Сольтан был учебным центром Армии и Флота – вся планета представляла собой сплошной полигон. От полюса до полюса расположились шесть больших космопортов и не менее восьми десятков городов. Число же мелких приёмочных площадок и разнокалиберных гарнизонов на планете точно не знал никто, даже в имперском генеральном штабе. Здесь проходили первичное обучение солдаты: и призывники, и контрактники-новички. Здесь из куска гражданского железа ковалась воинская сталь… или железо превращалось в бесполезный шлак. Здесь повышали мастерство и квалификацию воины различных специальностей… или лишались званий. Здесь ветераны передавали опыт молодым… зачастую, к военному делу не относящийся.
На подступах к планете и на орбите Сольтана имелось несколько боевых орбитальных станций, гарантирующих уничтожение любого безумца, который вдруг решится напасть на военную планету. А, заодно, и уничтожение любого корабля, покидающего Сольтан без разрешения – дезертиров нигде и никогда не любили. Кроме того, десятка три станций опоясывало подступы к звёздной системе, но эти орудия убийства на самом деле были всего лишь тренировочными макетами. Туда привозили десантников для отработки захвата вражеских космических объектов, там постоянно кружились юркие истребители и бронированные штурмовики, имитируя бомбардировку и уничтожение обороны противника.
Подобных учебных центров по обитаемым галактикам можно было насчитать с десяток – Империя нуждалась в умелых воинах, да и в неумелых тоже. Но две планеты отличались от прочих учебок: на Алтее тренировались и проходили обучение исключительно негуманоидные расы, входящие в состав Империи. Сольтан славился тем, что его выпускники имели очень большие шансы попасть в Легион: либо за отличные успехи в освоении воинской специальности, либо за непрерывные дисциплинарные взыскания, а то и преступления – обе крайности происходили на Сольтане регулярно.
Полки Легиона – это гордость и позор Армии Империи. Туда отбирали лучших из лучших или высылали худших из худших. Рядовым легионерам платили больше, чем некоторым тыловым полковникам, зато ими затыкали любые пробоины имперской политики. Состав полков Легиона после иных военных компаний менялся на сто процентов. Некоторые даже сравнивали легионеров с бойцами штрафбата – тех тоже не щадили, с той лишь разницей, что в штрафбате жалования не платили, а за спиной стояли офицеры службы безопасности, готовые распылить на атомы отступающего. Впрочем, офицеры безопасности имелись и в Легионе.
В Легион набирали солдат любых специальностей. Разумеется, предпочтение отдавалось ветеранам и специалистам высокого уровня, однако, едва ли не половину личного состава полков составляли "залётчики" и прочие изгнанники из рядов армии и флота. Подобное смешение гарантировало выполнение любой боевой задачи, однако в спокойное время являлось причиной головной боли офицеров Легиона: даже лучшие солдаты норовили перенять дурные привычки, чего уж говорить о беспокойных "ссыльных". Однако спокойные дни в жизни военных можно было сосчитать по пальцам.
Вся история рода людского была историей войн, различной степени длительности и масштаба уничтожения себе подобных. До момента выхода людей в глубокий космос войны велись лишь на одной планете, а вот когда человечество сумело протиснуться за узкие рамки солнечной системы, началась настоящая звёздная экспансия. И единое земное государство стало настоящей космической Империей! Номинально оно таковой, конечно, не было: император, как единоличный руководитель, отсутствовал в принципе, а во главе государства находился Высший Совет, состоящий из девяти человек. Официальное же название – Империя, было принято после всенародного референдума. Когда обнародовали результаты голосования, правящая верхушка схватилась за голову – восемьдесят процентов населения выбрало звучное, но совершенно не соответствующее действительности название Империя.
До референдума воины, при отдаче военного салюта, говорили "Служу человечеству", но в связи с вхождением многих разумных рас в единое государство, это звучало несколько шовинистично. После референдума солдаты отдавали честь со словами "Служу Империи". С этими словами солдаты приносили присягу и шли в бой.
А недостатка в боевых действиях Империя не испытывала. Согласно выкладкам учёных того времени считалось, что планет, пригодных для более-менее комфортного существования человека не так уж много. И прежде, чем на новооткрытую планету ступала нога колониста, её "обрабатывали" военные. Жестоко, но человечество вело себя в космосе так же, как когда-то поступало на Земле. И точно так же, как многие века назад, исчезали культуры и вымирали разумные расы, виноватые перед землянами лишь тем, что не смогли противопоставить им достойное оружие.
Но людям требовалось жизненное пространство, и те, кто мешал Империи, сметались с ее пути, да так, чтобы остальным урок пошел впрок. Военно-Космический Флот и Армия стали столпами, на которых держалось государство. Образовались целые касты воинов, корнями уходившие в века. Вот почему служба во Флоте или Армии считалась одним из самых престижных занятий для людей среднего сословия, или, скажем, для выходцев из провинциальных миров. Тысячи и тысячи их стекались к вербовочным пунктам ВКФ, чтобы стать пушечным мясом на далеких планетах.
*****
Бывшая баржа "Гравсмесь", ныне переделанная в военный пассажирский транспорт "Гордость Лидии", неторопливо подходила к границам Сольтана.
– Обратите внимание на центральный обзорный экран – мы проходим мимо боевых заградительных станций, – казалось, в безликом голосе компьютера сквозит раздражение – эту фразу он произносил уже, наверное, в тысячный раз. – Это космические объекты вооружены по последнему слову техники, и разрушить их чрезвычайно трудно. Но, уже после первого полугода обучения вы сумеете взять штурмом любую подобную станцию, даже класса "Апокалипсис".
В толпе призывников пронеслись нервные смешки и воодушевлённые восклицания. Сопровождающие рекрутов офицеры и сержанты с каменными физиономиями смотрели на подопечных – за безразличием угадывалась смертельная скука. Каждому из них до чёртиков надоели пропагандистские речи, которые они вынуждены были выслушивать в очередном рейсе к Сольтану.
– Сольтан – это не просто уникальная учебная площадка для начинающих! Это ваш шанс стать настоящим солдатом Империи: квалифицированным, умелым, искусным…
Два сержанта откровенно зевали, глядя на будущих настоящих солдат. Среди прочих, глазеющих на оборонительные станции, ощерившиеся жерлами лазерных орудий, находились и Пётр с Лином. Зорин оживлённо тыкал пальцем то в сторону приближающейся планеты, то в проплывающий мимо корабль и беспрестанно тараторил, Лин улыбался его детской непосредственности, но не перебивал, понимая, что у товарища это от избытка новых впечатлений.
– Смотри, отсюда Сольтан выглядит точно, как Моравия! Если бы ещё на ночной стороне прибавить бордового – ну, один в один! У нас на Моравии много красного песка… Из-за этого даже пшеница красная…
Пётр тараторил до тех пор, пока из оповещателей вместо гермафродитно-безликого компьютерного голоса послышалось тирада, перемежаемая приглушёнными ненормативными лексическими выражениями:
– Борт двенадцать семьдесят шесть, какого… вы…… прёте на выключенный маяк?!! Здесь же для полных идиотов закодировано – маяк на регламенте! Немедленно вернись на основную трубу!
– Диспетчер, вас не понял! – послышался другой голос, видимо, кого-то из пилотов. – Наш декодер показывает основную трубу. И мы видим работающий маяк.
– У вас какая модель декодера?
– РС сто двадцать, а что?
– Вот дрэк! Ну почему как эти тупые программеры что-нибудь проглядят, так это обязательно всплывает! Борт двенадцать семьдесят шесть, кодировка для сто двадцатой модели временно некорректна. Останавливайтесь, затем переходите на запасную трубу. Иначе вы рискуете приземлиться в ядре Сольтана.
Лица рекрутов вытянулись, сержанты перестали зевать, а два капитана встревожено переглянулись и принялись кричать, что происходящее – всего лишь розыгрыш пилотов. Кто-то побежал к рубке, чтобы выключить громкую связь. Между тем пилот корабля разошёлся не на шутку.
– Башня, вы там ополоумели? Что значит остановиться? А возмещать топливо на двойное торможение вы будете?
– В работе второй вариант, – металлическим голосом отчеканил диспетчер, – а расходы спишешь на наших технарей.
– Да, пошли вы! – возмутился пилот. – По шлему мне получать, а не вашим технарям! Не буду тормозить до выхода на тройную орбиту!
– А ты без маяка сможешь сесть?
– Ну-у, не знаю, попробую…
– Отлично, а то он у нас всё равно не работает.
Пилот в ответ прошёлся по родственникам диспетчера, диспетчер высказал всё, что думает о тупых пилотах. В рядах рекрутов началась легкая паника, переходящая в стадию весьма тяжелой. Вопли капитана "Заткнёт кто-нибудь эту оралку или нет" спокойствия не добавляли. Ещё бы, никому не хотелось, чтобы корабль приблизился к планете на полной скорости, а судя по разговору, так оно и произойдёт.
– Отлично, а то он у нас всё равно не работает.
Пилот в ответ прошёлся по родственникам диспетчера, диспетчер высказал всё, что думает о тупых пилотах. В рядах рекрутов началась легкая паника, переходящая в стадию весьма тяжелой. Вопли капитана "Заткнёт кто-нибудь эту оралку или нет" спокойствия не добавляли. Ещё бы, никому не хотелось, чтобы корабль приблизился к планете на полной скорости, а судя по разговору, так оно и произойдёт.
– Они что, серьёзно? – круглыми глазами глядя на Лина, спросил Пётр.
Джонс пожал плечами.
– Видимо, да. Сам слышал, произошла какая-то нестыковка в дешифровании канала. Похоже, мы сейчас повторим судьбу метеора: вспыхнем ярко, но коротко.
– И ты об этом так спокойно говоришь? – возмутился Пётр.
– От меня сейчас ничего не зависит, – снова пожал плечами Лин. – И от тебя тоже. Пойдём-ка лучше в каюту.
Ничуть не успокоенный Зорин поплёлся за другом в каюту, где в течение всего пути было не протолкнуться от переизбытка народа, а сейчас она пустовала. Судя по замолкшим динамикам, кто-то из посыльных добрался до рубки и выключил оповещатель. Но успокоить толпу рекрутов сопровождающим не удавалось вплоть до объявления о начале посадки – волей-неволей всем пришлось разместиться на лежаках.
Против ожиданий большинства "Гордость Лидии" не сгорела в атмосфере и не разбилась о планету, а спокойно приземлилась на огромном космодроме. Будущие герои космоса возносили благодарственные молитвы Богу или даже Богам, некоторые ругались, иные плакали…
Когда затих гул двигателей, Лин поднялся с неудобного лежака и отёр пот со лба.
– Фух, приземлились! А я уж думал, нам каюк!
– Я тоже, – мрачно сказал Пётр. – Хорошенькое начало.
– Выходи строиться! – послышались вопли сержантов. – Живее, живее! Забираем личные вещи и марш из корабля!
Рекруты, потрясённые тем, что путешествие чуть не закончилось катастрофой, нервно повыскакивали под палящее сольтанское солнце. Пока сержанты строили новобранцев, пока производили перекличку, прошло минут двадцать. К этому времени к "Гордости Лидии" приехало несколько желто-черных машин с большими буквами "ОО" на бортах, откуда повыскакивали дюжие парни в комбинезонах без знаков различия и устремились внутрь корабля.
– Особисты, – негромко сказал сержант-сопровождающий. – Сейчас кому-то влетит.
Он оказался прав. Спустя несколько минут из огромного пассажирского шлюза появилась пара пилотов в сопровождении "комбинезонов". Пилоты разводили руками и громко оправдывались, особисты корректно, но твёрдо направляли их к машинам. Лин и Пётр стояли неподалёку, а потому уловили обрывок фразы одного из летунов:
– … капитан Сэлинк сам сказал, что рекруты скучают. Вот мы и расшевелили новичков…
Пилотам явно повезло, что их сопровождали особисты, потому что некоторые из рекрутов явно были не прочь продемонстрировать лётчикам знание приёмов рукопашного боя.
Пётр усмехнулся.
– Здорово они нас развели. А я-то за чистую монету принял…
Лин философски заметил:
– Это ещё "цветочки"…
*****
И, в самом деле, "ягодки" оказались впереди. Целое поле.
К месту посадки "Гордости Лидии" начали подъезжать грузовики, оборудованные для перевозки пассажиров. Лин поделился с Петром ценным открытием: всё, что должно перевозить людей в армии, переоборудовано из грузового транспорта. Из удобств в грузовиках были только жёсткие металлопластовые сиденья вдоль бортов, но для рекрутов излишества не предусмотрены – они должны привыкать к тяготам и лишениям военной жизни.
Путь в часть был долгим и пыльным. Мелкая пыль взмывала в воздух за головным грузовиком, остальные машины ехали в желтовато-серых клубах чуть ли не на ощупь. Новобранцы кашляли, чихали и напрасно пытались укрыться от всепроникающей пыли.
– Почему наша машина не отъедет в сторону? – сквозь кашель прокричал Пётр, указывая Лину на поле, где уже в десятке метров от дороги был совершенно чистый воздух. – Мы же задохнёмся!
– Военные ездят только в колоннах, – перекрикивая общий шум и рёв моторов, ответил Лин, протирая глаза и оставляя на щеках грязные разводья.
– Значит, будем задыхаться, – обречённо пробормотал Пётр и до конца поездки уже не проронил ни слова.
Мучения закончились спустя вечность – именно столько длилась пыльная пытка по мнению абсолютного большинства новобранцев. Когда транспорты остановились около высоченных ворот части, сопровождающие офицеры, ничуть не запылившиеся в герметичных кабинах грузовиков, принялись строить будущих солдат.
– Живее вылезаем из машин! Шевелись, шевелись!
Со стонами и кашлем, стряхивая с себя килограммы пыли, рекруты выпрыгивали из транспортов.
– Вещи не забываем! А ты чего скрючился?
Лин посмотрел в ту сторону, куда яростно глядел лейтенант. Парень с лицом бледно-зелёного цвета, явно имитирующим боевую раскраску адеррийских ящеров, страдальчески схватился за живот.
– Что, мамины пирожки обратно просятся? Немедленно в строй!
Спустя десять минут рекруты были наконец-то установлены в некое жалкое подобие строя. Перед воротами появился командир тринадцатой учебной базы – полковник Вишняк. Он критически осмотрел новоприбывших – стадо, по иному и не назовёшь. Одеты все в кричаще-пёстрые одежды, о строевой подготовке, видимо, никто не имеет ни малейшего представления, стоят, ржут. Причём, ржут те, кто не плачет, а имелись и такие. Вишняк поправил ордена, которые нацепил на китель по случаю прибытия новой порции обучающихся, и обратился к рекрутам с краткой приветственной речью:
– Добро пожаловать…
Рекруты, однако, проигнорировали вступление комполка – многие даже не заметили его присутствия.
– Твою мать, всем заткнуться!
Это уже в мегафон. Толпа удивительно быстро прислушалась к последним словам и незамедлительно успокоилась. Вишняк обвёл грозным взглядом неровный строй, помолчал с минуту и, убедившись, что никто больше не решается нарушить тишину, продолжил:
– Вот так-то лучше. Итак, ещё раз добро пожаловать на сольтанскую тринадцатую базу общевойсковой подготовки! Здесь вы будете проходить начальную военную подготовку и обучаться воинской профессии в течение шести земных месяцев – по местному времени это составит около семи. Служба в рядах армии – это не только почетно, но и чертовски трудно, должен вам сказать. Поэтому, чтобы стать умелым солдатом Империи, вы должны стойко переносить голод, холод, жару и прочие невзгоды. Вы должны будете научиться владеть многими видами оружия, как стационарного, так и личного, в том числе и холодного. Здесь вы получите такие знания, каких на "гражданке" не узнали бы и за сотню лет. Поздравляю вас с первым военным званием – с этого момента вы не рекруты, а курсанты, и через семь сольтанских месяцев станете полноправными солдатами Империи. Словом, от лица всего офицерского корпуса тринадцатой базы желаю вам успехов в нашем трудном, но почетном воинском деле.
Послышались жидкие аплодисменты.
– Командирам рот зачитать списки и построить приписанных курсантов!
И полковник Вишняк с чувством исполненного долга удалился. Командиры рот принялись раздавать направо и налево приказы и нагоняи сержантскому составу. Те, в свою очередь, обрушились на новоиспечённых курсантов.
– Слушай, Лин, – обратился к другу Пётр, – для чего построили такой высокий забор? Какой дурак осмелится нападать на военную планету? Да и кому это может понадобиться?
– Забор не для обороны, – ухмыльнулся Джонс, – а чтобы помешать сбежать из части.
Зорин окинул окрестности взглядом – до самого горизонта простиралась буро-жёлтая пыльная равнина.
– Куда здесь бежать-то?
– Некуда, – подтвердил Лин.- Поэтому и поставили забор.
– Железная логика, – проворчал Пётр.
– Военная логика, – сверкнул зубами Джонс.
– Прекратить разговоры! – послышался рядом вопль сержанта. – Слушать меня! Чью фамилию называю, выходит вперёд и встаёт справа от меня! Аакас Трелони!
– Тута я.
Высокий, сутуловатый парень шагнул вперёд.
– Тута! – передразнил его сержант. – Надо отвечать "я"! Баури Нур!
– Я тута! – шутка монголоидного вида темноволосого Баури явно пришлась по нраву курсантам, о чём свидетельствовали многочисленные смешки. Впрочем, многим, в первую очередь самому Баури стало не до смеха, когда сержант рыкнул:
– Рядовой Баури, объявляю вам два наряда на работы! – и чуть тише добавил: – Может, это тебя лучше научит понимать добрые советы! Борг Василис!
Кряжистый коротышка негромко вякнул "я" и покорно вышел из строя. Через пятнадцать минут перекличка была закончена, и курсанты зашагали в гостеприимно-распахнутые ворота части. К радости друзей Лин и Пётр оказались не только в одной роте, но и в одном взводе. Их взвод в количестве тридцати человек неравномерно топал в сторону казарм, а сержант свирепо давал отсчет: