трогал! Честное слово! Он сам в воду упал!
– Что?
– В воду, говорю, я его не толкал! Он пьяный был. Сам свалился.
– Зимой? – машинально спросила Тата. – В мороз? Под лед?
– Так у берега сточные воды, там льда не было. Но говорю же, он пьяный был. Мигом под воду ушел!
– Утонул?
– Да. Только я тут не при чем! Что я мог сделать? Если бы за ним прыгнул, самого бы под лед затянуло. Это же река, там течение.
Вот куда делся старикан, который приставал к Валентине! Похоже, доктор сумел позаботиться о своей безопасности. И как знать, сам ли свалился курьер неизвестного Тате мафиозного Туза под лед. А что если доктор приложил к этому руку? А то и обе руки?
– Не толкал я его! – замотал в ответ головой доктор. – И свидетели были. Дело по этому факту завели. И мы все свидетелями по нему проходили. И я, и те прохожие. Так что те люди подтвердили, что мужик сам на ногах нетвердо стоял. Вот и свалился. А я тут ни при чем!
Интересный человек этот доктор-самозванец! Вроде бы всегда не при чем, а крупные суммы денег у его знакомых пропадают, паспорта теряются, и люди вокруг него гибнут!
– А невеста этого обманутого тобой паренька к тебе ведь недавно приезжала? Верно?
– Ну вы даете! – восхитился доктор. – Все знаете!
– Приезжала или нет?
– Приезжала. Тоже сука порядочная! Денег за молчание захотела! Увидела, что вместо ее женишка я присутствую, ну и расшумелась, ужас!
– И что? Куда дел девку? Тоже убил?
– Скажете тоже! – поморщился доктор. – Убил! Мне не в масть мокрыми делами заниматься. У меня другая карта.
– Так как же ты заткнул ей рот?
– Денег дал!
– И все?
– Много дал. И еще каждый месяц отстегиваю!
– Значит, вы видитесь? – оживилась Тата, но тут же сникла.
Зачем ей теперь бывшая невеста Воня? Ведь это же невеста не того Воня, которого знала сама Тата и который ее интересует, а того, у которого этот второй Вонь паспорт украл. Вот пусть второго Воня и беспокоит то, что он платит деньги невесте настоящего Воня.
И совершенно запутавшись в этих Вонях, Тата горестно вздохнула и неожиданно для самой себя спросила:
– А у самого тебя есть подозрения, кто еще может желать тебе зла?
От неожиданности Вонь поперхнулся на середине слова и с удивлением воззрился на Тату.
– Зачем тебе?
– Затем.
И Тата высунулась в окошко. Где там Еремин и остальные? Пора бы уже и им вступать в дело. Хватит с нее! С этим типом пообщаешься, словно в чане с дерьмом искупаешься. Бывают же такие люди на свете! И Тата помахала рукой, призывая подмогу.
К счастью, Еремин и компания были тут как тут. Увидев их, Вонь все понял.
– Вы не от Туза! – закричал он. – Вы меня обманули!
Причем трудно было понять, чего больше звучало в его голосе. То ли возмущения, то ли облегчения. Но Еремин не дал доктору-самозванцу особенно повыступать. А сразу же приступил к делу, сурово сказав:
– Не до шуточек. Трое твоих пациенток убиты, плюс еще одна твоя коллега – Синтия. Тебе не приходило в голову, что целью убийцы являешься именно ты?
– Приходило. Но... Но кому я помешал?
– Тузу, – подсказала Тата, будучи «в теме».
– Нет, – покачал головой Вонь. – Не его уровень. Даже если бы он меня и обнаружил, что маловероятно, он бы максимум прислал своих головорезов. Такая сложная комбинация с Египтом и этими бабами не для него.
И немного помолчав, Вонь добавил:
– Да и не станет Туз заморачиваться, меня искать. С него достаточно, что я из его города убрался.
– Ну да! – не поверила ему Тата. – Но паспорт ты все же в поезде украл.
– Перестраховался! И еще... Послушал я, как этот Вонь про жизнь свою рассказывает, завидно стало.
– Чему?
– Родители его любили. Тетка опять же души не чаяла. Не то что моя! И теперь этот парень опять же к своей родне ехал. Они его ждали. Пока ехал, несколько раз ему позвонили да спросили, все ли у него в порядке. Сказали, что, мол, ждут его очень, готовятся.
– И что?
– Обидно мне стало, вот что! Почему его все любили и любят, а у меня никогда такого не было? А мне, может быть, всегда любящих родителей иметь хотелось. Вот я у него паспорт и взял.
– Зачем?
– Чтобы вместе с паспортом его имя себе присвоить. А вместе с именем и жизнь свою никудышную поменять.
Тата промолчала. Что же, у Воня это здорово получилось. Жизнь его действительно сказочно изменилась. Из мальчика на побегушках у некоего всесильного в своей местности Туза он стал личностью, знаменитым и уважаемым доктором, человеком с определенным весом в приличном обществе. Но вот что касается любви и любящих близких, то думается, тут Воню не помогли бы и десять чужих паспортов.
Любовь окружающих не зависит от того, какое имя ты носишь. Главное, что ты за человек сам по себе. Как сам относишься к людям. А судя по тому, что Тата успела узнать про доктора, он к людям относился из рук вон скверно. И надеяться на то, что кто-то захочет его полюбить просто потому, что он теперь не Перчиков, а Вонь, она бы на месте доктора не стала.
– Жизнь ты поменял, – согласилась она. – Но люди тебя любить за это больше не стали. И кому-то ты крупно насолил, вот тебе и мстят.
– Одно могу сказать, это не Туз. Не его почерк.
– Тогда кто? Вспоминай. Возможно, от этого зависит жизнь еще нескольких людей.
Казалось, Вонь заколебался. Его стало потряхивать словно от холода.
– Что трясешься? Говори!
– Ну, крутится тут возле меня одна ненормальная.
– Кто такая?
– Баба моя бывшая. Я с ней некоторое время встречался, а потом надоело. Не создан я для серьезных отношений.
– И что?
– Ну, я ей так и объяснил. А она меня понять не пожелала. Вбила себе в голову, что любит меня.
– Ты же этого всегда и хотел? – перебив мужчину, удивилась Тата. – Чтобы тебя любили!
– Ну, хотел, – неохотно ответил ей Вонь. – Так это когда было!
– А теперь что?
– Душно мне от ее любви сделалось. Каждый день рядом с собой ее видеть – это было выше моих сил!
Вот так. Мечтал о любви, мечтал, а как до дела дошло, уже и не нужно ему. Что за человек такой!
– Тата, не лезь ты с ерундой! – сердито прошипел Еремин.
– Любовь – это не ерунда!
– Глупости!
– Нет!
– Думаешь, Валентина постаралась тебя подставить? – спросил у доктора Еремин, махнув рукой на Тату, чтобы молчала.
Но Вонь ничего этого не заметил и охотно подтвердил:
– Валька на меня сильно злая! Могла и учудить.
– Сама?
– Мать у нее имеется. Мегера, каких поискать.
И Вонь поежился.
– Я, может быть, на Вальке из-за ее матери и не женился.
– И что? Они вдвоем с матерью убили четверых женщин?
– Не знаю. Но я в милиции про Вальку без утайки все рассказал.
– И что?
– Если до сих пор не арестовали, значит, ничего.
– Еще вспоминай! Ты что, не понимаешь, если убитых женщин поставить в хоровод, то в середине этого хоровода... кто?
– Убийца?
– Ты! Ты тот, кто их объединяет. И возможно, следующей своей жертвой маньяк выберет именно тебя! Как самый крупный камень в ожерелье.
Вонь трясся уже словно в лихорадке.
– Но я ничего не знаю! – воскликнул он. – Я никому не делал зла!
Мягко говоря, это было неправдой. Но пытать Воня дальше было бессмысленно. Он и так дрожал от страха за свою шкуру. И если бы что-то знал, то уж явно бы не стал держать в себе. Внезапно Тате стало скучно. Доктор оказался таким мерзким типом! Как сильно она обманывалась на его счет! А ведь еще недавно он казался ей и умным, и привлекательным, и сексуальным. Подумать только, она жалела, что на пальце у него обручальное кольцо! А оказалось, что и кольцо – обман. И сам доктор – тоже обман.
Выйдя из машины, где оставались Вонь и Еремин с Мишей. Тата посмотрела по сторонам. Что делать дальше? К кому обратиться за помощью?
– Позвоню-ка я майору, – внезапно решила она. – Тем более, что и повод имеется.
Майор Бряк снял трубку после первого же звонка, словно только и ждал звонка Таты. И голос его звучал так тепло, так ласково! Вроде бы и не сказал он ей ничего особенного, просто поздоровался, спросил, как у нее дела, но Тата почувствовала себя на седьмом небе от счастья. И вовсе не потому, что она такая дурочка, рада любому ласковому слову. Майор сумел вложить в свои вопросы столько внимания к Татиной персоне, что тут уж и последней тупице стало бы ясно, он на Тату запал всерьез и надолго.