– О какой доске ведете речь, шеф?
– О шахматной. Знаешь такую игру?
– Кое-что о ней слышал. Убрать так убрать. Кто именно из белых пытался его убить?
– Роджер и, вероятно, Тимоти. Что Роджер – точно. А второй убит пулей в затылок, и у него уже, понятное дело, имя не спросить. Но к описанию убитого Тимоти подходит идеально. Да и Деннис мне подтвердил, хотя как ему верить, если он врет, как дышит, и никакая Клятва Мерлина его не останавливает? Я же не умею читать чужие мысли, как ты или Джозеф. Мне бы в своих как-нибудь разобраться.
– Тимоти сейчас в Ирландии. Но если хотите считать, что убит именно он, пусть так и будет. Мне все равно. Роджер тоже убит?
– Нет, и это довольно странно.
– Да уж, не похоже на Джозефа.
– Роджера стражники нашли, лежащего связанным на полу. Но его еще не допрашивали.
– А он ничего им и не скажет. Даже под пытками. Он хоть и белый, но боевой маг.
– Может, потому и не допрашивают, что бесполезно, – предположил магистр. – Но там был еще третий, наблюдатель. Некий Джарвис.
– Никогда о таком не слышал.
– Я тоже, до этих событий. Вот он сдал всех и продолжает сдавать. Не знаю, кто он такой и какие у него силы, но стойкость к пыткам в их список наверняка не входит.
– Наблюдателей обычно не арестовывают, – заметил Юджин.
– А в этот раз все почему-то происходит необычно. Черный маг пытается соблазнить белую ведьму, мавры что-то мутят с драконами, а белый маг Джарвис подрался с патрулем стражи. Как это вышло, мне неизвестно. Версия стражи – что у него бешенство в стадии обострения и он ни с того ни с сего напал на патруль. Ну, они его…
– Врут. Но вы, шеф, это и сами понимаете. Так что было дальше?
– Стражники поняли, что в доме Джозефа происходят какие-то безобразия, и вызвали подкрепление. Тут из дома выскочила ведьма и здорово избила одного из них.
– Простите, шеф, но звучит как бред. У нее что, тоже была стадия обострения?
– Не удивлюсь, если так. Следом за ней выскочил Джозеф и застрелил другого стражника.
– Вот на него это очень похоже. Я только не понял, он застрелил или подстрелил?
– Стражник пока жив, если ты об этом. Сразу после выстрела они умчались быстрее ветра, захватили карету какого-то графа и уехали на ней, пожелав оставшимся без них не скучать.
– Интересная история, шеф. Ведьма, избившая стражника, – это Мэри-Джейн?
– Думаю, да. Я еще могу себе представить, что Джозеф домогается ее, а развлекается с другой, но то, что Роджер остался жив, можно объяснить только влиянием белой ведьмы.
– Я так понимаю, ни белый орден, ни стража мешать мне не будут?
– Правильно понимаешь. Собственно, это все. Приступай.
Юджин ушел, а Джеймс еще долго неподвижно сидел, уставившись в одну точку. В кабинет зашла секретарша, о чем-то спросила, но магистр ее даже не услышал. Он напряженно размышлял над вопросом, не имеющим однозначного ответа. Да, по ряду причин смерть Джозефа просто необходима. Да, Юджину вполне под силу выполнить это задание. Значит, все идет как надо? Почему же тогда магистра не оставляет отчетливое ощущение, что он что-то делает неправильно?
* * *Мэгги, ученица Мэри-Джейн, родилась в семье богатого и влиятельного аристократа. Свой долг по отношению к дочерям (у Мэгги была старшая сестра) он видел в том, чтобы вырастить их до соответствующего возраста и достойно выдать замуж. Дела королевства отнимали у него много времени и сил, и уделять внимание детям удавалось не всегда. Когда умерла мать девочек, они оказались предоставлены сами себе.
Разумеется, были и слуги, и гувернантки, но родительского воспитания они заменить никак не могли. Вдобавок сестры плохо ладили между собой, и в итоге семилетняя Мэгги в многолюдном дворце оказалась совсем одинокой. Едва научившись читать, она стала целыми днями пропадать в библиотеке дворца, и до поры до времени это всех устраивало – не создает девочка проблем, вот и отлично.
Проблемы начались чуть позже. Как-то к отцу приехал по делам один из королевских механикусов, и Мэгги попросила его объяснить ей принцип действия катапульты. Механикус долго смеялся, а потом сообщил, что главная и единственная задача женщины – выйдя замуж, рожать детей. Для этого не нужно знать, как работает катапульта. Господь создал мир таким, и ей этого не понять. Отец был с гостем полностью согласен.
Тем же вечером девочка попыталась покончить с собой (помешала гувернантка), и у отца проснулась совесть, побудившая его заняться младшей дочерью вплотную. Впервые за все время они откровенно поговорили.
– Папа, мир устроен так, что женщина в нем – никто. Придаток мужа, и не более. Если механикусы изобретут машину, умеющую рожать, мы станем вообще не нужны! А пока роль этих еще несуществующих машин назначена нам, и мне в том числе. Я знаю, что самоубийство – грех, но я не хочу жить в таком мире, – объяснила Мэгги свой поступок.
– А в каком мире ты хотела бы жить? – поинтересовался отец. – Точнее, кем бы ты хотела быть в нашем мире? Разумеется, оставаясь женщиной.
– Не знаю. Я читала, что на троне нашего королевства иногда сидели и женщины, и никто не говорил, что задача королевы – рожать, а в государственные дела ей соваться нечего. То есть королеву считают человеком, а не только женщиной. Мне же этого не дано. Я не хочу быть ничьим придатком, это точно, а кем хочу… Наверно, никем. Мне в этом мужском мире нет места.
– Вот как! – тяжко вздохнул отец. – Малышка Маргарет согласна быть только королевой. Дочь, ты еще толком не знаешь наш мир, а уже пытаешься делать выводы. Причем ошибочные, ведь есть женщины, которые живут и трудятся сами по себе, без мужей. И они вполне уважаемы в нашем обществе. И ты их не раз видела. Иди и подумай как следует, и да направит тебя Господь на путь истинный.
Мэгги была сообразительной и быстро поняла, что отец имел в виду монахинь. Но она вспомнила еще одну женщину, к которой уважительно относились мужчины, – ведьму-целительницу, пытавшуюся спасти ее мать. Ни малейшего намека на магические силы девочка не имела, но, как выяснилось, целителям они не очень-то и нужны, вполне хватает знаний. От ее выбора отец поначалу был в шоке. Дочь-монахиня – это нормально, но дочь-ведьма? Впрочем, обдумав все как следует, он возражать не стал. В конце концов, белая ведьма отличается от монахини только возможностью выйти замуж, а дочь-ведьма все-таки гораздо лучше дочери-самоубийцы.
Готовясь к вступительным экзаменам в магическую академию, Мэгги прочла и выучила наизусть все книги по медицине, которые смогла отыскать в дворцовой библиотеке. Девочка не знала, что экзамены для нее будут чистой формальностью. Не принять в свою академию дочь богатого аристократа белый орден не мог. Более того, отец потребовал (с учетом уплаченной им суммы он был вправе требовать), чтобы Мэгги обучалась у лучшего целителя. Мэри-Джейн, не желая возиться с избалованной аристократкой, устроила магистру грандиозный скандал по этому поводу, но ей пришлось уступить. Все оказалось не так уж и страшно – девочка прилежно перенимала мастерство наставницы и проблем создавала ничуть не больше, чем обычная ученица. Помимо целительства, Мэгги по указанию наставницы обучалась владению кинжалом, стрельбе из пистолета и чайнской борьбе. Не помешает, как заверила ее Мэри-Джейн, ссылаясь на личный опыт.
Жила девочка у наставницы, лишь изредка навещая отца. Слуги Мэри-Джейн всерьез Мэгги не воспринимали, но такое положение вещей было ей привычно и ничуть не тяготило. Тем большей неожиданностью оказался для нее утренний визит дворецкого. С выпученными от страха глазами он без стука влетел в спальню и заорал:
– Мисс Мэгги! Там стражники! Они говорят, что, если к ним немедленно не выйдет мисс Мэри-Джейн, они сами войдут в дом и ее выведут! Что нам делать?
Мэгги встала и начала быстро одеваться, нимало не смущаясь присутствием слуги.
– Не стой столбом, – посоветовала она. – Беги, успокой их, скажи, что я сейчас спущусь.
Во дворе Мэгги увидела пятерых городских стражников с суровыми лицами. В старшем она узнала полковника, он иногда бывал по делам у ее отца.
– Полковник, что случилось? – поинтересовалась юная целительница. – Мисс Мэри-Джейн дома нет, может, я могу помочь?
– Давно ее нет? – осведомился полковник.
– Со вчерашнего утра.
– И где она?
– Не знаю. Бывает, что кому-то срочно требуется помощь целительницы, и это иногда занимает несколько дней. Я ее ученица и в простых случаях могу наставницу заменить.
– На самом деле нам нужен маг по имени Джозеф, а не целительница.
– Я с ним знакома, но где он, мне тоже неизвестно.
– В таком случае, лживая девчонка, ты поедешь с нами. Посидишь в городской тюрьме, может, что и вспомнишь! – Полковник действовал решительно и уже давно вышел за рамки своих полномочий, но это его нимало не беспокоило.
– Я с ним знакома, но где он, мне тоже неизвестно.
– В таком случае, лживая девчонка, ты поедешь с нами. Посидишь в городской тюрьме, может, что и вспомнишь! – Полковник действовал решительно и уже давно вышел за рамки своих полномочий, но это его нимало не беспокоило.
В тюрьму Мэгги совсем не хотелось. Она лихорадочно искала способ выбраться из этого идиотского положения. Убегать бесполезно, стражники наверняка бегают быстрее ее. Оказать сопротивление? Да, она неплохо обучена кунг-фу, это прекрасно подействовало против тщедушного мсье Поля, но с пятью стражниками ей наверняка не справиться. А если совсем честно, то не справиться и с одним. Наверно, можно было что-нибудь им наврать, но ложь в профессиональных делах запрещалась Клятвой Мерлина, а Мэгги не была уверена, профессиональное это дело или нет. Оставалось только одно…
– Полковник, не надо в тюрьму, – заискивающе попросила она. – Я уже кое-что вспомнила, сейчас вам скажу.
Подойдя к полковнику вплотную, Мэгги выхватила из потайных ножен кинжал и приставила его к полковничьему животу.
– Я целительница и знаю, куда колоть, чтобы смерть была неизбежной и мучительной! – рявкнула она. – Прикажи своим людям уйти! Не пытайся ударить меня по голове, я успею всадить лезвие!
При всех своих недостатках трусом начальник столичной стражи не был.
– Убей меня, и тебе конец! – сообщил он. – Если хочешь жить, бросай оружие! Моя смерть тебе ничем не поможет.
Неприятная ситуация разрешилась самым неожиданным образом. К дому Мэри-Джейн подъехала карета, сопровождаемая тремя всадниками, вооруженными мушкетами. Из кареты вышел юноша в одежде священника и безбоязненно направился к полковнику.
– Преподобный Марк! – обрадовалась его появлению Мэгги.
– Что это вы, по-вашему, делаете? – поинтересовался Марк. – Разве избиение девочек входит в обязанности городской стражи?
– Мы ищем опасного преступника, – неуверенно объяснил полковник.
– Вы должны охранять порядок, а не искать непонятно что.
– А вы, собственно, кто такой? – перешел в наступление полковник.
– Я секретарь ее отца. А это – стражники из его охраны. Прошу обратить внимание на их мушкеты, во избежание всяких глупых мыслей. Или еще лучше – на карете есть гербы, взгляните на них, и вам многое станет понятно.
– Ох, как же я не узнал девчонку? – вскрикнул полковник и перекрестился.
Воспользовавшись удобным случаем, Мэгги подбежала к Марку, встала рядом с ним и только тогда спрятала оружие. Начальник стражи даже не обратил внимания, что кинжал девочки ему уже не угрожает, и продолжал истово креститься.
– Леди Маргарет, в городе творится непонятно что, и ваш отец распорядился срочно вернуть вас во дворец, – сообщил преподобный Марк. – Полагаю, в свете того, что я здесь увидел, вы не станете своевольничать и подчинитесь его решению.
– Не стану, – согласилась Мэгги. – Я так перепугалась! Марк, вы появились очень вовремя! Я могу собрать вещи?
– Милорд сказал «срочно», – мягко, но настойчиво напомнил юноша.
– Тогда поехали, – не стала спорить девочка.
– Передайте милорду мое самое искреннее уважение! – попросил полковник. – Клянусь честью, я действительно не знал, что это его дочь!
Карета исчезла из поля зрения. Стражники молча смотрели на своего командира. Таким жалким они его никогда не видели.
– Чего уставились? – буркнул он. – Все, поиски прекращаем, занимаемся только уличным патрулированием, как и полагается страже. Исполнять! Бегом!
В этот день полковник мертвецки напился задолго до обеда. В следующие два дня – тоже.
* * *Мэри-Джейн медленно шла в темноте, ощупывая каменную стену в поисках двери. Слабый свет, падающий из покинутой ею комнаты, тьму не рассеивал, но служил хоть каким-то ориентиром. Дойдя до угла, женщина повернула и продолжила путь, но и на этой стене двери не нашлось. Повернув еще раз, она пошла вдоль стены, противоположной той, откуда вошла в это помещение, и после очередного шага свет исчез. Она вернулась чуть назад и вновь его увидела. Посреди помещения перегородка, догадалась ведьма и пошла дальше.
Вскоре нашлась дверь, но это ничего ей не дало – дверь была заперта, а навыков Джозефа по использованию отмычек Мэри-Джейн не имела. На всякий случай она постучала, но никто отпирать замок или замки не торопился. Зато где-то посреди помещения загорелись два тусклых светильника.
– Есть тут кто? – выкрикнула женщина, но ответа не дождалась.
Может, светильниками помечен выход, понадеялась она и пошла в том направлении. Подойдя к ним почти вплотную, ведьма неожиданно наткнулась на стену. А, ну да, вспомнила она, это та перегородка посредине. Ощупав препятствие, Мэри-Джейн удивилась. Другие стены были из каменной кладки, а эта своим рельефом напоминала скорее пещеру. Светильники внезапно сами собой приблизились к ней вплотную, она протянула в том направлении руку, и то, что она нащупала, повергло ее в невыразимый ужас.
Мэри-Джейн, наконец, отчетливо вспомнила, где именно она упала в обморок, и догадалась, что сейчас находится в том самом месте. Драконюшня, так называют черные маги такие помещения. А светильники – это глаза сэра Баннистера, морду которого она как раз сейчас и нащупала. Дракон откинул голову назад, и женщина поняла, что за этим последует струя пламени. Она отпрыгнула в сторону как можно дальше, упала, перекатилась, и огонь ее не задел.
Тоненькую струйку огня дракон может выдохнуть совсем тихо, почти беззвучно, но, когда он извергает пламя в полную силу, его рев способен разбудить даже покойников (не исключено, что покойники – преувеличение, но ревет он действительно очень громко). Женщине показалось, что затряслись стены, но выяснять, так это или нет, у нее не было времени. Вновь ей удалось вовремя отскочить от огненного потока, опять уши ей заложило ревом, но и в этот раз каким-то чудом ведьма увернулась. Когда дракон умолк, раздался ненамного более тихий вопль старого Гарри, примчавшегося в драконюшню с горящим факелом:
– Красавчик, ты что это тут вытворяешь? Это не еда, это подружка Джозефа!
– Я не подружка Джозефа! – возмутилась Мэри-Джейн.
– Что? Хочешь быть едой для Красавчика? – удивился старик.
– Не хочу быть ни едой, ни подружкой черного мага!
– Ладно, ладно, не буду с тобой спорить. Спорить с глупой бабой – последнее дело.
– Я не глупая!
– Если ты не глупая, зачем полезла к Красавчику? Я же тебе говорил не ходить сюда! Но вот обязательно надо все сделать наоборот! И почему бабы не ведут себя как люди?
– Почему ты называешь дракона Красавчиком?
– Мой дракон, как хочу, так и называю. Тебе-то какое дело?
– Его же вроде зовут сэр Баннистер?
– Да называй ты его, как тебе нравится. Только чтобы необидно. Он же, гад такой, чувствует, когда его оскорбляют. Как-то один придурок назвал моего Красавчика болваном, и где он, спрашивается, теперь? Царствие ему Подземное…
– Что, сжег его?
– Вот же дура! Не сжег, а поджарил и съел. Дракон, как ни крути, хищник, если его плохо кормить, он сам пожрать раздобудет. А знаешь, сколько мясо на базаре стоит? Вообще, держать дракона – сплошное разорение. Драконюшня – это тебе не собачья конура, для нее большой дом нужен, а чем больше дом, тем выше налоги. Опять же, Красавчику постоянно летать надо, иначе он закиснет, а я уже старый, сама видишь, мне полеты не под силу. Значит, нужно для этого дела кого-то нанимать. А у меня тут, знаешь ли, не Монетный двор. Вот и кормлю Красавчика едва-едва, лишь бы меня не сожрал. Ты меня поняла? Хотя зачем я спрашиваю, ты же баба. Конечно, ничего не поняла.
– Чего орешь, Гарри? – поинтересовался незаметно появившийся юноша в темной одежде с медной брошью в виде головы дракона.
– Ты-то чего сюда приперся? – неприветливо буркнул старик. – У меня тут что, таверна, что ли, раз никто даже разрешения войти не спрашивает?
– Да не злись ты! Проходил я мимо, слышу, Засранец ревет. Заглянул, а это, оказывается, ревет Гарри.
– Кто такой Засранец? – осведомилась Мэри-Джейн.
– Это он так моего Красавчика называет, – пояснил старый маг.
– Ты же говорил, что его нельзя оскорбительно называть.
– Тебе – нельзя. Мне – тоже нельзя. Никому нельзя! А этому сопляку – можно. Не знаю почему. Если тебя это не устраивает, все претензии – к Красавчику.
– Привет, Засранец! – ласково поздоровался парень с драконом. – Как ты тут? Тебя нормально кормят? Не скучаешь?
Дракон потерся головой о плечо юноши, затем слегка раскрыл левое крыло.
– Чешется? Где, здесь? Или здесь? – Он почесывал зверя в разных местах, а тот жмурился от удовольствия.
– А знаешь, баба, почему он Красавчика Засранцем называет? – Гарри спешил поделиться сведениями.