– Наталья, телефон. Пошевеливайся!
Натка сняла трубку, а спустя минуту толкнула дверь в Каткину спальню:
– Кат, это тебя.
Взяв телефон, Катарина отложила в сторону журнал с кроссвордом, ручку и, привстав на кровати, протянула:
– Слушаю.
На том конце повисла короткая пауза, а потом вдруг звонкий женский голос возвестил:
– Привет, Катка! Это Таня.
– Какая Таня? – Катарина крепче прижала к уху трубку.
– Ну, Таня. Таня Пучкова!
ГЛАВА 5
Сказать, что Катарина была шокирована, – значит ничего не сказать. Помимо шока, она испытала острую боль в затылке, которая постепенно начала распространяться на виски и лоб. Перед глазами у Каты все поплыло, очертания предметов стали нечеткими. Ката хотела что-то спросить, она открывала рот, но слов слышно не было – губы ее смыкались и размыкались, а в комнате царила тишина.
– Ката, куда ты пропала? Алло, Кат! Ты меня плохо слышишь? Я сейчас перезвоню.
Из трубки послышались быстрые гудки. Катарина опустилась на кровать, продолжая прижимать трубку к уху. В голове у нее образовалась каша, мысли стремительно проносились по извилинам взад-вперед, но сосредоточиться на чем-либо определенном не представлялось возможным. Ката отчетливо увидела упавшую на землю Танюшку Пучкову. Да: Таня лежит на спине, ее горло перерезано, из него хлещет кровь. Рядом валяется шампур с насаженными на него кусками свинины и кольцами репчатого лука. Ката отчетливо видит мертвую Таню. Мертвую! Таню убили – убили в тот роковой день в кошмарном особняке. Она не могла позвонить Катке. Но кто-то же все-таки позвонил. Позвонил и представился Татьяной!
Возникает вопрос: кому понадобилось напугать Катку до полусмерти? Значит, та история еще не закончилась. Катарина нутром чувствовала, что просто так ничего не утрясется – кошмар продолжается.
Быстрые гудки вернули Кату к реальности. Женщина сказала, что перезвонит, наверняка сейчас она пытается связаться с Копейкиной, но телефон упорно занят. Как поступить? Отключить аппарат или ответить на звонок?
Надавив на кнопку отбоя, Ката бросила телефон на кровать. Спустя секунду он затрезвонил.
Поднимать трубку было очень страшно, Кате казалось, что стоит только ей сказать: «Слушаю», – и произойдет нечто непоправимое.
Телефон продолжал надрываться. Из коридора послышался голос Розалии:
– Вашу мать, возьмет кто-нибудь трубку или нет?!
И Катарина решилась.
– Да, – прошелестела она ослабшим голосом.
– Кат, а сейчас хорошо меня слышно? Алло!
– Кто говорит?
– Таня Пучкова.
– Кто вы?! – сорвалась на крик Копейкина. – Что вам от меня надо, зачем вы звоните?!
– Я все тебе объясню, нам надо встретиться. Я сейчас в Москве, твоего нового адреса у меня нет, только телефон. Скажи, куда мне подъехать, и я приеду. Катка, не молчи!
– Таня Пучкова умерла, – зачем-то сказала Катарина.
– Нет, ты ошибаешься, – последовал быстрый ответ. – Я жива-здорова, и скоро ты в этом убедишься.
Катарина отсоединилась. Над ней издеваются, кто-то вздумал поиграть на Каткиных нервишках и затеял эту грязную игру. Но она не поддастся на провокации! Таня мертва, и Димка мертв. Пучковых больше нет. Звонившая может утверждать что угодно, но ведь Катка знает, что права она одна.
Телефон ожил в третий раз. После двенадцатого гудка Копейкина не выдержала.
– Не звоните мне больше! Я знать вас не желаю. Учтите, еще один звонок – и я сообщу в милицию, вам это с рук не сойдет!
– Ката…
Быстрые гудки оборвали речь звонившей.
В течение часа Катарина мерила шагами спальню, самые нелепые мысли одолевали ее со всех сторон, и в какой-то момент девушке даже начало казаться, что за ней наблюдают. Задернув на всякий случай штору, Ката позвала к себе Наташку. Стоило Натке закрыть за собой дверь и вопросительно вскинуть брови, как Копейкина выпалила:
– Час назад мне звонила Таня. Пучкова!
Реакция со стороны Наташки оказалась весьма бурной. Замахав руками, она отшатнулась, мешком рухнула на кровать и, подражая выброшенной на берег рыбине, начала быстро открывать и закрывать рот.
– Она представилась Татьяной Пучковой, – продолжала Катка. – Заявила, что она жива-здорова, и пыталась договориться о встрече. Якобы сейчас она в Москве.
– А ты?
– Отсоединилась.
– И что делать?
– Ума не приложу.
– Телефон! – вскрикнула Наташка. – Я пойду посмотрю, определился ее номер или нет.
Выскочив из спальни, Ната отсутствовала минуты полторы. Вернувшись, она протянула Катке вырванный из блокнота листок:
– Номер определился, я его записала. По-моему, он действительно московский.
– Зачем мне телефон этой сумасшедшей?
– Кат, а ты уверена…
– Я тебя умоляю, не начинай! Таню убили, – прошептала Копейкина. – Она не могла мне позвонить, она умерла!
– Все равно перезвони, не пускай дело на самотек, не нравится мне это, Кат! Неспроста тебе позвонили, как бы не последовало чего-то посерьезнее.
Когда Наталья, качая головой, вышла из комнаты, Катарина схватила листок с цифрами. Минут пять она гипнотизировала его взглядом, после чего метнулась к компьютеру. Введя в поисковик базы данных семизначный номер, она нажала на «Поиск» и приготовилась. Увы, поиск не дал результатов: в базе данных введенный номер не значился. Какой можно сделать вывод? Либо телефон не московский, либо…
– Либо меня в очередной раз надули и продали диск с устаревшими данными.
Новый, в чем ее клятвенно заверял прыщавый паренек, диск она приобрела пару месяцев тому назад на рынке. Конечно, она отдавала себе отчет в том, что поступает незаконно, ведь данная продукция не предназначена для широкого пользования, но… Иметь дома адресно-телефонную базу данных очень удобно, во всяком случае, Катарину она выручала не единожды. Но, по всей видимости, каждый раз ей подсовывают диски, в которых двадцать процентов информации считаются устаревшими.
Промаявшись еще с полчаса, Катарина взяла трубку.
Один гудок, второй… пятый.
– Алло, – протянул знакомый голос.
– Это Катарина.
– Катка! Хорошо, что ты позвонила. Слушай, я понимаю, тебе трудно поверить, что я жива, но это так. Кат, клянусь, я – Таня Пучкова, твоя подруга!
– Где ты? – задавая этот вопрос, Копейкина ощутила себя зомби.
– В Москве.
– А конкретнее?
– Я остановилась у Лидки.
– Адрес скажешь?
– Лидкин? А как же. Ты сама хочешь приехать, да? Записывай.
Переписав координаты неизвестной ей Лидии, Катарина вдруг спросила:
– Почему Мишка Санаев до сих пор не женат?
– Гм… Хороший вопрос! Мишка же у нас голубой.
– А где работала мать Верки Илюхиной?
– В санатории, поварихой.
– Когда родилась Дашка Корнеева?
– Двадцать седьмого октября, а что? Кат, зачем ты меня об этом спрашиваешь?
– Господи, Танька, неужели это действительно ты?!
– Конечно, я!
– Выезжаю немедленно, буду у тебя примерно через час.
Информацию об их общих знакомых, Мишке, Верке и Дашке, могла знать только настоящая Таня Пучкова. Сомнений практически не осталось – Кате звонила Танюшка. А почему, собственно, практически? Их вообще не осталось, теперь Катарина знала точно – Таня Пучкова жива. И ей до коликов захотелось как можно скорее сесть в «Фиат» и рвануть домой к этой Лидии.
Наталья застала Кату в прихожей.
– Ты уезжаешь?
– Наташ, это была Таня! Я еду к ней.
– Подожди, ты уверена?
– На сто процентов: она знает, что Мишка голубой и что Корнеева родилась двадцать седьмого октября. Все, я побежала.
– Постой, какой Мишка? – с недоумением спросила Натали. – Кто такая Корнеева? Ката, ты можешь остановиться?!
– Нет, – крикнула Копейкина, перескакивая через несколько ступенек.
– Куда она понеслась? – спросила нарисовавшаяся в прихожей Розалия.
– К Татьяне Пучковой, – еле слышно ответила Натка.
– Эта та, что живет в Новой Зеландии?
– В Норвегии.
– Ну да, ну да, припоминаю. А в Москве она как очутилась?
Пребывая в расстроенных чувствах, Наталья ляпнула:
– С того света вернулась.
Розалия сузила глаза:
– Ты сегодня что-то нюхала? Признавайся, нюхала? Что конкретно: стиральный порошок, «белизну», суперклей или средство для чистки унитазов?
– Нет, я сегодня ничего не склеивала, – машинально ответила Наташка и на ватных ногах вернулась на кухню.
А Розалия даже не нашла слов, чтобы крикнуть ей вслед какую-нибудь колкость.
Застряв в пробке, Катарина достала из сумки сотовый. Пришла эсэмэска.
«Мам, срочно положи мне на этот номер 1000 рублей. У меня проблемы. Дома все объясню».
Катарина отправила сотовый обратно в сумку. Старый трюк, пора бы телефонным мошенникам придумать что-нибудь новенькое, их аферы раскусили уже даже доверчивые пенсионерки. Хотя если бы у Катки действительно были дети и она в один из дней получила бы подобное сообщение, еще неизвестно, как бы она на него отреагировала. Проигнорировала бы эсэмэс или побежала класть на счет деньги?
У нужного дома Катарина припарковалась без четверти пять. А стоило ей выйти из машины, как позади нее послышался чей-то злобный бас:
– Куда тачку поставила? Давай, отваливай!
Басил толстый мужик в серой дубленке. Оглядевшись и не заметив транспортного средства ворчуна, Ката пошла в наступление:
– Я что, заняла ваше место?
– Да, мое!
– А где ваша машина?
– Сейчас подъедет.
– Ваше авто ездит без вас?
– Не ехидничай! Сын мой здесь всегда машину паркует, его это место. Он с работы вернется с минуты на минуту. По-хорошему тебя прошу, освободи место.
Делать нечего, пришлось Кате перепарковываться. Да, что ни говори, а места для парковки – настоящая головная боль автовладельцев. Они трясутся над ними, как квочки над цыплятами, у каждого свое место, которое он сам себе же и определил. И не дай бог, если кто-то поставит машину на чужую территорию – начнется конец света.
Катарине в этом плане повезло. У них во дворе имелась охраняемая стоянка, посему скандалов и споров по поводу неправильно припаркованных тачек между жильцами не возникало.
В подъезд Катка вошла вместе с щупленьким мальчуганом. Пацан остановился у лифта, а Копейкина решила подняться на пятый этаж пешком. Необходимо было собраться с мыслями и подготовиться к встрече с живой Танюшкой.
На третьем этаже Катарина остановилась. Дремавшая на пороге одной квартиры черная кошка встрепенулась, вздыбила шерсть и метнулась вниз. Черная кошка перебежала ей дорогу. Плохая примета! Не пожелав рискнуть, Ката спустилась на второй этаж и надавила на красную кнопку вызова лифта. В лифте она злилась на саму себя за глупость и излишнее суеверие.
Дверь с номером «47» была обита бордовым кожзамом, а кнопка звонка располагалась слишком высоко.
Вздохнув, Ката позвонила. В квартире раздалась звонкая трель, которая не умолкала еще секунд пять после того, как Копейкина убрала палец с кнопки.
Никого. Вскоре стало ясно – в квартире пусто. Но что за дела? Татьяна заверила ее, что будет ждать Катку, куда она могла испариться? Передумала встречаться? Вышла на пару минут в магазин за хлебом? Или…
– Или я записала неправильный адрес. – Катарина достала сотовый.
Наташка подняла трубку после второго гудка.
– Продиктуй мне номер телефона, который ты переписала, – с ходу попросила Копейкина. – Бумажка у меня в спальне, на трюмо.
– А ты где?
– Стою под дверью, никто не открывает.
– Может, это к лучшему, а?
Катарина промолчала. Записав телефон, она отсоединилась и набрала семь цифр. Трубку не снимали. Значит, адрес верный, но, черт возьми, куда же подевалась Пучкова? Опять у Копейкиной возникли сомнения, спины ее коснулся ледяными пальцами страх.
Прошло десять минут. Двадцать… Через полчаса Катарина не выдержала.
Из лифта она вышла, едва не столкнувшись с высокой блондиночкой в енотовой шубе. Пробормотав извинения, Ката начала спускаться к выходу, а блондинка вдруг неуверенно спросила:
– Катарина?!
Копейкина остановилась.
– Да.
– Вы приезжали к Татьяне?
– К ней. – Катка вновь поднялась на площадку.
– А я Лидия, Таня у меня остановилась. А почему вы так рано уезжаете, поругались?
– Тани нет дома.
– Как нет, не может быть.
– Я простояла на этаже полчаса, там дверь не открывают и к телефону не подходят.
– Ушла, что ли, Танька?
– Вообще-то она обещала дождаться меня.
– А на сотовый вы ей звонили?
– Номера не знаю.
– Пойдемте. – Лида вошла в лифт, выудив из сумки ключи. – Сейчас позвоним Танюхе, узнаем, где она прохлаждается.
Подойдя к двери, Лидия воткнула ключ в замочную скважину и быстро переглянулась с Катой:
– А дверь-то открыта!
– Как открыта?
Лида толкнула дверь, и она начала медленно открываться.
– Таня! Тань, ты здесь? – Лида опустила сумку на пол, а сама, не разуваясь, пошла в большую комнату.
Катарина засеменила по узкому коридорчику, ведущему в кухню.
Таня Пучкова – это была именно она – лежала на кухне, на полу. На ее шее виднелся след от удавки.
Катка прислонилась к стене, прикрыла глаза и сползла вниз. Она потеряла сознание.
* * *Ее кто-то бил по щекам, причем достаточно сильно. Открыв глаза, Катарина увидела над собой незнакомое женское лицо. Пригляделась и узнала Лиду. Та сидела на полу рядом с Каткой.
– Наконец-то! – заплакала Лидия. – Я уж подумала, вы тоже… того. Таньку задушили! В милицию я уже позвонила и «Скорую» вызвала.
Лида продолжала завывать, а Ката, приподнявшись, наткнулась взглядом на распластанное на полу тело Пучковой. Кровь прилила к лицу Копейкиной.
Говорят, снаряд не попадает дважды в одну воронку. Судя по всему – попадает.
Схватив Лиду за руку, Катка спросила:
– Ты уверена, что Таня мертва?
– А вы сами не видите? Она вся синяя, а на шее – след от удавки.
– Все равно надо проверить. – Ката медленно подползла к Пучковой, потрогала ее лоб, затем приподняла правое веко и попыталась нащупать пульс.
– Ее задушили, – выла Лида. – Таньку задушили!
– Кем тебе приходилась Таня?
– Знакомая она моя. Хорошая знакомая.
– Когда она приехала в Москву?
– Два дня назад.
– Одна?
– Ага.
– А… – Ката сделала глубокий вдох. – Димка где?
– Димка смылся. – Лида размазывала по лицу слезы, боязливо глядя на тело Пучковой. – Прихватил деньги и смылся.
– Куда смылся, какие деньги?!
– Не знаю я, где он отсиживается. Какая сейчас разница, менты вот-вот приедут! А-а-а… Танька…
Ката встряхнула Лидию за плечи:
– Вставай!
– Не могу.
– Вставай! – рявкнула Копейкина. – Выкладывай как на духу: что тебе известно о Пучковых?
– Не понимаю вас…
– Когда я выходила из лифта, ты меня окликнула, назвала мое имя. Откуда ты меня знаешь?
– Видела вас раньше.
– Когда? Где?
– В Норвегии.
Катка похолодела, ноги у нее подкосились, щеки запылали.
– Ты была в Норвегии?!
– Ну да. Я приезжала к Татьяне, она сама пригласила меня погостить.
– Не ври, почему же я с тобой не встречалась?
– Так получилось.
– Таню с Димкой… Их… Мы поехали в особняк, и там…
– Я знаю, – кивнула Лидия. – Их убили. Обоим перерезали горло.
Катарина была готова отвесить Лидии хорошую оплеуху.
– Тогда кто лежит на твоей кухне со следом удавки на шее?!
– Танька…
– А кого убили в особняке?
– Таньку…
– Лида, я сейчас тебя ударю! Что происходит, объясни?!
В прихожей раздался звонок. Лида метнулась туда открыть дверь.
Следующие два с половиной часа Катарина держалась из последних сил. Отвечая на многочисленные вопросы представителей органов, она сама жаждала узнать всю правду от Лиды. Определенно девушке известно многое, и Катарина решила: она из кожи вон вылезет, но не успокоится, пока не расставит все точки над «i».
Улучшив момент, Копейкина попыталась вызвать Лиду на доверительный разговор. Тщетно. Непрестанно всхлипывая, Лидия мотала головой и твердила, что сейчас не время и не место.
– Отстаньте от меня! Я не хочу с вами разговаривать, я ни с кем не хочу разговаривать! Таньку убили в моей квартире. Вы понимаете, в моей!
– Я не уеду, пока не выясню правду.
– Тогда вам придется ночевать в подъезде, сегодня я не собираюсь с вами откровенничать.
Капитан вновь позвал Лиду в большую комнату.
– Приезжайте завтра, во второй половине дня, – бросила на ходу девушка. – Я успокоюсь, тогда и поговорим.
Домой Ката приехала в начале двенадцатого. Ей сильно хотелось есть. Не важно что, главное, побыстрее заполнить чем-то желудок, чтобы не чувствовать этой сосущей пустоты.
Расправившись с тарелкой супа и двумя котлетами, Катарина откинулась на спинку стула. Ее разморило, захотелось спать.
До кровати Катарина дошла с полузакрытыми глазами, а как только голова ее коснулась подушки, она моментально уснула.
На следующий день, позвонив Лидии, Катка услышала следующее:
– Некогда мне с вами лясы точить! Таньку хоронить надо. У меня давление поднялось, сердце болит, денег нет, места на кладбище тоже нет, что делать, не знаю. Помогите деньгами! Она ведь ваша подруга была, похоронить ее надо по-человечески. У Таньки другое гражданство, проблем с похоронами возникнет масса, без денег ничего не получится. Выручите!
И Катка ее выручила. А иначе и быть не могло: предать тело подруги земле на ее исторической родине Катарина считала своим долгом.
Таню похоронили через пять дней, на Митинском кладбище. На похоронах присутствовали двое: Катарина и Наталья. Лидия, которую, к слову сказать, Ката за прошедшие пять дней так ни разу и не увидела, позвонила ей поздно вечером, сообщив, что на кладбище она не приедет.
– Таньку в гробу не хочу видеть. Лучше запомню ее живой.
Странно слышать такое от человека, который обнаружил труп Пучковой в собственной квартире. Но Катарина не настаивала, в конце концов, это ее дело, не может приехать – не надо, насильно на кладбище никто никого не потащит.