Однажды в Ёбурге
Убийство Бэллы Немыкиной
Всё началось в небесах, в серебряном лайнере, который сквозь яркую синеву тропосферы мчался в Арабские Эмираты. В хмуром Екатеринбурге остывал ноябрь 1995 года, а пассажиров лайнера ожидало солнце Персидского залива. В салоне самолёта познакомились красивая девушка и симпатичный молодой мужчина.
Бэлле Немыкиной было 22 года. Папа Бэллы возглавлял торговый комплекс «Океан», а мама работала директором ювелирного магазина «Бриллиант». Бэллу, младшую дочку, папа и мама обожали до трепета. Бэлла словно была создана для того, чтобы её любили и баловали, – игривая, как кошка, похожая на итальяночку. И кавалер вроде был подходящий: Олег Бушманов, 24 года, директор торгового дома «Ява», холост, обаятелен, немногословен, летит с друзьями на отдых.
Роман оказался некурортным, Олег и Бэлла начали встречаться. Любовь, всё такое. Весной Бэлла забеременела. А летом вдруг выяснилось, что Олег Бушманов женится на Светлане Язевой, а Светлана – дочь Валерия Язева, который депутат Государственной думы и владелец торгового дома «Ява». Олег, мастер спорта по самбо, поначалу работал у Язева охранником, познакомился с дочерью босса – ну и сделал карьеру, при которой женитьба на Светлане – обязательное условие.
Олег Бушманов стал жить на два дома. И Светлана, и Бэлла жёстко давили на возлюбленного: «Брось ту, другую!» Зимой, примерно через год после Эмиратов, и Бэлла, и Светлана родили Олегу дочерей. Полгода Бушманов метался, выгадывая, с какой женой ему жить. Победила дивная улыбка Бэллы. 8 июля 1997 года Олег позвонил Бэлле и сказал: решено, они будут вместе. Пусть Бэлла вечером откроет железную дверь своей квартиры для посыльного, который привезёт вещи, а сам Олег приедет позже. И вечером счастливая Бэлла распахнула дверь незнакомцу.
К ней вломились два громилы. Её кинули на пол и связали по рукам и ногам. Грабители обшарили хату, выпытывая у Бэллы, где бабки, а потом перекрутили ей горло жгутом из простыни. Когда Бэлла отколотилась и обмякла, убийцы присели на кухне, выпили чаю и собрались на выход. Бэллу они сложили пополам и унесли в большой спортивной сумке. Нести было не тяжело, всего-то 45 кило.
Утром пришла няня и обнаружила, что квартира заперта, а внутри кричит младенец. Примчались Олег Бушманов и отец Бэллы, взломали дверь. Конечно, Бэллы дома не было. А вскоре отцу Бэллы кто-то позвонил и потребовал выкуп за дочь – 300 тысяч долларов. Милиция решила, что Бэлла Немыкина похищена.
Следователи допросили всех, кто знал Немыкину. Бушманова тоже вызвали на допрос и по милицейской привычке прессанули – мало ли чего. А Бушманов вдруг раскололся: да, виноват, это он организовал похищение. Но он покажет, где прячется похититель! Опера сели в роскошный белый «паджерик» Бушманова и покатили к похитителю. Возле злодейского убежища Бушманов вынул из кошелька всё, что там было, – где-то семь миллионов рублей, отдал операм, заодно подарил им и свой джип, а после этого выбрался на улицу и ушёл куда захотел.
«Похитителей» Бэллы скоро взяли. И выяснилось, что никакого похищения не было. Было тяжёлое финансовое положение холдинга Бушманова. Поставщики требовали оплатить поставки, а деньги у Бушманова кончились и в долг никто не давал. Выручить согласился только тесть – депутат Валерий Язев. Но с условием: тесть выручает зятя, а зять за это решает свою проблему с Бэллой. Иначе пошёл вон из семьи и бизнеса. Слово «убить» тесть не произносил.
А Олег Бушманов не был честным скаутом. До работы у Язева он отмотал три года «химии» в Тагиле за наркоту. Он поехал за советом в Тагил к авторитетному вору Афоне. Вор сказал, что лишнюю бабу надо кончить, и дал бойца, уголовника с восемью ходками. Вторым исполнителем Бушманов назначил своего охранника, бывшего спецназовца. Распланировав убийство, Олег ещё заночевал у Бэллы – попользовался, пока живая. А Светлана Язева, говорят, была в курсе. Это она, усмехаясь, выдала бойцам большую сумку, в которой вынесут маленькую Бэллу.
История про похищение и выкуп была задумана для отвода глаз, для ложного следа. Бушманов разрешил убийцам ограбить квартиру Бэллы и даже объяснил, где лежат его подарки. 8 июля он попросил Бэллу открыть дверь посыльному – и сбросил на пейджер убийцам условный сигнал. И волки побежали.
Через три дня телевидение показывало, как за городом в лесополосе возле танкового полигона из ямы следователи вытаскивают большую грязную сумку. Они расстегивают молнию и видят в сумке связанную, обсыпанную землёй и какую-то скомканную девушку с запрокинутой головой. Упираясь рукой в коленки мёртвой Бэллы, опер с трудом распрямляет её окостеневшие голые ноги.
Убийцам Бэллы дали 17 и 20 лет строгого режима. Олег Бушманов почти три года жил на Кипре, на вилле депутата Язева. Встречался с женой и тёщей, ходил на дискотеки. Потом, видимо, тесть понял, что Бушманов бесперспективен, и Олег получил развод и от ворот поворот. Летом 2000 года он сдался милиции в Москве и был этапирован в Екатеринбург. Ему светил пожизненный срок. Но суд назначил заказчику убийства 14 лет – вопреки закону меньше, чем исполнителям.
Об этой трагедии хотел снять сериал знаменитый кинорежиссёр Владимир Краснопольский. В 2012 году вышел роман Ольги Новиковой «Каждый убивал» – тоже о Бэлле. Красивая девочка, дочка состоятельных родителей, жизнь впереди, и вдруг её просто и страшно заказывает возлюбленный, отец её ребёнка… О чём всё это?.. О судьбе? О капиталах? О любви? О предательстве и вероломстве? О власть имущих? О «лихих девяностых»? О городе Ёбурге?
Глава десятая
Увидеть Ёбург и умереть
Радиоуправляемые крокодилы
Промышленные войны и захват Химмаша
2000 год в Ёбурге стал эпохой promotion промвойн: передел собственности в промышленности транслировался телевидением чуть ли не в прямом эфире.
21 января на свободу вышел жестокий рейдер Павел Федулёв. Он отсидел в одиночке СИЗО ровно год и, по слухам, потребовался для решения специфических задач. На день выхода он назначил 18 деловых встреч. Истеблишмент области ожидал начала какой-нибудь новой баталии. Всё так и случилось.
Знатоки утверждали, что Россель хочет вернуть области Качканарский горно-обогатительный комбинат – предприятие мощное и богатое. Качканар надо было вырвать у нынешнего хозяина, магната Джалола Хайдарова, и передать олигарху Козицыну. Правительство области владело «золотой акцией» ГОКа – долей в 20 %, а Козицына Россель считал единомышленником и спасителем региона.
Бармалей Федулёв оказался при деле. Он ещё в 1997 году купил пакет акций Качканара, обобрал ГОК и продал акции Хайдарову. Ну как продал… Деньги взял, но акции не отдал. ГОК – монополист, он оклемается, и тогда с помощью акций рейдер сможет обобрать ГОК во второй раз. Федулёв ушёл в подполье, но в 1999 году попался и сел в СИЗО. И вот теперь его выпустили. Точнее, спустили с цепи.
28 января РУБОП и Федулёв с пальбой захватили ГОК. Качканар заперли блокпостами: в город не пускали без прописки, «собрания иногородних» были под запретом. Всё для того, чтобы провести съезд акционеров без представителей законных владельцев. Владельцев пытался защитить промышленник Антон Баков – по городу рыскали бригады его движения «Май», но РУБОП недвусмысленно передёрнул затворы автоматов. Федулёв заставил акционеров принять нужные решения, а потом команда Козицына принялась банкротить предприятие: это был эффективный способ законно поменять всё так, как надо победителям.
Баков боролся за Качканар не из пролетарской солидарности трудящихся. До появления Федулёва и Козицына ГОК был поставщиком сырья для Серовского металлургического завода Бакова, а Россель и Козицын были противниками Бакова. Понятно, что, сказавши Федулёву: «Качканар – взять!» – большие боссы потом скажут: «Серов – взять!» Они и сказали.
28 апреля 2000 года на Серовский завод ворвались три сотни омоновцев из Екатеринбурга и Тагила, экипированных, словно для высадки на Марс. Операцией руководил Федулёв. Работников заводоуправления камуфлированные марсиане за шиворот вытаскивали на улицу, будто мешки волочили. Заняв контору, бойцы болгарками взрезали дверь директорского кабинета для Андрея Козицына.
А Бакову на заводе верили, поэтому три дня возле заводоуправления гудели митинги. В майские праздники 5 тысяч человек – половина работников завода – вместо посадки картошки пришли орать на площадь. Напрасно. Марсиане и не вздрогнули в своих скафандрах. Баков отступил. Но ни в коем случае не сдался.
После этих побед Федулёв решил, что он сполна расплатился с заступниками за свою свободу. Рейдер преобразился. Он надел интеллигентные очки без диоптрий, чтобы выглядеть респектабельным бизнесменом, и двинулся на выборы в Палату представителей областного Заксобрания. Он нашлёпал листовок: мол, нашёл «золото партии» и вообще работает по заданию Путина, и его избрали.
А в планах неукротимого рейдера был захват завода «Уралхиммаш». Пакет его акций Федулёв купил ещё в 1996 году на пару с партнёром Андреем Сосниным. Потом Федулёв послал к Соснину киллеров и дальше владел активом единолично. Однако к лету 2000 года «Химмашем» рулил уже промышленник Малик Гайсин, соратник Антона Бакова, который умел давать сдачи так, что мало не покажется.
С августа адвокаты и юристы Федулёва толкались с адвокатами и юристами Гайсина, наконец Федулёв получил на руки нужное решение суда. 13 сентября 2000 года судебные приставы и ухорезы Федулёва объявили о смене руководства «Уралхиммаша», ворвались в здание заводоуправления и забаррикадировались. Перед администрацией загомонил растерянный митинг. Гайсин кликнул Бакова.
Многомудрый и коварный Баков, виртуоз самопиара, призвал журналистов и подъехал к заводоуправлению «Химмаша» на автовышке. Митингующие оттащили припаркованные у входа легковушки, и Баков десантировался в окно третьего этажа – выше баррикад федулёвцев. И вскоре весь Ёбург кинулся к телевизорам: на экране в узких коридорах заводоуправления с матюгами дрались федулёвцы и химмашевцы, с треском ломали двери и крушили мебель, а депутат Заксобрания Антон Баков в директорском кабинете вытрясал из директорского кресла клещом вцепившегося в подлокотники депутата Заксобрания Павла Федулёва.
На Химмаш примчался мэр Аркадий Чернецкий – всё разруливать и всех успокаивать. ОМОН вытаскивал побитых из коридоров и кабинетов администрации завода – а страна уже смотрела в новостях схватку за «Химмаш». Позорище одно, а не промышленная политика! И Россель прямо в эфире раздражённо посоветовал Федулёву не нарываться. «Химмаш» вернулся Гайсину. Баков восторжествовал.
А Федулёв обиделся на Росселя. Он полагал, что имеет полное право доить «Химмаш», так как помог губернатору вернуть Качканарский ГОК. Федулёв даже заявил, что власть сама разрешила ему захватить «Химмаш». Какое вероломство – отнимать подарок обратно!
Однако нежное сердце рейдера простило губернатора, и Федулёв сообщил прессе: «Я всё равно поддерживаю Росселя, нашего любимого дедушку. Он старенький, но какой уж есть». После такого спича Россель страшно разозлился и порекомендовал прокуратуре заняться Федулёвым, который тотчас стал «самым неэффективным собственником». А премьер Алексей Воробьёв пообещал Павлу Федулёву наградить его вместо медали чугунной гирей.
В итоге областная власть откажется от безбашенного сподвижника, который краёв не видит. За старые грехи с акциями ГОКа Федулёва в 2002 году снова упакуют в темницу. Но в 2003-м Федулёв выскочит под залог как новенький. В 2004 году его будут судить за Качканарский ГОК уже в третий раз и дадут три года – однако непотопляемого рейдера амнистируют прямо в зале суда.
А общество не очень-то разобралось, кто с кем воевал: Федулёв с Гайсиным, Козицын с Баковым или Чернецкий с Росселем? При чём тут Качканар с его ГОКом и Серовский завод с движением «Май»? Но всем было понятно, что за каждым из участников промвойн стояли большие идеи, большие силы и большая решимость. Острозубые журналисты назвали соперников «радиоуправляемыми крокодилами».
Тузик и грелка
История с резиденцией полпреда
Москва понимала, что истинное сопротивление её колонизаторскому диктату – не одиозный сепаратизм, а демократический федерализм, поэтому системно она боролась именно с федерализмом. Очередной атакой стало введение института полномочных представителей президента в федеральных округах – полпредов.
Они были задуманы как ещё одно око государево. Указ об учреждении полпредств президент Путин подписал 13 мая 2000 года. Пятеро из первых семи полпредов были силовиками, в том числе и генерал Пётр Латышев, заместитель министра внутренних дел. Генерал Латышев собирался на Урал под наставления директора ФСБ Николая Патрушева, дескать, УрФО – это оргпреступность, коррупция и наркомафия. А губернатор Россель, разумеется, – сепаратист.
Перед Росселем встала задача: надо дискредитировать полпреда в регионе, не вступая в конфликт с Москвой. Полпред сколько угодно может хозяйничать в других областях, но в Свердловской области он – пятое колесо в телеге. Новая и ненужная сила, к которой аутсайдеры кинутся за помощью, нарушая равновесие.
Полпред приехал в Екатеринбург и начал озираться, где бы ему поселиться. По статусу полпреду полагалась собственная резиденция. Генерал Латышев хотел получить красивый исторический особняк. Сперва генеральский взор пал на дом Малахова (улица Луначарского, дом 171), однако это здание оказалось слишком тесным для аппарата полпредства, хотя аппарат был небольшой.
Потом хитроумный Россель предложил Латышеву на выбор Дворец пионеров или Дом актёра. Интеллигенция города тотчас встала в боевую стойку. Латышев заподозрил неладное и благоразумно решил въехать в административное здание на Октябрьской площади, где находилось областное министерство госимущества.
Но не тут-то было. Россель не дал Латышеву уклониться от скандала. В июле 2000 года Россель обязал чиновников приступать к выселению Дворца пионеров и одновременно обещал интеллигенции, что не допустит такого безобразия.
Дворец пионеров – самый, наверное, знаменитый исторический ансамбль Екатеринбурга. Это усадьба золотопромышленников Расторгуева и Харитонова, построенная в начале XIX века по проекту архитектора Томмазо Адамини, единственный дворцовый комплекс Урала. В 1824 году здесь останавливался император Александр I. С дивным дворцом, старым парком и тёмным прудом связано много жутких легенд.
С 1936 года в этих чертогах пионеры били в барабаны, разводили рыбок и выпиливали лобзиками, а тайком от вожатых искали в подвалах сундуки с золотом и замурованные подземные ходы, где к стенам на цепях прикованы скелеты. Посмотреть на счастливое советское детство сюда приходили Джавахарлал Неру, Хо Ши Мин и Фидель Кастро. И вот теперь вдруг припёрся какой-то московский дядька генерал, разогнал детские кружки и решил тут поселиться, как Медведь в избушке Зайца. Загремел дикий скандал на всю страну.
Заячья избушка тоже загомонила. Был создан родительский комитет. 31 июля он повёл педагогов, родителей и кружковцев к Белому дому на акцию протеста. Гневные люди несли плакаты: «Война с детьми – позор!», «Генерал – один, детей – четыре тысячи!», «Дворцы – чиновникам, развалины – детям?» Возле здания, где сидели чиновники полпредства, появились пикеты из школьников. Дворец Расторгуевых – Харитоновых СМИ издевательски переименовали в Петродворец.
Усадьба Расторгуевых – Харитоновых
Кремль не понял: что не так? В Екатеринбург прилетел гонец от президента и привёз официальный указ о передаче комплекса Дворца пионеров Латышеву, который единственный из полпредов оставался пока без резиденции. Московские чиновники были свято уверены, что им по праву надо брать всё самое лучшее.
А генерал Латышев тоже повёл себя неполитично. Он стал говорить, что он не виноват и ничего не знает, а протесты проплачены, они фаза войны Росселя и Чернецкого. Это подлило масла в огонь. «Нам не дают денег даже на кисточки и краски детишкам! – закричали учителя. – Что за проплаты? Вы там охренели?» Полпреду вручили петицию, которую подписали 2300 человек. Какие-то горячие люди начали бить во дворце стёкла. О ситуации рассказывали все телеканалы.
Вездесущий Антон Баков, который только что с подачи Росселя потерял Серовский завод, не упустил возможности отомстить и нанёс свой удар: движение «Май» выступило с инициативой отдать полпреду резиденцию губернатора.
К осени страсти потихоньку улеглись. 1 сентября дворец, как всегда, открыл двери юным кружковцам. Власть сообщила, что построит полпреду другой домик, и в октябре объявила архитектурный конкурс на здание резиденции.
5 августа 2002 года Путин подпишет указ о строительстве новой резиденции уральского полпреда на улице Добролюбова на месте усадьбы купца Рязанова (эту площадку федеральная власть выдернула из рук Общества еврейской культуры).
Проект дворцового комплекса разработает строительная компания с Кипра. Старинный дом купца Рязанова, возведённый в 1809 году, перенесут в сторону на 100 метров. Но работы по сооружению резиденции растянутся на восемь лет.
Полпред Пётр Латышев не доживёт до открытия резиденции. 2 декабря 2008 года он умрёт во время командировки в Москву.
В 2010 году на берегу Исети вырастет огромный и роскошный комплекс а-ля барокко. В городе его станут язвительно называть Букингемским дворцом.
Аппарат полпредства будет небольшой, а комплекс – огромный. В 2012 году депутат-коммунист предложит новому полпреду не шиковать и передать дворец детям, например, под Дом пионеров. Полпред ответит: нецелесообразно.
История битвы учителей и генерала за Дворец пионеров пополнила свод преданий знаменитой усадьбы золотопромышленников и вошла отдельной темой в роман писателя Владислава Крапивина «Семь фунтов брамсельного ветра». А для Ёбурга с тех пор полпред стал фигурой легковесной, несопоставимой по значению с губернатором. Вот так многоопытный и лукавый Россель, верноподданнически уступая, расправился со столичным варягом, словно Тузик с грелкой.