— Ты никогда не задумывался, почему у тебя в Военном совете только треть согласилась на ментальный допрос, и прошло его только двое, а в Гришкиной команде программистов, как недавно выяснилось, девяносто процентов захотели сразу и в основном допуск получили?
— Возраст?
— Конечно! Ты же в совете самый молодой, хотя в прошлом году сороковник обмывали, а у парня в команде старше двадцати семи никого нет. Как следствие — нет устоявшихся пессимистических взглядов. Они достаточно легко приняли наши идеи как о тупике цивилизации при продолжении нынешнего западного курса на глобализацию ради обогащения только малой части людей, так и о единственно правильном пути для человечества — выходе в глубокий космос и дальнейшем развитии общества уже на звездных просторах.
— На пыльных тропинках далеких планет? — хмыкнул генерал. — Против такого удара романтикой по нашей еще вчера довольно серой действительности устоять тяжело, — все-таки согласился он.
— Особенно если прибавить творческие возможности, которые появляются при доступе к порталам и прямому подключению к компьютерной сети, и те же меркантильные материальные блага, — добавил Александр Юрьевич. — На пустой желудок светлое будущее не построишь. Это, между прочим, еще одна ошибка властей СССР в восьмидесятые годы.
Они чуть помолчали.
— Да, кстати, — Полонский посмотрел на друга с язвительной улыбкой, — вчера, когда журналистов уже убрали, Копылов выступил. Пощупал, так сказать, своими ручками, что такое связь с компьютером и прямое управление порталами, и очень вдохновился. А так как ты после моего заявления становишься лицом очень даже официальным — во всяком случае, и ЦРУ, и МИ-6, не говоря уже о Моссаде, фамилию некоего Сахно уже знают, — то поступило предложение присвоить тебе соответствующее внеочередное звание — генерал-полковника. Что интересно, никто не возражал и не воздержался при голосовании. Указ я уже подписал.
Александр Юрьевич поперхнулся дымом своей очередной сигареты, откашлялся и выдавил:
— От тебя, Дима, я такой подлянки не ожидал.
Глава 10
— Хныкала-хныкала. Мне ее так жалко стало, я и подключилась в одностороннем порядке — нам же теперь пациента не обязательно усыплять для диагностики. С доработанными фильтрами это не проблема. Вот и выяснилось, что у Надюшки ушко болит. Даже портальным томографом не сразу причину нашла — совсем маленькое воспаление. Лекарство через микропортал закапала, но оно же не сразу эту болячку уберет. Ты, мама, сама говорила, что дети в этом возрасте должны много спать. Я и рискнула заблокировать этот нерв на время. Подключилась еще раз для проверки — сестренка без боли уже засыпала, — а про фильтры в спешке забыла. Вот так все и произошло, — виновато закончила Верка.
Наталья перевела взгляд со старшей дочери на младшую, лежащую у нее на коленях. Наденька, увидев грустное выражение на лице матери, наоборот, заулыбалась и старательно — видно было, что это дается ребенку с большим трудом — медленно произнесла: «Ма-ма».
У женщины опять потекли слезы. Она подняла дочь и поцеловала ее в лобик:
— Бедненькая моя. Что с тобой старшая сестра сделала?
— Не пла-кай, — по слогам, но вполне разборчиво сказала Надюшка.
— Ма-ам, — протянула Верка, теребя мать за рукав, — подключись к ней сама через фильтры. Тогда и выяснится, что я натворила.
Наталья подняла голову, задумалась и аккуратно положила ребенка в кроватку. Слезы на ее лице мгновенно высохли — надо было работать, а не стенать, гадая, что принесло дочери это ошибочное слияние без фильтров с взрослым человеком.
На ментальное обследование с применением всех необходимых мер предосторожности ушло всего несколько секунд. Лицо врача разгладилось, но нотации Верка не избежала:
— На наше счастье, Надюшка просто не в состояний понять девяносто девять процентов того, что содержится в этой дурной забывчивой голове, — несмотря на ругательные интонации, рука Натальи очень ласково прошлась по Веркиным волосам. — Тот редкий случай, когда поговорка «в одно ухо влетело, в другое вылетело» работает во благо. Все сложное и непонятное просто не задержалось у девочки в памяти. Даже не так — не воспринялось вообще, не отложилось. Но вот твоего Гришеньку она теперь будет любить всегда чистой детской незамутненной любовью, — мать наконец-то улыбнулась. — А вот к тому времени, когда она хотя бы приблизительно начнет понимать слово «секс», он уже давно будет для Наденьки просто любимым дядькой, без всяких дурных ассоциаций. Конечно, и ты сама для ребенка теперь предмет обожания и непререкаемый авторитет, ничуть не меньший, чем я или Саша. Поэтому всегда думай, что говоришь при сестренке.
Верка, немного воспрянув духом, тоже улыбнулась, только как-то очень нерешительно:
— Без отрицательных последствий?
— Кажется, — не совсем уверенно ответила мать.
— Я тут подумала, надо за Надюшкой постоянный комплекс аппаратуры закрепить и, чтобы подобных ошибок не повторилось, «зашить» необходимые фильтры в программу ее персонального компьютера.
Наталья с заметным удивлением посмотрела на старшую дочь, высказавшую такую вполне толковую идею, услышала очередное «ма-ма» от младшей, подхватила ее на руки и, успокаивающе поглаживая девочку по спине, задумалась. Затем, подняв голову, сказала:
— В твоем предложении много здравого. Но есть два серьезных «но». Во-первых, несмотря на наш маленький возраст, — она с удовольствием поцеловала Наденьку, — связываться даже через фильтры можно только по нашему желанию. Так? — последний вопрос был адресован малышке. Вряд ли она полностью поняла, о чем идет речь, но все равно кивнула, соглашаясь с матерью, и пропищала «да».
— Мы в свои семь месяцев — полноценный человек со всеми соответствующими правами, включая право на свободу мысли, — еще один поцелуй. Со стороны было хорошо заметно, что эти ласки нравятся и матери, и маленькой дочурке. — Ну и… Я просто не представляю, как на ребенка повлияют знания, которые могут к ней попасть при случайном контакте с кем-нибудь из нас или из сети.
— Мам, ты что? — удивилась Верка. — Какое подключение к сети? Какой случайный контакт? Она же маленькая совсем, чтобы понять управление компом!
— Это только так кажется. Мозг ребенка мало чем отличается от мозга взрослого человека. Разве что — резкой разницей в количестве усвоенной информации и мизерным уровнем хоть какой-либо объективности в оценке этой информации. Само общение с компьютером у нас всех построено на ощущениях, на том языке, который мы все тем или иным путем получили от твоего Григория. И вот как раз эту часть твоих знаний — тут же на самом деле нет ничего сложного — Наденька частично запомнила. Во всяком случае, определенное понятие, как напрямую общаться со своим комплексом, если его подключить, у девочки есть. Очень сильно форсировать развитие личности бесконтрольным потоком знаний? Но, повторяю, просто не представляю, к чему это приведет. Не все вундеркинды хорошо кончали. Обычно у человека от рождения и до взросления проходят годы, а тут… — Наталья опять посмотрела на свою маленькую дочь, немедленно получив в ответ улыбку. Чуть напряглась чему-то внутри себя и согласно кивнула.
В комнате тут же появилась Катерина с Николенькой на руках:
— Чего вы тут киснете? Пойдемте быстрей на озеро. Все там собираются — у Виктора со Светой получилось сфазировать два генератора.
— У нас тут своя новость, вот только пока не пойму, хорошая или плохая, — Наталья скинула баронессе файл с сегодняшним происшествием и последними мыслями на эту тему.
Катерина, почти округлив глаза, удивленно посмотрела на Надюшку. Та улыбнулась и сказала «Те-тя Катя». Перевела взор на пятимесячного Николеньку, спокойно теребившего соску, и добавила «Ко-ля». Брови британки поднялись еще выше, колени подогнулись, и она села на вовремя подставленный Верой пуфик. Еще раз посмотрела во вполне осмысленные глаза девочки и подняла взгляд на мать:
— Мой бог, — выдавила баронесса по-английски. Впрочем, быстро опомнилась и перешла на русский: — Так сколько же ей нынче? Ведь явно больше полугода в несколько раз.
— На первый взгляд умственное развитие можно определить как у ребенка двух — двух с половиной лет, — после короткой паузы ответила Наталья и, заметив, что Катерина опустила взор на своего сына, добавила: — Только не вздумай немедленно сливаться с Николенькой. О результатах этого случайного эксперимента судить слишком рано. Как бы не аукнулось это потом. Я сначала отревелась, потом только начала что-то соображать, — пожаловалась врач. — До сих пор не въезжаю по-настоящему. Как Саше-то сказать? Не представляю… Ладно, — она решительно поднялась, прижимая к себе дочь, — пошли к папке виниться?
Наденька немедленно улыбнулась:
— По-дем!
На озере уже был дым коромыслом: Виктор, придерживая сидящего на руке Валерика, танцевал со Светкой что-то непонятное. Сахно разжигал мангал. Николай с Андреем насаживали мясо вперемежку с луком и помидорами на шампуры. Лена с Геннадием и Гришкой накрывали большой низкий столик холодными закусками, а дети… Нет, Сашенька Кононова спокойно лежала в большом манеже среди различных игрушек, с усердием постукивая ручонкой по яркому полуметровому мячику, а вот малолетние бандиты, как их однажды в шутку назвал Штолев, когда оба брата Сахно с Кононовыми Галей и Колей устроили ревизию в оружейной Красного-один, плескались в аквапарке, оборудованном для них.
— Гри-шень-ка! — радостный вопль Надюшки всполошил всех. Александр Юрьевич уронил палку, которой перекатывал угли, и удивленно посмотрел на жену, стоящую рядом с дочерью на руках. Огорошенный Гришка выронил тарелку, разбившуюся с характерным хрустом. Он чисто автоматически смахнул осколки в портал и повернулся к протянувшему к нему ручки ребенку. Подошел, взял Наденьку из рук улыбающейся Натальи и стал поглаживать довольную, прижимающуюся к нему всем телом девочку по головке.
— Говорит! — сказала Лена и хлопнулась на пятую точку, благо пластмассовое пляжное кресло оказалось рядом.
Катерина, уже успевшая прийти в себя, сбросила всем файл-отчет о стремительном взрослении младшей дочери Сахно.
— Ну, ни… — Григорий все-таки смог удержаться от мата. Как-никак на руках у него был ребенок, только с виду ничего не понимающий. А дети почему-то очень быстро все схватывают. Как хорошее, так и плохое.
* * *— Твердофазник нас не устраивает. Предварительные расчеты показывают потребную массу корабля минимум в шестьсот тонн, — рассуждал вслух инженер-ядерщик. Когда-то, еще во времена СССР, он, после института, будучи совсем молодым парнем, участвовал в доводке опытных ядерно-реактивных двигателей. Когда Михаилу Гордиенко всего неделю назад предложили подвергнуться ментальному допросу с перспективой быть инициированным, он долго не раздумывал. Ведь можно будет, если окажешься достойным, снова заняться любимым делом.
— Уже в восемьсот, Миша, — поправил Виктор. — Аппетиты конструкторов растут на глазах.
— Тем более. Остается только газофазный движок. Я тут очень тщательно посмотрел ваши наработки по гришанитам, прикинул на глазок — теперь, при подключении мозга к сети, у этого термина несколько другое значение, — усмехнулся инженер, — и пришел к выводу: вариант с так называемой ядерной лампой теперь вполне возможен.
— Это еще что такое? — удивился Гришка. — Никогда про подобное не слышал.
— Комбинация обычного реактора на уране двести тридцать три с термоустойчивой оптически прозрачной центральной капсулой, в которой находится раскаленный урановый газ или плазма. Строго говоря, в случае газофазного ЯРД лишь часть активной зоны должна находиться в газообразном состоянии, так как периферийные части реактора с твердыми твэлами будут отдавать рабочему телу — водороду — только до двадцати пяти процентов нейтронной мощности, обеспечивая при этом критическую конфигурацию центральной капсулы при относительно небольшом размере собственно газообразного твэла. Использование, например, бериллиевого, также охлаждаемого, вытеснителя нейтронов позволяет повысить концентрацию нейтронов в нейтронодефицитном газофазном твэле еще почти в два с половиной раза по сравнению с показателем для твердофазной части зоны.
— Из чего делать эту ядерную лампу? Там же температура будет ой-ей-ей! — немедленно вопросил Кононов-младший. — И почему не плутоний? У него же критическая масса втрое меньше.
— Из алюминия, — ответил Гордиенко на первый вопрос и, увидев возмущение на лице парня, тут же поправился: — Точнее — из его окиси.
Григорий немедленно залез в сетевой справочник и сразу расцвел:
— Из сапфира! Температура плавления чуть больше двух тысяч трехсот по Цельсию, почти до пары тысяч сохраняет прочность и прозрачность. Отличная устойчивость к облучению протонами. Вырастить нашими методами кристалл сапфира и затем придать ему какую угодно форму не так уж и сложно.
— А я про что? — согласился Михаил. — И потерь ядерного топлива у такого движка практически не будет, а, следовательно, радиационные загрязнения окружающей среды — минимальные. Раньше технологий создания такой капсулы не существовало, а с порталами…
— Ты не сказал, почему именно уран двести тридцать три, — перебил нетерпеливый Гришка.
— У него самый большой коэффициент выхода нейтронов после захвата ядром, а это очень важно для достижения критичности при малых размерах.
— Тяга? Масса реактора? — последовал следующий вопрос от Гольдштейна.
Гордиенко обоим скинул по сети файл с проектом двигателя и принялся объяснять:
— Тысяча двести тонн при собственном весе на Земле в пределах ста тридцати восьми тысяч килограммов. Еще около двадцати тонн уйдут на защиту от радиации самого корабля и окружающего пространства. В рабочее тело (водород) придется вводить какое-то количество лития для эффективного нагрева за счет поглощения лучистой энергии.
— Почему литий, а не углерод? — поинтересовался Гришка.
— Спектр поглощения лития значительно шире. А углерод черный только в оптическом диапазоне, — ответил Гордиенко. — Если подавать сжиженный водород через порталы, то мы можем получить конструкцию с очень высоким ресурсом. Обслуживание двигателя при кратковременных остановках для перезагрузки твэлов и в периферийной части реактора, и в ядерной лампе тоже достаточно просто осуществлять порталами. На все системы обеспечения, включая запасы урана и хранилище отработанного топлива, потребуется еще около ста тридцати тонн. Перерабатывать твэлы прямо на борту корабля не вижу смысла.
— Ты чего, Витя? — окликнул Григорий о чем-то задумавшегося физика.
— Все, полностью все в конструкции корабля придется переделывать заново. Таких двигателей, — Гольдштейн кивнул на Михаила, — надо будет на корабль минимум три штуки. Для надежности, — пояснил Виктор в ответ на удивленный взгляд Гордиенко. — Часть нейтронного потока через портал придется отбирать для ториевого реактора основной энергетической установки. Почему торий? На нем достаточно просто соорудить абсолютно безопасную подкритическую систему, которая к тому же будет выдавать необходимый для ходовых двигателей уран двести тридцать три. Нам же на борту корабля требуется довольно прилично обычного электричества для питания прыжковых генераторов пробоя.
— И разведанных запасов тория на Земле во много раз больше, чем обычного урана, — согласно покачал головой Миша.
* * *— Раскол общества во всем мире? На инициированных, то бишь принявших всем сердцем наши идеалы, и остальное человечество?
— Возможен и такой вариант, если упустим идеологическую работу. Тогда, как это ни прискорбно, придется бежать на какую-нибудь другую планету, а Землю закапсулировать на нынешнем технологическом уровне, раз и навсегда заблокировав любые попытки создать портальные технологии и подняться космическими аппаратами выше геостационарной орбиты. Это как змея сбрасывает старую шкурку, так и нам придется оторваться и забыть про первую колыбель нашей цивилизации.
— Ты, Саша, не слишком ли разогнался? — хмыкнул Полонский. — Звездный корабль пока только в проекте, а ты уже собрался ноги делать и нашу родную планету хоронить.
— Не хоронить, ни в коем случае, только не дать выйти в глубокий космос нынешним транснациональным корпорациям. В этом случае они свои хищнические повадки распространят на всю Галактику. Выплеснут всю грязь своего давным-давно разделенного общества — ну, как минимум, на бедных и богатых — в звездные глубины. А оно нам надо? Различные варианты будущего мы обязаны продумывать уже сейчас. Включая самые худшие. Вот что ты будешь делать, если те же англичане завтра вдруг возьмут и откроют вариант неблокируемого генератора пробоя? Они ведь чуть ли не во все времена были главными врагами России. А сейчас, когда Америка временно отошла на второй план в мировой политике, британские руководящие круги первые задают тон в разнузданной пропагандистской кампании против нас, против нашей идеи счастливого будущего для всей планеты.
— Что-то ты прямо лозунгами заговорил. Накипело? — спокойно поинтересовался генерал.
— Да нет, — как-то тяжеловато улыбнулся Сахно, — просто устал. Столько навалилось всего.
— За дочку переживаешь?
— Уже нет, — лицо Александра Юрьевича разгладилось. — Все объективные исследования показывают, что никаких отрицательных последствий столь ранней инициации и резкого ускорения развития личности для ребенка быть не должно. Сам вчера на связь с Надюшкой выходил — влюбился в нее еще больше. Женщины собираются в ближайшие дни всех детей в Красном, включая даже моего трехмесячного тезку, инициировать. Ты же в курсе, что теперь в программное обеспечение всех персональных комплексов фильтры зашиты?