Ответа на вопрос, не будет ли она на параде высокой моды выглядеть отставшим от жизни поклонником ретро, стартовый матч не дал: уж больно слабым был соперник. Не было также никаких гарантий, что дальше – особенно в матче с японцами – нас ждет столь же благоприятное судейство, какое в среду выдал отец шести детей с Ямайки Питер Прендергаст, назначивший, в частности, в ворота африканской команды пенальти. Так что уже было заготовленный нашими болельщиками лозунг: «Судья – прендергаст!» так и остался невостребованным.
При несомненном общем старании наша сборная победила Тунис не за счет жирного командного плюса, а благодаря нескольким индивидуальным плюсикам. Таким, как вернувший игровой кураж 99-го Карпин и 18-летний Сычев. Сходились все на одном: время выводов наступит после второго матча с Японией.
Романцев на послематчевой пресс-конференции особо радостным не выглядел и в оценках был сколь критичен, столь и адекватен. Увы, это был лишь эпизод. Кто мог знать (особенно из зарубежных коллег, привыкших к цивилизованному отношению тренеров к прессе), что они лицезреют последнее появление Олега Ивановича перед журналистами на чемпионате мира…
– Ваша команда набрала три очка, забив два безответных мяча. Лучшего начала турнира не придумаешь, не так ли? – спросили Романцева.
– Так, но только если исходить из результата. Что же касается содержания игры, то у меня к команде очень много претензий. Интересные отрезки, безусловно, были, но как специалист я не имею права исходить в оценке матча только из счета на табло.
– Что же вас разочаровало?
– Прежде всего игра команды в обороне. Нельзя позволять сопернику так легко создавать остроту у наших ворот. В некоторых эпизодах, не буду скрывать, нам повезло.
* * *Шапка на первой полосе «Спорт-Экспресса» после поединка с японцами была такой: «Самоубийство в Иокогаме».
И дело тут было даже не в самом факте того, что россияне уступили одним из хозяев чемпионата мира – 0:1. Проигрывать-то можно по-разному. Россия проиграла так, что было стыдно.
С турнирной точки зрения вроде бы ничего страшного не произошло – ну проиграли Японии, но шансы-то на выход из группы сохранили. А тут еще и футбольный бог нам широко улыбнулся: бельгийцы из рук вон плохо сыграли с Тунисом – 0:0, и в поединке третьего тура с ними нам было достаточно ничьей.
С точки зрения статистики результат был вполне предсказуем: хозяев чемпионатов мира мы не обыгрывали никогда.
Спасовали перед сборной Швеции в 58-м и Чили в 62-м, уныло разошлись миром с Мексикой в 70-м. При этом всех их (даже шведов, ставших на ЧМ-58 серебряными призерами) к элите мирового футбола отнести было никак нельзя.
И ведь кем были эти «мы» – сборной СССР. Командой, которая обладала роскошной возможностью несколько месяцев целенаправленно готовиться к турниру. Командой, которой даже в страшном сне не могла присниться восьмимесячная серия без побед перед началом чемпионата мира.
Получается, ни история, ни современность (включая матч с Тунисом, качество игры в котором наш капитан Виктор Онопко трезво оценил как среднее) поводов для оптимизма в канун встречи со сборной Японии не давали. Так чего же все ждали-то? Почему после поражения от японцев вся огромная страна заговорила о «второй Цусиме» и «национальном позоре»?
Моя версия: все дело в том, что страна почувствовала себя обманутой. Перед матчем Олег Романцев декларировал, что команда будет играть с японцами на победу, но на игру вышла с одним нападающим (и то не снайпером, а работягой Пименовым) и до гола Японии хотела только одного – не пропустить. А за 34 минуты, что мы, проигрывая, провели с двумя форвардами, сделать результат можно только при большой удаче. Надеяться на которую в матче с хозяевами было почти бессмысленно.
Игра, конечно же, была равной, по сути, ничейной, и смотрелись наши не хуже и не лучше, чем, скажем, на майском московском Кубке LG. Так что фразы о «Цусиме» и «позоре» казались мне такими же неуместными, как и бравурные марши после победы над Тунисом. Сыграли – как обычно.
Плюс умеренно «домашнее» судейство, которое легко было предположить.
Перед началом первенства мира мне довелось побеседовать с немцем Маркусом Мерком – арбитром поединка с Японией. Я спросил его:
– Такие турниры, как первенства мира и Европы, – это и большой бизнес, где организаторы хотят видеть хозяев как можно более удачливыми…
– Не намерен рассуждать на эту тему. Наоборот, предпочитаю думать о том, что 75 тысяч зрителей на матче в Иокогаме – это замечательный антураж, который только поможет мне уверенно провести встречу. Моя цель – чтобы после игры и российские, и японские болельщики забыли имя Маркуса Мерка как можно быстрее.
Увы, слова Мерка разошлись с делом. В первом тайме при счете 0:0 арбитр предпочел не заметить, как в штрафной хозяев толкнули в спину Семшова. Автор толчка, рыжеволосый Тода, по-японски честно после матча признал в интервью, что за снос Семшова заслужил пенальти.
Слава богу, Михаил Гершкович на пресс-конференции (Романцев ее проигнорировал) не проронил о судействе ни слова. Видимо, понимал: проиграла сборная России не по вине арбитра.
После гола Инамото у россиян был прекрасный шанс отыграться. Но во втором тайме произошла настоящая драма: Владимир Бесчастных, человек, во многом благодаря которому Россия попала на чемпионат, промахнулся по пустым воротам…
Сказать, что Бесчастных сильно переживал случившееся, – значит не сказать ничего. Мы беседовали с ним после матча. Заголовок того интервью для «СЭ» говорит обо всем: «Я помог команде умереть».
– Я увидел, что бить низом нельзя: к штанге «катится» защитник, – рассказывает о злосчастном эпизоде Бесчастных. – Поэтому решил ударить верхом. И ошибся. Футболисты в таких случаях говорят: не исполнил… Не скажу, что это было сложно. Повторись эта ситуация на тренировке, забил бы десять раз из десяти.
– Тяжело выходить на замену в таком матче?
– В тот момент не думал, тяжело это или нет. Желание было одно – помочь команде. И вот помог. Умереть.
Конечно, было крайне досадно, что Бесчастных не реализовал стопроцентный момент, но его искренность, «настоящесть» переживаний невозможно было не оценить. Да и сам факт, что этот человек является третьим снайпером за всю советско-российскую историю национальной сборной, за которую забивал голы от Садырина до Газзаева, дает, мне кажется, ему право на ошибку. Хотя, зная эмоциональность Бесчастных, уверен: в глубине души он не простит ее себе никогда.
8 следующем матче форвард отчасти загладит вину, забив бельгийцам. Вот только сборной это, увы, не поможет…
А после матча с японцами стало окончательно ясно, что с группой нашей сборной крайне повезло: по-настоящему классных команд в ней не обнаружилось. Я написал в «СЭ»: «Будем играть с бельгийцами на ничью – обязательно проиграем. Как было с японцами».
Предположение, увы, сбудется на все сто…
Политик Аркадий Дворкович в интервью «СЭ» рассказал: «Я был на чемпионате мира-2002, и мне очень не понравилось то, что уже после матча с Японией Романцев считал ситуацию безнадежной. Хотя шансы на выход из группы, и большие, оставались. Тем не менее уже после встречи с японцами были куплены обратные авиабилеты – на следующий день после поединка с Бельгией».
* * *В те дни Москве, впрочем, было уже не до самого футбола.
9 июня, во время и после трансляции на большом экране матча с Японией, в центре столицы произошли массовые беспорядки, о которых еще долго с ужасом вспоминали москвичи. Хуже того – погиб московский школьник Андрей Тружеников. К первой годовщине тех кошмарных событий мы с коллегой по «Спорт-Экспрессу» Александром Мартановым провели специальное расследование, что же произошло.
…Такие дни хочется вычеркнуть из памяти навсегда. Хочется посчитать чудовищным сном автомобили, полыхающие в ста метрах от Красной площади, перевернутую «скорую» и разгром витрин от Манежной до Пушкинской, разлетающиеся вдребезги стекла окон на первых этажах зданий Госдумы, мэрии и Театра оперетты и, самое страшное, – убийство, десятки ранений и сотни травм.
Но все это было. Я в минуты московского кошмара был в Иокогаме, на самом матче Япония – Россия, а потом в прессцентре, не веря глазам своим, смотрел кадры телехроники и со смесью ужаса и стыда отбивался от расспросов зарубежных коллег.
Коллеге Мартанову сразу же после гола Инамото с Манежки позвонили друзья: «Мы едем к тебе. Здесь находиться невозможно». Одному из этих друзей к тому времени уже попали бутылкой в грудь, да и победного гола японцев никто из них не видел – вся площадь думала уже только о том, как увернуться от стеклянных снарядов. На пути к метро «Библиотека имени Ленина» им встретился милиционер – чуть ли не единственный на площади. В гущу событий он явно не торопился.
А в тысячах километров от этого ада, в японском лагере сборной России, несколько часов спустя смотрели друг на друга ошеломленные игроки. И хотя футбол – всего лишь игра, им не могла не прийти в голову страшная мысль: «Не мы ли виноваты?»
Несмотря на безобразную игру – все же не они. Футболист «Реала Сосьедад» Валерий Карпин и фанат ЦСКА Владимир, согласившийся поведать нам невероятные подробности событий на Манежной, утверждали слово в слово: «Если бы сборная России в тот день выиграла, произошло бы то же самое». К схожему выводу пришли и авторы этих строк: собственно футбол не имел к последующим погромам в Москве никакого отношения. Он был только поводом, точкой отсчета.
Боялись ли игроки после таких событий возвращаться домой – тем более что в их адрес, словно в какой-нибудь Колумбии, раздавались недвусмысленные угрозы? О реакции команды на беспорядки на Манежной мы решили узнать у представителей двух «срезов» сборной – легионера Карпина и выступающего в России Игоря Семшова.
Карпин:
– Вандалы, устроившие драку и поджигавшие машины, не имеют ничего общего с футбольными болельщиками. Уверен, что результат матча не имел для них никакого значения. Не думаю, что события на Манежной сказались на нашей последующей игре. Еще до прилета в Москву нас предупредили: возможны эксцессы. Но получилось все по-другому. Обычные люди подбадривали нас, просили не вешать нос, убеждали, что жизнь продолжается.
Семшов:
– События в Москве транслировали все японские телеканалы, и мы, естественно, их обсуждали. Общим состоянием при виде горящих и перевернутых машин были шок и ужас. Честно скажу: вначале возникла мысль – может, и мы к этому причастны? Но, как позже удалось выяснить, игра была ни при чем. Не слишком глубоко разбираюсь в политических вопросах, но отсутствие милиции на таком массовом мероприятии прямо около Кремля – абсурд. Как такое вообще возможно? Я пришел к выводу, что это была спланированная акция, замешанная на политике.
В Москву возвращаться не боялись – постоянно созванивались с родными и поняли, что эмоции пошли на спад. Даже трансляцию матча с Бельгией на той же Манежной было решено не отменять, и, несмотря на поражение, никаких эксцессов не было. В самолете из Токио, правда, у каждого переписали адрес – видимо, чтобы попросить участковых по месту жительства оберегать нас от неприятностей. Но я с семьей после возвращения на несколько дней уехал в другой город, а когда вернулся, все уже было спокойно.
Вот что вытекает из информации, предоставленной нам следователем Татьяной Гизатуллиной. По делу о беспорядках на Манежной, которое она и ведет, осуждено 26 человек в возрасте от 15 до 30 с лишним лет (те, кто моложе 16, получили условные сроки). Диапазон наказаний – от двух лет условно до семи лет реального срока. Самый большой срок получил Сергей Русских, ранее судимый.
* * *Во время событий на Манежной ударом ножом в сердце был убит 17-летний школьник Андрей Тружеников. По данным из фан-структур, это был член одной из фанатских группировок «Спартака». Сообщалось, что родственникам погибшего выплатили компенсацию 40 тысяч рублей…
Убийц так и не задержали – более того, по словам нашего источника в столичной прокуратуре, спустя год после преступления не было даже подозреваемых. Это тем более странно, что некоторым активистам фанатского движения в прокуратуре же показали фотографии людей, которых назвали убийцами Труженикова. Но делу это не помогло.
Зато нам самим с помощью связей в фан-структурах удалось выйти на свидетеля убийства. Владимир – фанат ЦСКА, а «в миру» продавец спецодежды с образованием программиста – остался вне поля зрения прокуратуры, ни разу туда не вызывался, а потому более месяца размышлял над нашим с коллегой Мартановым предложением рассказать об увиденном. Многие его отговаривали, но наша встреча в кафе у метро «Динамо» все-таки состоялась.
Владимир сказал:
– Труженикова убили не фанаты – это точно. Те, кто участвует в фан-движениях, узнают себе подобных по одежде. Так вот эти люди – кажется, шестеро в возрасте от 20 до 25 лет – были одеты совсем иначе. По-бандитски.
– Что предшествовало убийству?
– На этих людей бросилась группа фанатов в возрасте от 18 до 20 лет, среди которых был и Тружеников. Причем у одного из фанатов уже было ножевое ранение. Видимо, в толпе парня ранили как раз будущие убийцы, и фанаты догнали их, чтобы отомстить. Вышло наоборот – я видел, как удары ножом получили еще двое. Тружеников – прямой в сердце, еще одному вспороли живот. Второй выжил, а Андрея (его имя и фамилию узнал только из газет) до больницы не довезли…
– Как произошло смертельное ранение?
– Убийца достал не простой нож, а тесак, – как показала медэкспертиза, он был более четырех сантиметров в ширину и около десяти в длину. И по виду оружия, и по характеру ранений не было похоже, что человек первый раз им воспользовался. Как только удар был нанесен, приятели Труженикова разбежались. Побежали и убийцы, а почти вся наша компания погналась за ними. Остались я и еще четверо, у кого есть навыки для оказания первой помощи.
– Настичь преступников не удалось?
– Нет. Они действовали уверенно и смогли раствориться в толпе. Не помогло даже присутствие пяти омоновцев: мы увидели их неподалеку от места трагедии, и полковник тут же выделил нескольких сотрудников для поимки преступников. Но в такой толпе «растаять» за две минуты ничего не стоит.
– Труженикова можно было спасти?
– Мы попросили омоновцев как можно скорее вызвать «скорую», что и было сделано. Но машина чуть-чуть не доехала – толпа разнесла ее. Тогда мы нашли попутку: кто-то из смотревших футбол успел-таки спасти свое авто. Окружили ее так, чтобы она не проехала, и объяснили водителю – человек погибает, его надо отвезти в больницу. В этой машине Андрей и умер. А те из наших ребят, кто ехал вместе с ним, на следующий день давали показания в прокуратуре.
– Их вызывали как свидетелей?
– Трудно назвать вызовом, когда в семь утра тебя из дома забирает милицейская машина. В прокуратуре с ходу заявили: вы – главные подозреваемые в убийстве. Они, едва оправившись от шока, рассказали, как было на самом деле. Вскоре второй следователь извинился: забудьте, мол, все, что вам говорили, вас вызвали как свидетелей. По их показаниям составили фоторобот убийц, после чего отпустили и больше не тревожили.
* * *Были ли в беспорядках задействованы организованные группировки футбольных фанатов? Так звучал один из главных «послеманежных» вопросов. Мы спросили об этом Андрея Б. – ветерана армейского фан-движения:
– Манежка была первым массовым мероприятием за последние годы, от которого фаны, что называется, отмазались. Дело в том, что даже самые упертые из них в какой-то момент поняли: последствия участия в таких событиях могут быть печальными. Потому что после разгрома рынка в Царицыне в 2001 году, в котором участвовали в том числе и фаны, правоохранительные органы перетрясли все фанатское движение.
Так что еще перед Манежной серьезные фанатские «фирмы» понимали: какие-либо «подвиги» нашему движению не нужны. Если под глазом камер слежения громить машины, тебя мгновенно определят куда следует. Будучи фанатом, ты просвечиваешься со всех сторон – и в случае чего уголовное дело обеспечено.
Поэтому у большинства группировок давно вошло в традицию смотреть подобные матчи в барах. Матч с Японией мы – человек 80 – смотрели в баре у стадиона «Локомотив». Знаю точно: среди арестованных нет ни одного человека, авторитетного в фанатских кругах. Любая информация о фанатах распространяется, словно по голубиной почте. После Манежной в прокуратуру вызывали всех лидеров фан-движений, но власти вынуждены были признать: наиболее серьезные из них отношения к погромам не имеют.
Если кто-то из фанатов и присутствовал на Манежной, то лишь молодежные «фирмы». Разрозненные представители более взрослого поколения пытались поставить их на место, но были попросту сметены. Эта пьяная молодежь, которую мы называем «карликами», и была движущей силой погромов. Мне кажется, что события не были кем-то инспирированы. Неуправляемая энергия вылилась в русский бунт – бессмысленный и беспощадный.
Свидетельства фаната ЦСКА Владимира большей частью подтверждают выводы Андрея Б.:
– Фанаты не планировали групповых походов на Манежку. Сам я направлялся туда один – просто посмотреть футбол. Встретил по дороге знакомых, с ними и остался.
– Кто заварил кашу?
– «Карлики» – подростки от 13 до 17лет. Они прекрасно знают фанатскую иерархию, но последние года три ей не подчиняются. Их стало слишком много. На Манежной мы хотели их усмирить, и в первом тайме это вроде бы удалось. В перерыве они, и без того пьяные, «добавили» еще и с новыми силами бросились на тех, кто пытался им противостоять. Соотношение было примерно тысяча к двадцати, и нам пришлось ретироваться. Из-за того, что большинство организованных фанатов – равно как и милиция – на Манежной отсутствовали, «карлики» воспользовались безвластием. Их было где-то две трети от общего числа присутствовавших на площади (по официальным данным, общее число – 8,5 тысячи человек). Они считали себя патриотами – а сами громили Москву. Небольшая часть «карликов» пошла даже на Красную площадь. На подступах к ней охрана их все-таки остановила, и больше попыток повторить штурм не было.