Две соединенные между собой круглые башни, одна повыше, другая пониже, в лучшие времена, видимо, именовались донжоном. Ныне же они сиротливо вздымали вверх свои истерзанные временем и оружием бока, зияя темными провалами бойниц.
Каменная насыпь, сохранившая кое-где еще видимость кладки, претендовавшая на роль стены, напоминала ряд гнилых зубов, и лишь буйная поросль плюща и дикого винограда, густо обвившего развалины, несколько скрадывала впечатление. Впрочем, время пощадило младшую из каменных сестер чуть больше. Несмотря на то, что на боевой галерее сохранилось лишь несколько зубцов, а контрфорсы давно были заменены бревнами, она не казалась столь неотвратимо мертвой, как ее соседка.
Наблюдая эту мрачную картину разрухи и запустения, Виконт приближался все ближе к холму.
– А вот и обещанный мост, черти б его побрали! – выругался Крис, едва удерживая равновесие, чтобы не сорваться в ров, внезапно возникший у него под ногами.
Похоже, что черти давно уже разобрались с мостом, не дожидаясь пожеланий нашего стажера. Неожиданное препятствие несколько озадачило отважного первопроходца. Понятное дело, ров давно уже пересох, лишь на дне его тонкой струйкой журчал ручей и черная до глянца непролазная грязь весело поблескивала в лунном свете. Оба склона рва густо поросли осотом и каким-то колючим кустарником, демонстративно топорщившим во все стороны свои длинные иглы.
– Ну вот, не было печали туда лезть! – раздраженно пробурчал стажер, настроение которого вновь резко ухудшилось. – Ладно, посмотрим, нет ли другого пути.
Яростно продираясь сквозь высокие травы, подступавшие к самому краю рва, Монгийе начал двигаться по периметру “замка”. Путешествие заняло не более пяти минут. Пройдя ярдов сто, Вик остановился, указывая на башню.
– Клянусь святым Дунстаном, там свет! В одной из бойниц полумертвой башни действительно зыбко колебался отсвет огня.
– Сейчас мы здесь устроим раннюю побудку! – злорадно пробормотал Виконт, набирая полные легкие воздуха.
– Э-э-эй!!!
Молчание было ответом на этот крик.
– Э-эй! Есть тут кто живой? – повторил Крис несколько громче, но без прежнего энтузиазма.
– Ой-ой-ой!.. – донесло дальнее эхо.
– Что, не слышат? – зазвенел рядом уже знакомый девичий голосок. – Немудрено. Ты бы, воин, лучше в колокольчик позвонил.
– Какой еще колокольчик? – недоумевающе огляделся вокруг себя де Монгийе.
– Здесь только один-то и есть, – немного помолчав, удивленно ответила Поляна.
– Ах, ну да! У вас ведь совсем плохо со зрением. Что ж, красавчик, ежели колокольчика ты не видишь, хотя я не совсем понимаю, как тебе это удается, то попробуй камень кинуть. Может быть, это выйдет.
Виконт нашарил в траве увесистый булыжник и, тщательно прицелившись, запустил его в освещенную бойницу. С тем же успехом он мог метать камни в луну, ехидно подсматривающую из-за облаков за его упражнениями.
Долетев ровно до середины рва, камень на мгновение замер в воздухе и, повисев так что-то около секунды, рухнул отвесно вниз. Там, где когда-то стояла вода, заполнявшая в былые года пересохший ров, булыжник с характерным плеском исчез из виду.
– М-да, – произнес я, мучительно пытаясь осмыслить увиденное. – Оч-чень замороченное место.
– Кар-рр! – раздался над головой Кристиана хриплый вороний крик.
– Не ругайся. Казначей! Говори толком, кто там к нам пожаловал? – Голос, явственно доносившийся из башни, спокойно мог соперничать по тембру со скрипом дыбы. – А, это ты, молодой воин. Что же ты не заходишь? Давно уже тебя поджидаем.
– Так я того... – опасливо произнес Виконт, явно обескураженный подобным заявлением.
– Казначей, распорядись, чтобы немедленно опустили мост. В ночной тишине раздался характерный скрежет цепей и грохот опускаемого моста.
– Вернись на тропу, красавчик, и заходи в дом, – вновь послышался из руин скрипучий старушечий голос, наводящий на мысли о мрачных застенках инквизиции.
Волевым усилием стронувшись с места, Виконт все же последовал дружескому совету разговорчивой башни. Однако никакого моста там, где заканчивалась тропа, так и не было.
– Да где же мост, хозяйка? – крикнул обескураженный стажер.
– Перед тобой, мой свет. Ступай себе спокойно. Крис осторожно ощупал ногой пустоту и, к удивлению своему, почувствовал под подошвой нерушимую каменную прочность. Собравшись с духом, он шагнул в пустоту. Мост держал.
Глава десятая
Чудеса, да и только.
Скив ВеликийПервое, что услышал Виконт, ступив на зеленую твердь по ту сторону рва, был грохот закрываемых ворот. Поймите меня правильно, я специально повторю еще раз: он услышал звук закрываемых ворот. Естественно, Крис моментально обернулся, но не обнаружил за спиной даже плохонькой калитки. Впрочем, рва, щедро заполненного грязью, не увидел тоже. Позади, насколько позволял видеть глаз, клубился непроглядный белесый туман.
Крис зябко передернул плечами и зашагал дальше. Мы с Лисом переглянулись. Версий по поводу того, где очутился наш стажер, не было ни у него, ни у меня. Однако об одном можно было говорить с полной уверенностью: Кристиан де Монгийе был способен не только пить пиво и горланить песни дурным голосом под расстроенную гитару. И это вселяло надежду.
Виконт все шагал по направлению к полуразрушенному замку, который, несмотря на все его усилия, и не думал приближаться. Пару раз он оборачивался и убеждался, что загадочный туман по-прежнему находится ровно в шаге за его спиной. Крис снова начинал нервничать. Как вдруг... прямо перед собой явственно увидел распахнутую дверь.
– Ну и дела, – ошалело прошептал он, медленно приходя к мысли, что приветливо открывшаяся перед ним дверь висит прямо в воздухе. Он недоверчиво пощупал феномен рукой и, убедившись в его материальности, решительно шагнул за “порог”.
– Казначей! – раздраженный старческий голос звучал где-то совсем рядом. – Где мой посох?
– Ка-а-ар!
– Что ты мелешь! Какие мыши? Как мыши могли утащить посох? Ну-ка отыщи его немедленно, негодник!
Послышалось хлопанье крыльев, очередное карканье; и после некоторой паузы на пороге залы, в которую обалдевший Виконт попал через неизвестно откуда возникшую дверь, предстала Старая Леди во всей своей неизъяснимой красе.
Я нервно сглотнул и невольно схватился за меч. “Кажется, мои сны начали становиться вещими, – с ужасом подумал я. – Но почему тогда не Изабель Аджани?!” Устрашающий фантом, не менее реальный, чем все это замороченное место, ковылял навстречу замершему стажеру.
– Добро пожаловать в Каер Урмарк [23], красавчик! Де Монгийе инстинктивно попятился, но потом, взяв себя в руки, галантно поклонился.
– Приятно иметь дело с учтивым юношей! – улыбнулась хозяйка замка, демонстрируя нам свое потрясающее родственное сходство с “Веселым Роджером”. – Однако я вижу, мой облик тебе не по вкусу. – Она самодовольно хихикнула. – Прости уж меня, старуху. Гости здесь очень редки... – Старая Леди сделала ударение на слове “очень”. – Красоваться не перед кем. Следуй за мной, сынок.
Виконт невольно поежился от такой фамильярности, однако неукротимый дух викингов все-таки взял свое, и он отважно последовал за хозяйкой.
Не знаю, какие мрачные образы рисовал себе возбужденный мозг Криса, но помещение, в котором располагался “кабинет” первой красавицы здешних мест, мало чем напоминало чертоги колдуньи. Комната была чиста и даже, пожалуй, уютна. Огонь камина, жарко поедавший дрова, освещал большой стол, играя отблесками на лежавших там папирусах, листах пергамента и отточенных гусиных перьях.
Объемистые лари, служившие одновременно шкафами и скамьями, буквой П стоявшие у стен комнаты, были покрыты чистым беленым полотном. Никаких жаб, никаких летучих мышей, никаких дурнопахнущих ингредиентов адского варева. Запах мяты и шафрана, пучками развешанных по стенам. Казалось, не было ничего, что свидетельствовало бы о малопочетном занятии хозяйки. Но что было уж совсем непонятно, ее самой тоже не было.
Девушка-подросток с милым приветливым лицом, волосами цвета спелой ржи, двумя косами, аккуратно уложенными вокруг головы, и ярко-синими глазами, полными озорного лукавства, – вот кого мы увидели там, где ожидали вновь узреть старую каргу. Туника, вышедшая из моды в конце правления императора Феодосия, тем не менее очень шла ей, мягкими складками выгодно очерчивая стройную фигуру. С открытой улыбкой, в которой ясно читалась детская радость произведенному эффекту, она предложила Виконту располагаться поудобнее.
Крис, не имевший еще вплотную дел с магией, ошалело плюхнулся на ларь.
– Не бывает... – явственно прошептал он, заставив очаровательное личико девушки озариться новой улыбкой. – А где эта... – на всякий случай спросил он, делая неопределенный жест рукой в воздухе. – Ну, эта... пожилая леди?
– Не угодно ли моему славному кавалеру подкрепиться с дороги? – лукаво улыбнулась красавица, оставляя вопрос стажера без ответа.
Доблестный оруженосец, дар речи которого находился все еще в явном упадке, молча кивнул головой.
– Прости меня, милый юноша, за скудность трапезы. Мы здесь, в глуши, питаемся по-деревенски просто. – Девушка подняла крышку одного из ларей и удивленно замерла, глядя внутрь.
– Казначей, где сыр?
Черный с проседью ворон, казалось, материализовался из воздуха и, хлопая крыльями, опустился на стол.
– Кар. Ка-а-ар!
– Опять мыши? Казначей, да что же ты все время врешь?! Ворон, похоже, оскорбленный подобным обвинением в лучших чувствах, засунул голову под крыло и стал там что-то сосредоточенно выискивать.
– Эй, Нинанна, мать мышей, иди сюда!
Маленькая серая мышь, словно ожидавшая приказа появиться, быстро перебежала комнату, вскарабкалась на стол и уселась на задних лапках, шевеля усиками и преданно глядя на хозяйку. Ворон перестал чесаться, переступил на мощных лапах поближе к той, кого хозяйка назвала Нинанной, и начал демонстративно отводить клюв для удара.
– Прекрати немедленно, старый дуралей! – прикрикнула на него чародейка.
Ворон обиженно поскреб лапой по листу пергамента и вновь возобновил свои поиски, всем видом желая явить монумент поруганной невинности и добродетели.
– Нинанна, твой народ брал сегодня сыр из этого ларя? Мышь презрительно посмотрела на ворона и что-то возмущенно запищала.
– Ага! Этот черный мироед стащил головку сыра и спрятал ее у себя в гнезде. Понятно. И ты можешь ее найти? Мать мышей утвердительно пискнула.
– Тогда вели принести его сюда.
Ворон настороженно посмотрел на свою маленькую соперницу, на хозяйку и снова на соперницу. Не прошло и трех минут, как внушительная процессия серых тварей, пыхтя, тащила к столу увесистую головку сыра, на которой следы вороновых когтей соседствовали со следами мышиных зубов.
– Кар-р! Ка-а-ар! К-к-кар.
– Ах, тебе его подбросили? Тебя пытаются очернить? Очернить? – Девушка невольно улыбнулась такому каламбуру.
– Пи-и-и! – Нинанна опустилась на четыре лапки и, став, кажется, в пару раз больше от возмущения, приготовилась отстаивать свою правоту любыми возможными средствами.
– Кар! К-кар-р! – Ворон расправил крылья и угрожающе шагнул к матери мышей.
– А ну прекратите! Сладу с вами нет. Возвращайтесь к себе и не появляйтесь, покуда я вас не позову!
Ворон исчез так же стремительно и внезапно, как и появился. Лишь звук его прощального карканья еще висел в воздухе. Мышиный караван немедленно развернулся и опрометью кинулся прочь, унося с собой сыр.
– Нет, сыр оставьте.
Процессия с явной неохотой затормозила, и пропажа наконец-то была возвращена владелице.
– И так всегда. Постоянно ссорятся, – пожаловалась красавица.
– Вот так мы и живем, – согласился дотоле молчавший Крис.
Похоже, весь этот сырный конфликт дал ему время прийти в себя. Объятый приливом галантности, стажер обнажил кинжал и начал нарезать сыр кусочками. Клинок прошел сквозь головку, как сквозь воздух, и вонзился в столешницу, оставляя на ней глубокую царапину. Чуть помедлив, она стала затягиваться.
– Не так, мой милый воин. – Хозяйка провела пальцем над сыром, и тот распался на аккуратно порезанные части. – Однако сыра будет, пожалуй, маловато, – задумчиво произнесла она, созерцая ненасытный блеск Виконтовых глаз. – Ладно, сейчас мы это поправим.
Девушка вытянула руку по направлению к лесу, видневшемуся сквозь бойницу. Раздался свист втягиваемого воздуха; крупный заяц, возмущенно дергая лапами, влетел в комнату. И к тому времени, когда нам посчастливилось закрыть рты, он уже призывно шипел салом на вертеле, вращаемом неведомой силой. Наконец Виконт вновь пришел в себя настолько, чтобы поддержать свое реноме учтивого юноши.
– А-а-а-а... Э-э-э... мнэ-гм... Сожалею, что некому представить меня вам, прекрасная госпожа. – Он склонился в глубоком поклоне. – С вашего позволения, я позволю себе... э-э... н-н... в общем, представлюсь сам.
“А также позвольте мне извиниться за то, что я позволил себе быть непредставленным вам непозволительно долго”, – моментально съязвил Лис.
Не обращая внимания на выпады недоспавшего начальства, стажер продолжал свою учтивую речь:
– Мое имя Кристиан де Ла Доннель, виконт де Монгийе, оруженосец доблестного рыцаря Вальдара Камдила.
– Когда вот тот дуб можно было обхватить одной рукой, – леди указала на маячившего за бойницей исполина в четыре обхвата, – забредший сюда охотник назвал меня Хена [24]. Воин из твоего народа, бывший здесь тогда, когда этот дуб можно было обхватить двумя руками, назвал меня Ану [25]... – Хозяйка замка тихо вздохнула и, помолчав, добавила: – Ты даже похож на него. Очень похож.
Она еще раз внимательно посмотрела на Криса и отвела взгляд.
– Можешь называть меня так, а можешь придумать что-то свое. Однако оставим беседу на потом. Время трапезы, – закончила свою речь хозяйка зачарованного замка.
Виконт галантно предложил ей руку и повел девушку к столу, который непонятным образом был уже вполне прилично сервирован.
Лис, чей ужин сегодня был весьма условным, немедленно вломился на канал связи и потребовал полной передачи всех вкусовых ощущений в научных целях.
– Сейчас! – сказал Виконт и стал еще более ожесточенно работать могучими челюстями. – Нет, не могу! Видимо, связь барахлит.
– Чтоб у тебя желудок так барахлил, жлоб проклятый! – возмутился Рейнар и, отключив свою связь, деланно зевая, пробурчал: – Не вижу ровным счетом ничего интересного. Понятное дело, парень с дороги проголодался, пусть себе подкрепится, а я пойду спать. Если что, буди.
Между тем Кристиан самозабвенно расправлялся с зайцем, словно тот был его заклятым врагом.
– Мой юный друг, – обратился я к Крису, внутренне признавая правоту Лиса. – Ты что, жрать сюда пришел?
– Угу! И за этим тоже, – незамедлительно радостно отозвался Вик, тщательно пережевывая пищу.
– Стажер, ближе к делу! – Лишенный возможности физически урезонить зарвавшегося юношу, я перешел на официальный тон. – В этот замок просто так не попадают. Задача: узнать, что эта Старая Леди имеет тебе сообщить.
– А как? – благодушно отозвался сытый в первом приближении Виконт.
– Послал Господь помощничка! – тяжело вздохнул я. – Чему вас там в ваших колледжах учат?
– А, не знаю! Я за сборную Оксфорда в футбол играл. – Стажера после еды пробило на откровенность.
– Займи ее куртуазной беседой! – обреченно посоветовал я, понимая, что добиться толку от моего оруженосца все равно не удастся. – Если я что-то в этом понимаю, она сама перейдет к делу.
Виконт, загадочно улыбаясь, подсел поближе к своей очаровательной соседке.
– Сударыня, вот вы тут в лесу все одна да одна, и не скучно вам?..
– Виконт, тормози! Этой сударыне лет больше, чем тому дубу за окном! Ты что, еще этого не понял?
Мне почему-то показалось, что Крис меня не расслышал.
Девушка печально вздохнула:
– Скучновато... Но когда надоедает весна, делаю лето. Надоедает лето – устраиваю осень... Иногда, конечно, заходит кто-нибудь из обители святого Корнелия [26], а то с Поляной поболтаем. А уж когда совсем тоскливо, смотрю в волшебный кристалл. – Она помолчала немного и добавила: – Это единственная вещь, оставшаяся от моего возлюбленного.
– М-да... – сочувственно отозвался Виконт. – И давно он умер?
– А кто сказал, что он умер? – Хозяйка явно удивилась.
Тут пришла пора изумляться бравому стажеру. Перспектива появления пресловутого возлюбленного его почему-то не обрадовала. Вернувшись в прежнюю позицию, он решил перевести разговор на более нейтральный предмет.
– И что, скажем, видно в этом кристалле?
– Да много чего. И как ты Берту Большеногую по пяткам хлестал. Чем она тебе, кстати, не угодила? Безобиднейшее создание, даром что великанша... Впрочем, если хочешь, взгляни сам. Может, увидишь чего интересного. В нем каждый видит свое...
Девушка прочертила в воздухе пальцем какие-то таинственные знаки. Они вспыхнули голубоватым пламенем и медленно растворились в темноте. На том самом месте, где еще недавно громоздились живописные останки невинноубиенного зайца, сухо потрескивая и искрясь, возник граненый прозрачный кристалл величиной со средний арбуз. Хозяйка поднесла к нему руки: