Перцы поступали проще. Они окружали свои самые охраняемые объекты сигнальными системами, основным элементом которых были тончайшие, невидимые нити. Заметить их было трудно, но как только срабатывала сигнализация, автоматические артиллерийские установки перцев открывали шквальный огонь по тому квадрату. За годы войны Алексей и его боевые товарищи научились преодолевать и такие препятствия. Вряд ли заговорщики могли воспользоваться опытом перцев на Земле. К тому же ничего подобного Яшка сверху не увидел, а на борту космокатера имелись едва ли не самые лучшие сканеры, с помощью которых можно разглядеть комара на заднице у слона. Выслушав свою напарницу, Алексей хмуро буркнул:
- Пиранья, я и не рассчитывал на то, что на Земле нас не ждут никакие неприятности. — Сделав паузу, он недовольным голосом добавил — Самым умным будет сделать так, чтобы заговорщики подумали, что мы погибли. Полагаю, что на базе "Смокинг маунтинз" имеется система самоуничтожения. Её я и собираюсь привести в действие. Да, кстати, Пиранья, что ты знаешь о системе самоуничтожения вашей учебной базы? Какая она?
Майор Блейк внутренне содрогнулась, представив себе, что произойдёт в таком случае, и ответила:
- Термоядерная, Бешеный. Под главным бункером, в котором расположен пункт управления, находится термоядерная мина мощностью в сто пятьдесят килотонн. Если кто-нибудь попытается проникнуть в него, то через тридцать секунд произойдёт взрыв. Бешеный, неужели ты подорвёшь на Земле термоядерную мину?
Алексей повеселел. Хотя имевшиеся у него термоядерные мины имели гораздо большую мощность, ему ничего не стоило уменьшить её и создать видимость их гибели. Усмехнувшись, он ответил:
- Ничего, земляне как-нибудь переживут это, Пиранья, зато заговорщики какое-то время будут думать, что мы погибли. Ну, а мы постараемся найти мыслечиталку в каком-нибудь другом месте.
- Забудь об этом, Бешеный, — сердито сказала Пиранья, — хотя об этом и не говорят, на всей Земле введён режим чрезвычайного положения и объявлена антитеррористическая готовность номер один. Могу сказать, что это означает — все города закрыты силовыми куполами и за их пределы никто, кроме военных, не может выйти. В общем курортный сезон землянам тебе удалось испортить. Про то, что теперь вокруг каждой мыслечиталки возведены непреодолимые бастионы, я уже молчу. Невозможно проникнуть также на космодромы и я даже не представляю себе, как можно покинуть Землю, чтобы попытать счастья на какой-нибудь другой планете. Даже если ты приведёшь в действие систему самоуничтожения базы, заговорщики не поверят в то, что мы погибли. Не знаю, как тебя, а меня они дурой точно не считают, Бешеный.
Алексей презрительно проворчал:
- Я всё же попытаюсь найти мыслечиталку здесь, на Земле, но сначала нам нужно добраться до космокатера.
- Но это же можно сделать и не взрывая базу. — Попыталась возразить Пиранья.
- Можно, — согласился Алексей, — но тогда в руки землян попадёт разборный телепорт-лифт срочной эвакуации, который доставит нас на космокатер. Поэтому я и намерен взорвать эту вашу чёртову базу. — Помолчав пару минут, он всё же нехотя добавил вполголоса — Это будет чистый взрыв, Пиранья. У меня осталось три термоядерные мины, по две с половиной мегатонны, но я могу понизить мощность одной из них до двухсот килотонн. Так что радиационное заражение Камчатке не грозит, а электромагнитный импульс, световое излучение и взрывную волну твои земляне как-нибудь переживут.
Майор Блейк, понимая, что ей не удастся отговорить Бешенного Пса, сердито отозвалась:
- Капитан, я не стану ничего говорить про твои личные претензии к нам, землянам, но ты только что лишний раз доказал, что Славия относится к Земле предвзято. Вы никогда не передавали нам никаких современных военных технологий и даже наотрез отказывались продавать их, хотя Земля всегда и во всём шла вам навстречу.
Алексей едва сдержался, чтобы не обматерить девушку и не наговорить ей грубостей. Ему была хорошо известна манера землян заявлять всякий раз, что они всегда идут навстречу Славии, но при этом так тянуть одеяло межзвёздной политики на себя, что оно трещало по всем швам. Теперь, когда он знал, что на Земле существует заговор против Славии и Звёздного союза, у него прибавилось как аргументов, так и ненависти к землянам, вот только ругаться ему не хотелось. Положение складывалось таким образом, что ему придётся теперь неизвестно сколько времени терпеть общество землянки, к которой он испытывал примерно такие же чувства, как к сопле, из которой не вылезал полгода. Тем не менее он сделал над собой усилие и спросил:
- Пиранья, на этой вашей базе можно будет найти какую-нибудь одежонку хотя бы для тебя? На мой рост там точно ничего не найдётся.
Майор Блейк оживилась:
- Конечно можно, Бешеный. Представь себе, тебя тоже можно будет одеть, только извини, в мундир космодесантника. Правда, есть одна проблема, твой цвет кожи и шевелюры, но с этим тоже можно справиться. Надо будет только прихватить со склада кейс с принадлежностями для гримирования. А вот с личным оружием ничего не получится, его всё вывезли. Надеюсь у тебя оно найдётся?
Алексей нехотя признался:
- С этим у меня дело обстоит плохо, Пиранья. Кроме двух тяжелых бластеров, десяти «Шершней» и трёх термоядерных мин я не взял ничего. Да, мне и брать-то было нечего. Наши боевые коконы оснащены таким оружием, которым с руки не очень-то постреляешь. Хотя мне и удалось при переделке ранца освободить место для пары комплектов обмундирования, из оружия мне нечего было позаимствовать на «Лиминоре», как и из одежды. Ледарийцы одеваются совсем не так, как люди, а на их табельные стволы я не мог посягнуть. Сама понимаешь, мне нельзя было оставлять их безоружными.
- Да, я знаю это, — сказала майор Блейк, — они только в космосе надевают космокомбинезоны, но ты зря считаешь, что одежда ледарийцев так уж сильно отличается от нашей. На Земле очень много людей носят почти точно такие же саронги, как и у ледарийцев, но они нам действительно не подошли бы. Хотя знаешь, бывая в экваториальной зоне, я тоже с удовольствием носила сари.
Алексей, сам не зная почему, спросил:
- Пиранья, из какого народа ты происходишь?
- Народа? — Удивилась девушка — Я, вообще-то землянка, Бешеный. На Земле уже больше трёхсот лет люди не разделяются на народы и всякие там этносы, это тебе не Славия, где кого не спроси о чём-либо, так он отвечает тебе на таком наречии, что на трезвую голову ничего не поймёшь. Ты, наверное, имеешь в виду, где я родилась? Ну, чтобы тебе было понятнее, скажу так, я француженка.
Такой ответ дико рассмешил Алексея и он заржал:
- Гы-гы-гы, француженка! Да, услышал бы это Жано, он от смеха укатился куда-нибудь под лавку. Выключи изображение и посмотри на своё отражение, Пиранья. Какая ты француженка, ты типичная мулатка с примесью азиатской крови или что-то вроде того.
- Расист! — Громко взвизгнула Пиранья — Все вы, славийцы, расисты! Какая разница, какого цвета кожа у человека? Разве это что-то меняет?
Капитан Новиков поначалу смутился, но быстро нашелся и непререкаемым тоном рыкнул:
- Расизмом на Славии даже и не пахнет, Пиранья, он запрещён законом. Просто меня бесит, когда люди забывают о своих корнях. Мы тоже все славийцы, по вашему славеры или того хуже, грязные слаи, но я привык с уважением относиться к представителям любой национальности. Моими друзьями являются немцы, французы, поляки, ледарийцы, каринорийцы и даже земляне, особенно те, которые несут службу в Трёшке и других диверсионных корпусах. Ладно, хватит об этом, француженка, так француженка. Думаю, что твоими предками были выходцы из Алжира и кто-то из мужчин твоего рода взял в жены вьетнамку или японку, отсюда твой разрез глаз.
Девушка сердито засопела в ответ и Алексей, ухмыльнувшись, умолк. Берег был уже в паре сотен метров и пора было прекращать пустопорожнюю болтовню.
Глава 5
Ползком по Камчатке
Прошла целая неделя, как капитан Новиков и майор Блейк, путешествующие в одном боевом коконе, высадились на Землю. За это время они только и смогли, что добраться до истоков реки Камчатки. Не то что бы они двигались слишком медленно, просто им приходилось постоянно лавировать. К негодованию Алексея земляне, рыскающие над полуостровом, вовсю использовали сигнальные устройства перцев и даже более того, некоторые истребители пилотировали явно не пилоты земного космофлота. Пиранья первой обратила на это внимание и потому материлась так, что у Бешеного Пса уши чуть было не свернулись в трубочку. Майор Блейк была просто вне себя от такой наглости заговорщиков. Алексей же только посмеивался и изредка отпускал едкие шпильки в адрес хвалёной земной косморазведки. Пиранья была вынуждена проглатывать их молча. Ей было нечего возразить и хоть как-то отреагировать в ответ на эти замечания.
Весь путь, а боевой кокон не останавливался ни на минуту, так как по ночам управление его движением брал на себя Яшка, летающий над ними, Алексей проделал ползком, чуть ли не по-пластунски. Боевой кокон при этом не касался земли, а парил над ней на высоте в полметра, превратившись из шара в овальную лепёшку. Поэтому Алексею пришлось двигаться лёжа на животе, сложив руки трезубцем Нептуна, что было не очень удобно. Его пассажирка находилась в куда более выгодном положение, точнее оно попросту никак не изменилось. Пиранья ехала у него за спиной в своём скворечнике то лёжа, то сидя, а иногда и вовсе приседала по три часа кряду или устраивала многокилометровые забеги на месте, но и ей надоело это бесконечное ползание по невидимому лабиринту.
Перцы разбросали по всему полуострову столько невидимых сигнальных устройств, что Алексей только диву давался, думая о том, сколько их транспортников было задействовано для перевозки. Они не учли только одного, славийские диверсанты давно уже нашли противоядие от этой напасти. Гидры, так они их называли, источали едва ощутимый запах, который не учуяла бы самая хорошая овчарка, но он был специфическим и газоанализаторы брали его. Поэтому капитан Новиков шел только против ветра и постоянно устраивал пилотам истребителей ложные тревоги, причём сразу в нескольких местах. Учуяв гидр, он выпускал несколько «Шершней» и те летели по прямой до тех пор, пока не задевали тончайших нитей гидр и с месте не срывались истребители. Запас хода у "Шершней был приличный, пятьдесят километров, но после каждого полёта нужно было заряжать аккумуляторы.
Капитан Новиков, понимая, что одного единственного попадания в нежные, незаметные объятья гидры может быть последним, решил хорошенько насолить перцам и заговорщикам. Двигаясь широкими зигзагами, он чуть ли не через каждые четверть часа устраивал ложные тревоги и всякий раз с места срывалось до десятка космических истребителей. Они уже на подлёте открывали шквальный огонь из пушек, но при первом же их приближении такие же невидимые, как и боевой кокон, «Шершни» оттягивались назад. Частенько снарядами разбивало блок управления гидр и они становились видимыми, что сразу же вызывало множество вопросов. Да, теперь командованию земного космофлота придётся поломать себе голову, думая о том, как объяснить генералам и адмиралам, не участвующим в заговоре, откуда на складах появилось оборудование, произведённое в Империи Эолан.
Разбитые гидры тут же увозились на грузовых флайерах, а после шести суток пальбы по воробьям из пушек нешуточного калибра, их стали снимать по всей Камчатке, но капитан Новиков на этом не собирался успокаиваться. Он понимал, что какое-то количество гидр перцы обязательно оставят. Яшка был с ним согласен. Своё восьмое утро на Земле Алексей встретил в приподнятом настроении. Они перевалили через горный хребет и спускались вниз вдоль русла реки Камчатки. Как и прежде он двигался осторожно, широкими зигзагами с включённым электронным носом боевого кокона. Между тем его собственный нос уже начали терзать неприятные, химические запахи, исходившие от сопли. Пока что не очень сильные, но уже ощутимые. Ещё неделя и вонь станет значительно сильнее и всё потому, что гигиенический скафандр перезаряжался лишь частично. Спасти положение можно было только одним единственным способом, промыть его, заложив в проточную воду не менее, чем на сутки.
Сделать это можно было только через сто восемьдесят семь километров в том месте, где мало того, что река Камчатка из ручья превращалась в горную речку, так ещё и протекала под скалой, нависавшей над ней козырьком. В этом месте, совершенно безлюдном и диком, кроме медведей, росомах и оленей Яшка не увидел никого. Улетели оттуда и истребители. Если вблизи того места нет гидр, там можно будет устроить бивуак. Алексей, хотя ему больше всего сейчас хотелось только одного, перестать ползать по скалам на пузе и пройтись, а ещё лучше пробежаться, но это была несбыточная мечта. Максимум на что он мог рассчитывать, это снять с себя все скафандры до единого и просто размяться на небольшом пяточке того укрытия, которое мог создать боевой кокон.
За все шесть дней капитан Новиков перекинулся всего лишь несколькими фразами с майором Блейк и всё из-за того, что ему было некогда отвлекаться на разговоры. Хотя его отношение к девушке нисколько не изменилось, ему хотелось задать ей несколько вопросов. Он уже понял, что добраться до мыслечиталки им на Земле не дадут. Об этом можно было догадаться из телепередач. На территории всей планеты мало того, что было введено чрезвычайное положение, так военные власти ещё и ввели комендантский час и установили повсюду контрольно-пропускные пункты. И всё это только ради того, чтобы поймать одного единственного славийского дезертира. Славия выступила с резким протестом назвав все обвинения, выдвинутые против капитана Новикова, голословными. Командование славийского военного космофлота требовало от землян доказательств и наотрез отказывалось разрешить агентам Федерального Агентства Расследования провести следственные действия в Трёшке.
Капитан Новиков знал о деятельности ФАР не так уж и много. Он ни разу не встречался с фаровцами на Славии, но знал, что их боятся даже самые крутые типы из контрразведки. Ему хорошо запали в память слова Пираньи, когда она увидела группу бойцов, одетых в тёмно-зелёные боескафандры, хотя и лёгкие по своему внешнему виду, но имевшие чрезвычайно мощную энергетическую защиту. Едва бросив на них взгляд, девушка с явным презрением и чуть ли не откровенной ненавистью сказала:
- А вот и фаровцы пожаловали, Бешеный. Поверь, военная контрразведка к этому заговору непричастна, за неё я голову согласна положить на плаху, а вот они в нём точно увязли по самые брови.
Тогда Алексею некогда было разговаривать на эту тему, но в это ясное, солнечное утро, едва позавтракав, он первым делом спросил свою пассажирку:
- Пиранья, что ты можешь сказать о фаровцах и их таинственной конторе?
Его вопрос застал девушку врасплох. Она в этот момент занималась бегом на месте и развила нешуточный темп, а потому, прежде чем ответить, ей пришлось сначала остановиться и перевести дыхание. Пиранья села на откидное сиденье, выдвинула небольшой столик, поставила на него локти и, положив подбородок на кулачки, пару раз глубоко вздохнув, ответила:
- Капитан, о Федеральном Агентстве Расследования я могу сказать тебе довольно многое, причём всё, что я скажу правдивого и честного о его деятельности, будет иметь негативный характер, но ты должен это знать. Прежде чем ты это услышишь, Алекс, я хотела бы рассказать тебе правду о гибели твоего друга Жан-Клода Паскаля, хотя и не я расследовала это, как ты правильно заметил, убийство и даже хуже того, террористический акт. Ты позволишь мне сначала рассказать об этом?
Алексей, услышав о том, что Жано действительно был кем-то убит, глухо заворчал:
- Рассказывай, Пиранья, но не обессудь, я включу детектор лжи, чтобы убедиться, что ты не врёшь.
Капитан Новиков ещё до начала разговора вывел на курсовой экран бронешлема изображение и потому увидел, как Пиранья, уныло махнула рукой, прежде чем ответить раздраженным тоном:
- Я даже не сомневалась в том, что ты встроишь его в мой скворечник, Бешеный. Поэтому позволь предупредить тебя, ваши славийские детекторы лжи не способны определить, вру я или говорю правду. Тебе не остается ничего делать, как поверить мне на слово. Ты готов слушать?
От таких слов Алексей сначала опешил и даже хотел выматериться, но сдержался и, кивнув головой, проворчал глухим, надтреснутым голосом:
- Говори, я всё равно и без всякого детектора лжи смогу понять, скажешь ты правду или соврёшь.
Майор Блейк вздохнула и стала тихо рассказывать:
- Твоего друга, Алекс, убил агент перцев, тайно прилетевший с Галарии. Он выдавал себя за уроженца вашей Полонии, захваченной перцами, воевавшего в славийском космодесанте. Его полк понёс тяжелые потери на Регии, сам он был тяжело ранен и впоследствии якобы комиссован. Получив на Славии вид на жительство, он обосновался в Норильске и устроился на работу в бар «Космос» барменом. В этом баре он не столько смешивал коктейли для посетителей, сколько высматривал среди них парней и девушек из Трёшки, чтобы травить их, но не простым, а изощрённым и очень коварным способом. Имперские биохимики создали сложный, двухкомпонентный яд. Один компонент тот агент синтезировал сам, а вторым было стандартное средство экстренного протрезвления. Ещё тот бармен, а он был псиоником, был натаскан на то, чтобы ловко ссорить людей. Та ссора, которая произошла между майором Паскалем и подполковником Гонсалесом, была организована этим барменом. Сначала их обоих доставили в полицейский участок, но поскольку вскоре выяснилось, что один служит в Трёшке, а второй в разведкорпусе и оба офицеры, их переправили в отделение контрразведки, где первым делом каждому дали по таблетке опохмелятора и уже через полчаса оба умерли от сердечного приступа. Наши ребята поначалу даже и не знали, что подумать, но после этого случая умерло от сердечного приступа ещё семеро офицеров, принявших опохмелятор и вскоре выяснилось, что все девять офицеров получили выпивку из рук того бармена с Полонии. Как только контрразведка арестовала его, сразу же было принято решение провести сканирование мозга, а не допрашивать обычным образом. Вот тут-то и выяснилось, что он агент перцев, засланный на Славию. Не успели наши специалисты ознакомиться хотя бы с одной десятой частью информации, выкачанной из головы этого ублюдка, как примчались фаровцы и забрали его у нас вместе с нею. Наша служба так и не получила от них никакой информации на этот счёт, но нам удалось узнать хоть что-то и мы стали проверять всех барменов не только на Славии, но и на других планетах и вскоре повязали ещё два с лишним десятка отравителей, но ФАР забрала у нас их всех не смотря ни на какие протесты. Мне очень жаль, Алекс, что твой друг погиб от рук этого перца, на счету которого уже было четырнадцать смертей.