— Ну конечно, помню! — Горелов с негодованием отверг мысль, что он может что-то забыть. — Но я, признаться, так и не понял, что вам от меня нужно.
— Мне нужно знать, говорил ли с вами Дима перед смертью.
— Ну, говорил, — кивнул Антон, снимая крышку с тарелки. Завоняло грибами и вареной мукой. Он осторожно взял ложку.
— О чем? — спросила Лариса.
— Ну-у, а вот этого я уже не помню… В бар приглашал, встретиться с друзьями. Вот. Еще че-то базарил, да так, по мелочи… Говорю же, давно это было.
— О видеокассете он ничего не говорил? — Лариса напряженно ждала ответа.
— О видеокассете? — взгляд Антона стал задумчивым. — Да, что-то было. Вроде бы снял он какую-то фишку, «веселые картинки», как он назвал, но о чем они, я не знаю.
— Даже ориентировочно? — сердце у Ларисы упало. Потому что если этот друг Ласточкина ничего не знает, то ей уже негде будет узнать о пропавшей кассете.
— Ну-у, ориентировочно, это вы загнули! — рассмеялся Горелов. — Димка — он был, что называется, человек с разносторонними интересами. Снимал все что угодно: от свадьбы криминальных авторитетов до известных политиканов. Простите за грубость, но он мог снять и трахающихся собачек, если ему этот кадр покажется забавным.
«Да, трахающиеся собачки — это действительно забавно, — подумала Лариса, — забавнее некуда. А вот насчет авторитетов и политиканов… Дядя Вася, как сказал Карташов, как раз является криминальным авторитетом. Правда, он уже два года на зоне, так что Дмитрий вряд ли бы смог заснять его самого на пленку, но ведь есть еще и Дарьин, который: а) на свободе и б) тоже связан с дядей Васей.
Скажем, Дарьин каким-то образом узнал, что засветился на пленке Дмитрия, это ему чем-то грозит, поэтому Дарьин и обратился к дяде Васе. Но почему бы ему, если уж так приспичило, не обратиться к друзьям дяди Васи, к тем, что на свободе? Ну ладно, допустим, он не мог. Тогда все сходится. Дядя Вася, который, судя по записанному „жучком“ Ларисы разговору, находится в довольно дружеских отношениях с Дарьиным, решил помочь Алексею и прислал помощников. Он, помнится, обещал каких-то ребят прислать — решить все проблемы. Правда, голос Алексея был почему-то испуганным. Но его можно понять — все-таки решиться на убийство нелегко. Видимо, кассета Дмитрия ему серьезно мешала. Кстати, а как Дмитрий умудрился заловить и заснять Дарьина? Где?»
— Он специально снимал, выслеживал своих жертв или как? — спросила она.
— Или как — это как? — засмеялся Антон.
Лариса нахмурилась.
— Ну не сердитесь, когда я поем, меня все время на смех продирает. Нет, он был не папарацци, но камеру с собой всегда имел. Профессиональная привычка. Да и знаете, он пару раз выигрывал призы в «Сам себе режиссер». Телик и компьютер. Четвертый «пень».
— Пень? — не поняла Лариса.
— Ну, «Пентиум», знаете?
— А-а, «Пентиум», знаю, конечно, — кивнула она.
— Ну вот!
— Постойте, Антон, вы мне совсем голову заморочили! — спохватилась Лариса. — Дмитрий что, просто ходил по улице и снимал, что придется?
— Ну-у не-ет, — пожал плечами Горелов, глядя куда-то в пыльный угол, откуда печальным мертвым глазом смотрел в окно вышедший из строя монитор компьютера. — У него друзья были. Скажут ему, что в таком-то клубе во столько-то будет такой-то и такая-то. Было бы интересно, если бы ты их случайно заснял. Приличные бабки.
— То есть?
— Ну, следить его нанимали! Придет дяденька, у которого жена — бляндинка, и он хочет удостовериться, что она ему не изменяет. Ну и посылает Димыча следить за женой. Естественно, платит. И нормально платит. Иной раз Димыч сидит-сидит целый вечер в «Гранд-Мишель», а блядинка-то аки агнец: не пьет, не курит, общается только с девочками-подружками. А тут в клуб какая-нибудь шишка заходит, и она такое начинает вытворять! У Димыча самые мощные сюжеты были случайно засняты. Недавно вон, Димыч говорил, приходил владелец одного крутого ресторана. Куча девок на нем висит — рыжие, белые, лысые, кудрявые, а он гусаром ходит. Вернее, он-то сидит, а его гладят и там, и тут, а в основном там, где кошелек лежит. А он пузо оттянет — и рад стараться! Швыряет деньги направо и налево. Я запись видел. Оборжаться можно!
Лариса слушала эту историю, слегка краснея. Не потому, что ее так смущала история о неизвестном гусаре, а от злости. Этот тип тратит ее драгоценное время на совершенно ненужные россказни!
— Здорово, — сказала она, попытавшись свернуть разговор на другие рельсы, но Антон, как оказалось, еще не закончил.
— Ну вот. А сейчас же выборная кампания проходит!
— Предвыборная, — поправила Лариса.
— Ну и я говорю, выборная, — согласился Антон, — так что ничего удивительного, что Димка мог снять что-то такое про кого-нибудь такого…
«Потрясающе „конкретный“ молодой человек, — подумала Лариса. — Что-то такое про кого-то такого — можно сказать, дал имя, фамилию и адрес. Ищи — не хочу!»
— Вот, собственно, и все, что я об этом думаю, — закончил Горелов и обворожительно улыбнулся. Зубы у него оказались чище волос, белые и ровные, и это резко контрастировало с общим замызганным обликом креативного редактора.
— Спасибо, — сказала Лариса, — вы мне так помогли, что я не знаю, что теперь и делать.
— О, не стоит благодарностей, — Антон, похоже, принял слова Ларисы за чистую монету. — Какие пустяки!
Лариса осторожно приподнялась с бессмертных творений неизвестных детективных авторов и попыталась взять сумочку, но ремешок крокодилового «пенальчика» зацепился за угол, в результате чего вся конструкция начала медленно, но верно съезжать набок.
— Эй-эй-эй, — протестующе воскликнул Горелов, двигая крышку стола обратно к себе. — Аккуратнее!
— У вас в офисе все так хорошо функционирует? — не удержалась от сарказма Лариса.
— А что? — не понял Антон. — Нормальный стол! Если его не трогать, то все пучком. Это только вы пришли и свалили все. Хорошо, у меня комп на другой половине стоит, а то бы еще и его свалили!
Лариса присмотрелась и увидела, что стол креативного болтуна состоял из двух половинок, каким-то образом крепящихся друг к другу. Однако, когда поехала одна половинка, другая осталась лежать, намертво приколоченная. Значит, снизу ее что-то подпирало. Но какая же там была подпорка, Лариса не стала выяснять, так как зазвонил сотовый. Антон оставил в покое стол и принялся рыться в карманах.
— Не ищите, это мой звонит, — сказала Лариса, с удивлением отмечая, что у парня телефон той же модели, что и ее «Эрикссон». А он, между прочим, больших денег стоит.
Лара неловко вынула телефон из сумочки, и из нее все посыпалось. Лара стала быстро сгребать мелочи в кучку, одновременно отвечая по телефону. Это была Настя. Она сказала, что передумала и приедет домой сегодня вечером. Причины, конечно же, опять не сообщила.
— О-паньки, а это у вас кто? — спросил вдруг Антон, глядя на раскрывшийся бумажник, в прозрачном отделении которого лежали фотографии Котова и Насти.
— А вам-то что? — холодно спросила Лариса, отбирая портмоне из цепких пальцев парня.
— Да ничего, просто это тот самый тип с пленки. Ну, я говорил, в «Гранд-Мишель» его снимали. Телок на нем еще куча была. Это ваш муж?
— Брат, — сказала Лариса, чувствуя, что близка к желанию совершить убийство. Вот Котов — сволочь! Сволочь и ублюдок!
Понимая, что ей сейчас лучше всего побыть одной, Лариса попрощалась, пообещав, что обязательно позвонит, и в экстренном порядке покинула гостеприимный офис, где собирались пятилетку выполнить в три года, перемежая сие полезное занятие с уничтожением отчественных запасов пива.
— Убью гада! Манной кашей кормить буду! Он у меня быстро забудет, что такое борщ со сметаной. Кобель! Ладно, когда он теоретически изменяет, но если вот так в глаза мне этим тычут… Свинья!
Лариса села за руль, каким-то чудесным образом сразу найдя выход из «тарасовпромпроектовских» катакомб, и погнала машину домой.
* * *— Але? Миха? Да, я. Салют! Да ниче, живу. Слушай, тут сегодня какая-то баба приходила, из новых. Ага. Насчет Димыча очень интересовалась. Ну, типа, его убили, а она хочет знать, почему. Да я-то откуда знаю, на хрена ей это? Пришла, и все! Правда, мне перед этим Ольга звонила, чтобы я, типа, был любезным и вежливым. Ха-ха, да! Ну я и изобразил им вежливого редактора. По-моему, неплохо получилось. Может, мне ваще галстук носить, а? Да вот и я думаю, стремно будет. Да нет, я ничего ей не сказал, только голову заморочил. Так, пришлось слегонца намекнуть, очень уж въедливая дамочка. На политику стрелку перевел. Пусть покопается! Мы-то знаем, кто это сделал. Ты когда приедешь? Уже? Ну, до встречи. Я Макса сам выловлю. Кстати, прикол: муж этой бабенки на пленке в «Гранд-Мишель» засветился, помнишь? А, ты не видел! Ну ладно, бай!
* * *Вероника пришла на работу чуть раньше обычного, но трудиться на пользу Отечеству не хотелось. Рань несусветная, к тому же кофе закончился, а без кофе ее мозг отказывался просыпаться. Хотя странно, что пятисотграммовая банка «Максвелл Хауз» могла закончиться за две недели. Значит, опять Ленка-поганка из отдела кадров втихаря пользуется. Самой денег жалко на кофе, вот она и побирается! Намекаешь, намекаешь — все без толку. Неделю будет сидеть смирно, а потом опять то же самое начинается. И ведь не подкараулишь! Хитрая лиса.
Вероника пришла на работу чуть раньше обычного, но трудиться на пользу Отечеству не хотелось. Рань несусветная, к тому же кофе закончился, а без кофе ее мозг отказывался просыпаться. Хотя странно, что пятисотграммовая банка «Максвелл Хауз» могла закончиться за две недели. Значит, опять Ленка-поганка из отдела кадров втихаря пользуется. Самой денег жалко на кофе, вот она и побирается! Намекаешь, намекаешь — все без толку. Неделю будет сидеть смирно, а потом опять то же самое начинается. И ведь не подкараулишь! Хитрая лиса.
Вероника снова накинула кожаный пиджак, взяла сумку и, спустившись на лифте, вышла на улицу. Погода для сентября была необычно теплая, и это после арктически холодного августа! Словно природный бог решил возместить температурный недостаток тепла, и теперь солнце жарило не по-осеннему. Но все же осень есть осень. И изредка налетавший ветерок коварно холодил щеки и путал волосы.
Вероника купила в киоске пару пакетиков растворимого «Якобса», решив, что не все Ленке масленица. Посидит на кипятке с сахаром, поймет, может, что к чему. А она, Вероника, не привередливая — может и такой кофе попить. Дешевле выйдет.
Девушка медленно шла по улице, жмурясь от солнца. Работы пока что немного, а начать бумажки перебирать она может и позже. Начальство в отъезде, так что гуляй, Вася!
Возле перекрестка девушка остановилась и, пару секунд подумав, свернула налево, решив продлить маршрут.
— И это-то все и решило! — взбудораженно рассказывала она потом своей напарнице по работе, Алене. — Меня словно что-то толкнуло — иди туда! Ну, я и пошла.
— Куда пошла-то? — не поняла Алена.
— К подворотне. Ну знаешь, там еще дом стоит, из бывших номенклатурных. Там и теперь богатенькие буратинки живут. Машины на стоянке — все сплошь иномарки.
— Ну, этим сейчас никого не удивишь! — пренебрежительно махнула рукой Алена, словно у нее в распоряжении имелся роскошный «Мерседес», а не старенькая раздолбанная «пятерка».
— Да ты слушай! Я подхожу к повороту, притормозила немного — вдруг оттуда машина появится. А оттуда выходит он!
— Из машины?
— Из-за поворота, балда! Представляешь, сам Глазов! — воскликнула Вероника.
— Телеведущий? — с плохо скрываемой завистью воскликнула Алена.
— Да! Блин, он такой лапочка! Только бледноват, да и синяки под глазами, но это его ни капельки не портит. Представляешь, оказывается, у него шрам на щеке есть, а я и не знала!
— Правда? Видимо, его хорошенько тональным кремом замазывают. А так — он очень симпатичный! Кстати, он женат? — поинтересовалась Алена.
— Кольца нет. Так вот, мы с ним столкнулись. Он смотрит мне в глаза, и я смотрю в его очи синие. Стояли так целую вечность, я обо всем забыла, честное слово! Потом он мне говорит: «Девушка, извините». Я говорю: «Да ладно, не смертельно». Он: «Как вас зовут, прекрасная незнакомка? Можно с вами познакомиться?»
Алена с недоверием хмыкнула, но улыбнулась и кивнула.
— «Ника», — говорю. Он: «А меня — Леша. Ника, а можно мне ваш телефончик? Только мобильный, если можно». Я: «А у меня нет телефона». Он так странно на меня посмотрел…
— Еще бы, — отозвалась Алена. — Сейчас у любого нормального человека есть телефон. Я про мобильный, конечно.
— Да нет, ты не поняла. Он посмотрел так, словно обрадовался тому, что у меня нет телефона. «Ну что такое, — говорит, — хоть свой отдавай». И представляешь, смотрит мне в глаза, не отрываясь, и протягивает мне свой телефон!
Вероника вытащила руку из кармана и потрясла в воздухе серебристой коробочкой, похожей на вытянутую в длину пудреницу.
Алена открыла рот, но тут же овладела собой.
— Круто живет мальчик. Если это у него называется «дать телефончик», хотела бы я с ним погулять! — заметила она.
— Спокойно, старушка, — протянула Вероника, растопыривая пальцы на манер «новых русских», — он мой!
И рассмеялась своей шутке. Алена кисло улыбнулась.
— Так вот, он говорит: «Ника, солнышко, я тебе позвоню». Я, понятно, хотела вернуть ему телефон, все-таки мы с ним едва знакомы, но он так настойчиво повторил свою просьбу, глядя на меня своими синими глазищами, что я не устояла! Он говорил, что я такая-растакая, прям ваще, что он просто не в силах потерять связь со мной. Вот. — Она ласково посмотрела на телефон, любовно погладив его гладкий корпус. — Сказал, что позвонит мне в одиннадцать часов. Тогда у него самое свободное время! — Вероника сладко зажмурилась, как кошка. — Супер, да? Вот так вот просто шла — да и познакомилась с самим Глазовым! Блин, девчонки с ума сойдут!
Алена по-дружески поддержала Веронику, но чисто по-женски завидовала ей.
И зачем этой дурочке, сдвинутой на романтике, луне и прочих астральных атрибутах, которые являются лишь антуражем обычного секса, такой парень? Почему он достался не ей, не Алене? Уж она бы распорядилась им, как надо! Раскрутила бы его на полную катушку.
Такие парни, как Алексей Глазов, наверняка каждую ночь по две бабы трахают, а эта наивная Вероника думает, что он так сильно влюбился, что теперь сон потеряет. Ну да, с первого взгляда! Вероника, конечно, девочка миленькая, реснички густые, волосы длинные, но у нее же на лбу написано, что она прочитала все любовные романы, какие только издавались в России. И осталась дура дурой! Эх, нет в жизни справедливости!
С этим философским выводом Алена развернулась к компьютеру и со злостью стала набирать квартальный отчет фирмы, который следовало сдавать лишь через неделю. Но история Вероники — вот гадина! С самим Глазовым познакомилась! — полностью выбила Алену из колеи, так что работа сейчас стала для нее самым лучшим успокоительным.
К одиннадцати часам отчет был сделан. А ровно в одиннадцать Вероника погибла от взрыва сотового телефона, который, как сказали эксперты, был начинен взрывчаткой, эквивалентной десяти граммам тринитротолуола. Алена отделалась легкими ожогами и парой резаных ран. Зато до конца своих дней она будет помнить, как улыбка Вероники, нажимающей заветную кнопку на корпусе, исчезла навсегда в облаке густого дыма.
* * *Ехать Ларисе пришлось медленно — так как она попала в пробку. Кое-как проехав всего лишь один квартал, она обнаружила, что находится недалеко от ресторана.
«Впрочем, хрен с ними, с делами, — отмахнулась Лариса от мысли заехать на любимую работу, — Степаныч справится. У меня сейчас в голове такая куча всяких мыслей, что не мешало бы навести в ней порядок! Итак, сегодняшний разговор не дал практически ничего, кроме самых общих соображений: Дмитрий заснял какой-то видеосюжет, то ли про криминального авторитета, то ли про политика, который очень на это рассердился и убил шпиона. А может, и вообще — это мой Котов парня грохнул? Каким-то образом узнал о том, что попал на пленку, и рассердился?»
Лариса фыркнула, вспомнив беспомощное и вместе с тем хорохорящееся багровое личико своего мужа. Н-да-а, ну и гулена! Такой за подобное шпионство не то что убивать — ругать бы не стал. Наоборот, загордился бы, поблагодарил бы за честь и пригласил вместе выпить.
Но что же такое все-таки снял Дмитрий?
Лариса остановилась на светофоре и положила голову на спинку водительского кресла. Внезапно на глаза ей попался большой деревянный щит с сообщением, что скоро будут выборы.
Почему бы и нет? Почему бы не взять это в качестве еще одной рассматриваемой версии? Сама судьба, можно сказать, тычет ее носом именно в политическую версию, а Лариса все отмахивается. Итак, кого возьмем в качестве объекта? Ведь баллотирующихся в городскую Думу — целая толпа, а типов, знакомство с которыми могло бы скомпрометировать будущих избранников народа, еще больше. Может быть, рассмотреть тех, кто, например, запускает предвыборную рекламу своих кандидатур на «Тараском-ТВ»? Если уж тут каким-то боком приплетен Глазов, то без «Тараском-ТВ» не обошлось!
Лариса свернула на Большую Казачью и притормозила возле бутика. Стресс лучше всего снимать шопингом! Пройдя внутрь и пробыв там около получаса, она приобрела наиболее, как ей показалось самой и как ее заверили продавщицы, устойчивую пару туфель. В принципе танкетка по природе своей не должна ломаться, но там кто знает — на какие еще баррикады Ларису судьба закинет?
Далее Лариса проехала два квартала, свернула на Провиантскую, и тут мотор ее прежде такой безотказной «Ауди» чихнул. Пробурчав что-то невнятное, он вообще заглох, и машина встала.
* * *После пары безуспешных попыток убедить проклятый мотор работать Лариса вышла из машины и подошла к капоту. Что делать, она понятия не имела. Да и к капоту, если честно, она подошла только потому, что так обычно в таких случаях поступают все водители. Еще при этом некоторые из них открывают капот и смотрят внутрь. Большая часть из них копается внутри, и иногда они даже устраняют поломку. Для нее, Ларисы, это было непостижимым явлением. Самое большее, что она могла сделать в таких случаях — вызвать представителей автосервиса, чем она, собственно, и занялась.