Рассчитавшись за кофе сразу у барной стойки, разложил ноутбук и сделал вид, что собирается работать, по всей видимости — для введения в заблуждение оперсостава, в его представлении, за ним наблюдающего. Посидев так ок. пяти минут, свернул ноутбук и проследовал в туалетную комнату, вместе с сумкой. Из туалета вышел в кожаной куртке, байке, брюках защитного цвета. Затем, опять же с целью введения в заблуждение, пристроился в самый центр большой группы иностранцев, покидавшей кафе, но сразу же был взят на сопровождение с вызовом дополнительных единиц наружников.
Отделившись от группы иностранцев у кафе «Макдоналдс», сразу же взял такси и на нем проследовал до ст. м. «Площадь Победы», выход у магазина хрусталя «Кристалл». Зайдя внутрь магазина в 19.30, встретился с Лисой. Лиса одета: черный длинный плащ, темно–синяя косынка, темные сапоги на невысоком каблуке. Визуального сопровождения Лисы не велось, как и откуда появилась она, сведений не имеется.
От Площади Победы прошли вниз, к дому–музе первого съезда РСДРП, возле которого Гоголь что–то долго говорил, а Лиса хохотала. Проследовали дальше, вдоль проспекта, некоторое время смотрели на Свислочь, в сторону генштаба Вооруженных сил. Здесь Лиса взяла Гоголя за руку, но они шли на некотором расстоянии друг от друга, имея возможность в любой момент разорвать рукопожатие. Гоголь вел себя нервозно, постоянно шарахался от проезжающих машин, норовил убрать Лису дальше от проезжей части. Лиса, напротив, не проявляла внешних признаков беспокойства, держалась непринужденно. Дойдя до Октябрьской площади, 17 мин. стояли возле большого плазменного экрана, по которому транслировались новости. Гоголь, став к экрану спиной, изображал с помощью рук сурдоперевод к новостям, не имеющий ничего общего с реальным языком немых. При этом активно использовал оскорбительные, неприличные жесты, особенно когда по экрану передавали государственные новости о текущей жизни страны (рассмотреть вероятность возбуждения административного производства). Громким поведением и хохотом (Лиса) собрали около себя толпу любопытных, привлекли внимание патруля особого реагирования. Патруль проверил у хулиганствующих Лисы и Гоголя документы, пытался переписать паспортные данные, но был отозван группой наружников по радиосвязи, чтобы не влиять на оперативную картину в сторону ее ухудшения.
Далее наблюдаемые проследовали вниз, к «белой церкви», долго отслеживали закат над нижним городом и Троицким предместьем. Гоголь положил свои руки на талию Лисы, стоящей к нему сзади (оба в это время были фронтально обращены к закату). Гоголь встретил поднимающегося с остановки 53–го троллейбуса Мекенюка Евгения Петровича, преподавателя философии в БГУ. Они поприветствовали друг друга путем пожатия ладоней и разговаривали 2 мин. 40 сек. После этого Мекенюк продолжил движение в сторону парка с ратушей, где был задержан якобы для проверки документов и досмотрен в опорном пункте ст. м. «Октябрьская». Предметов, представляющих интерес для Пятого отдела МГБ, у него при себе не оказалось, из чего был сделан вывод, что встреча с Гоголем была незапланированной, при рукопожатии вложения секрета не происходило.
Держась за руки, наблюдаемые объекты проследовали к набережной реки Свислочь, двинулись вдоль воды обратно к пл. Победы. Не доходя 350 м до развлекательного комплекса «Журавинка», занялись целованием, при этом Гоголь поднял капюшон у байки — видимо, с целью введения в заблуждение. Целование длилось 12 мин., после этого они прошли по ул. Янки Купалы к входу в Парк Горького. Единственно работающий аттракцион был тиром. Здесь Гоголь совершил 10 выстрелов из пневматического ружья производства Тульского завода по бумажной мишени. Баллистическая экспертиза мишени, выкинутой в урну в 50 м влево по аллее, установила, что Гоголь страдает близорукостью и заваливает мушку вверх, кроме того, имеется дрожь в руках (анализ характера разброса). Предположительно у него есть проблемы с уверенностью в себе. Навыков стрельбы, даже базовых, анализ результатов, показанных им в тире, не выявил. После тира Лиса повязала Гоголю свою шаль на предплечье. Они дошли до заброшенного здания планетария и предприняли попытку проникнуть в него, не увенчавшуюся успехом (замок из закаленной стали, защищенной от распила и взлома с дужкой в 8 мм). Почувствовав свою безнаказанность, приблизились к 15–метровой башне, где в советские времена был установлен телескоп, но потом демонтирован. Двери башни также были оснащены язычковым замком, но при первых же касаниях от них отлетела фанера нижней декоративной панели. Присев «на корточки», объекты проникли в башню ползком (изучить на предмет возбуждения уголовного дела). Поднявшись наверх, провели на телескопной площадке 40 минут. При этом Гоголь раздвинул губообразные створки башни вручную, с помощью колесно–рычажного механизма. Судя по отзвучке, снятой направленным микрофоном снизу, Гоголь и Лиса предавались разговорам бредового характера, Гоголь рассказывал и каким–то образом показывал Лисе планеты и созвездия, рассказывал про Млечный Путь и собственн. понимание теории «большого взрыва». При этом результативно он не мог ничего показывать: телескоп демонтирован, а небо было затянуто тяжелыми тучами. Лиса большую часть времени хохотала, потом они осуществляли целование друг друга. Перед спуском вниз Гоголь задвинул губообразные створки крыши башни–планетария. Детальный осмотр помещения выявил в южном углу, за платформой, засохшие человеческие фекалии, однако выполнены они были явно не Лисой и Гоголем, а несколькими годами раньше.
Пройдя через парк, держа друг друга за конечности, они остановились в кафетерии магазина «Доверие–94», где заказали себе по молочному коктейлю и черному чаю с сахаром и лимоном. Поглощение заказанного вели с затоплением в дальний угол помещения, отвернувшись спинами от видеокамеры. После этого предприняли попытку пешего движения через восточный вокзал к квартире на ул. Серафимовича, однако побоялись, по всей видимости, визуальной идентификации и, с целью введения в заблуждение, некоторое время кормили уток батоном на реке, прилегающей к ул. Пулихова.
После этого сели в пустой трамвай старой модели, маршрута № 1, идущего через ул. Козлова в микрорайон Зеленый луг. Здесь открыли окно и махали приветственно всем людям, проезжавшим мимо. Вышли напротив ЦУМа. По всей видимости, пребывали в замерзшем состоянии и, чтобы согреться, пробежали наперегонки мимо памятника скрипачу вплоть до ресторана «Потсдам» (выиграл Гоголь с опережением в 7 сек.). Снова дошли до моста через р. Свислочь, где и расстались, взяв такси. Гоголь поехал по месту прописки, Лиса на проводку не бралась. Перед расставанием Гоголь извлек из кармана детскую баночку для мыльных пузырей, и они поочередно запускали пузыри, перегнувшись через перила ограждения. Один из пузырей пролетел через всю реку и лопнул об иву.
(14)
Министерство госбезопасности
В управление «К» Пятого отдела МГБ.
Из канцелярии Министра государственной безопасности
Муравьева Н. М.
Служебная записка
Выяснить и до 20.00 18 октября предоставить в канцелярию информацию о неотслеженном канале связи, имеющемся между находящимися в разработке Лиса и Гоголь, позволившем им в обход мобильной связи и аудиомониторов назначить встречу в магазине «Кристалл» 17 октября. При этом залезать в личную жизнь наблюдаемого Лиса строго запрещается, берите за основу Гоголя и пляшите от него.
Объявить также строгий выговор оперативному работнику отдела «К», отслеживающему связи Лиса, Гоголь во всемирной сети Интернет.
(15)
Министерство госбезопасности
Ориентировка
По запросу канцелярии Министра госбезопасности Муравьева Н. М. нами в крайне сжатые сроки было проведено исследование оперативной картины наэлектронных ящиках во всемирной сети Интернет, на которые когда–либо был осуществлен доступ с IP–адресов, связанных с наблюдаемым Гоголем. Сообщаем, что никаких изменений, связанных с появлением в контакт–листах новых пользователей, отправлением или получением писем с ящиков, связанных с новыми для этого лица контактами, не производилось. Переписка была умеренной интенсивности и в основном касалась рабочих моментов. Несмотря на то что в письме Гоголя от 10 октября на ящик [email protected], принадлежащий временно находящемуся на учебе в США А. Л. Семчику (личн. ном. 28746454890745) содержатся признаки действий, предусмотренных статьей Уголовного кодекса «дискредитация Родины и ее должностных лиц», непосредственно к паре Лиса–Гоголь это отношения не имеет, а потому откладывается для дальнейшей разработки.
Гоголь воздерживался от посыланий web–sms по новым для него номерам, не пользовался IP–телефонией.
В то же время установлено, что 01 сентября в его контакт–листе службы мгновенных сообщений ICQ появился новый контакт, номер 334–112–6543–853. Все сообщения этого контакта носили исключительно рекламный характер, без ответного реагирования со стороны Гоголя, а потому были сняты с отслеживания. Работа с архивами ICQ–аккаунта, аффилированного с Гоголем, позволила восстановить содержание сообщения от 1 сентября: «100% penis enlargement. Buy Viagra in Suanx Piaur, Hong Kong, 10297 Salay street — bears lair 20674. Ultimate sales 2 Sept.». Вопреки здравому смыслу, данное сообщение пришло не из дальнего зарубежья, а с IP–адреса внутри страны, что побудило к дальнейшим действиям. Было выявлено, что сообщение является уникальным, веерной его рассылки через почту, ICQ и другие клиенты мгновенных сообщений не производилось. IP–адрес, с которого был осуществлен вход в Сеть, принадлежал публичному пункту доступа «Белтелеком» на ст. м. Фрунзенская, не оборудованному скрытыми камерами слежения. Дознания работниц пункта не выявили портрета лица, передавшего сообщения, за давностью времени.
Гоголь воздерживался от посыланий web–sms по новым для него номерам, не пользовался IP–телефонией.
В то же время установлено, что 01 сентября в его контакт–листе службы мгновенных сообщений ICQ появился новый контакт, номер 334–112–6543–853. Все сообщения этого контакта носили исключительно рекламный характер, без ответного реагирования со стороны Гоголя, а потому были сняты с отслеживания. Работа с архивами ICQ–аккаунта, аффилированного с Гоголем, позволила восстановить содержание сообщения от 1 сентября: «100% penis enlargement. Buy Viagra in Suanx Piaur, Hong Kong, 10297 Salay street — bears lair 20674. Ultimate sales 2 Sept.». Вопреки здравому смыслу, данное сообщение пришло не из дальнего зарубежья, а с IP–адреса внутри страны, что побудило к дальнейшим действиям. Было выявлено, что сообщение является уникальным, веерной его рассылки через почту, ICQ и другие клиенты мгновенных сообщений не производилось. IP–адрес, с которого был осуществлен вход в Сеть, принадлежал публичному пункту доступа «Белтелеком» на ст. м. Фрунзенская, не оборудованному скрытыми камерами слежения. Дознания работниц пункта не выявили портрета лица, передавшего сообщения, за давностью времени.
Обращает на себя внимание тот факт, что фальшивое спам–сообщение имеет датировку 2 сентября, когда якобы предлагается воспользоваться скидками на рекламируемый продукт. Вместе с тем, как отражают материалы дела, наблюдаемые встречались именно 2 сентября. Присутствующее в адресе «рекламируемого магазина» великобританское словосочетание «bears lair» прямо отсылает к понятию «берлога», которым активно в быту пользуются наблюдаемые, что выявляется впоследствии протоколами аудиодокументирования. Подобные шифровки приходили на службу мгновенных уведомлений Гоголя еще несколько раз, без всякой системы. Т. е., преимущественно, наблюдаемые встречались без отслеживаемого во всемирной сети Интернет уговора.
Что касается встречи в магазине «Кристалл» в 19.30 17 октября, то днем раньше с номера 334–112–6543–853 на Гоголя пришло сообщение след. содержания: «Новый голливудский блокбастер «Кристалл судьбы“ в отличном экранном качестве с многоголосым переводом уже завтра! Самые свежие новинки мирового кинопроката по приемлемым ценам — в магазине на пл. Победы».
Худ. фильма «Кристалл судьбы» голливудские кинематографисты в обозримом прошлом не выпускали. Отсутствие названия и адреса магазина, где получателю «спам–рассылки» можно купить «киноновинку», безусловно, должно было броситься в глаза внимательному оперативнику отдела «К», но контакт, повторимся, был снят с мониторинга. В том, что группа наружников не получила своевременной исчерпывающей наводки на маршрут от отдела «К», является очевидной и грубейшей нашей виной. Все виновные будут строжайшим образом наказаны, вплоть до полного увольнения из органов. В дальнейшем активности с ICQ–номера 334–112–6543–853 будут тщательнейшим образом отслеживаться и дешифроваться.
Начальник управления «К» Пятого отдела МГБ,
полковник Суховей
(16)
Министерство госбезопасности
Протокол аудиодокументирования
объекта «Жилая квартира
по адр. ул. Серафимовича, д. 16, кв. 7». 18 октября
Мл. лейтенант Ахремчик С. П.
Наблюдаемые стали издавать первые звуки, означавшие их присутствие на объекте, в 19.30. Они проследовали на кухню, где были заняты поглощением пищи с обсуждением ее вкусовых достоинств. Впоследствии проследовали на микрофон 1 (спальня), где, как говорится, любились около часа. После этого ими был совершен разговор след. содержания.
Лиса. Мальчик мой. Ты такой грустный. Такой пугающе грустный. Ты таким никогда не бываешь. Что–то случилось?
Гоголь. Ничего. Не надо.
Лиса. Что такое? Ведь все хорошо.
Гоголь. Ты никогда не думала, что вот эта красота, которая у нас есть, красота, которой не знает никто, кроме нас, — что она обречена? Что она… Она, как ребенок с врожденным пороком сердца, растет, веселится, не знает?
Лиса. Милый, у нас все может быть хорошо. Мы женимся.
Гоголь. Не говори того, во что не веришь. У нас совершенно точно ничего не может быть хорошо. Посмотри, любое изменение ситуации, как бы это лучше сказать, — в сторону нашего сближения, любое улучшение, и мы — погибли. Причем не исключено, не символически, а совершенно реально, физически.
Лиса. Милый.
Гоголь. Постой. И самое главное: в нынешнем состоянии, замороженном, тепличном, ситуация может существовать еще лишь очень непродолжительное время. Потом, опять же, все будет кончено: нас засекут. Кого–то из нас могут убить или изолировать. Или мы сами решим, что жить, оставаться жить — лучше. Это — обреченность.
Лиса. Я могу попробовать с ним поговорить.
Гоголь. Если бы все могло быть так просто, ты же знаешь, — уже давно поговорила бы. Поговорила. Но нельзя, это один из многочисленных тупиков.
Лиса. Мы можем уехать из страны.
Гоголь. Ха–ха–ха.
Лиса. По очереди, якобы на отдых, куда–нибудь, где безопасно. Где будет гарантирована наша безопасность. В Штаты?
Гоголь. Я ведь рассказывал тебе про Троцкого. И, заметь, он всего–то писал гадости про Сталина. У нас градус накала иной. Мы с нашим Сталиным ох как связаны! Как члены семьи. А ты говоришь: уедем.
Лиса. Можно…
Гоголь. Все. Хватит. Ничего не можно.
(После паузы в 7 мин.)
Гоголь. Отчего так: любая красивая любовная история имеет в себе зерно нереализуемости в реальную жизнь? Ромео и Джульетта, Монтекки и Капулетти. Собственно, именно это и делает любовь любовью: абсолютная невозможность ее конвертации в быт. Шестьдесят лет жили вместе и умерли в один день — это, собственно, тоже какие–то отношения, но не наши, не наши.
Лиса. Глупый. Отношения меняются. Из романтической любви вырастает семейная.
Гоголь. Это не про нас, Лиза, не про нас… Мы будем любить друг друга, как Ромео и Джульетта, пока смерть не разлучит нас, причем и ты, и я знаем эту смерть в лицо. Но я не боюсь. У нас ведь абсолютно не может быть жизни вне друг друга. Я могу поклясться забыть тебя — ради тебя, ради того, чтобы ты осталась жива. Я могу уехать в Москву и стать там телеведущим, завести себе жену и двоих детей. Но беда в том, что мы оба знаем, чем это закончится: тем, что ты сбежишь ко мне, а я сбегу к тебе.
Лиса. Послушай. Я поговорю с ним. Поговорю очень уважительно. Объясню, что нас не за что наказывать. Что мы с тобой — больные люди. Больные друг другом. Что мы пытались излечиться, но у нас ничего не вышло. И что мы просим только об одном: оставить нас в покое, не трогать нас двоих. Мы поселимся у тебя на Захарова. А еще лучше — купим эту квартирку, нашу берлогу. Мы сделаем здесь самый безумный ремонт, который только заказывали у дизайнеров. Я, например, подумываю о зеленом полу. Или ноле.
Гоголь. Это вчерашнее слово. Я буду настаивать на прозрачном, заполненном водой, с плавающими под ногами золотыми рыбинами. Как во дворце в Коссово. Девятнадцатый век. Позавчерашнее слово вместо вчерашнего.
Лиса. Ремонт. На кухне у нас будет детская. Нет. Лучше в коридоре. Сами будем жить здесь. Летом будем ездить в Кобрин к бабуле.
Гоголь. У моей матери есть дача, не забывай. А там — пионы и, кажется, гортензии.
Лиса. Я устроюсь учителем французского языка в школу. Или стану офисной дивой. По вечерам — смотреть фильмы с ноутбука, и ты постоянно будешь засыпать на мелодрамах. И храпеть, медведина позорная.
Гоголь. А ты будешь ненавидеть фильмы про войну, а я стану их таскать пачками.
Лиса. У нас будут наши книги, мы читаем их на кровати, бок к боку, и постоянно цитируем, и шикаем друг на друга: «Не мешай читать!»
Гоголь. Ребенок заплакал, твоя очередь баюкать.
Лиса. Да, да, сейчас, иду.
Гоголь. Весь этот прекрасный мир, моя Лиза, этот трогательный и угловатый раек, никогда–никогда не овеществится. Трагедия заключается в том, что мы — отнюдь не те Адам и Ева, которые, в бигуди и трениках, могли бы его безропотно заселить.
Лиса. Адам. Я тебя никому не Адам.
Гоголь. Скажи–ка мне, Лиза. Что будет со всем твоим движимым и недвижимым имуществом, твоими домами и виллами, в случае если тебя не станет? Физически не станет? Я имею в виду, нет ли угрозы, что, почувствовав ваше охлаждение, он решит обезопасить свои капиталы путем устранения временного владельца?
Лиса. Я подписывала массу всяких документов на всех языках, включая, кажется, латинский. Я думаю, что среди них спокойно могла быть дарственная на его имя, вступающая в силу в случае моей недееспособности или смерти. Но слушай, неужели ты думаешь, что, случись что, судьба имущества будет решаться по какому–то закону? Эй, очнись! Ты помнишь, о ком мы говорим? Он у любого может забрать принадлежащее ему по праву, нажитое, накопленное, сэкономленное. — никто не пикнет, еще судьбу благодарить станет! В моем же случае, как ты понимаешь, это все, мягко говоря, немножко не принадлежит мне.