Свидетельства фаната ЦСКА Владимира большей частью подтверждают выводы Андрея Б.:
– Фанаты не планировали групповых походов на Манежку. Сам я направлялся туда один – просто посмотреть футбол. Встретил по дороге знакомых, с ними и остался.
– Кто заварил кашу?
– «Карлики» – подростки от 13 до 17лет. Они прекрасно знают фанатскую иерархию, но последние года три ей не подчиняются. Их стало слишком много. На Манежной мы хотели их усмирить, и в первом тайме это вроде бы удалось. В перерыве они, и без того пьяные, «добавили» еще и с новыми силами бросились на тех, кто пытался им противостоять. Соотношение было примерно тысяча к двадцати, и нам пришлось ретироваться. Из-за того, что большинство организованных фанатов – равно как и милиция – на Манежной отсутствовали, «карлики» воспользовались безвластием. Их было где-то две трети от общего числа присутствовавших на площади (по официальным данным, общее число – 8,5 тысячи человек). Они считали себя патриотами – а сами громили Москву. Небольшая часть «карликов» пошла даже на Красную площадь. На подступах к ней охрана их все-таки остановила, и больше попыток повторить штурм не было.
– Впоследствии кто-то хвастал своими «подвигами» на Манежной?
– Очень многие. Мы пытались им объяснить дикость их поведения, но они делали удивленные лица: «А разве не это – основной принцип футбольного хулиганизма?» Отвечали, что по крайней мере в России фанаты всегда считали, что в разборках не должны страдать обычные люди. Но «карлики» наших слов так и не поняли. Они понимают только физическую силу.
* * *– Знаете ли вы тех, кто оказался за решеткой? И как к ним относитесь? – вопрос Владимиру.
– Думаю, их посадили по делу. Таких «героев» нужно сажать, и надолго, чтоб другим неповадно было. Немного знаю одного, который отсидел пять месяцев и вышел – то ли по амнистии (эту версию следователь Гизатуллина опровергла – за последний год амнистий не было), то ли еще почему. Года два назад он был фанатом ЦСКА по прозвищу Воротник, но с тех пор на стадионе его не видел. Случайно встретились в метро, и он рассказал о своих приключениях. Лично я считаю, что ему нужно было дать еще лет десять…
Эти слова стоит проиллюстрировать картиной, увиденной нами в Черкизове за полчаса до финала Кубка России-2003. Неподалеку от касс вдруг возникло оживление – пообщаться с болельщиками решил Владимир Жириновский. Толпа встретила политика ликующим ревом, а он вдруг принялся раздавать желающим «полтинники» из заранее приготовленной пачки – на билеты. Через минуту вокруг Жириновского образовалась такое столпотворение, что мы сочли за благо отойти подальше – вполне могли и раздавить.
Создалось впечатление: предложи этим маргиналам пойти громить ларьки и бить морды – согласятся без промедления. Для того чтобы представить ту же публику, уничтожающую центр Москвы, много воображения не было нужно.
В завершение темы – резюме следователя Гизатуллиной:
– Среди осужденных есть как называвшие себя скинхедами, так и фанаты, и обычные люди, – сказала она. – Причем принадлежность фанатов к какому-либо клубу не имеет значения. В ходе следствия выясняли все подробности из жизни подозреваемых и знаем, кто из осужденных к какой фанатской группировке принадлежал. На основании полученных данных можно сказать, что со стороны какой-то из них не было ничего спланировано. Следствие ведется по статье «Стихийно возникшие массовые беспорядки».
Может и так. Но возникает как минимум один вопрос насчет стихийности. Арматура и биты, которыми толпа крушила центр Москвы, – это, надо полагать, традиционные инструменты поддержки футбольной сборной страны? Ими ведь, по данным нашего источника из мэрии, даже саму резиденцию Юрия Лужкова хотели взломать! Но двери мэрии в воскресный день были наглухо опечатаны, и биты пришлось использовать лишь для уничтожения стекол на первом этаже.
Кстати, о битах. Одним из козлов отпущения за события на Манежной стала рекламная фирма, не раз демонстрировавшая видеоклип – фрагмент из фильма «Большой Лебовски», где герой как раз таки бейсбольной битой крушит автомобиль. Министерство по антимонопольной политике признало фирму виновной в нарушении Закона о рекламе и оштрафовало на 20 тысяч рублей. Апелляция фирмы в Арбитражный суд Москвы была отклонена. Более того, вскоре после беспорядков в ней были произведены обыски и изъятие документов.
Конечно, подобная реклама была, мягко говоря, не к месту. Но и здесь возникает вопрос. Еще до начала чемпионата мира мы регулярно проходили по Манежной площади и видели тот же самый видеоклип. По словам представителей фирмы, он транслировался с 15 мая, и, следовательно, ни о каком злом умысле – провоцировать посетителей футбольной трансляции на агрессию – и речи быть не могло. Почему, в таком случае, ГУВД Москвы не позаботилось до 9 июня о снятии клипа из эфира? И стоило ли милиции вешать собственную «невнимательность» на рекламщиков?
* * *Как бы ни был велик эффект толпы, для масштабных погромов ей не обойтись без благоприятных обстоятельств. В этот день они были идеальными.
Фанат Владимир рассказал:
– Началось все с того, что свободно продавалось спиртное в бутылках. Это удивило и насторожило – в Москве перед массовыми мероприятиями так не бывает. Во-вторых, в местах подобного стечения публики всегда множество милиционеров, кордоны с обысками. Тут не было никого и ничего! Когда в прошлом году ЦСКА завоевал Кубок России, мы – человек сто – приехали на Манежку и начали праздновать успех, без всяких погромов. Наоборот – с шампанским. Так тогда через пять минут к нам подъехало три автобуса ОМОНа. А тут – один почти на десять тысяч человек. Это было тем более удивительно, что во время трансляции предыдущего матча против Туниса тех же омоновцев было полно.
– Как вели себя немногие сотрудники органов правопорядка?
– Едва начались беспорядки, первыми с площади ушли, как мы их называем, «ментята» – обычные солдаты внутренних войск. За ними организованно, колонной, ушла обычная милиция. Их было максимум человек 20. И только 30 омоновцев, которые приехали на подмогу, выполнили свой долг до конца. Они не сдавались даже после начала погрома – выстраивали оцепление, пытаясь сдержать толпу. Их теснили, но они не расходились до последнего – пока не оказались окончательно рассеяны.
– Омоновцам досталось крепко?
– Я лично вытаскивал лейтенанта ОМОНа из толпы. Он уже ничего не мог сделать, но мы вклинились, окружили его и отнесли к своим. Если бы не мы, его бы добили. Как добили бы и журналистов, которых нам тоже пришлось вытаскивать. Камеры разбивались об асфальт, едва их замечали…
Безвластие на Манежной подтверждают все, кто там был. Кроме… столичной прокуратуры. «Никаких уголовных дел в связи, как вы выражаетесь, с халатностью властей мы не возбуждали. Вообще, считаю, что милиции было много, – сказала следователь Гизатуллина. – Они как могли противостояли бесчинствующей толпе. Среди сотрудников охраны правопорядка – человек десять пострадавших. В том числе и офицеры, которые до последнего находились на площади. Один из солдат внутренних войск после событий на Манежной площади комиссован из армии в силу неспособности продолжать службу».
Допустим, что все было именно так. Но разве положил бы тогда начальник столичного ГУВД Владимир Пронин 10 июня (то есть всего днем позже) на стол тогдашнему министру внутренних дел России Борису Грызлову прошение об отставке? Грызлов, правда, приказал Пронину продолжать работу, а вот аналогичный рапорт его заместителя Василия Чемисова, который в «кровавое воскресенье» был дежурным по городу, министр подписал. Вечером 9 июня, согласно нашему источнику в мэрии Москвы, Юрий Лужков устроил жесточайший разбор полетов, на котором начальник ГУВД выглядел весьма бледно и ничего толком разъяснить не смог. Но наказания не последовало – двумя годами ранее столичную милицию вывели из муниципального подчинения.
О многом хотелось расспросить руководителей ГУВД. Например, перед любым массовым мероприятием начальник милиции общественной безопасности должен прислать на визу начальнику ГУВД приказ о введении усиленной охраны города с прогнозом количества участников. Но в тот день такой приказ на подпись Пронину отправлен не был. Почему?
Многое хотелось выяснить и в мэрии. О чем, например, думал ее департамент потребительского рынка и услуг, не ограничив 9 июня продажу спиртного в центре Москвы. Были у нас вопросы и к рекламной фирме – выплачен ли, к примеру, штраф и зачем нужно было вставлять в рекламный ролик эпизод с битой и автомобилем.
* * *Начальник пресс-службы ГУВД Москвы Валерий Грибакин сразу сказал, что на тему Манежной с нами никто разговаривать не будет. Потом, правда, все же пообещал организовать беседу с замом Пронина генералом Карнауховым. Но и этого не произошло.
Начальник пресс-службы ГУВД Москвы Валерий Грибакин сразу сказал, что на тему Манежной с нами никто разговаривать не будет. Потом, правда, все же пообещал организовать беседу с замом Пронина генералом Карнауховым. Но и этого не произошло.
В столичной мэрии и в рекламной фирме, как и в ГУВД, от темы Манежки шарахались, как черт от ладана. Каждому из конспираторов, видимо, было что скрывать. Разве не прав Игорь Семшов в том, что у стен Кремля о беспечности властей может говорить лишь наивный?
Любопытную версию выдвинули уже известные вам Владимир и Андрей Б. – кстати, по основной профессии политический журналист.
Андрей Б.:
– До событий 9 июня Государственная дума никак не могла принять Закон о борьбе с экстремизмом. Жесткий законопроект лежал на полке – и хотя его лоббировала партия власти «Единая Россия», до скорого рассмотрения дело бы вряд ли дошло. Зато после беспорядков этот закон приняли стремительно. Возникает вопрос – не потому ли власти в день событий на Манежной не просто бездействовали, но даже потворствовали разгрому, что кому-то было выгодно таким варварским способом приблизить рассмотрение законопроекта?
Владимир:
– Судите сами – первый раз на массовом мероприятии в Москве изначально не было ОМОНа, а у обычной милиции не было спецсредств. При этом большое скопление народа прогнозировалось, и вряд ли власти о нем не знали. Могу объяснить это чьей-то заинтересованностью в принятии Закона о борьбе с экстремизмом. Людей, пришедших посмотреть футбол, политики использовали в качестве пушечного мяса. И закон прошел на ура.
Политическая версия беспорядков столь же недоказуема, как, скажем, взяточничество футбольных судей. Но, если вдуматься, что в этом случае нам могли бы сказать в московском ГУВД? А в мэрии? Случайно ли, что в обеих государственных структурах, повинных в событиях лета 2002 года, вместо покаяния (которое, как правило, благотворно влияет на имидж) последовал отказ от разговора?
В этом свете по-новому начал звучать и ответ Татьяны Гизатуллиной на наш вопрос, когда можно будет поставить точку в расследуемом ею деле. «Никогда», – ответила следователь. Действительно, можно ли поставить точку в деле, если в нем, как пел Андрей Макаревич, «вверх и в темноту уходит нить»?
…Наверное, у вас возникнет вопрос – зачем я решил в книге столь подробно напомнить об этой поросшей быльем истории спустя шесть лет после того, как она произошла.
Во-первых, потому что сборной России по футболу она хоть косвенно, но касалась. Во-вторых, потому что с тех пор не изменилось ничего. В лучшем случае.
Как писал когда-то вождь мирового пролетариата, «нельзя жить в обществе и быть свободным от общества». Наше общество тяжело больно национализмом, и власти не делают ничего, чтобы с этой болезнью справиться. Футбольные фанаты – это в основном толпа малообразованной молодежи, чрезвычайно податливая для простых и агрессивных идей. С каждым годом политики радикального толка пользуются этим все больше и больше. Расизм и ксенофобия в фанатских кричалках и баннерах давно уже стали обыденностью, как и скандирование: «Русские, вперед!» Что оно может означать, когда играют две клубные команды, немалую часть которых составляют африканские и южноамериканские легионеры?
Недавняя громкая история в Приэльбрусье, где столкновение спартаковских фанатов с местным населением, задействовавшим огнестрельное оружие, привело к тяжелому ранению болельщика Константина Колчанова, лишний раз подчеркнула: то, что случилось на Манежной площади, далеко не случайность. В российском обществе есть серьезные силы, которым выгодно погрузить страну в пучину национальной розни. Они и используют в своих целях фанатов, которые в начале 2000-х в большинстве своем еще были аполитичны. Теперь таких группировок не найдешь. Все очень просто: футбол – чуть ли не единственная легальная возможность для собраний больших, многотысячных групп молодежи. Это – огромная сила, которую нужно только идейно вооружить…
К чему все это приведет, не хочется даже думать. Но надо. И в первую очередь – властям, если они, конечно, заинтересованы в здоровом и толерантном российском обществе. Оттого я и счел необходимым напомнить людям о кровавых событиях на Манежной площади.
* * *Но вернемся к футболу. После поражения от японцев у нас еще был более чем реальный шанс остаться на чемпионате. Нужно было всего лишь не проиграть скромной Бельгии. Правда, со второго места в группе наша команда вышла бы в 1/8 финала на Бразилию. Страшно было даже представить, во что бы она превратила такую команду…
Не превратила. Потому что Бельгии россияне проиграли. С довольно романтичным счетом 2:3 – но с невнятной игрой, которую в концовке едва не спасла аврально выпущенная на поле молодежь – Сычев и Кержаков. А Романцев, почти весь матч не снимавший солнцезащитные очки (о чем это свидетельствовало, посвященные знали очень даже хорошо), встал со скамейки и направился в раздевалку, не дожидаясь финального свистка…
…Дима Сычев – рыдающий, натянувший на голову футболку, еле бредет к раздевалке в объятиях такого же мальчишки, Саши Кержакова.
С этой сценой, от которой ком подкатывал к горлу, у меня будет ассоциироваться чемпионат мира-2002 и десять, и двадцать лет спустя.
Чемпионат, украденный у поколения, которому неведомы были страхи и комплексы. Чемпионат, отданный поколению, лучшее время которого уже прошло.
Почти весь матч я ловил себя на ощущении дежа-вю. 90-й год, Италия. Блестящее поколение, которое выигрывало Кубок кубков-86 и брало серебро Euro-88, на Апеннинах выглядело сумрачным, вялым, пресытившимся футболом. Состарившаяся команда Лобановского безнадежно проигрывала румынам и аргентинцам – и на это по телевизору с горечью смотрели молодые голодные парни, которые взяли власть в чемпионате Союза, блистательно выиграли молодежный чемпионат Европы и готовы были смести все преграды на своем пути. Мостовой, Юран, Саленко, Колыванов, Кирьяков…
За четыре чемпионата мира подряд, включая японо-корейский, до 1/8 финала добирались 35 стран – от Швейцарии до Коста-Рики, от США до Саудовской Аравии, от Колумбии до Чили. Только России среди этих стран не было.
Не оказалось их и в Японии, где нам благоволило все: и жеребьевка, и чужие результаты. Все, кроме главного – собственной игры. Даже у тяжеловесных бельгийцев она оказалась тверже.
Онопко, Никифоров, Карпин, так и не сыгравший на ЧМ-2002 Мостовой…
Они – самые достойные и преданные футболу представители своего поколения. В отличие от «восьмидесятников», они не смогли привести страну к большим победам – но честно бились за нее. Одно воспоминание о Карпине образца 1999 года, олицетворении сборной, едва не совершившей чудо из чудес, до сих пор греет душу.
Но футболисты не волшебники. У них нет эликсира вечной молодости. Медленная, неуклюжая, заикающаяся игра, которую показала наша сборная в Японии, – не вина ветеранов. Это их беда. Они откликались на каждый вызов в сборную, порой конфликтовали по этому поводу с клубными тренерами. В конечном счете они были неотъемлемой частью команды, прошедшей отборочный цикл ЧМ-2002.
Было бы чрезвычайно несправедливо поступать с ними так, как обошлись с заслуженными ветеранами после ЧМ-90. Их обвинили во всех смертных грехах и будто вымарали из футбольной жизни. Я до сих пор с ужасом и недоумением вспоминаю крохотную квартиру на Речном вокзале, в которой вернувшийся из Франции Вагиз Хидиятуллин нянчил с женой троих детей, а в родном «Спартаке» ему не позволили даже тренироваться. И о нем, и о его товарищах по несчастью в нашем неблагодарном футболе демонстративно забыли.
Но того, что симбиоз самоотверженности и удачи делает возможным в квалификации, не может хватить в финале. Этого либо не понял, либо не захотел понимать Романцев, ставший заложником своего любимого поколения. В клубной команде это было бы простительно. В сборной – нет.
Удивительное дело: тренер, в «Спартаке» безжалостно расстававшийся с «отыгранными игроками» (его собственное выражение) калибра Цымбаларя с Тихоновым, не нашел в себе сил для радикальных перемен в сборной. Расплатой за измену собственному, пусть и многими не любимому, крутому нраву стало фиаско на чемпионате мира.
Когда я увидел состав сборной на игру с Бельгией, вначале не поверил собственным глазам. Казалось, тренер решил написать новый сценарий к старинному фильму «В бой идут одни старики». Специально подсчитал: возраст среднестатистического российского игрока, начавшего матч в Фукурое, – 28,8 года. Стало ясно: Романцев в своем слепом поклонении опыту пошел путем Лобановского. Но не красивым 86-го и результативным 88-го, а ошибочным, 90-го.
…Сычев, в темных очках, с мертвенно бледным лицом, шел по смешанной зоне, не замечая никого и ничего вокруг. Кержаков, напротив, с журналистами общался долго и терпеливо, признавался, что недоволен собой: на последней минуте эмоции побудили ударить не ногой, а головой.