Когда переодевание было закончено и Гуров всласть налюбовался на кружевное нижнее белье Алины, сыщик достал свою туристическую карту, на которую успел нанести сведения, почерпнутые в беседе со старым охотником. Была у него мысль украсть у Смирнова его реликвию 1976 года. С такой крупномасштабной картой было бы проще, но…
– Слушай, – вдруг вспомнила Алина, – так ты же говорил, что нам на север нужно идти, к тем заимкам, о которых старик рассказывал? А чего мы с тобой на юг пошли? Ты все-таки думаешь, что Таньку спрятали здесь, где охотников до черта?
– Не до черта, но встретить можем. Сама подумай, нас многие видели и знают, что мы в эту сторону пошли. Если кто будет нас выслеживать и расспрашивать, то все укажут сюда. А мы с тобой городок за два часа обойдем и отправимся вот к этой заимке. – Гуров уверенно ткнул пальцем в собственную отметку, которую он сделал со слов Смирнова.
– Думаешь, ее спрятали так близко от города?
– Не знаю я, Алинка, ничего не знаю, – вздохнул Гуров, поднимая свой рюкзак. – Проверять надо все, а там… повезет или нет. Лично я склонен считать, что она сейчас во второй, полуразрушенной, про которую дед говорил. Но первая почти по пути.
Алина шла сзади бойким шагом, и это радовало Гурова. Все-таки девочка была спортивная. Обойти стороной город удалось только за три часа. Путники основательно устали. Сапоги, несмотря на два слоя портянок, елозили по ноге, в противоэнцефалитных костюмах было жарко, но иного выхода не было. После короткого привала снова двинулись в путь. Местность стала немного подниматься, березовый лес сменился кедровником и высоким кустарником. Гуров несколько раз ощущал удары по ногам; два раза он успевал заметить змеиное тело, ускользающее в траве. Били наверняка и Алину, только девушка еще не поняла, что это были нападающие змеи.
– Все, не могу больше, – выдохнула за спиной девушка. – Ноги чугунные.
– Ладно, пора делать серьезный привал, – согласился Гуров. – Отдыхать нужно не тогда, когда силы кончились, а загодя. Иначе потом не поднимешься.
Сыщик выбрал подходящую каменистую полянку, снял рюкзак и уселся на большой камень. Алина почти рухнула рядом.
– Подожди отдыхать, – вспомнил Гуров и, подняв девушку, стал осматривать ее одежду в поисках клещей.
И только после тщательного взаимного осмотра сыщик достал две банки тушенки. Ели молча. Алине не нравилась эта холодная еда, но она послушно уплетала. Потом Гуров настоял на двух кусочках сахара, которые следовало съесть для пополнения энергии.
– Чайку бы сейчас горяченького, – простонала девушка.
– Все вечером, – отрезал Гуров. – И чай вечером, и суп. И большой отдых. Нам засветло добраться бы до места.
– А что мы будем делать, когда доберемся? – поинтересовалась Алина. – Будешь стрелять в тех, кто ее охраняет? Или тихо снимем часовых?
– Посмотрим, – буркнул Гуров.
Проще, конечно, считать всех преступниками и не церемониться. Но перед ним будут ведь не уголовники. Хотя похищение человека преступление не из мелких, и угроза оружием в купе тоже. Насколько он будет применять свои полномочия, Гуров еще не решил.
По туристической схеме ориентироваться было трудно. В том, что они шли в правильном направлении, сыщик не сомневался. А вот расстояния могли оказаться совершенно иными, чем представлялось. Солнце стало сползать к Яблоновому хребту. Минут через тридцать резко потемнеет, понял сыщик. Сколько им не хватило до цели, сказать было трудно. Наверняка не больше пяти-десяти километров, но преодолевать их сейчас не стоило.
– Все, Алина, встаем лагерем, – сказал Гуров, обернувшись.
Девушка только кивнула в ответ, с трудом переводя дыхание.
– Не успели дотемна? – спросила она.
– Ничего, – успокоил Гуров. – Может, даже и лучше, что не успели. Завтра со свежими силами и думать легче будет, не то что действовать.
– Ставим палатку?
– Это самое легкое, – усмехнулся сыщик.
Сбросив с плеч рюкзак, он достал оттуда прямоугольный сверток в чехле. Стянув чехол из непромокаемой ткани, взял в правую руку туго свернутую палатку и бросил в сторону. С треском и хлопком палатка развернулась, образовав туго натянутый купол.
– Достоинства двадцать первого века, – подмигнул сыщик напарнице. – Поставь ее там, где ровнее, и сложи внутрь спальные мешки. Я пока займусь костром.
Закончив с приготовлением временного жилища, Алина подошла к Гурову. Увидев, что он выкопал не очень глубокую, но широкую ямку под раскидистым кедром, она поинтересовалась:
– А это зачем? Мусор закапывать?
– Это для костра. Еще в детстве в книжке про индейцев вычитал, как делать невидимые издалека костры. Огонь низкий, не будет бликов давать, а крона дерева скроет дым. Вот так!
Сумерки быстро заволакивали окружающую тайгу. Где-то в ветвях с шумом пролетали птицы, задевая крыльями за листву и хвою. Алина сидела на свернутом рюкзаке и безразлично наблюдала, как ее спутник устраивает над огнем котелок. Сварив пшенную крупу, Гуров вывалил в котелок банку тушенки и закурил, задумчиво глядя на огонь.
– Говорят, можно бесконечно долго смотреть на огонь, на текущую воду, – глубокомысленно изрек он, – и на то, как блондинка паркуется.
Девушка промолчала, никак не отреагировав на шутку. И только через несколько минут она спросила:
– А что ты будешь делать, когда узнаешь, что Таньку убили?
– Типун тебе на язык, – буркнул сыщик.
Вопрос был задан очень серьезно, и шуткой отделываться не стоило.
– Если случится беда, то я подключу полицию и достану мерзавцев из-под земли.
– Ты же говоришь, что нам самим нужно полиции опасаться, – горько усмехнулась девушка.
– Пока да, нужно. Но если все зайдет так далеко, то и меры будут другие.
– Значит, мы будем играть в индейцев и ждать, пока ее убьют?
– Ну почему же…
– Иван, кто ты на самом деле? – сухо спросила Алина. – Мне надоело слушать твое вранье. Или ты говоришь правду, или я с тобой дальше не пойду.
Сказано было твердо. И Гуров решил, что в самом деле пришла пора открывать карты. Ведь девушка элементарно боится, а уверенности ей может придать только правда. Причем обнадеживающая правда. Плести ей про оперативный паспорт и про то, что имя его другое, не стоило. Для человека, незнакомого с оперативной работой, все это слишком сложно и мрачно.
– Я полковник полиции, – тихо сказал Гуров. – Из Главного управления уголовного розыска МВД.
Алина присвистнула от удивления и рывком подняла голову, уставившись на Гурова.
– Так какого же хрена ты в поезде ничего не сделал?
– Тихо, девочка, тихо, – спокойно ответил сыщик. – Все не так просто. Дело, по которому я еду в Читу, очень серьезное, и открывать свое истинное лицо мне нельзя. Слишком многое поставлено на карту.
– Ага, секретная миссия? А жизнь Таньки, значит, так себе?
– Как раз наоборот. Я боюсь, что вся эта история имеет прямое отношение к моему делу. И к тому же начни я еще в поезде размахивать удостоверением, мы бы сейчас сидели с тобой в различных кабинетах и что-то доказывали. А Таню действительно убрали бы как опасного свидетеля. Сейчас преступники ничего не знают наверняка. Даже то, что Татьяна ничего не везет, что они ее с кем-то перепутали. Наверное, с тобой, точнее, с той девушкой, которая передала тебе флешку. Не психуй, Алинка, все будет нормально. В Чите мои люди обязательно узнают о пожаре в вагоне и пропаже пассажиров. Они знают, что я там ехал и что я тоже пропал. Нас уже ищут, и играть в индейцев нам осталось сутки, может, двое. Главное – найти Татьяну и продержаться.
Гуров поднялся и сел рядом с девушкой, обняв ее за плечи.
– Значит, ты и ее спасаешь, и меня спасаешь, потащив за собой, чтобы эти гады не схватили?
– Значит, – согласился Гуров, улыбнувшись в темноте.
– Крутой ты мужик, полковник.
– Сам себя иногда боюсь.
Алина тихо хмыкнула, потом спросила:
– А ты женат?
– В моем возрасте, – рассмеялся сыщик, – просто неприлично быть холостым. Давай-ка подкрепимся и спать. Завтра тронемся с рассветом.
После ужина, прежде чем забраться в палатку, Лев взобрался на толстую корявую березу, которую приглядел еще при свете дня. Он минут двадцать сидел на вершине дерева, внимательно вглядываясь в темноту тайги. Надежда не оправдалась – ни света костра, ни блеснувшего огонька.
Солнце было уже высоко, когда Гуров увидел среди ветвей темневшую крышу невысокого деревянного сруба. Вопреки словам Смирнова, поляна вокруг заброшенной заимки не так уж сильно заросла. Сыщик велел девушке присесть за деревом, а сам, сбросив рюкзак, достал пистолет и тихо стал подкрадываться к хижине. Какая-то птица с шумом пролетела из кустов и уселась на край крыши заимки. Она крутила головой и издавала резкие неприятные крики. Между прочим, подумал Гуров, птичка о многом сказала. Если бы там были люди, то она не села бы там. Наверное.
Прячась за деревьями и кустарником, сыщик, тихо ступая по камням и прошлогодней опавшей хвое, обошел хижину вокруг. Крыша в самом деле провалилась. Разъехавшиеся бревна наката зияли, как дупло гнилого зуба. Кора и дерн, которыми сверху когда-то была выстелена бревенчатая крыша, свалились внутрь. Два крайних бревна валялись в траве и покрылись мхом. Однако дощатая дверь была плотно закрыта. Присмотревшись внимательно, Гуров все же увидел, что она подперта снаружи толстой веткой. Трава у входа не примята. Зато рядом с дверью зияла темная глазница окна.
Решившись, Гуров выпрямился и подошел к хижине. Пахло дымком. Или ему просто так казалось, потому что в памяти остался запах его же вчерашнего костра. Оглянувшись, сыщик увидел, что Алина поднялась на ноги и смотрит на него из-за дерева. Он махнул девушке рукой и убрал подпорку у двери.
– Запустение? – спросила девушка, заглянув внутрь.
Гуров осматривался внутри, шелестя старой сухой травой, которой был выстелен земляной пол. Он поднес руку к очагу, выложенному в углу.
– Ночью горел, – сказал он. – Пепел еще заметно теплый. И сухой. От ночной влаги он быстро каменеет.
Гуров вышел и присел на бревно, доставая сигарету. Алина сбросила рюкзак и, многозначительно зыркнув на спутника, удалилась в кусты. Сыщик курил и прислушивался. Вот девушка зашевелилась и побрела в сторону. Затем обошла всю хижину по кругу за ближними деревьями.
– Не было тут Татьяны, – заключила она, усаживаясь рядом с Гуровым. – Если и был кто, так, наверное, охотник.
– Почему думаешь, что Татьяны тут не было?
– Ох, мужики! Полковник, такие вещи пора бы уже знать и примечать. Танька наша – девица опрятная, чистюля. Она, естественно, прокладки гигиенические меняет каждый день, а то и чаще. Ни здесь, ни в хижине я их следов не заметила.
– Сыщик! – язвительно сказал Гуров. – Охранники могли закопать, под мох засунуть. Такие следы оставлять… Ладно, двинулись дальше. Следующий пункт очень важный. И от города далеко, и вертолет там может сесть, по описанию охотника. Теперь глядеть в оба!
* * *Сводки происшествий и преступлений по городу Крячко приносить стали по его просьбе со следующего же утра. Пропажа пассажиров 340-го поезда, которых объявили в розыск, ударила полковника как обухом по голове. Две девушки и мужчина! Прокопенко Иван Иванович! Крячко закрыл глаза и постарался успокоиться. Не паниковать, не нервничать, главное – успокоиться и начать размышлять рационально.
Если Прокопенко-Гуров пропал из поезда, значит, их миссия здесь, в Чите, для кого-то уже не тайна. И этот кто-то очень боится, что московские сыскари докопаются до какой-то тайны. Но каким образом они узнали о цели их приезда? Даже не так! Цель приезда – это одно. А исчезновение полковника полиции – это совсем другое. Ну, узнали о цели, так доказательств их преступлений пока нет. Их полковники должны были найти. Зачем похищать, убивать? Узнал цель – мешай работать, не подпусти к доказательствам. Чего проще? Нет, тут что-то совсем другое, не связанное с миссией в Чите. Кто-то из уголовников по старым делам? Опознал и отомстил? Чертовщина какая-то!
Крячко достал телефон и набрал номер мобильного Лосева.
– Виктор Васильевич! Срочно! Запросите по своей линии все подробности исчезновения трех пассажиров из вагона московского 340-го поезда. Все подробности и обстоятельства. И еще. Подберите мне молодого честного и толкового оперативника. Освободите его от всех дел – и мне в помощь, негласно.
– Вы забыли, в какой я должности, – напомнил подполковник. – Оперсостав мне не подчинен.
– Черт вас возьми! У вас не осталось своих людей в райотделах? Кто-то вас уважает, помнит… Потолкуйте без подробностей с начальниками отделений.
– Ладно, сделаю. Еще что?
– И этого выше крыши, – буркнул Крячко и отключился.
Занимаясь проверками оперативно-розыскной работы, Стас с трудом заставлял себя сосредоточиваться и выглядеть, как и прежде, вальяжно-спокойным. Через два часа в кабинет постучал парень лет двадцати пяти, черноволосый, с густыми бровями и насмешливым взглядом.
– Лейтенант Воронин, – доложил он. – Прислан в ваше подчинение… от Виктора Васильевича. Вот копии протоколов, которые прислали из линейного отдела полиции на транспорте.
– Как зовут? – спросил Крячко, беря листы бумаги и начиная читать.
– Игорь.
– Посиди пока. Можешь, вон, чайку или кофейку выпить.
Опер промолчал, усевшись на стул и подперев подбородок рукой. Из протоколов, которые заполняли на скорую руку и, скорее всего, ночью на месте происшествия, было понятно очень мало. Проводница услышала, что кто-то из пассажиров уловил запах гари. Она вышла в коридор, стала стучать в третье купе, там были заперты двое пассажиров, окно открыто… Что за чушь?
– Вот что, Игорь, – хмуро сказал Крячко. – Дело тут такое…
Но сразу объяснить, какое тут дело, оказалось сложно. Станислав Васильевич поднялся с кряхтеньем из-за стола и, заложив руки за спину, стал ходить из угла в угол. Нужно было собраться с мыслями.
– Лосев сказал тебе, кто я такой и зачем ты мне нужен?
– Очень подробно, – улыбнулся лейтенант.
– Черт! Конспиратор хренов.
– Товарищ полковник, – со снисходительной и какой-то очень взрослой улыбкой добавил Воронин, – я пришел в полицию для того, чтобы бороться с преступностью, очищать свой город от всякой нечисти. И отнюдь не из-за романтики. А если эта нечисть, если эти мерзавцы еще и погоны полицейские носят…
– Ладно, не расходись, как горячий самовар, – осадил оперативника Крячко. – Дело нам предстоит трудное. Для начала ты мне выясни вот что… только учти, что это может быть единственная ниточка. Выясни абсолютно все, что связано с этим загадочным происшествием. Переговори с проводницей, с оперативниками, кто работает сейчас с транспортной прокуратурой по этому делу. Твой начальник в курсе твоей командировки и… наших отношений с Лосевым?
– Не беспокойтесь, тут все надежно.
– Ну вот и попроси его, чтобы он тебя к «линейщикам» спротежировал. Пусть легенду придумает, чтобы с тобой там сотрудничать начали. И все это до утра.
– Вы считаете, что там совершено преступление и к нему имеют отношение наши… интересующие нас личности?
– Очень плохо, если так, Игорь. И поэтому мне нужно знать все подробно и точно.
После ухода лейтенанта Крячко попытался снова вернуться к своим проверкам. Точнее, к той их стороне, которая могла подсказать, кто с помощью полиции закрывает определенного характера дела, кому это нужно и как далеко наверх все это может вести. Вопросов было очень много, гораздо больше, чем ответов.
И только поздно вечером, когда в коридорах управления затихли шаги, Крячко достал из кармана беспроводной модем, который купил для него Лосев. Теперь можно погрузиться в информацию, которая плавает в недрах сайтов.
Через два часа Крячко уже не сомневался, что между действующим губернатором края и мэром краевого центра ведется тщательно скрываемая борьба. Или просто соперничество. Но с учетом предстоящих выборов в губернаторы, куда нынешний – Петр Зиновьевич Сипатов – наверняка выставит свою кандидатуру, все представало в несколько ином свете. Мэр пиарился самым бессовестным образом. Его фамилия светилась во всех мало-мальски серьезных мероприятиях, акциях, проектах. Его заслуги, его личные и деловые качества не сходили со страниц газет, элитных журналов и не исчезали с сайтов. Это вполне могло означать, что его фамилия также появится в перечне кандидатов в губернаторы.
И еще Крячко стал подумывать, что нынешний губернатор как-то упустил свои позиции. Годы его правления все чаще называли застоем, потерянным временем, безликим правлением и тому подобными нелестными оборотами. А ведь мэр Андрейченко – конкурент действующему губернатору, подумал Стас. Сильный конкурент. Сипатов из старой школы хозяйственников, из первой волны чиновников, которых теперь никто не любит. А Андрейченко из бизнеса, он профессиональный менеджер, причем успешный. На городском правлении он это блестяще показал.
Если все это верно, потер Крячко ноющую от долгого сидения за компьютером шею, то, как показывает практика, борьба должна вестись не только явно, но и тайно. А они ведь оба должны быть замараны по уши. Чиновники такого ранга чистыми не бывают! Вот где ниточку можно ухватить за кончик, вот оно, направление их с Гуровым работы. Доказательства действий высшего руководства, когда они явно шли вразрез с законом, более того, с Уголовным кодексом. А попутно и поиск тех чинов в погонах, которые эти деяния не только покрывали, но и, возможно, им способствовали.
Теперь только найти Леву! Живого. Понять, что там произошло, имеет ли это происшествие отношение к их с Гуровым миссии. Во что же он там в поезде вляпался? «Эх, Лева, Лева! Что же я Машке твоей скажу? Что не уберег? Она ведь сама говорила, что ей спокойнее, когда он со мной едет». Крячко стиснул кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Боль вернула решительность и спокойную рассудительность. Не паниковать! Работать, работать!