— Именно такими соображениями я и руководствовался, когда отказался от кандидатуры Дешам. Если бы я нуждался в помощнике, не сомневайтесь, я бы привез своего человека из России.
Они обсудили еще кое-какие нюансы предстоящего «Михайлову» визита на Ближний Восток, после чего Андрей осторожно задал вопрос на уже давно интересующую его тему:
— Сергей Николаевич... А сам Джабраил в курсе, над какого рода «проектом» мы сейчас работаем?
Поляков бросил на него задумчивый взгляд.
— Джабраил? Гм... Об этом извещен оч-чень узкий круг людей.
— Некоторые из моих знакомых... мусульман не очень довольны тем, что ряд ключевых фигур нашей организации был залегендирован под псевдонимами, похожими или же полностью аутентичными именам коранических персонажей...
— Ах, вот вы о чем... Согласен, здесь присутствует, вернее, присутствовал ранее, поскольку вы наверняка все это дело упраздните, определенный элемент провокации. Фирма ввела в обиход все эти «клички» прежде всего с рекламной целью, чтобы обратить на себя внимание исламских контрагентов, а также отчасти в конспиративных целях. Как видите, мы все же добились своей цели...
— Если не секрет, кто конкретно скрывается за псевдонимом Джабраил?
— А разве вы не догадываетесь? — Поляков пожал плечами. — Это коллективный псевдоним. Арабам хочется думать, что за нами стоит одно из высших должностных лиц государства. Так это или не так — не суть важно. Нам даже на руку, что они предполагают наличие у нас очень мощной «крыши» в самой нашей стране... Да, кстати, Андрей... Вы, наверное, еще не в курсе, потому что я узнал эту новость уже по дороге в Шереметьево... Сегодня утром скончался генерал Званцев. Когда на его место будет назначен подходящий человек, вы будете об этом немедленно извещены.
— Званцев умер? — Бушмин приподнял брови вверх. — А какова причина смерти?
— Вроде бы обширный инфаркт... Но есть и хорошие новости для вас: во-первых, на известный вам счет в «Бэнк оф Лебанон» уже сегодня поступит пятьсот тысяч долларов — ваша «фирма», Андрей, будет иметь свой денежный фонд для представительских целей за рубежом, и эта сумма будет первым взносом в него. Что касается величины вашего личного «бонуса» в случае выигрыша ближневосточного тендера, то цифры, как мне сказали, были согласованы с вами еще в Москве.
— Вас верно проинформировали, — усмехнулся Андрей. — Это хороший стимул, чтобы изо всех сил решать поставленную передо мной руководством задачу.
— Наши ближневосточные партнеры гарантируют вашу безопасность на все сто процентов, — вернулся к уже озвученной ранее теме Поляков. — И все же... Раз вы не хотите брать с собой в поездку секретаря или технического консультанта, то возьмете кого-нибудь из моих телохранителей?
Бушмин медленно покачал головой из стороны в сторону.
— В этом нет особой нужды, Сергей Николаевич. Вас должны были известить, что я привык и вовсе обходиться без охраны... Один или даже пара-тройка «бодигардов» ничего в таких делах не решают. Бывают случаи, когда никакая охрана, даже мощная и суперпрофессиональная, не способна справиться со своей задачей. И мы с вами оба прекрасно об этом знаем.
— Ну что ж, Андрей Михалыч... Завтра у нас состоится еще одна, последняя по счету встреча, а уже послезавтра вы отправитесь из Парижа авиарейсом в... Стамбул!
Часть 3
Трибунал специального назначения
Глава 1
В середине июня на Мальте, как и на всех обширных пространствах Центрального Средиземноморья, установилась крайне жаркая погода. Обычно в такое время здесь, на перекрестке морских дорог, дуют живительные бризы; но на момент приземления борта из Афин, около трех пополудни, полотнища с мальтийскими крестами, заключенными в гербах самого государства и его столицы Валлетты, обморочно обвисли на высоких флагштоках, а на табло аэропорта Лука среди прочей полезной информации содержались сведения о состоянии окружающей среды — температура воздуха 36° по Цельсию в тени!
— Нет, таки это не остров Ада, — недовольно проворчал Мокрушин, загружая свою поклажу в багажник таксомотора. — Не фиг даже сравнивать! Потому что если и существует где-то на земле пекло, то именно здесь, на Мальте!
Вчерашним днем, в воскресенье, они вынуждены были с Викторией на какое-то время разделиться. Сразу после полудня, как только окончательно прояснилась ситуация с отъездом Бартельс, агентесса вылетела рейсовым самолетом из черногорского аэропорта Тиват в Афины, а уже из греческой столицы, ближе к вечеру, другим авиарейсом отправилась на Мальту, Согласно расчетам Мокрушина, Вика должна была опередить в пути немок и примкнувшую к ним «финку» примерно на полсуток и, уже находясь непосредственно в Валлетте, попытаться проконтролировать прибытие Бартельс и К° на Мальту, а также, если представится возможность, понаблюдать за ними вплоть до прибытия на остров «старшего брата».
Мокрушин, в свою очередь, вынужден был несколько подзадержаться на райском побережье Адриатики, и чтобы гарантированно «проводить» женскую компанию в аэропорт Тиват (Бартельс, проигнорировав регулярные авиарейсы, наняла для себя и своих спутниц легкий четырехместный самолет), и чтобы заодно подстраховать свою агентессу на случай возникновения какого-нибудь форсмажора.
Как только он узнал, что Бартельс планирует из Черногории перебраться на Мальту, тут же возникло желание отцепить от нее Марго и вообще вывести обеих агентесс, в целом справившихся с возложенной на них задачей, из «дела» — сейчас, когда приближается финальная стадия некоей оперативной комбинации, стадия, чреватая осуществлением «активных мероприятий», пришел черед действовать уже совершенно другим людям.
Но Мокрушин, прикинув так и эдак, решил пока что не огорчать Бартельс и еще на какое-то время продлить ее «курортный роман». В том, что здесь вскорости появится Манхейм — он по-прежнему является для Рейнджа «объектом» № 1, — существовала, как и прежде, довольно большая доля уверенности. И его путешествие на яхте, да еще в компании с Бельгийцем, и то обстоятельство, что он является «резидентом» Мальты, имеет здесь какой-то бизнес, управляемый через местных адвокатов, и располагает собственным особняком на острове — все, как говорится, один к одному. И все же Мокрушин не стал рисковать, оставив все на своих местах. Потому что если он «перезалежится» в данном случае, уберет раньше срока наблюдение с Бартельс и отошлет агентесс восвояси, от греха подальше, то жизнь, как это уже не раз бывало прежде, непременно устроит ему какую-нибудь подлянку.
Вот возьмет тот же Манхейм и перекроит в последний момент как свои ближайшие планы, так и маршрут следования! Решит, что не фиг ему делать — в такую жару! — на Мальте, и поплывет себе дальше на своей яхте на Кипр или еще черт знает куда! И что тогда прикажете делать?! Брать Бартельс за горло, если она только не смоется куда-нибудь к тому времени, и колотить ее соломенной башкой об стену, принуждая к сотрудничеству?! Нет, так не пойдет... Вся их предыдущая работа может пойти насмарку!
Поэтому, руководствуясь сугубо интересами дела — а вовсе не тем, что ему не хочется расставаться с дружественно настроенными к «старшему брату» агентессами, — Мокрушин решил так: Марго, коль Эльза сама является инициатором такой поездки, летит вместе с немками на Мальту. Дольше трех суток Бартельс не будет держать ее при себе, если, конечно, не захочет окончательно порвать с единственным оставшимся в ее жизни мужчиной. Возможно, за это время ситуация с приездом Манхейма и К° прояснится окончательно, и тогда уже Мокрушин сможет обрести свободу рук, отправив агентесс подальше от небезопасного для них места.
Не далее как послезавтра, в среду, «розовой» «лав стори» придет неизбежный конец: в этот день Марго вылетает авиарейсом в Хельсинки транзитом через Рим. Документы у агентессы вполне надежные, но в Финляндию, естественно, она не полетит, а «соскочит» как бы по дороге, проложив из Вечного города маршрут несколько восточнее финской столицы.
А еще несколькими днями позднее, если только оправдаются сделанные Мокрушиным прогнозы, здесь, на Мальте, должен появиться человек, отмеченный в некоем «черном списке» — Эрих фон Манхейм собственной персоной.
* * *Город, выстроенный из желтоватого и светло-серого известняка, с массивными крепостными стенами, выдающимися в бухту мощными фортами и улицами, смахивающими на ступенчатые террасы, более всего напоминал своим обликом грозную средневековую цитадель. И лишь когда таксомотор устремился по трассе вниз, в направлении бухты Гранд-Харбор, по обеим сторонам которой раскинулись Биргу, Коспикуа и Сенглея, эти своеобразные города-крепости, составляющие исторический центр Валлетты, стали наконец видны приметы современности: вывески шопов и многочисленных сувенирных лавок, дома, смахивающие подчас на викторианские особняки с полудюжиной раздельных входов, с разноцветными дверями и окнами, чередующиеся с островками средиземноморской или арабской архитектуры, а также почти на каждом углу пивные пабы, итальянские пиццерии и траттории...
Путь до отеля «Голд Тауэр», в котором по договоренности с агентессами должен был остановиться «старший брат», отнял не более двадцати минут времени. После краткого общения с портье Мокрушин вселился в одноместный номер. На скорости принял душ, затем, переодевшись в максимально облегченный прикид — шорты, майка, сандалии на босу ногу и кепи, чтобы не напекло голову, — отправился на рекогносцировку в город.
Викторию он обнаружил там, где ей и следовало быть: агентесса «дежурила» под одним из разноцветных зонтов летнего кафе, расположенного наискосок через крохотную площадь от «Гранд-отеля», в котором Бартельс забронировала для себя и своей сотрудницы апартаменты класса «люкс». Эльза могла, конечно, сразу после прибытия на Мальту поселиться в особняке своего патрона и многолетнего любовника — резиденция Манхейма находится в уединенном местечке на противоположном южном берегу острова, но в этом случае, учитывая наличие там обслуживающего персонала, она была бы лишена свободы рук и должна была бы сразу распрощаться с планами продлить еще хотя бы на пару дней свой «курортный роман».
Когда агентесса заметила направлявшегося к ее столику «старшего брата», ее медное от загара личико просветлело, а улыбка, которой она его одарила, была самой ослепительной из всех, какие ему ранее только доводилось видеть.
— Ой, шеф, как вы вовремя появились! — понизив голос до полушепота, зачастила она скороговоркой. — Я сначала устроилась в баре отеля, но там было неважно слышно. Поэтому перешла сюда. Жарко, да?! Но зато слышно все, что у них там делается! Эльза больше часа висела на телефоне, вот только пару минут назад закончила балаболить!
«Компакт», снабженный эмблемой фирмы «Сони», лежал на ее гладких загорелых коленках, а наушники, соединенные тонкой пластиковой дужкой, соответственно украшали ее голову. Ничего особенного: сидит себе симпатичная девушка, потягивает через соломинку ледяную колу и слушает компакт-диски. Ну а то, что девочка слушает вовсе не музыку, а прослушивает разговоры в одном из номеров «Гранд-отеля» — попробуй-ка догадаться, ежели каждый третий из молодых ходит по городу с таким вот плейером на боку!
Мокрушин удовлетворенно покачал головой. Хорошо, что Марго пока держится возле Бартельс, все равно как приклеенная. И вдвойне гут, что Эльза по-прежнему пользуется презентованной ей недавно зажигалкой «Ронсон», в корпус которой был мастерски вмонтирован миниатюрный «жучок».
Мокрушин заказал у подошедшей к их столику официантки «капуччино» и бутылку охлажденной минеральной воды — на вопрос «какой емкости?» он широко развел руки, показывая, что готов в такую жару выпить бочку ледяной воды, — после чего потребовал от агентессы подробного доклада.
Выяснилось, что у Вики был кратковременный контакт с Марго, которая поселилась по обыкновению отдельно от немок и даже в другом отеле, расположенном на соседней улице Кингсвэй. Помимо этого, агентесса прослушала благодаря «спай-аппаратуре» несколько телефонных разговоров Бартельс — вернее, она могла слышать лишь реплики, подаваемые немкой, — осуществив запись перехватов на спецтехнику. Когда Мокрушин попросил свою помощницу воспроизвести для него по памяти, в переводе с немецкого, естественно, самые важные, по ее мнению, эпизоды этих телефонных переговоров, прозвучавшая из уст Вики информация тут же заставила его сделать охотничью стойку.
— Итак, «объект» проинформировал ее, что пригребется на Мальту ориентировочно в пятницу вечером? — переспросил он агентессу. — Я тебя правильно понял?
— Все верно, шеф. На вопрос Эльзы: «Сколько времени мы пробудем на Мальте?» — он ответил дословно так: «Это зависит от того, когда подъедут партнеры», — а потом, после паузы, добавил: «Не думаю, что дольше двух дней...»
— Так, так... Она сказала не «сколько я...» или «сколько ты...», а «сколько времени мы пробудем на Мальте?». Гм... Значит, они собираются пробыть здесь от силы пару суток, после чего, скорее всего уже вместе, на яхте отправятся далее по известному лишь им маршруту.
Все это Рейндж пробубнил себе под нос, причем настолько тихо, что Вика, почти ничего из сказанного им не расслышав, тут же бросила на «старшего брата» вопросительный взгляд.
Мокрушин многозначительно поднял палец вверх, затем постучал им себя по лбу — ша, девочка. Чапай думать будет!
В принципе добытая ими уже здесь, на Мальте, информация позволяла ему «отцепить» Марго от опекаемой ею «блонды». Потому что теперь, когда все более или менее встало на свои места, держать дальше агентессу в непосредственной близости — включая сюда и физическую близость — от «объекта» уже не только нет особой нужды, но это еще и чревато какими-нибудь неприятными сюрпризами.
Но стоит ли форсировать события в данном случае? Может, следует и далее сохранять выдержку и хладнокровие, пока ситуация вокруг «влюбленной пары» не рассосется сама собой? Уже менее чем через сорок часов они обнимутся напоследок. Марго с затаенной печалью скажет «ба-ай, май лав!», и тогда Эльза точно ничего «такого» не заподозрит...
— Чем они собираются здесь заняться? — поинтересовался он у Вики. — Что-нибудь известно относительно их планов?
— Марго сказала, что перелет их всех чертовски утомил. Говорит, что прошлую ночь они почти... не спали, вылетели они, вы в курсе, в семь утра, а тут еще проклятая жара... Они устроились в отеле, Марго отспорила себе отдельный номер, а около полудня отправились перекусить в тратторию. Пробыли там минут сорок...
— В такое пекло и еда в горло не полезет, — обмахивая кепи влажный лоб, сказал Мокрушин. — Так они сейчас раздельно?
— Да, Марго отправилась к себе. Они договорились, что, пока не спадет жара, лучше отдыхать, отсыпаться... Договорились, что после восьми вечера устроят себе «культурную программу». На завтра у них запланирована экскурсия по городу, а может, и по острову, а вечером должно состояться что-то типа прощального банкета...
Мокрушин все еще размышлял, как ему лучше всего поступить в такой ситуации, разлучать ему Марго с Эльзой или повременить эти самые «сорок часов», когда Вика щелкнула пальцами, привлекая его внимание, затем, когда Рейндж придвинулся к ней вплотную, отделила от дужки один из двух наушников и передала его «старшему брату».
— Вот, кому-то в офис сама звонит... В Финляндию? Какого-то Хейно спрашивает...
Мокрушин мигом прижал к уху крошечный динамик. Слышимость была вполне удовлетворительной: во-первых, «Ронсон», он же передатчик звука, находился где-то рядом с говорящей с кем-то по мобильнику Бартельс, а во-вторых, место для прослушки было выбрано удачно, так что «ресивер», вмонтированный в японский «компакт» под видом узкополосного УКВ тюнера, с настроенным на излучение «жучка» антенным контуром, довольно устойчиво принимал транслируемый из гостиничных апартаментов сигнал.
Разговор протекал на английском языке. Когда прозвучали обычные в таком случае «хай!» и «хау а ю?», деловая Бартельс тут же перевела разговор в практическую плоскость:
— Хейно, ты узнал то, о чем я тебя просила?
— Да, я кое-что выяснил, Эльза, — ответил мужской голос. — Та особа, что тебя интересует, действительно проживала у нас в Хельсинки — фамилия, возраст, пожалуй, и внешние данные, все это совпадает...
— Что значит — проживала? Я тебя не понимаю, Хейно.
У Мокрушина неприятно екнуло внутри. Бартельс все ж таки решила более детально выяснить подноготную своей новой зазнобы. И похоже на то, что задачу «пробить» Марго, выяснить, чем она в действительности занимается у себя на родине, Эльза поручила одному из местных частных детективов...
— Около полугода назад твоя знакомая поменяла свое местожительство, и теперь, насколько я смог выяснить, она с мужем и ребенком проживает где-то в районе Турку.
— Черт... Значит, она замужем?! Извини, Хейно, я отвлеклась... Но почему так долго? Разве трудно послать кого-нибудь по ее новому адресу и попытаться все выяснить на месте?
— Эльза, ты позвонила мне в канун выходных. Не знаю, как обстоят дела у вас, а у нас на уик-энд никто даже пальцем о палец не ударит... Если ты перешлешь мне ее фото и сообщишь какие-нибудь дополнительные данные, работа пойдет гораздо быстрее.
— Хорошо, Хейно, я поняла тебя. Если смогу, вышлю. В любом случае я жду от тебя новостей...
Дав отбой, Бартельс положила трубку на журнальный столик. Извлекла из портсигара пахучую сигареллу, щелкнула «Ронсоном», какие-то мгновения как завороженная смотрела на огонек, затем наконец прикурила.
«Итак, она замужем, — подумала немка. — Этого следовало ожидать. Вот почему она не очень любит говорить о своих близких... Здесь, на курортах, когда есть такая возможность, она оттягивается на полную катушку, воплощая в реальность свои „розовые“ мечты, а там, у себя дома, она изображает, очевидно, из себя образцовую жену и мать... Нет, Марго, я не хочу потерять тебя навсегда. Я буду осторожна, чтобы не навредить тебе и твоему окружению, но по крайней мере я буду точно знать, где и когда я смогу тебя обнаружить в любой момент времени...»