— Возможно, хотя это была как раз одна из тех опасностей, о которых я его предупреждал. Он — они — хотели иметь свою собственную компанию, и я их понимал. Понимал это желание, эту жажду. Ну и, кроме того, мальчишка мне понравился. Мне нетрудно было оказать им небольшую поддержку.
— Деньги?
— Нет. — Рорк небрежно пожал плечами. — Я дал бы им денег, если бы они попросили. Но у них был кое-какой начальный капитал, да и налегаешь больше на работу, когда не слишком легко все дается. Была у меня недвижимость…
— Эта? Эта недвижимость? Это твой дом?
— Был мой, так что успокойся, — ответил Рорк с легким намеком на нетерпение. — Я тут никак не замешан. Первое время я сдавал им тут площадь под офис, ну а когда они раскрутились, Барт попросил продать им здание. Как я уже сказал, мне нравился этот мальчик. Ну, я и продал. Сделка оказалась взаимовыгодной: я получил хорошие деньги, а они — хорошее здание.
— И их бизнес дорого стоит, — добавила Ева.
— Это смотря что понимать под словом «дорого».
— Ну, в сравнении с тобой они — блоха на шкуре медведя гризли, но тут деньги — мотив, как и технология, над которой они работают. Они смогут удержать компанию без Барта?
— Незаменимых нет. Разве что ты для меня.
— О! — Ева скорчила рожицу, и Рорк засмеялся. — Они разделят куш на троих, а не на четверых.
— Потеря четвертого станет для них тяжелым ударом. С деловой точки зрения убийство Барта — глупый ход. Он был ключевой фигурой, — пояснил Рорк, — лицом компании. Компания ассоциировалась с ним, и у него здорово получалось.
— Такое убийство… Это сенсация, связанная с бизнесом. Она привлечет колоссальное внимание прессы. И все бесплатно. Продажи подскочат. К ним будут обращаться из чистого любопытства.
— Это ты верно подметила. — Рорк задумался. — Да, но это временный успех. Все равно убийство скверно влияет на бизнес. К тому же, если только отношения между ними не изменились, я как-то не вижу, чтобы кто-то из троих партнеров мог убить Барта.
— Люди способны черт знает на что. Мне надо проверить еще одну версию. Финн загрузит тебя работой, если хочешь поучаствовать. Мне нужна копия игры на диске. Диск они мне дадут, но сперва покочевряжатся. Если они тебе доверяют, попробуй их поторопить.
— Посмотрю, что я смогу сделать.
— Я буду работать на выезде.
Рорк взял ее за руку:
— Береги мою жену.
— Она сама о себе позаботится.
— Если не забудет.
Ева вышла и начала спускаться. Один раз она оглянулась и увидела, что он стоит у стеклянной стены, сунув руки в карманы, и печаль, заметная, наверное, ей одной, все еще омрачает его лицо.
4
Вновь окунувшись в гудящий улей Центрального полицейского управления, Ева стала изучать Роланда Чедвика через двустороннее зеркало зоны наблюдения. Он все еще сильно потел, а его заплаканные глаза то и дело стреляли по комнате, как будто он ожидал, что вот-вот некое чудовище материализуется где-нибудь в углу и набросится на него.
— Для начала возьмем его вместе, — повернулась Ева к Пибоди. — Я буду злым следователем. Именно этого он от меня и ждет.
— А если бы он этого от тебя не ждал? Ты предложила бы ему ромашковый чай и мягкую подушечку?
— Мягкую подушечку предложишь ему ты, когда я вырвусь оттуда с возмущенным топотом, осыпая его на ходу страшными угрозами.
— А я буду утирать ему сопли и поглаживать по спинке, пока он не расколется.
— Примерно так.
Ева увидела, как Роланд положил голову на стол, словно собираясь вздремнуть. Ее бы не удивило, если бы он и впрямь уснул. Мог бы и большой палец в рот сунуть — она этого почти ждала.
— А пока ты вытрясаешь из него признание, я займусь его дружком Дюборски. Он парень бывалый, к нам сюда не раз заглядывал. Он не может не знать, что его болван, — Ева кивком указала на Чедвика, — слабак. Он тоже нам все выложит, пари держу.
Пибоди ухмыльнулась, глядя на Роланда, положившего голову на скрещенные руки.
— Мой парень расколется первым.
— Давай поглядим и узнаем.
Ева вошла — суровая, нетерпеливая женщина, по виду вполне способная отхватить от него здоровый кусок, причем с большим аппетитом. Роланд вскинул голову и одновременно съежился на стуле.
— Включить запись. Лейтенант Ева Даллас и детектив Делия Пибоди допрашивают Чедвика Роланда по делу об убийстве Миннока Барта. Роланд Чедвик, — обратилась она к нему официально, чтобы еще больше запугать, — вам зачитали ваши права?
— Да, но…
— Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле?
— Да, но…
Ева бросила папку на стол между собой и допрашиваемым с такой силой, что шлепок прозвучал как пощечина. Это заставило его заткнуться.
— Вы работали на Барта Миннока, верно?
— Да, мэм, я вам уже говорил, я…
— Можете отчитаться о своих передвижениях вчера?
— Я был дома, то есть, я хочу сказать, я был на работе, а потом…
— Так где же вы были? — рявкнула Ева и подалась вперед над столом, чуть ли не уткнувшись в него носом. — Дома или на работе? Это ведь простой вопрос, Роланд.
— Я-я-я… был на работе весь день, а потом пошел домой. — Слова срывались с его языка как будто пунктиром, он то краснел, то бледнел, словно краска на его лице тоже заикалась. — Я пробил уход и все такое. Было уже после пяти. Можете проверить, сами увидите.
— А вы пробиваете уход всякий раз, как покидаете здание? Каждый раз без исключения?
— Ну, в основном да. В конце рабочего дня — обязательно ничего не делал. Не понимаю, за что вы так на меня взъелись. — Его голос перешел в тонкий ноющий звук, почти не различимый человеческим ухом. — Я ничего не делал.
— Да неужели? Не исключено, что Барт Миннок был бы иного мнения. Может, ему было бы что сказать по этому поводу. Если бы он не умер. — Ева раскрыла папку нарочито резким движением, фотографии веером разлетелись по столу. — Трудно сказать хоть слово, когда твоя голова на одной стороне комнаты, а остальные части тела — на другой.
Стоило Роланду бросить взгляд на снимки, как он позеленел, издал отчетливый звук подавляемой рвоты, а потом его глаза закатились под лоб, и он соскользнул на пол.
— Вот дерьмо! — Ева с шумом выдохнула и стиснула руки в кулаки. — Принеси-ка ему водички, Пибоди.
— Здорово он навернулся. Даже красиво.
Пибоди принесла в бумажном стаканчике воду, а Ева присела на корточки и принялась хлопать Роланд Чедвика по щекам.
— Вырубился начисто. Он не притворяется. Ну давай же, Роланд, возвращайся к нам. Лучше вызови медиков, вдруг он… Погоди, погоди, он прихода в себя. Роланд! — громко окликнула его Ева, увидев, что его веки затрепетали, задергались.
Потом она кивком дала знак Пибоди, чтобы напарница взяла на себя роль сестры милосердия.
— Вы в порядке, мистер Чедвик? — Пибоди опустилась на колени и приподняла его голову. — Выпейте водички. Еще глоточек, вот так. Вздохните поглубже. Вам нужен доктор?
— Я не знаю… А что случилось?
— Вы потеряли сознание. Хотите, я вызову врачей?
— Нет-нет, не надо. Мне кажется… Мне нужно только… — Его глаза выкатились из орбит, он схватился за руку Пибоди, как за спасательный пояс. — Не показывайте, не заставляйте меня смотреть. Я не хочу это видеть.
— Смотреть боишься, а принимать участие? Ты сам в этом замешан, Роланд, — холодно заметила Ева.
— Я ничего не делал, клянусь! — Он чуть не заполз на колени Пибоди, и Ева поняла, что ее работа здесь окончена. — Клянусь! Не заставляйте меня смотреть.
— Хорошо-хорошо. Вы не обязаны смотреть, вот попейте еще водички. Мы подождем, пока вы не успокоитесь.
— Ну что ж, прекрасно. — Ева убрала фотографии обратно в папку. — Хочешь с ним нянчиться — он твой. А мне противно находиться с ним в одном помещении. Лейтенант Ева Даллас покидает комнату для допроса.
Она хлопнула за собой дверью, но не раньше, чем услышала, как Роланд облегченно прошептал ее напарнице «спасибо».
Удовлетворенно отметив, что план «А» работает, Ева направилась в другую комнату для допроса — осуществлять план «Б».
Милт Дюборски выглядел как типичный курортный кот — весь лоснящийся и самодовольный. Ева подумала, что он наверняка значительную часть дня посвящает занятиям в спортзале, а значительную часть недели — косметическим процедурам. Его волосы с безупречно высветленными прядками, что явно не могло быть даром природы, легкими волнами обрамляли гладкое лицо с тонкими чертами. Нахальные голубые глаза смотрели из-под длинных темных ресниц. Он включил на всю мощь мегаваттную улыбку.
— Офицер, я не знаю, зачем меня сюда привезли, но по крайней мере панорама только что значительно улучшилась.
— Лейтенант.
Глаза сверкнули вместе с улыбкой. Он браво отсалютовал.
— Да, сэр!
— Лейтенант.
Глаза сверкнули вместе с улыбкой. Он браво отсалютовал.
— Да, сэр!
— Включить запись. Лейтенант Ева Даллас допрашивает Дюборски Милтона по делу об убийстве Миннока Барта.
— Что? — Нахальные глаза округлились, он резко втянул в себя воздух. — Барт был убит? Когда? Что случилось?
— Вам уже приходилось бывать в комнате для допроса, Дюборски. — Ева постучала по столу папкой с его делом. — Вы прекрасно знаете, что именно я здесь задаю вопросы, а вам положено на них отвечать. Вам зачитали ваши права?
— Да, копы, которые привезли меня сюда. Но они ничего мне не сказали.
— Вы можете сказать, где вы были вчера с трех дня до восьми вечера?
— Конечно. Ясное дело. Я был у себя в салоне «Городские луга» примерно с часу до полчетвертого, потом встретился кое с кем за чашкой кофе. Потом ходил за покупками и где-то около половины шестого пошел домой к одному моему другу. Это Роланд, Роланд Чедвик. Он работает на Барта в «Играй». Он сам пришел домой вскоре после меня, и мы вместе провели ночь до самого утра. Он может подтвердить.
— А свидание за чашкой кофе у вас с кем было? Имя и контактная информация.
— Без проблем. Бритт Кейси. — Дюборски бодро и без запинки отбарабанил номер телефона и адрес в Верхнем Вест-Сайде. — Мы с ней вместе работаем. Она актриса. Вот и встречаемся время от времени, обсуждаем общие дела.
«Ловок, — подумала Ева, — но не настолько ловок. Бедный Роланд, — сказала она себе, — сколько же раз тебя поимели?»
— И когда же вы расстались со своей подружкой-актрисой? Когда ушли из кафе?
— Ну, где-то около пяти, наверно.
— Итак, у вас было свидание в кафе. В каком кафе? Вы ходили за покупками. В какие магазины? Чеки сохранили?
— Я точно не помню название кафе. И я, в общем-то, ничего не покупал. Просто глазел на витрины.
Ева молчала, сверля его взглядом.
— Ну, послушайте. Я был в салоне, как и сказал. Моего мастера-консультанта зовут Нанетт. Можете ее спросить. А с Бритт я встретился потом, но мы не кофе пили, если вы меня понимаете. — Опять он попытался пустить в ход улыбку, говорившую: «Ну да, я сволочь, но меня нельзя не полюбить». — Мы пошли в гостиницу «Дубовая роща» на пару часов. Понимаете, она замужем, а я вроде как живу с кем-то другим.
— С Чедвиком?
— Э-э-э… нет. У меня есть сожительница. Но она и Бритт? Они друг о друге не знают, понимаете? Был бы вам очень признателен, если бы они и не узнали.
— Имя сожительницы?
— Челси Сэкстон.
Ева подняла брови.
— А какое отношение ко всему этому имеет Роланд Чедвик?
Дюборски пожал плечами и даже бессильно развел руками: дескать, что ж тут поделаешь?
— Что я могу сказать? Я человек общительный.
— Вы здорово умеете лавировать. Такой ловкий человек, как вы, смог бы выкроить время и заглянуть в квартиру к Барту Минноку.
— Никогда там не был. — Он кокетливо отмахнулся от самой этой мысли. — Не за чем было. Я его немного знал, не спорю, потому что Роланд на него работает в «Играй». Вроде он был славным парнем. Ро его до небес превозносил. Понятия не имею, зачем кому-то понадобилось убивать несчастного ублюдка.
— И в электронной работе вы мастер.
— Да это, в общем-то, хобби. Моя подлинная страсть — актерство.
— И, сочетая хобби со страстью, вы можете срубить левых денег — толкнуть конфиденциальную информацию заинтересованным лицам. Тем более водя за нос влюбленного щенка с нулевым коэффициентом умственного развития вроде Роланда.
— Да ну бросьте, Ро — милый мальчик. Ну, может, чуть-чуть тормознутый, когда речь идет о чем угодно, помимо электроники и игр, но все равно милый мальчик. А я… Я хочу, чтобы мной восхищались. Ну… потребность у меня такая. Да, я это признаю. Он мною восхищается. — Опять Дюборски развел руками, словно говоря: «Вы только поглядите на меня! Ну разве я не великолепен?»
— Восхищается так сильно, что сливает данные по «Фантастике».
Дюборски попытался сыграть под дурачка, но не вполне преуспел.
— Простите, никогда о ней не слышал.
— Не морочь мне голову, Дюборски. У меня с коэффициентом умственного развития все в порядке. Кстати, Восхищенный Роланд нам уже все выложил. — Ева откинулась на спинку стула. — Восхищаться-то он восхищается, но это не значит, что он готов за тебя под суд идти. Он не так туп, как ты думаешь.
— Ро вовсе не тупой, — поспешил вступиться за друга Дюборски. — Просто он иногда путает игры с реальностью. Он помешан на играх, как в мыльном пузыре живет, а что снаружи происходит, часто не замечает.
— Например, то, что у тебя две женщины на стороне и склонность к торговому шпионажу.
— Иметь любовниц в любых количествах не запрещено законом. Поверьте, все мои возлюбленные довольны и счастливы. — Дюборски принял театральную позу, обняв одной рукой спинку своего стула. — Что тут плохого?
— Мне это говорит о том, что у тебя нет совести, а человек без совести может с легкостью обмануть, украсть, солгать. А отсюда один шаг до убийства.
— Я не убиваю людей, милочка. Я их обольщаю.
— А ну-ка назови меня еще раз милочкой. — Ева наклонилась к нему, ее взгляд стал каменным. — Валяй.
— Да я ничего такого не хотел, не надо так реагировать. — Дюборски вскинул руки, словно умоляя о снисхождении. — Я же не отрицаю: ну да, пару раз мое хобби завело меня слишком далеко. Увлекся, как любой другой. Ну с кем не бывает? Но раз у вас есть мое досье, вы знаете: я кровопролитием не занимаюсь. По правде говоря, милоч… лейтенант, — торопливо поправился он, — мне это не нужно. И я не отрицаю: да, Ро мне кое-что рассказал об этом большом секретном проекте. Он так возбудился на этот счет, и он любит поговорить. Уметь внимательно слушать — непременное условие грамотного обольщения. Я умею слушать. Это не преступление.
— Ладно, умеешь слушать, тогда послушай вот что, — предложила Ева. — Знаешь, что у меня еще есть помимо твоего досье? Твои финансы. Увлекательное чтение, я тебе доложу. Все эти симпатичные депозиты… Удобно, правда? Помогают тебе продержаться в салоне с Нанетт. И все это становится особенно интересным, если учесть твой послужной список. Судя по всему, у тебя скоро уже год как нет оплачиваемой работы.
— Люди дарят мне деньги. Так они выражают свое восхищение.
— Я готова биться об заклад, Барт тобой не восхищался. Я готова биться об заклад, когда ты пошел к нему и потребовал денег в обмен на информацию, переданную тебе простофилей Ро, он в ответ пригрозил тебе полицией.
— Я не занимаюсь шантажом. — Дюборски бросил взгляд на свои ногти. — Это неопрятно.
— Неопрятно? Я тебе покажу, что такое неопрятно. — Опять Ева вынула фотографии с места преступления.
Дюборски не позеленел, в обморок не упал, но кровь отхлынула от его лица.
— О господи! О боже! Кто-то отрубил ему голову.
— Держу пари, ты практиковался в фехтовании в своем спортзале. Роли героев, костюмные пьесы и фильмы. — Склонив голову набок, Ева окинула его холодным оценивающим взглядом. — Ты в хорошей форме. Держу пари, ты смог бы орудовать тяжелым мечом без особых усилий.
— Послушайте, послушайте меня. — Дюборски растерял весь свой скользкий шарм, почуяв, что пахнет жареным. — Я зарабатываю на жизнь тем, что сплю с людьми, которые могут себе позволить делать мне подарки. В том числе и денежные. Я зарабатываю еще больше продажей стоящей информации, когда она у меня есть. Но я не причиняю физического вреда людям. И уж тем более я их не убиваю. Да, Роланд — лопух, и я его доил. С ним было просто. Но, по правде говоря, я уже практически все из него выдоил, вот потому-то я и переключаюсь на Бритт. У нее богатый муж, он позволяет ей баловаться актерством и тратить столько денег, сколько захочет. Он часто уезжает из города по делам: финансовый консультант. Думаю, какое-то время я смогу этим пользоваться, может, попаду в дом, залезу в один из его компов, а там посмотрим. Я там как раз создаю задел, так зачем мне кого-то убивать? Я такими вещами не занимаюсь. Я этого не делал.
— Кому ты продал информацию по «Фантастике»?
— О черт! — Он провел рукой по волосам, разрушив безупречную прическу, и Ева поняла, что он по-настоящему испуган. — Если я скажу, вы должны обещать мне сделку.
— Ничего я тебе не должна. Ты уже сознался — под запись! — в корпоративном шпионаже. И… знаешь, в чем проблема, Милт? Ты мне не нравишься. Я никак, ну никак не могу тобой восхищаться. Имена. Живо.
Он уселся поудобнее, прикрыл свои небесно-голубые глаза и все ей выложил.
Покончив с Дюборски, Ева приказала отвести его обратно в камеру. Она решила сделать все от себя зависящее, чтобы на ближайшие несколько лет он прожил на положении гостя славного штата Нью-Йорк. И она от души надеялась, что он будет смертельно тосковать по сеансам в массажном салоне.