Великан Свенсон руководил своими людьми, отдавал команды зычным голосом, размахивал руками, указывая, куда и кому следует бежать на площадке перед газгольдером, какие собрать трофеи, к чему не прикасаться, пока он сам не посмотрит.
Среди развалин тоже сновали люди, но им приказы отдавал другой человек – крепко сбитый приземистый мужчина в потемневшей от копоти капитанской фуражке.
– В здании еще есть охрана? – спросил Фриц.
– Нет. – Я смотрел на хромавшего к нам Жору.
С последней нашей встречи он заметно посвежел, разве что под глазами виднелись синяки и схуднул малость, да и кожа на лице была еще серовато-бледная.
– Как вы спаслись? – Я оперся на руку Джима, встал.
– Погребок помнишь, где у хозяйки оазиса был ледник? – Жора хлопнул меня по плечу. – Там схоронились. Утром выбрались к реке, как раз буксир из Нью-Панга к нефтяникам шел, ну и…
Он помассировал раненую ногу.
– Ясно. – Я сдавленно кашлянул, прочистил горло. – А хозяйка, ее дети?
– Все живы, правда, Ахмед погиб.
– Про него знаю.
Фриц достал из-под бушлата «парабеллум», заглянул через проем в коридор, отпрянул, помахав ладонью перед носом.
– Дышать… – он сглотнул. – Дышать нечем. Как ты вообще там выжил?
Я не ответил, взял протянутую Джимом флягу, большими глотками опорожнил наполовину, остальное вылил на лицо, промыл глаза.
– Я ж термобарическим туда зарядил, с двадцати шагов! – снова произнес Фриц.
– Да отстань ты от него, – одернул Жора, – дай отдышаться.
– Некогда, – я вернул флягу Джиму, указал на проем. – Там внизу Владас и Кати…
– Убей меня клон, эта сучка еще жива! – Жора подался к проему, но я остановил его, взяв за плечо.
– Да, и она спасла мне жизнь.
– Кого я вижу! – раздалось за спиной.
К нам приближался Ларс Свенсон в сопровождении крепких вооруженных парней.
– Ты справился, солдат, поздравляю, – он на ходу протянул мне руку.
– Рано поздравляешь, – я пожал его могучую ладонь. – Кибертехи с клонами сейчас направляются в Нью-Панг, они едут на машинах к Маклейну. Тот поможет им переправить груз в Крепость. В грузе боевой вирус, который должен попасть на Землю. Ну а дальше: погибнут миллионы. Мы должны связаться с Крепостью, предупредить.
На лице Ларса не дрогнул ни один мускул, он раздумывал пару мгновений, потом сказал:
– И вариант у нас один. Остановить киберов в любом случае, так?
Я кивнул. Он схватывал суть на лету, хотя многого и не знал.
– Когда они выехали на побережье и на чем? – уточнил Ларс.
– Затемно, на боевых карах.
– Немного разминулись, значит, – он обернулся, приложил ладонь ко лбу, глядя на всплывший над горизонтом диск солнца. – Не догоним, – снова встал ко мне лицом и покачал головой. – Если у них кары, нам понадобится самолет.
– У тебя есть радиостанция, свяжись с базой перехода, сообщи информацию командиру.
– Не выйдет, – Ларс качнул головой. – Мощности для передачи не хватит, нужен усилитель, а он у Маклейна.
Я выругался сквозь зубы, взглянул на обступивших меня людей.
– На всякий случай, готовьтесь оборонять это место. Киберы могут вернуться, не получив очередной доклад от охраны.
– Что посоветуешь? – На лице у Ларса появилась озабоченность.
– В землю хорошо зарывайтесь и держите вход, чтобы ни одна скотина в здание не проникла.
– А ты чем займешься?
– Есть идея. Только мне надо попасть на танкер. Сколько до базы нефтяников отсюда?
– Километров сорок будет, – отозвался Фриц.
– На танкере сохранились системы экстренной эвакуации?
Фриц кивнул.
– Надежная быстрая машина у вас найдется?
Он снова кивнул.
– Тогда поехали. – Я подался в сторону площадки. – Вот, дьявол, – шагнул назад, – внизу остались мои люди: мужчина и женщина. Жора с Джимом их знают. Еще там с ними двое пленных нейротехников и куча оборудования, которое хорошо бы сберечь.
При упоминании оборудования глаза Ларса жадно сверкнули, он покосился на Жору. Фриц хмыкнул – ему-то как технарю и просто предприимчивому человеку не хотелось упускать такой куш. А мне сейчас только свары между нефтяниками и лесорубами из-за трофеев не хватало.
– Не советую что-либо трогать, пытаться включить или выключить до моего возвращения, – произнес я как можно убедительней. – Помимо оборудования внизу есть машина предтеч, с ее помощью можно вернуться на Землю.
У Жоры челюсть отвисла, Фриц кашлянул, Ларс медленно провел крепкой ладонью по лицу, пригладив бороду.
– Джим, – продолжил я. – Ты спустишься первым, сообщишь Кати с Владасом, что теперь они в безопасности.
– Угу.
– …Ларс, проследи, чтобы Жора не замочил француженку. У них чувства друг к другу, прям огонь любви пылает.
Скандинав усмехнулся, а Жора помрачнел.
– Даешь слово, что с ними все будет в порядке? – спросил я.
– Слово Короля.
– Ну что, Фриц, едем? – Я повернулся к рыжему.
Тот смотрел на развалины, остатки солнечных батарей, где рыскали нефтяники, которыми руководил крепыш в капитанской фуражке.
– Тысячу золотых монет дам, – произнес вдруг Ларс. – С твоим капитаном потом разберемся. Езжай, Фриц, время дорого.
Рыжий прищурил глаз, криво усмехнулся, кивнул.
– И Жору с собой забирайте, – добавил скандинав, многозначительно взглянув на того.
«Ну нигде своего не упустит, – подумал я, направляясь вслед за Фрицем. – Все пытается держать под контролем, понимает, насколько выросли ставки».
Глава 4
Непройденный маршрут
Наш «Виллис» с открытым верхом добрался до пустыни меньше чем за час. Сначала я думал, что на горизонте впереди виднеется какая-то гора – ее коричневые контуры слишком сильно выделялись среди плавных линий барханов. Но спустя некоторое время понял, что «гора» эта и есть конечная цель нашей поездки.
Фриц рулил, я расположился на соседнем сиденье, иногда посматривал назад, опасаясь появления на равнине боевых каров из резервной группы Бланка, – на лавке сзади устроился Жора. Старая армейская машина легко шла по раскаленному песку, равномерно гудя двигателем, покачивалась на неровностях. Лобовое стекло было опущено на капот, набегавший поток воздуха почти не освежал – солнце поднялось в зенит и жарило, будто тепловая пушка. Мы приближались к базе нефтяников, точнее, к танкеру «Самотлор», который издалека я принял за гору.
Раньше я видел крупные суда: атомные крейсеры, субмарины-ракетоносцы, китайские межконтинентальные лайнеры для перевозки клонов, но все они находились в надводном положении, когда основная часть корпуса ниже ватерлинии полностью скрыта от взгляда.
Сейчас все было иначе: корабль задней частью наклонно врос в песок, нос ржавой громадой выступал над поверхностью, половину корпуса и корму скрывали барханы. Когда приблизились к ним, Фриц почему-то свернул, резко направив машину почти под прямым углом к танкеру, хотя мог проехать между барханами, где уже виднелись рыжий борт и палубные надстройки. На носу еще сохранилась разметка осадки судна – потертые риски и цифры, нанесенные краской.
Я привстал над сиденьем, вытянул шею, стараясь рассмотреть корму, где находились заслонки шахт пусковых устройств экстренной эвакуации, расположенных под каютами. Но песчаные холмы скрыли корабль от взгляда, Фриц громко бросил: «Сиди, сейчас все увидишь», – и заложил очередной вираж.
По дороге к танкеру я растолковал ему, зачем мне понадобились отдельные части устройств, но не уточнил, где и как буду их применять. Такими спецустройствами оснащались все крупнотоннажные суда, перевозящие пожароопасные грузы, где могла возникнуть ситуация быстрого разрушения и затопления. Случались прецеденты, поэтому и придумали двухместные катапультируемые капсулы, разместив их на корме, чтобы люди могли спастись.
С капсул я планировал снять пороховые двигатели и собрать подобие десантного ракетного ранца – конструкция движков там и там была одинаковой, я изучал их в пехотной школе. Еще хотел использовать тормозные парашюты, если взлечу слишком высоко, надо как-то приземляться, гасить скорость. Для сборки изделия на базе нефтяников имелось все необходимое: мастерская, материалы, сварочные аппараты, толковый механик, вроде Фрица.
Машина перевалила через пологий гребень, проехала по ложбине между барханами, и взгляду открылся глубокий котлован, куда лентой вились накатанные колеи.
Передний край котлована имел подковообразную форму и пологий склон – вот почему Фриц не поехал напрямик, мы бы попросту рухнули с обрыва. Дальней стеной служил внушительных размеров борт танкера. Краска на нем во многих местах облупилась, внизу виднелись вырезанные автогеном проемы, к ним вели сколоченные из досок аппарели, из самого широкого торчали загнутые, уходящие в землю трубы.
На дне котлована я заметил множество построек – приземистых коробок, сложенных из песчаника. Особняком, ближе к въезду стояли две палатки, между ними шлагбаум, а дальше обнесенная забором из колючей проволоки прямоугольная площадка, усеянная ровными рядами горловин врытых под землю емкостей. Я насчитал больше двух десятков. В центре площадки возвышался необычный агрегат с поворотной штангой и бобиной, обвитой толстым гофрированным шлангом.
По всей видимости, под землей к агрегату были подведены те самые трубы, выходящие из широкого проема на борту танкера.
– Там нефтехранилище? – произнес я, обращаясь к Фрицу. Махнул рукой в сторону площадки.
– Точно. – Он сбавил скорость, воткнув пониженную передачу.
– А где платформа и судно снабжения?
– Ты будто уже бывал здесь, – Фриц мельком глянул на меня.
– Не важно, ответь на вопрос.
– Разобрали платформу, – помедлив, сказал он, вновь переключая скорость. – Ее останки до сих пор на берегу лежат. Когда танкер сюда провалился, ему и буксиру повезло больше остальных. Платформу пять лет из песка доставали по частям, в итоге построили нефтехранилище, большую часть горючки туда перекачали.
– Разумно. – Я кивнул.
На таком солнцепеке топливо лучше хранить под землей, а то не ровен час рванет бывшая плавбаза.
– Так, ну хорошо. А судно снабжения где?
– Сухогруз-то? Далеко отсюда, – Фриц ткнул большим пальцем за спину.
– Да, – скучавший всю дорогу Жора просунулся между сиденьями, указал назад, – его рейдеры гораздо позже нашли. Только по мачтовой надстройке над капитанской рубкой и опознали, торчала из песка посреди пустыни.
– И как же он под землю угодил? – поинтересовался я.
– Та кто ж его знает? – откликнулся Жора.
– Видишь, как танкер стоит, – кивнул вперед Фриц и взглянул на меня. – Чего тогда спрашиваешь?
– Ладно, – я откинулся на сиденье. – Ну, а сухогруз все-таки откопали?
– А то. – Фриц усмехнулся. – Лопатами работали в три смены. Там же золото было. Неужели не слыхал? Караван-то с арктического прииска шел, когда эта Пангея образовалась.
– А с буксиром как было дело? – Меня удивило то, что в котловане почти не видно людей. Лишь двое наблюдателей маячили на крыше капитанской рубки танкера, осматривая окрестности в бинокли, еще один, видимо, старший на вахте, высунулся в окно, глазел на нас, уперев локти в железный край проема.
– Ты про ледокол «Святослав Норг»?
– Да.
– После катастрофы он четко встал на воду, прям посреди реки плюхнулся, – пояснил Фриц. – Будто не бросало его через пространство. Команда тогда толком понять ничего не успела, застопорили машины, высадились на берег…
– А где все? – не удержавшись, спросил я. – Почему в котловане нет людей?
– На небо глянь, – ответил Жора за Фрица, подрулившего к танкеру – машина уже ехала вдоль борта к длинному трапу, ведущему наверх. – Дежурная бригада сейчас на реке, у остальных фиеста, в погребах сидят, жару пережидают. А другие, – он мотнул головой вбок, – в старом городе, вместе с лесорубами тебя из дерьма вытаскивали.
– Ясно.
Фриц заглушил двигатель, выпрыгнул из машины и стал быстро подниматься по трапу. Мы последовали за ним. Жора недовольно заворчал, чтобы не спешили, а то он не двужильный так по ступенькам скакать с незажившей раной на ноге.
Наверху нас встретил сухопарый седоусый мужичонка в изодранном тельнике, коротких, до колен, штанах, шлепанцах и выгоревшей на солнце панамке с засаленными полями.
– Че воротился, Фриц? – спросил он сердито, недоверчиво косясь на меня и на тяжело дышащего Жору.
На поясе у мужичонки висела древняя кобура из желтой кожи; из-под клапана торчала рукоять револьвера с кольцом, куда карабином был прицеплен ремешок. Он будто невзначай положил руку на нее, двинул пальцем, расстегнув клапан.
– Без нервов, Степаныч. – Фриц широким жестом указал на нас. – Тут все свои. Нам лишь на корму пройти, до спасательных люлек, кое-что снять надо.
– А капитан в курсе? – Степаныч недоверчиво прищурил глаз. – Ты ж, Фриц, опять чего-то загнать решил. А вдруг потом люльки ентые нам самим пригодятся, а?
– Короче, отец, – выступил вперед я. – Спасательные капсулы спасут наши задницы. Твою, мою, всех, кто сейчас на материке.
– Это чего такое, ты почему здесь голос повышаешь? – Мужичонка возмущенно взмахнул рукой, потянул из кобуры револьвер, но Фриц перехватил его за запястье, ловко сунул пару монет в другую ладонь и, притянув к себе, что-то шепнул на ухо.
Отодвинувшись, Степаныч наморщил нос, почесал затылок, беззвучно шевеля губами – на лице отразилась напряженная работа мысли.
– Ты енто, – он покрутил растопыренной пятерней у виска, – енто того, думай, чего говоришь.
– Мы к люлькам, затем в мастерскую, – сказал Фриц, – и сразу назад поедем, рабочая команда с реки вернуться не успеет, как нас здесь не будет.
Степаныч оглянулся на наблюдателей на крыше рубки, потеребил пальцами седой длинный ус.
– Ну ладно, шут с тобой. Ступайте. – Он шагнул к ограждению, освободив проход на корму, и сказал уже вслед: – Фриц, но капитану я все равно обязан доложить.
– Да хоть старпому и всем членам коммуны, – отмахнулся тот, быстро направляясь к надстройке с каютами. Не оборачиваясь, заговорил:
– Жора, ты бывал на нижних палубах, проведешь клиента к спасательным люлькам.
– А ты куда? – поинтересовался тот.
– Я в мастерскую за инструментом.
Мы разделились. Пока спускались по лестнице в душном сумраке, Жора попытался выведать, что я все-таки задумал, для чего мне понадобился самопальный ракетный ранец, но времени на объяснения не было. Вместе отдраили люки, сквозь которые проникают в спасательные капсулы. Я показал, какие рычаги и в какой последовательности нужно повернуть, чтобы капсулы освободились от захватов и съехали по салазкам внутри наклонной шахты в сторону палубы.
Я торопился: Бланк уже наверняка подъезжает к Нью-Пангу, зная, что в газгольдерах что-то случилось. Капитан вполне мог выслать резервную группу обратно – счет сейчас шел на минуты.
Когда щелкнули стопоры-предохранители, и сопла двигателей гулко бухнули по огнеупорным плитам с внутренней стороны, на палубе появился Фриц. Бросил мне отвертку, еще одну Жоре, поставил ящик с инструментами на пол, и все принялись за дело. Выкрутили винты, фиксировавшие плиты, сами плиты сняли с крепежей, отставили в стороны. Я осмотрел по очереди сопла и панели двигателей, кивнул Фрицу: капсулы, можно сказать, были в идеальном состоянии, на панелях даже заводская смазка осталась. Ну еще бы, ими никто не пользовался. Шахты герметичные, с внешней стороны заслонки, с внутренней огнеупорные плиты – лучшего саркофага для консервации механизмов не придумаешь.
Еще десять минут у нас ушло на то, чтобы отделить двигатели от капсул и извлечь цилиндрические контейнеры с тормозными парашютами, после чего, обливаясь потом, перетащили все в мастерскую, где я лично сварил раму, похожую на станок для ранца.
Пока Фриц с Жорой занимались изготовлением креплений для движков и вырезали из жести плоскостные стабилизаторы, я мастерил рукоятки управления из гнутых трубок, а после занялся плечевыми и ножными обхватами из ремней, которые, когда изделие было собрано, прикрепил к раме.
На все про все потратили минут сорок – ранец получился громоздкий, не чета продукции, выпускаемой на заводах минобороны, но я был доволен результатом: двигатели попарно висели с боков на раме, между ними – два контейнера с парашютами. Конечно, не мешало бы соорудить защитный отражатель, чтобы реактивной струей невзначай не обожгло ноги, но я предпочел не тратить время – в любой момент резервная мобильная группа Бланка могла нагрянуть в город предтеч. Было решено возвращаться, в дороге мне предстояло собрать воспламеняющие запалы и соединить их проводами с пороховыми трубками. Штатные запалы, установленные в спасательных капсулах, использовать я не мог. Быстро добраться до них не удалось бы: необходимо вскрыть корпус, для чего капсулу полностью извлечь из шахты, но без крана такое невозможно.
Мы выехали обратно. Жора сел рядом с Фрицем, я забрался на лавку сзади, начал возиться с проводами, прислонив ранец к спинкам передних сидений так, чтобы полые трубчатые рукоятки управления стабилизаторами смотрели на меня. К ним изолентой примотал по два кнопочных реле, пропустил сквозь трубки провода.
Портативных аккумуляторов на танкере не нашлось, зато Фриц подогнал ручной фонарик с генератором, от которого я собирался запитать воспламеняющие запалы. Еще из мастерской я прихватил защитные очки с широкими стеклами для работы у станка. Сейчас они болтались у меня на шее.
– Фриц, а чего ты Степанычу втер, что тот нас пропустил? – долетел сквозь гул мотора голос Жоры. – Вот я бы, убей меня клон, ни в жизнь так не поступил, то есть не пропустил бы ни за что.
Я поднял взгляд: Фриц, повернув голову, с хитрым прищуром смотрел на Жору. Тот почему-то начал медленно привставать, упершись рукой в приборную панель.
– Так он же… – начал Фриц, но Жора не дал договорить.
– Там! – выкрикнул он, указав вперед. Полностью распрямился и тут же сел, потому что «Виллис» подпрыгнул на камне. – Смотрите!
Мы уже почти достигли границы с каменистой равниной, по которой вдалеке, оставляя длинный пыльный шлейф, в сторону города предтеч мчались два боевых кара.