…Застолье было в самом разгаре. Звенели бокалы. Звучали тосты. Захмелевшие гости по очереди подымались из-за стола, толкали речи, желая имениннику здоровья, любви, много денег, удачи. Тот благодарственно кивал головой, мочил губы в шампанском, довольно улыбался и при каждом удобном случае подмигивал сидевшей по правую от него руку двоюродной сестре. Мол, все классно.
Поздравил Арсеньева и Елизарьев, которого тот за «особые заслуги» намеревался на днях назначить начальником всего ГРУ. А потому речь полковника была пафосной, из лести и подхалимажа… В какой-то момент всем присутствующим даже показалось, что еще немного – и он падет ниц перед министром обороны, начнет целовать ему ботинки. Но этого не случилось.
И вот, когда тосты иссякли, из-за атласных занавесок, за которыми находилась кухня, выглянула Лора и кивнула Повжик, как бы говоря этим: «время сюрприза настало». Та кивнула в ответ. После чего повернулась к Арсеньеву и произнесла:
– Сейчас на улице прогремит салют в честь твоего дня рождения. Ты и твои гости не должны его пропустить.
– Салют? Опять? – вскинул густые брови министр обороны.
– Ага, – прищурилась Людмила Ивановна.
Прищурился и Игорь Михайлович. Затем придвинулся на стуле поближе к двоюродной сестре и прошептал той на ушко:
– Ну-ка признавайся, что ты там задумала? От меня ведь ничего не укроешь. Я тебя как облупленную знаю. Опять сюрприз приготовила? И какой же? Как и в прошлом году, огромный торт выкатят, из которого голая девка в фуражке выскочит и прокричит: служу Советскому Союзу? Или как в позапрошлом: попросят из пистолета в яблоко, которое на голове у официантки лежит, попасть? А может, на этот раз ты придумала что-то новенькое? Скажем, мне придется лихо уложить двух актеров, ряженных в террористов, которые будут имитировать мое похищение?
Последняя фраза, сказанная Арсеньевым, повергла Повжик в замешательство:
– Как?.. Откуда ты это знаешь?.. – растерянно пробормотала она.
– Мне мой начохраны рассказал, которому ты о своем сюрпризе поведала. И поведала, между прочим, правильно. Потому что, если бы не поведала, он был бы не в курсе предстоящего «похищения» и воспринял бы его со своими людьми за настоящее, со всеми вытекающими отсюда последствиями для играющих роль похитителей актеров, – разглагольствовал генерал-полковник и тут вдруг спохватился, обеспокоенно спросил: – Кстати, а твои телохранители в курсе, какой ты мне сюрприз готовишь? А то еще начнут палить из своих стволов.
– В курсе, – грустно отозвалась Людмила Ивановна, понимая, что от ее сюрприза осталось только одно название.
Игорь Михайлович тут же поспешил успокоить родственницу:
– Не переживай, мне все равно интересно будет, а то эти торты с голыми девками и яблоки на головах официантов мне уже изрядно поднадоели. А тут хоть что-то новое. К тому же все это на видео заснять можно, а потом в Интернет выложить. Мол, смотрите, какой у нас крутой министр обороны – сам, без помощи охранников, предотвратил на себя покушение, – мечтательно вздохнул он и подобрался. – Ну что ж, сестренка. Зови всех на улицу, на салют. Я же пока немного разомнусь, чтобы в форме быть. Хоть и понимаю, что мне не настоящие похитители противостоять будут, которые от одного взмаха моей руки картинно попадают, но…
В скором времени все гости уже топтались на газонной травке возле терема-ресторана, то и дело запрокидывали головы, ожидая, что вот-вот небо над усадебным комплексом вновь разукрасят разноцветные огни салюта. При этом кто-то курил. Кто-то потягивал шампанское. Кто-то разговаривал по мобильному телефону и хвалился своим друзьям, подругам, что он (она) находится на праздновании дня рождения самого министра обороны. Который почему-то не спешил на салют.
Расхаживала среди гостей и Лора, которая время от времени косила глаза на изрядно поддатого полковника Елизарьева. Тот с рюмкой водки в руке стоял на альпийской горке и красными, как у крысы глазами смотрел в звездное небо.
«Видимо, надеется, что ему еще пара звездочек на погоны упадет. Ну, что ж, надейся», – подумала про себя напарница Ларина.
Тут объявились Повжик с телохранителями и Арсеньев с фэсэошниками. Неожиданно министр обороны прокашлялся в кулак и громко, чтобы все слышали, заявил своему начальнику охраны:
– Слушайте, тут все свои. Идите погуляйте! В конце концов, у меня сегодня день рождения, и я хочу расслабиться.
Возражать начохраны не стал. Отвел своих людей в сторонку. Затем Игорь Михайлович перекинулся парой фраз с Людмилой Ивановной и, оставив ее наедине с телохранителями, неспешной походкой направился к беседке. Все до одного гости решили, что именинник просто устал от праздничной суеты и хочет побыть в одиночестве.
И вдруг из-за гостевого особняка – как раз в тот самый момент, как прогремел салют, – грозно урча двигателем, выкатил тентованный «Урал». Военный грузовик лихо проехал по альпийской горке, с которой в самый последний момент успел спрыгнуть полковник Елизарьев, чем спас себе жизнь, и затормозил в нескольких метрах от шагающего к беседке Арсеньева. Из кабины машины сразу же повыпрыгивали двое мужчин в масках и бросились к министру обороны. Тот, даже не подозревая, что имеет дело не с бутафорскими похитителями, а с настоящими, неуклюже встал в боевую стойку. Наивно полагал, что стоит ему сейчас только взмахнуть одной рукой, а затем и другой, как бегущие на него разлетятся в стороны. После чего он повернется к публике и отвесит поклон.
Но этого не произошло. Похитители синхронно поднырнули под вяло вскинутые руки Арсеньева, моментально заломили их ему за спину и стали подталкивать к «Уралу», в кузов которого только что забралась незаметно ретировавшаяся от гостей Лора.
– Что происходит?.. Мне больно!.. Отпустите!.. – вопил он.
Двое в масках быстро запихнули Игоря Михайловича в кузов, где его приняла напарница Ларина. Приняла и сразу брызнула ему в лицо из баллончика, после чего тот сразу же отрубился. Тем временем мужчины спешно забрались в кабину. Один из них утопил педаль газа в пол, и «Урал» помчал к выезду из усадебного комплекса.
Гости, которые до этого момента, словно заторможенные, наблюдали за происходящим, вышли из оцепенения, засуетились. А молодая любовница седовласого генерала закричала во все горло:
– Похитили! Похитили!
В то же самое время фэсэошники метались из стороны в сторону, не зная что предпринять. Стрелять было уже поздно. «Урал» скрылся из виду. Да и бросаться за грузовиком в погоню было не на чем. Ведь, как оказалось, – у абсолютно всех машин проколоты колеса. И если бы реставрированные танки времен Второй мировой, участвовавшие в реконструкции сражения, не уехали бы несколько часов назад и были еще здесь, то, наверное, сотрудники ФСО пустились бы в погоню на них.
– Людмила Ивановна, как это называется? – подлетел к двоюродной сестре Арсеньева взбудораженный начохраны.
– Сюрприз, – тихо и как-то завороженно ответила та. – Сюрприз. Всего-навсего сюрприз.
– Какой, на хрен, сюрприз? Это же похищение.
– Сюрприз, – повторила Повжик, словно бы ее заклинило на этом слове.
– Да ну вас, – махнул рукой начальник охраны и куда-то побежал.
Невдалеке уже подымался с земли Елизарьев, который по-прежнему сжимал в руке рюмку. Водки там, естественно, уже не было – вся до капли пролилась, когда он вместе с ней летел с альпийской горки.
– Черт бы побрал этих натовских шпионов и примкнувшего к ним Полундру… Ничего их не берет… В огне не горят и в воде не тонут… – прошипел полковник и раздавил в пальцах рюмку.
* * *Рычал под капотом бешеным зверем мощный двигатель. В приспущенные стекла задувал встречный ветер. Под колеса несущегося на предельной скорости тентованного «Урала» летела дорожная разметка.
Неожиданно грузовик сбавил скорость, свернул с автотрассы и запылил проселком. Сидевший за рулем Ларин снял черную маску. То же самое сделал и расположившийся рядом с ним Соболев. Мужчины переглянулись. На их лицах заиграли улыбки.
– Ну, как он там? – бросил через плечо Андрей, обращаясь к находившейся в кузове напарнице.
Но его голос заглушил своим неистовым рычанием двигатель. Тогда он повторил свой вопрос. Точнее, уже прокричал. И на этот раз Лора его услышала.
– Отдыхает, – донеслось сзади.
– Это хорошо, – устало вздохнул Ларин.
Полундра пригладил растрепавшиеся на ветру волосы и произнес:
– Скажи мне кто-нибудь год назад, что я буду в похищении министра обороны участвовать – покрутил бы у виска, – ухмыльнулся он.
– Это еще цветочки, – отозвался Андрей. – Вот когда ты все тренировки пройдешь, курсы по экстремальному вождению сдашь… в общем, пройдешь через все то, с чем в нашей организации каждый новобранец сталкивается… и станешь полноценным агентом-антикором, то тебе и не такое придется делать. Знаю, что говорю.
– Это еще цветочки, – отозвался Андрей. – Вот когда ты все тренировки пройдешь, курсы по экстремальному вождению сдашь… в общем, пройдешь через все то, с чем в нашей организации каждый новобранец сталкивается… и станешь полноценным агентом-антикором, то тебе и не такое придется делать. Знаю, что говорю.
Через несколько минут на проселочной дороге показался стоящий на обочине невзрачный бежевый «Москвич». «Урал» затормозил. Одна за другой распахнулись дверцы. Мужчины откинули задний борт грузовика. И сидевшая в кузове Лора столкнула им прямо на руки, словно мешок с картошкой, Арсеньева, который до сих пор пребывал в бессознательном состоянии.
Вскоре министр обороны уже лежал в специальном потаенном отделении, оборудованном под задними сиденьями «Москвича».
– Что ж, кап-лей, спасибо тебе за помощь, – проговорил Ларин, и они с Соболевым обменялись крепким рукопожатием.
– Ну, и от меня, как говорится, респект и уважуха, – садясь за руль легкового автомобиля, бросила Лора.
– Нет, это вам спасибо, что порекомендовали меня руководству вашей организации, которая, надеюсь, в недалеком будущем станет и моей тоже, – широко улыбнулся Виктор и, не выдержав, полюбопытствовал: – Кстати, а кто организацию-то возглавляет? Кто всеми процессами в ней руководит? Как зовут этого человека?
– Всему свое время, – уклонился от прямого ответа Андрей и добавил: – Да и не стоит тебе сейчас подобным голову забивать. Лучше на предстоящих тренировках и испытаниях сконцентрируйся. Если докажешь, что ты достоин носить звание агента-антикора, то наш руководитель тебя сам найдет и ответит на любые твои вопросы. Ладно, удачи тебе, кап-лей. Надеюсь, что еще свидимся.
Как только Ларин забрался в легковушку, Лора тут же дала по газам. И «Москвич» помчался прочь.
Проводив удаляющуюся машину грустным взглядом, Виктор Соболев выкатил из кустарника припрятанный там мотоцикл, тут же «оседлал» его.
– Обязательно свидимся, – молвил он и надел шлем.
В тонированном забрале с зеркальным напылением отразилась узенькая полоска проселочной дороги, которую обнимал верхушками своих деревьев подступающий к ней с обеих сторон лес. Взревел мотор, и мотоциклист унесся в ночь.
Все-таки не зря специалисты Дугина оборудовали в «Москвиче» потаенное отделение. Когда легковушку тормознули на посту ДПС, на который поступила команда останавливать и досматривать каждый автомобиль, то выбравшийся из салона Ларин спокойно и с охотой продемонстрировал его предельно подозрительным сотрудникам содержимое багажника.
– С женой на даче завозились. Целый день картошку копали. Вот теперь в город везем, – прокомментировал он.
Прозвучавший ответ полностью удовлетворил дэпээсников, так как весь багажник «Москвича» и впрямь был под завязку забит грязными, облепленными землей клубнями картофеля. А сидевшая за рулем Лора убедительно разыгрывала из себя супругу Андрея, делая вид, что разговаривает по мобильному с только что позвонившей ей матерью:
– …Да едем мы уже… Урожай весь собрали… Сколько килограммов получилось?.. У нас с мужем других дел не было, как картошку взвешивать… Одно могу сказать, много накопали, целый багажник ею забили… – бубнила она в свой айфон, у которого несколько часов назад полностью разрядилась аккумуляторная батарея.
Сотрудники ДПС переглянулись. И один из них спросил Ларина:
– Ясно. Дело, как говорится, житейское, – с пониманием произнес он и для порядка спросил: – А вы, случайно, грузовик «Урал», когда сюда ехали, не видели?
Андрей делано наморщил лоб.
– «Урал»?.. Не припомню… а что случилось?
Но на этот вопрос дэпээсник так и не ответил – к посту уже подъезжала, постепенно сбавляя скорость, легковая машина – и он со своими коллегами заспешил к ней навстречу, обронив при этом короткое:
– Счастливой дороги!
Дальнейшая дорога для Ларина с Лорой и в самом деле оказалась счастливой. Они благополучно добрались до города, доставив на одну из конспиративных квартир тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти захваченного министра обороны.
* * *Министр обороны Арсеньев очнулся в полной темноте, открыл глаза и ровным счетом ничего вокруг него не изменилось. Все тот же бессмысленный непроницаемый мрак – такой густой, словно тебя погрузили в растопленный битум. События последних дней постепенно восстанавливались в памяти. Нет, не плавно, не как раскручивающаяся лента с записью, а яркими вспышками, озарявшими сознание.
Вот он сидит и пьет шампанское у себя на именинах и почему-то только теперь видит, что в хрустальном бокале, который он сжимает в руке, – небольшая трещинка. А вот тогда не видел. А ведь трещинка – это знак свыше, которого он тогда не заметил. Еще одна вспышка… Теперь он уже в лесу, а перед ним двое обманутых им врагов. И он упивается своей властью над ними. Вот только почему-то его командный голос подводит. То и дело дает «петуха», срывается на крик…
Вспомнить, как его захватили люди в масках, Арсеньев не успел. Вспыхнул яркий слепящий свет. Он бил в глаза, словно фары несущегося на него грузовика. Министр обороны увидел, где находится. Мрак, казавшийся безграничным, сузился до пределов обычной комнаты с веселенькими обоями на стенах. Он сидел на стуле. Никто его не привязывал, руки свободны. Слепящий свет исходил от двух настольных ламп, бивших ему прямо в глаза. Что или кто находится за этим световым барьером, он не мог разглядеть. Кто-то прохаживался, изредка покашливал, шелестели бумаги.
– Эй, – негромко проговорил Арсеньев.
Никто ему не посчитал нужным ответить.
– Кто вы? Что вам от меня нужно?
И вновь ни слова в ответ.
В груди похолодело. Сразу же возникли мысли о том, что его могут убить. Всякий звук, доносившийся из-за лавины света, казался ему опасным. Арсеньеву уже чудился нацеленный на него ствол с пистолетом с глушителем. Неизвестность всегда пугает. Это ошибка, когда на человека пытаются давить. Лучше всего он додавит себя сам. Попытка разобраться в непонятном рождает вопросы, на которые нет ответов. И эти вопросы множатся в геометрической прогрессии: кто, зачем, почему, с какой целью? Молчание людей, получивших власть над твоей свободой и жизнью, – красноречивее всяких слов. Если им от тебя ничего не надо, значит, они могут спокойно забрать у тебя самое ценное, что осталось. Жизнь. А жить министру обороны хотелось. Совсем некстати вспомнилось прочитанное в каком-то журнале свидетельство человека, вернувшегося с того света, после клинической смерти. Мол, видел он тоннель и яркий свет, бивший в лицо. Вот и теперь была похожая ситуация. Яркий свет, за которым черт знает что. Пока жив, не узнаешь, что именно. А затем вспомнилось и другое. Рассказ одного бывалого бандюгана, переквалифицировавшегося в солидные бизнесмены. Трезвый никогда бы не рассказал, а вот по пьяни выдал. Дескать, единственный верный способ избавиться от трупа – так, чтобы от него и следов не осталось, – это уложить его на автомобильные покрышки, покрышками же завалить, облить бензином и поджечь. Температура такая, что все кости превратятся в пепел.
По ту сторону света раздался отчетливый металлический лязг.
«Затвор пистолета передергивает», – мелькнула парализующая волю мысль.
Затем раздалось многозначительное покашливание.
– Кто вы? Что вам от меня надо? – выдавил из себя министр обороны.
И тут яркий свет настольных ламп пошел вниз, перестал бить в глаза. Арсеньев проморгался и увидел по ту сторону письменного стола мужчину и женщину. Ларина он узнал сразу же. А вот белокурую видел впервые. Однако по ее взгляду тут же понял – ей известно о его деятельности практически все.
– Надо нам от тебя совсем немного, – спокойно проговорил Андрей – отщелкнул крышку на корпусе небольшой видеокамеры, вставил туда диск и прикрутил камеру к штативу. – Ты всего лишь должен повторить то, что говорил мне и моему приятелю тогда, в лесу. Помнишь?
Арсеньев мрачно молчал.
– Выбор у тебя небольшой. Где ты – никто не знает. Понимаешь, чем это может кончиться для тебя, если не станешь говорить?
Слова «смерть», «убийство», «бесследное исчезновение» так и не были произнесены Лариным. Но воспаленное животным страхом воображение министра обороны тут же додумало их. Он буквально почувствовал, что запах смерти витает в воздухе.
– Кончать его надо, – тихо сказала Лора, словно бы обращалась только к своему напарнику. – Ты же видишь – он не собирается говорить. Тогда зачем он нам нужен? Наверху его смерти только обрадуются. Нет человека, нет проблем. Все на него можно будет повесить. Слушай, министр… Неужели не понимаешь, что только рассказав все, ты можешь сохранить себе жизнь. Представь себе, скольким людям выгодно, чтобы ты замолчал, не проронил ни слова. Тогда и бабки их целы будут, и в тюрьму не попадут.
Арсеньев это понимал. Он уже смирился с тем, что безболезненно выйти из «катастрофы» ему не удастся. Весь вопрос заключался в цене потери.