— Не кричите, друг мой. Что вы собираетесь делать с нашими войсками в Европе? Что будет мешать русским их добить? При молчаливом согласии европейцев.
— Ваши предложение, Джонсон? Кроме переговоров…
— Можно уничтожить периферийную базу русских. Например, на Камчатке. Одновременно с переговорами.
— Это чушь. Они нас даже не будут слушать. Особенно после того, как остановили бросок китайцев в Сибирь. Они почувствовали себя сильными. Если мы выпустим их из Исландии, они вообще обнаглеют. Мое предложение — полностью уничтожить исландскую группировку, разблокировать Атлантику и только после этого начинать переговоры. — Наконец Миллер перестал психовать и теребить платок.
— Нам, по-моему, отчетливо дали понять, что Исландию «иваны» не бросят. Это полностью лишает смысла проведение там активных действий. Нам все равно нечего сейчас перебрасывать в Европу. Чем мы можем помочь Европейскому командованию?
— Третью пехотную. Возможно, двадцать пятую…
Прибывший с мексиканской границы генерал-лейтенант Гловер фальшиво натужно закашлял и произнес:
— Эх, адмирал! Незачем врать людям такого уровня. Вам нечего перебросить через Атлантику.
После того как рослый негр, получив пулю, откинулся на руки своих офицеров, Валера схватил стальными пальцами шею Постышева и едва не ткнул его лицом в мох.
— Ты что, охерел! — прошипел тот, стараясь освободиться.
— Да не брыкайся, полудурок. Лежи смирно. Авось пронесет.
Действительно, опять пронесло. Американцам стало не до убитого Тулана, когда на их флот и позиции, подобно метеоритам, стали падать русские крылатые ракеты. Горизонт снова стал ослепительно-белым, и Максимов едва успел зажмуриться. Затем раздался оглушительный грохот, и вдалеке стало подниматься вверх непонятное серо-белое пятно.
— Что это было? — минут через десять, ошарашенно тряся головой, спросил Постышев.
— По-моему, снова атомная хрень. Уже второй раз.
— Да они достали! Нас что, вообще за людей не считают?! Вот просто так списали и теперь бомбами утюжат?!
Максимов пожал плечами:
— Хрен их знает, Кость. Но одно верно. Надо от Рейкьявика подальше держаться. Раз такой замес пошел, от нас и дерьма не останется. Только пепел. У нас на сколько дней консервов?
— На три дня. Если экономить, то на пять. Шоколад еще есть.
— Откуда шоколад, хорек?
Постышев хмыкнул:
— Из вертолета. Я еще кабину успел обшарить. Так какие планы, командир?
— Уходим. Отсюда подальше. На восток к озеру Тинг… чего-то там такое — не выговоришь.
— А ребята?
— Что ребята? Им недолго осталось, Костя. Думаешь, американцы больше ядерными бомбами швыряться не будут?
— Да хрен знает… Но бросать…
— Кого ты бросаешь? Нас уже давно бросили здесь, на краю земли. Какой вообще смысл нахождения здесь, стратег фуев?! Расскажи мне, не стесняйся. Ну! — с угрозой прикрикнул Валера на снайпера.
Постышев снова, как подросток, шмыгнул носом.
— Типа защищать «Кефлавик». Чтобы наши «Ту-22М» не пускали их конвои в Европу. Вместе с флотом.
— Молодец! Политинформацию усвоил. А теперь скажи, где наши бомбардировщики-то с истребителями? Ась?
Костя смутился:
— Так это… Того их, пендосы… Вместе с «Кефлавиком».
— Отлично! А флот наш где, крейсера с авианосцами?
Постышев пожал плечами.
— Вот. Другое дело. Усек, братишка? Мы на фиг никому уже не сдались. Все, задачи выполнили. Две недели америкосам хвост крутили. На большее командование и не рассчитывало. Теперь уходить надо. Переждем.
Вдруг Постышев решительно вздернул вверх подбородок и громко крикнул:
— Нас не бросят. Никогда. Русские своих не бросают. Это Румянцев говорил и сам Стрельченко! Понял?! Не бросят.
Максимов вздохнул:
— Дурак ты, Постышев. Даром что снайпер. Вот сейчас Стрельченко в Москве сидит и думает, как ему тебя спасти. А то у него других дел нет. Костя, война заканчивается, ты понимаешь?
— Как заканчивается?
— Да вот так. Мы уже победили. Слышал, чего вчера по английскому радио говорили? Сопротивление американского контингента в Европе и Бундесвере сломлено. Типа новое наступление русских… Англичане войска отводят. Все, Костик. Победа… Сегодня-завтра и здесь все прекратится, дай бог. И помирать в последние дни я не собираюсь. И тебе не советую.
— А если наши прилетят? — промямлил Костя, хлопая глазами.
«Последний бастион его упрямства», — подумал Валера.
— Так узнаем.
— Как?
— Стрелять прекратят, дебил! Утомил ты меня, Постышев. Короче, либо идем вместе, либо иди на фуй! — Сплюнув под ноги, Максим развернулся и, пригибаясь, пошел на восток.
Через пару минут за спиной раздалось недовольное сопение снайпера.
— По пиндосам стрелять-то будем? — спросил догнавший его Костя.
— Если встретим, обязательно. Все, пошли, воин сумрака, блин…
Наступление американцев на «Кефлавик» и окончательный разгром группировки Румянцева был отложен из-за полного расстройства управления второго экспедиционного соединения US Marine Corps. Пока приводили в порядок тылы, заново отлаживали связь, потрепанные батальоны десантников, усиленные остатками батальонов аэродромного обслуживания и охраны, тыловиками, вгрызались в землю. Новый командир 2MEF бригадный генерал Эрик Стейдл стягивал силы в ударный кулак, понимая, что у него в запасе совсем мало времени. Время имеется ровно до того момента, как в Москве или Вашингтоне решат, превращать Исландию в мертвый остров или нет.
Глава 28. Русь. Москва. 26 августа
Проклятый сигаретный дым уже ел глаза, как и раздражающий яркий белый свет вокруг. Хотелось скинуть с себя противную, пропитанную потом рубаху, принять теплый душ и завалиться спать. На сутки, может, даже на двое.
Глава Службы национальной безопасности нервно загасил очередной окурок в переполненной пепельнице и поднял глаза на окружающих его людей.
«Экстренная коллегия СНБ — заседаем уже пятнадцатый час, а толком никуда не продвинулись. Куда ни кинь, везде клин. Даже такой зубр разведки, как Лапников, или такой мастер анализа, как Гущин, ничего сделать не могут. Суета, результат мизер, — думал Блинов. — Весь бункер насквозь табаком провонял, вентиляцию делали на случай Третьей мировой, а она не справляется даже с табачным дымом. Дышать нечем. Разобраться с дармоедами надо».
— Ладно, господа. — Глава СНБ слегка стукнул кулаком по столу. — Давайте еще раз пройдемся по результатам следствия о мятеже Ляхова и о «волках». Докладывайте, Корчагин.
Подтянутый пожилой мужчина с темными глазами привстал со своего места. Генерал национальной безопасности Павел Григорьевич Корчагин — один из немногих профессиональных «чекистов», оставшихся в руководстве СНБ еще со времен Молчунова.
— Ляхов сейчас находится в Белоруссии. На спецобъекте местного КГБ, поселок Дубковичи. Его тщательно охраняют.
— Это понятно. Чего хотят белорусы взамен?
— Пока молчат, Николай Иванович. Отделываются общими фразами, обещают выдать после оформления бумаг. Понятно, что они его сейчас «доят» по полной программе. Это их важный козырь. Как в торговле с нами, так и с Западом.
— М-да, если Ляхов заговорит на Западе… Это рванет почище Хиросимы.
— Как бы у нас не рвануло сильнее. — Глава аналитического директората СНБ, бывший физик-ядерщик Гущин, снял очки и помассировал переносицу.
— Не рванет. У нас тайными счетами властей предержащих никого не удивишь. Даже наоборот. А вот если в Англии или Голландии вылезет, что предвыборные кампании респектабельных партий оплачивают из денег, вырученных от наркотрафика? Это будет крах политической системы.
— Ладно, с Ляховым и Лукошко все ясно. Эта колхозная хитроватость уже порядком надоела. Пусть пока торгуется. Меня волнует, куда подевался порученец Ляхова — полковник Ямщиков? Что по нему?
— Его вертолет, пустой, с трупами членов экипажа, обнаружили украинцы. Потом следы теряются. Сами понимаете, что сейчас творится в Украине, им не до нашего беглеца.
— Свалил на Запад?
— Вероятно. Самое плохое, что вся интрига заговора в верхушке ССБ крутится вокруг него. Ляхов, судя по его вялому поведению во время мятежа, находился под влиянием Ямщикова.
Блинов махнул рукой, прерывая Корчагина. Встал и прошелся вдоль стола, разминая затекающие ноги.
— Вам не кажется, что нас, господа профессионалы, как котят, носом в дерьмо тычут? Уже долгое время. Если кто-то надеется, что ему мое кресло светит, так разочарую. Стрелец, по своей манере, вместе со мной вас всех со службы выкинет. И будет прав, заметьте. Армия удачно воюет с превосходящими силами противника на два фронта, МВД преступников ловит, военная контрразведка — вместе с армией… И только национальная безопасность находится, сами понимаете, где… Теракты проспали. Мятеж в Москве проспали. Даже восстание в США — проспали. Так что давайте пошевелим мозгами, господа. У меня через пять часов доклад у Верховного. Если я буду докладывать ему тот лепет, который вы мне сейчас несете, то… Мы все окажемся в местах, не слишком теплых.
— Зато с Мексикой угадали, — тихо сказал директор разведки Лапников, не отрывая глаз от раскрытой папки. — Марьентос нас послушал, теперь у американцев еще один фронт.
— У нас не «поле чудес», Лапников. За угаданное призов не дают. И вообще, за Марьентоса кубинцам спасибо скажите, штирлицы. Недорабатываем мы…
Глава директората по борьбе с терроризмом, похожий на разбуженного медведя, генерал-лейтенант Анатолий Никитич Уланов, кашлянул и извлек из портфеля пачку бумаг.
— Разрешите. Я тут со своими ребятами набросал кое-чего.
— Давай, Никитич. Не тяни, есть что-то — выкладывай. Ошибки простить можно, бездействие — никогда. Это всех, кстати, касается.
Уланов разложил на столе бумаги и, еще раз кашлянув, сказал:
— Есть мнение, господа, что теракты в Берлине, Фюрстенберге, Калининградской области и мятеж Ляхова связаны в единое целое. Более того, все события последнего месяца — это часть единой спецоперации. В которой нас просто использовали. Одно радует — использовали не только нас.
— Хотелось бы более подробной информации, генерал.
— Мы все исходили из того, что за терактами в Европе стоят иранцы. Устроить Третью мировую и превратить теории аятоллы Хомейни в жизнь. Но у меня по агентурным каналам в Сирии и Израиле прошла информация, что ВЕВАК усиленно ищет семью полковника КСИР Мирзапура, исчезнувшую из Тегерана.
— Мирзапур? — Сидящий напротив генерал Корчагин слегка наморщил лоб.
— Да. Командир специальных частей Корпуса стражей «Куат-аль-Кудс». Одна из ключевых фигур в современной военной машине Ирана. Мы его деятельность периодически отслеживаем, уж больно он шустрый парень. Тут нам Израиль здорово помогает. Так вот, господа, полковник Мирзапур погиб, разбился на вертолете, его семья исчезла.
— Нормальная практика, генерал. Если терроризм такого высокого уровня, то и исполнителей тоже убирают.
— Верно. Только не в этом случае. Иранцы сейчас в реальной панике пребывают. Они не знают, кто сбил вертолет полковника и куда делась его семья. Подняли на уши всю агентуру на Ближнем Востоке. От Турции до Индии. Сейчас война, они сильно рискуют провалить свою сеть такой активностью. Это слишком большой риск для инсценировки.
— Согласен, — кивнул Блинов. — Продолжайте, пожалуйста.
— А что, если Мирзапур завербован и плясал под чью-то дудку?
— Заговорщики в правительстве Ирана?
— Я тоже так подумал. Только уж больно глобальный уровень действий для иранцев. Я думаю, все глубже.
— Китай?
— Давайте предположим такое, господа. Что существует некая группа заговорщиков, которая может действовать как на нас, так и на правительства Китая, Ирана и большинства стран НАТО.
— Только не говорите, что это масоны, — устало выговорил Лапников.
— Да нет. Все проще. Мы рассматриваем ситуацию отдельными блоками. Иран, агрессия Китая, Европа, США. А если сшить это все это вместе? Что мы получаем в итоге? Ляхов — один из винтиков глобального заговора. Вы верите, что китайская разведка может отправить «Стелс» Б-2 для уничтожения Стрельченко? Лично я — нет. А вот что китайское руководство можно дезинформировать, как и наше, в это верю.
— То есть ты хочешь сказать, что поимели всех?
— Получается так. Главное — кто от этого выиграет. Смотрим снова на некий Орден Волка. Эта структура существует с начала двадцатых годов и почти нигде не засветилась. Никогда не поверю, что это кучка маразматиков в дурацких балахонах. Слишком серьезные оперативные возможности. «Волки» — это люди при власти. Реальной власти. И сидят они, скорее всего, в США. Мы не в той стране искали заговорщиков.
— Предположим… И на кой им это надо?
— Не специалист в политических вопросах. Но, возможно, это комплекс Цезаря. Любая демократия рано или поздно вырождается в диктатуру.
— Интересная теория, Александр Никитич, хотелось бы доказательств.
— Да есть доказательства. На поверхности. Гибель спецгруппы американцев, посланной в Ирак. Гибель китайского партийца Чэн Юаньчао в Пакистане. Раскрытие заговора в США. Мятеж Ляхова. Просто сопоставьте данные. Да и вот еще. Представьте, что бы сделал Ляхов, сработай его план.
— Договорился о перемирии?
— Так точно. Вот тогда последний блок на место встает. Мы вязнем на Западе и в Средней Азии, но успеваем накрутить хвоста европейцам и китайцам. Американцы тем временем превосходящими силами нас размазывают и диктуют условия перемирия. Для этого им нужен Ляхов.
— А Мексика? Бардак в США? — спросил Корчагин.
— Вот это самое интересное. По моей теории, заговорщики никак этого не ожидали. Отсюда такие медлительные и нерешительные действия Вооруженных сил США. И события в Вашингтоне с арестами и убийствами ряда высокопоставленных чиновников администрации президента Обайи.
— Хмм… Интересно… Что скажут аналитики, Гущин? Или у нас теперь Уланов аналитическую службу возглавляет?
Гущен тонко усмехнулся:
— Господин Блинов, доклад Александра Никитича во многом делали мои ребята.
— Это так, — кивнул Уланов. — Без раскладок аналитиков у меня бы ничего не вышло.
— Интересно. Как ты это ухватил?
— Не скажу, что просто. Поставил себя на место террориста-исполнителя. Потом стал подниматься выше, искал возможности для реализации задуманного. И везде натыкался на некую третью силу, без которой реализация задуманного была бы невозможна. Потом вылезли эти «волки». И все встало на свои места.
Блинов покачал головой и сел напротив генерала:
— Это хоть что-то. Молодец, Александр Никитич. Доказательства слабенькие, но гораздо лучше, чем ничего. Значит, так: все силы службы — на Орден Волка. Доказательства их существования — мне на стол. Откуда хотите. Ищите. Все свободны.
— А вас, господин Локтионов, прошу остаться.
Когда руководитель Управления спецопераций и глава СНБ остались наедине в прокуренном и душном зале, Блинов закурил сигарету уже из второй за день пачки.
— Что там с нашим другом Молчуновым? Нашли подходы к логову?
Весельчак кивнул:
— Есть подходы. Но без шума не получится. Охрана сильная.
— А нам и не нужно без шума. Пусть все знают, что даже в разгар войны на два фронта мы можем достать любую тварь в любой точке планеты.
— Понял. Две группы уже готовы. Одна в Парагвае, другая в Бразилии. Обе под бизнес-прикрытием. Наиболее перспективная и основная — парагвайская. Бразильская группа — резервная.
— О сроках помнишь?
— Так точно. До пятого сентября.
Блинов побарабанил пальцами по изящной кожаной обложке ежедневника.
— Как Европа? Мне берлинский фейерверк понравился. Стрельченко и военные тоже в восторге.
Локтионов широко улыбнулся:
— Это нам фрицев надо с их политиками благодарить. Эти бараны все дерьмо к себе домой притащили. Там, считайте, все ненавистью пропитано, как ветошь маслом. Нам оставалось только искру поднести. Вон и полыхнуло круче, чем в Штатах.
Здесь Весельчак ни на йоту не приукрасил события. Как только, опасаясь окружения, части Бундесвера и американцы, прорываясь на запад, оставили Берлин, в городе вспыхнули беспорядки. Все началось с анархистов, к которым мгновенно присоединились уличные банды и преступные синдикаты. Через сутки после начала беспорядков у бандитов неожиданно появились автоматическое огнестрельное оружие, пулеметы и даже РПГ. Берлинская полиция, застигнутая врасплох такими событиями, была отброшена к своим опорным пунктам, и мятеж быстро охватил почти все столичные кварталы, где пытался спокойно отсидеться берлинский средний класс. Немцев грабили, убивали и насиловали в собственных домах: полиция была слишком малочисленной, чтобы противостоять тысячам вооруженных отморозков.
Русские войска не собирались «брать Берлин», они его обошли, прорываясь в глубь Германии, преследуя отступающих союзников. Теперь главком ОСК «Запад», деловито кивая головой и оттопырив нижнюю губы, выслушивал немецких парламентеров, которые умоляли пропустить в свою брошенную столицу дополнительные полицейские подразделения. Генерал Волобуев на все просьбы немцев отвечал категорическим отказом, намекая переговорщикам, что «как бы идет война» и «проблемы индейцев шерифа не волнуют».
— Без формального окончания боевых действий и подписания документов ни о каких перемещениях ваших военизированных формирований в нашем тылу не может быть и речи.
— Так введите в Берлин воинские подразделения, герр Волобуев. В ваших интересах сохранить стабильность в тылу.
— В наших интересах — прекращение боевых действий и скорейшее выполнение вашим правительством условий, озвученных руководством моей страны. А не выполнение полицейских функций на территории чужого государства. До свидания.
Берлин был только пробным шаром. В течение ближайших дней, подчиняясь приказам агентуры, должны были полыхнуть Париж и Брюссель, Рим, Амстердам, Лондон, Ливерпуль, Гамбург и Марсель. Во всех крупных европейских городах полно взрывоопасного материала, надо только правильно нажимать на нужные кнопки и дергать за нитки.