До границы долетел за неполных три часа. Вот и Нью-Мексико.
Танк, мешки с песком, национальные гвардейцы, пара пикапов с пулеметами в кустарном пустынном камуфляже. С пулевыми отверстиями и китайскими пулеметами. Трофеи, значит…
Отвлек внимание внезапно налетевший трупный запах. С севера… Повертев головой, обнаружил длинную, выкопанную бульдозером траншею футах в шестистах. Мертвечиной перло оттуда.
— Откуда запах, сержант? — спросил он подошедшего гвардейца.
— Чиканос… Считали себя очень крутыми. Танк М-60 их в этом разубедил за пару минут, — ответил сержант по фамилии Диаз, рассматривая документы. Себя к чиканос он явно не относил.
— Вас ждут, сэр, — наконец сказал Диаз и махнул рукой солдатам.
За чек-пойнтом открылась небольшая, укрытая мешками с песком и старыми покрышками площадка, на которой стоял UH-1 «Ирокез» с эмблемой ВВС Национальной гвардии Нью-Мексико.
Через минуту появился мужчина с водянистыми глазами, облаченный в костюм. Понятно, коллега.
— Заместитель начальника отдела Фолсом Дэйвид, — представился мужчина в костюме, протянув руку. — Вас с нетерпением ждет директор Хилл.
— Что в конце концов случилось, Фолсом? Хоть вы мне скажете?
— Нет, сэр. Извините. Только по прибытии в Шривпорт. Таковы меры секретности.
«Дожили. Теперь уже Луизиана. Все интересней и интересней».
«Ирокез» домчал их до Альбукерке за полчаса, дав еще круг над аэропортом. Панорама впечатляла. Несколько сгоревших автомобилей и заправщик, выбоины в бетоне и сгоревший терминал.
Фолсом молчал всю дорогу, пока вертолет не коснулся земли. После этого тронул Боба за предплечье и буднично спросил:
— Где агенты Хант и Дэнтон?
«О! Вспомнил про своих сотрудников».
— Погибли. Недалеко от Холбрука.
— Документы при вас?
— Конечно.
Боб открыл сумку и извлек удостоверения агентов, заляпанные кровью.
Молча, с маской брезгливости на лице, Фолсом взял их двумя пальцами и положил в свой кейс. Вот и все.
Тут у Боба лопнуло терпение.
— Вы их отправили в Феникс? — спросил он Фолсома.
— Да.
— Почему без охраны. Вне конвоя? Не на вертолете, наконец?
— Свободной техники нет, как и людей. Они опытные агенты…
Договорить Фолсом не успел, потому что кулак Хитли врезался ему в печень.
— Тварь. Людей угробил, а сам с вертолетом на чек-пойнте сидел? Ты их на верную смерть на небронированной машине отправил.
Минут через десять к Бобу подошел рослый майор ВВС.
— Вы Хитли? Тогда поторопитесь. И так вас уже четыре часа ждем.
Он повел Боба к стоящему на ВПП «Спартану», вокруг которого шатались коммандос из седьмой группы специального назначения.
Еще один перелет, опять клонит в сон. Что за ерунда? С другой стороны, что делать? Информации — ноль. А лететь почти три часа.
Региональный аэропорт Шривпорта вряд ли видел такое столпотворение самолетов, как днем двадцать третьего августа. «Спартан» еле удалось притиснуть между огромным С-17 «Глоубмастер» и абсолютно черным как ночь МС-130 «Комбат Шедоу» из авиакрыла специальных операций ВВС. В аэропорту теснились заправщики, бронеавтомобили и правительственные лимузины. Туда-сюда сновали люди как в форме, так и в штатском.
К «Спартану» тут же подрулил «Хаммер» с эмблемой бюро на дверце и антенной системы радиоподавления.
Выскочивший молодой агент ФБР с бейджиком, на котором значилась фамилия Ломар, пригласил Боба, и тяжелая машина сорвалась с места. Тут Хитли уже дал волю своим чувствам.
— Кто-нибудь скажет, что вообще происходит в этом городе?!
Агент, сидящий рядом, округлил глаза:
— А вы не в курсе, сэр?
Хитли еле сдержался, чтобы не вырубить агента ударом кулака. Достали уже, секретчики…
Но у Ломара в отличие от Фолсома с чувством самосохранения было все в порядке.
— Авиабаза «Барксдейл» атакована, сэр. Сигнал «Радуга»!
На Бобби словно вылили тонну ледяной воды! Он хорошо знал, что означает этот сигнал. Захват ядерных боеприпасов террористами.
— Подробности, Ломар!
— Групп террористов было две. Одна ударила изнутри, другая прорвалась снаружи. Захвачен штаб AFGSC, генерал Ковальски убит. Как и заместитель командира базы бригадный генерал Оуэн. Самое главное, в руки террористов попало минимум четыре ядерные боеголовки вместе с ракетами AGM-109.
— Откуда удар? Изнутри базы?
— Военнослужащие, сэр. Это были военнослужащие ВВС США.
— Как это понимать?
— А вот так, сэр. Одни военнослужащие атаковали других военнослужащих и обеспечили прорыв на базу основной группы террористов.
— Только не говори мне, сынок, что они были испаноязычные…
— Именно так, сэр. Все — мексиканцы. Из Техаса или Нью-Мексико. Контракты у всех подписаны недавно.
Машина пересекла мост через Рэд-ривер, и в окно стало видно авиабазу «Барксдейл». На парковке молла стоял трейлер, в котором находился мобильный оперативный центр ФБР. «Хаммер» подкатил прямо к легкой алюминиевой лесенке, ведущей в фургон.
На пороге появился сам временно исполняющий обязанности директора Бюро, похожий на медведя, покусанного стаей охотничьих собак, Брендон Хилл.
— А-а-а, Боб Хитли. Прошу сюда.
Он провел его внутрь командного центра, где сидели несколько мужчин в форме и штатском.
— Вот, лучший специалист по штурмовым операциям в Бюро. Присаживайтесь, Бобби, рад, что вы живы до сих пор.
Хитли огляделся. Помимо него в штатском были еще двое. Директор Хилл и еще какой-то типчик, явно из разведки. Остальные четверо были в форме, причем двое — в морской.
— Адмирал Макрейн, глава USSOCOM, — представил его Хилл. — Общий руководитель операции.
Тут Боб понял, насколько плохи дела. Если главным назначен военный, речь не идет об освобождении заложников. Речь идет об уничтожении террористов — в первую очередь.
Типчик, которого звали Ник Пайпер, был не из разведки, здесь Хитли ошибся. Пайпер служил в МВБ — ведомстве Пирса. Именно он и начал доклад.
«Да, здорово Пирса в Вашингтоне поддерживают. Не ровен час и Бюро под его управление передадут».
— Приблизительное число террористов — шестьдесят человек. Экипированы и оснащены по стандарту специальных подразделений НАТО. В данный момент ими захвачен командный бункер Стратегического авиационного командования[82] и склад боеприпасов. В ходе нападения убито сорок восемь человек, включая генералов ВВС Ковальски и Оуэна, и более сотни ранено. Также в командном бункере удерживается от трехсот до четырехсот человек в качестве заложников. Из них пятьдесят пять — гражданские специалисты. Известно, что минимум треть террористов — военнослужащие США из Службы безопасности ВВС. Именно они и обеспечили захват объекта. По предварительным данным, в руках террористов находятся от двух до четырех ядерных боеголовок для крылатых ракет.
— Требования?
— Признание незаконным мирного договора Гваделупе — Идальго от 1848 года и начало переговоров по его пересмотру. Для начала — полная остановка боевых действий.
— Бред, — веско сказал Макрейн. — Они блефуют. Без кодов доступа боеголовки — обычные болванки. Надо проводить специальную операцию. Чем быстрее, тем лучше.
— К чему спешка? Насколько я понял, террористы отлично обучены и вооружены. Раз боеголовки не опасны, надо подготовиться к штурму основательно. Пусть боевики расслабятся, у них притупится внимание.
— Не исключено, что у террористов есть пособники. На других базах, — отрезал Макрейн, нахмурив брови. — Надо пресечь все возможные поползновения на корню. Решительный штурм и уничтожение террористов. Пусть поймут, что Америка не шутит. Правильно, генерал Малхолланд?
Генерал-лейтенант с эмблемой Airborne Special Forces на предплечье крякнул и отрицательно качнул головой:
— Армейский спецназ не готов к подобным задачам, сэр. А «Дельта» сейчас втянута в бои в Техасе, Афганистане и Венесуэле.
— Морская пехота и флот вам помогут, генерал. Будет совместная операция.
«Будет бардак. Боже, да еще какой! То ли адмирал идиот, то ли он знает что-то, о чем нам не говорит», — подумал Боб.
— Авантюра, — вставил свое слово директор Бюро, метнув взгляд на Хитли. — Цена будет слишком высока, если что-то пойдет не так. Риск непомерный.
— Непомерный риск, господа, будет тогда, когда террористы захватят еще что-нибудь, пользуясь нашей нерасторопностью. Штурм будет завтра, в четыре утра. Принято политическое решение на самом верху. Это все, — сказал адмирал и встал с кресла.
Глава 22. Ирак. Окрестности Багдада. 23 августа
Существо, скорчившиеся у ног полковника Мирзапура, мало напоминало человека. Скорее напоминало кебаб, попавший в руки к неопытному повару. Кое-как нарезал, кое-где поджарил.
Бывший надзиратель тюрьмы «Абу-Грейб», грязный предатель, обслуживающий американских свиней и терзавший правоверных, зашевелился и тут же заскулил от боли и отчаяния.
— Я сказал правду, господин, истинную правду. Асфана Занди забрали американцы. Мистер Кокрейн из ЦРУ.
Мирзапур сделал неясное движение губами, и на спину надзирателя обрушился резиновый шланг, набитый изнутри шариками от подшипников. Тот взвыл и попытался отползти, насколько это возможно при перебитых пальцах.
— С кем он сидел, пес? Отвечай быстрей, не испытывай терпение Аллаха!
— А-а… В одиночке. В отдельной палате медицинского блока. Его часто допрашивал лично Кокрейн.
— Ты слышал, о чем они говорили?
— Нет, господин. Умоляю, пощадите меня, у меня семья.
Договорить ему не дали. Майор Сатар Занди взмахнул короткой раздвижной дубинкой и раскроил ему череп.
— Уберите эту падаль, — приказал полковник и вместе с майором вышел из пропахшей паленым мясом и дерьмом допросной камеры.
Зашли в небольшой отдельный кабинет, раньше принадлежащий старшему надзирателю. Сейчас здесь царил полный погром, учетные карточки и личные дела арестантов кучами валялись на полу. Компьютера не было: видимо, уволокли во время погрома.
Знаменитая тюрьма «Абу-Грейб» была взята толпой шиитов утром двадцать второго августа, когда стало известно, что иранские войска, копируя американский бросок времен операции «Свободу Ираку», обошли позиции иракцев по пустыне и ворвались в Багдад, полностью парализовав сопротивление.
Сейчас яростные бои шли севернее, в «суннитском треугольнике», куда отошли остатки правительственных войск, укомплектованные военными кадрами времен Саддама. Здесь персам помимо остатков армии противостоят террористы, связанные с «Аль-Каидой».
— Что скажешь, Сатар? — устало спросил полковник.
— Мой брат будет молчать! Я ручаюсь за него.
Мирзапур осуждающе покачал головой. Что тут сказать? Раз американцы забрали Асфана с собой, значит, он развязал язык.
— Успокойся, Сатар. Конечно, твой брат будет молчать. Найдем его, обещаю. Далеко увести его не могли: дороги перекрыты. На юг, к саудам, американцам не пробиться. Сунниты их сами освежуют, как барана в Байрам. Остается — на север, в Курдистан. Надо активизировать поисковые мероприятия именно там. Распорядись!
Козырнув, Сатар пулей выскочил из кабинета. Подождав, пока за подчиненным закрылась дверь, полковник сел на кресло и обхватил голову.
Все! Мышеловка захлопнулась. Лимит его удачи исчерпан. Американцы раскололи безмозглого братца Сатара, как гнилой орех, и выведали информацию про «Куат-аль-Кудс» и их похождения в Европе. Вопрос дней, скорее уже часов, пока эта информация дойдет до президента Низами, командования «Пасдаран» и контрразведки. Узнав о том, что командир элитного спецназа Корпуса стражей Исламской Революции играл в свои собственные игры за спиной у командования и втравил Иран в Третью мировую войну, специалисты из ВЕВАК деловито сдерут с него кожу, перед этим так же поступив с женой и детьми. У них это хорошо получается: шахские палачи обучали.
Надо бежать. Немедленно, вместе с семьей, пока здесь еще хаос, пока идут бои. В беспорядке проще затеряться. Второго шанса судьба ему не даст.
Не закрывая двери кабинета, Мирзапур вышел в пропахший хлоркой и потом тюремный коридор. Сейчас камеры за решетчатыми перегородками пусты, но скоро, очень скоро они будут битком набиты. ВЕВАК уже давно составила списки лояльных оккупантам местных жителей, активистов курдского и суннитского сопротивления. Пока с ними на улицах расправляются солдаты и боевики «Армии Махди», не щадя ни женщин, ни детей. Через пару-тройку дней, когда вслед за занявшей Багдад иранской армией в город войдут чиновники и жандармы, которые сейчас сидят в обозе, бессудные расправы быстро сойдут на нет, вместо этого придет беспощадное и холодное, словно дамасская сталь, шиитское правосудие. И этот тюремный комплекс «Абу-Грейб» придется как нельзя кстати. Есть место и для заключения, и для допроса с пристрастием, и для казней.
«Какая же чепуха мне в голову лезет», — с раздражением подумал полковник, выходя на свежий воздух из затхлых помещений. Махнул рукой — и через несколько секунд рядом притормозил «Хаммер» пустынного окраса. Трофей, взят у Басры. Теперь это новый шик — рассекать на «Хаммерах» с зелеными или черными флажками и надписями арабской вязью.
За рулем машины сидел остовар[83] Араш Авшин, верный человек и дальний родственник. Полковник вытащил его в «Пасдаран» из глухой деревни, и всем в этой жизни Араш был ему обязан.
— Куда ехать, господин?
— В международный аэропорт. Кэмп-Виктори…
— Там стреляют, господин.
— Поезжай! — рявкнул полковник и откинулся на удобном сиденье.
Бояться нечего. Машина, доставшаяся армии Курди от Корпуса морской пехоты США, солидно бронирована и уверенно держит пулю от «АК», самого распространенного здесь оружия ближнего боя. Вероятность нарваться на РПГ равна нулю. Драться за правительство Курди никто не хочет.
Наемники в основной массе отошли на север, к Мосулу. Вместе с ними удалились остатки американских войск и их союзников. Что плохо, отошли в полном порядке с техникой и снаряжением, уничтожив стратегические запасы. Генерал Освальд Диккенс, командующий союзным контингентом, лично проследил, чтобы персам не досталось ни одной тонны боеприпасов или даже штопаной униформы. Сейчас генерал убыл в Эрбиль, где срочно приводит в порядок отступившие войска. Собирается драться всерьез.
Во дворце Аль-Фау Палас теперь, после бегства американцев, расположился штаб иранских частей, штурмующих сейчас Багдад. Правое крыло занимало армейское командование, левое — «Пасдаран».
Бригадный генерал Эсхан Салами стоял у огромной карты Багдада, на которой офицеры-операторы отмечали продвижение штурмовых групп к центру города. Правительственный квартал, Аль-Карх, был окружен еще ночью, его защитники обречены. Зная, что их ждет, на пощаду они не рассчитывали, поэтому собирались дорого продать свою жизнь.
— А, полковник… Рад, что вы прибыли. Шифровка из штаба корпуса. Возвращайтесь в Басру. Там такой бардак! Надо скоординировать действия нашего и армейского спецназа и скинуть американцев в залив. Пока Умм-Каср в их руках, нечего думать о наступлении на Эрбиль.
Генерал прав, как всегда. Конкуренция между армией и Корпусом стражей в ходе войны принимала совершенно гротескные формы. Артиллерия сухопутных войск принципиально не подавляла огневые точки американцев, зная, что здесь в атаку пойдут стражи или «басиджи». Авиация КСИР[84] не раз и не два «по ошибке» сбрасывала бомбы на армейцев.
— А Тикрит?
— Майор Занди — опытный боец, полковник. Большой специалист по ловле шелудивых суннитских псов. Пусть возглавит оперативную группу из лучших бойцов, пока вы будете отсутствовать. Надеюсь, суток вам хватит. Наведете порядок и сразу сюда. Вас там встретит подполковник Дайи.
— Извините, господин Салами, но майор очень пригодится мне в Басре. Его группа часто действовала в том направлении. Разрешите взять его с собой. Вместо него справится мой заместитель, подполковник Нурузи.
— Хорошо, — сказал генерал и отвернулся, давая понять, что аудиенция закончилась.
Русский «Ми-17» с эмблемой КСИР уже раскручивал лопасти, когда полковник вместе с группой Занди и своим водителем загрузились в десантно-пассажирский отсек. Пол был в засохшей коричневой жиже и ощутимо вонял кровью.
Мирзапур брезгливо скривил губы и заорал на пилотов:
— Что здесь грязь развели? Это недостойно.
— Только что перевозили раненых, извините, полковник, — безо всякого почтения отозвался пилот, переключая тумблеры и не отрывая взгляд от приборов.
С Занди под рукой Мирзапуру было гораздо спокойнее. Постепенно в голове начал складываться план побега.
«Басра — это хорошо. Просто подарок Аллаха!» — радовался Мирзапур.
Набрав высоту, вертолет шел на юг, придерживаясь шоссе № 8, великолепной, асфальтированной трассы, построенной еще западными немцами в конце семидесятых, по воле ныне покойного Саддама[85]. Сейчас по шоссе бесконечным потоком шли персидские войска. Ирония судьбы… В Ираке диктатор построил отличные дороги, ведущие в самые отдаленные уголки, чтобы легче перебрасывать войска в случае восстаний или войны. Это сыграло для Ирака роковую роль. Механизированные войска вторжения, что иранские, что американские, катились по этим дорогам к Багдаду, словно на параде.
Вот и русские сейчас в Германии поступают так же. Рвутся в глубь страны, обходя узлы сопротивления, и окруженную у Берлина группировку Уолта, и основные силы Бундесвера. Теперь понятно, что европейская кампания выиграна Москвой окончательно, американцы не успеют перебросить за океан новые боеспособные части. А европейцы… они уже не вояки.