Мое сердце бешено бьется всю дорогу до дома. Но мы сделали это. Никаких аварий, и никто не сигналил мне, а это самое главное. И с мороженым все нормально, слегка лишь подтаяло сверху. Думаю, с каждым разом будет легче. Надеюсь. Мне просто надо продолжать стараться.
Сама мысль, что Китти будет насмехаться надо мной, невыносима. Я ее старшая сестра. Я должна быть той, на кого она равняется, так же как я равняюсь на Марго. Как же Китти будет равняться на меня, если я слабая?
В тот вечер я собираю себе и Китти обед. Я готовлю то, что мама, бывало, готовила нам, когда мы ходили на пикники у винодельни в Кесвике. Я нарезаю морковь и лук, обжариваю их с кунжутным маслом и добавляю немного уксуса, затем смешиваю их с рисом для суши. Когда блюдо готово, я обворачиваю горсть риса в слой тофу. Получается что-то наподобие рисовых шариков в маленьких мешочках. У меня нет точного рецепта, по которому надо готовить, но на вкус они весьма хороши. Когда я заканчиваю, взбираюсь на лестницу и ищу коробки для бенто, в которые мама когда-то складывала шарики. Наконец, я нахожу их в задней части Тапперуэрского шкафчика.
Не знаю, вспомнит ли Китти, как ела эти рисовые шарики, но, надеюсь, ее сердце вспомнит.
Глава 46
ЗА ОБЕДЕННЫМ СТОЛОМ ПИТЕРУ и его друзьям кажется, что рисовых шариков слишком мало. Я принесла только три.
– Они такие вкусные, – продолжает повторять Питер, когда тянется за последним, но останавливается и мельком поглядывает на меня, чтобы проверить, заметила ли я.
– Ты можешь съесть его, – говорю я. Знаю, о чем он думает. Последний кусочек пиццы.
– Нет, все в порядке, я наелся.
– Возьми его.
– Я не хочу!
Я пальцами беру рисовый шарик и подношу к его лицу.
– Скажи: «а-а».
Он упрямо повторяет:
– Нет. Я не позволю тебе насладиться своей правотой.
Даррел громко смеется.
– Я завидую тебе, Кавински. Жаль, что у меня нет подружки, которая накормила бы меня обедом. Лара Джин, если он его не возьмет, то я съем. – Он подается вперед и открывает рот.
Питер отпихивает его в сторону и говорит:
– А ну прочь, он мой! – Он открывает рот, и я сую в него шарик, словно тюленю в «Морском мире». С полным ртом риса и закрытыми глазами он произносит:
– Ням, ням, ням.
Я улыбаюсь, потому что это мило. И на мгновение, всего лишь на миг, я забываю. Забываю, что все это не по-настоящему.
Питер проглатывает еду и спрашивает:
– Что-то не так? Почему ты грустная?
– Я не грустная. Я голодная, потому что вы, парни, съели мой обед. – Я свожу глаза на переносице, чтобы показать ему – я шучу.
Питер тотчас отодвигает стул и встает:
– Пойду возьму тебе сэндвич.
Я хватаю его за рукав.
– Не надо. Я просто шучу.
– Ты уверена? – Я киваю, и он снова садится. – Если проголодаешься, мы можем остановиться где– нибудь по пути домой.
– Насчет этого, – говорю я. – Теперь моя машина в исправности, так что ты можешь не подвозить меня больше.
– О, правда? – Питер откидывается на спинку стула. – Хотя я не против забирать тебя. Знаю, как ты ненавидишь водить машину.
– Я стану лучше водить, только если буду практиковаться, – произношу я, ощущая себя Марго. Великая Марго. – Кроме того, теперь у тебя снова будет лишних пять минут сна.
Питер усмехается.
– Верно.
Глава 47
ВИРТУАЛЬНЫЙ ВОСКРЕСНЫЙ УЖИН БЫЛ МОЕЙ ИДЕЕЙ.
Водрузив свой ноутбук на стопку книг в центре стола, папа, Китти и я сидим перед ним с кусочками пиццы. У нас обед, а у Марго время ужина. Она сидит за своим столом во фланелевой пижаме с салатом.
– Ребят, вы снова едите пиццу? – Марго бросает на меня с папой неодобрительный взгляд. – Китти останется крошечной, если вы не будете кормить ее зеленью.
– Гоу-Гоу, расслабься, в этой пицце есть перец, – говорю я, приподнимая свой кусочек, и все смеются.
– Сегодня на ужин будет салат из шпината, – предлагает папа.
– А вы могли бы вместо салата сделать из моей порции шпината зеленый сок? – спрашивает Китти. – В таком виде шпинат намного полезнее.
– Откуда ты это знаешь? – интересуется Марго.
– От Питера.
Кусочек пиццы застывает в воздухе на полпути к моему рту.
– Какой Питер?
– Парень Лары Джин.
– Погоди секундочку… С кем встречается Лара Джин? – На экране компьютера глаза Марго огромные и недоверчивые.
– С Питером Кавински, – щебечет Китти.
Я быстро поворачиваю голову и сердито смотрю на нее. Одними глазами я говорю: «Спасибо, что проболталась, Китти». Она взглядом мне отвечает: «Что? Ты сама должна была рассказать ей давным– давно».
Марго переводит взгляд с Китти на меня.
– Какого черта? Как это произошло?
Запинаясь, я отвечаю:
– Ну, это как-то просто… произошло.
– Ты серьезно? Почему тебя вообще заинтересовал кто-то вроде Питера Кавински? Он же такой. – Марго качает головой в неверии. – Я имею в виду, ты знала, что Джош поймал его один раз за списыванием теста?
– Питер списывает в школе? – всполошившись, повторяет папа.
Я быстро перевожу на него взгляд и говорю:
– Один раз в седьмом классе! Седьмой класс не считается, это было так давно. И это был не тест, а опрос.
– Я определенно считаю, что он не подходящий парень для тебя. Все эти ребята из команды по лакроссу – сволочи.
– Ну, Питер не похож на тех парней. – Не понимаю, почему Марго не может просто порадоваться за меня. Я, по крайней мере, притворялась, что была за нее рада, когда она начала встречаться с Джошем. Она бы тоже могла притвориться, что рада за меня. И к тому же меня приводит в бешенство то, как она обсуждает все это перед папой с Китти. – Если бы ты с ним поговорила и просто дала ему шанс, то ты бы увидела, Марго. – Не знаю, почему я вообще пытаюсь убедить ее, когда в любом случае все скоро закончится. Но мне хочется, чтобы она знала, что Питер хороший парень, потому что так оно и есть.
Марго делает лицо «ну да, окей, конечно», но я знаю, она мне не верит.
– А что насчет Женевьевы?
– Они расстались несколько месяцев назад.
Папа выглядит озадаченным и спрашивает:
– Питер и Женевьева были парочкой?
– Не беспокойся, папа, – говорю я.
Марго молча жует свой салат, и я думаю, она закончила, но затем сестра произносит:
– Хотя он не шибко умный, так ведь? Я имею в виду, в школе?
– Не все могут быть Заслуженными Национальными Учеными! И ты же знаешь, существуют различные виды интеллекта. У него высокое эмоциональное IQ. – Неодобрение Марго делает меня очень раздражительной. Более чем раздражительной. Взбешенной. Какое она имеет право осуждать, когда вообще здесь больше не живет? У Китти больше прав, чем у нее. – Китти, тебе нравится Питер? – спрашиваю я ее. Знаю, она ответит «да».
Китти оживляется, и с уверенностью могу сказать, она рада, что ее включили в разговор «больших девочек».
– Да.
Удивленная, Марго спрашивает:
– Китти, ты тоже с ним общаешься?
– Конечно. Он все время приходит к нам. Он нас подвозит.
– В его двухместном авто? – Марго стреляет в меня взглядом.
Китти отвечает высоким голосом:
– Нет, в микроавтобусе его мамы! – С невинными глазами она говорит: – Я хочу покататься в его автомобиле. Я никогда не была в автомобиле с откидным верхом.
– Итак, он больше не разъезжает в своей «ауди»? – спрашивает меня Марго.
– Нет, если Китти едет с нами, – отвечаю я.
– Хмм, – это все, что произносит Марго, а из-за скептического взгляда на ее лице мне хочется нажать «Х», чтобы убрать ее с экрана.
Глава 48
ПОСЛЕ ЗАНЯТИЙ Я ПОЛУЧАЮ ОТ ДЖОША СООБЩЕНИЕ:
Ты, я и обед. Как в старые времена.
Вот только старые времена включали бы и Марго. Полагаю, теперь настали новые времена. Может быть, это и не совсем плохо. Новое тоже может быть хорошим.
ОК, но я закажу себе собственный жареный сыр, потому что ты всегда поглощаешь больше своей доли.
Договорились.
Мы сидим в нашей кабинке у музыкального автомата.
Интересно, что Марго делает прямо сейчас. В Шотландии уже ночь. Может быть, она готовится пойти в паб со своими друзьями из общаги. Марго говорит, там очень большие пабы. В Шотландии есть так называемые «турне по барам», когда ходишь из паба в паб и пьешь, пьешь. Марго не любительница выпить, я даже никогда не видела ее пьяной. Надеюсь, к этому времени она узнала, каково это.
Я протягиваю руку за монеткой в двадцать пять центов. Еще одна традиция Лары-Джин-и-Джоша. Джош всегда дает мне монетки для музыкального автомата: у него в машине хранятся груды монет для оплаты выезда с автострады, а у меня никогда нет мелочи, потому что я ненавижу сдачу.
Я никак не могу решить, хочется ли мне ду-воп[31]или народную гитару, но потом в самую последнюю секунду я ставлю «Video Killed the Radio Star» для Марго. Словно она здесь.
Джош улыбается, когда песня начинает звучать.
– Я так и знал, что ты выберешь эту.
Джош улыбается, когда песня начинает звучать.
– Я так и знал, что ты выберешь эту.
– Нет, не знал, потому что я и сама не думала, что поставлю ее, пока не сделала этого. – Беру меню и изучаю его, будто не видела его уже миллион раз.
Джош все еще улыбается.
– Зачем заглядывать в меню, когда уже знаем, что будем заказывать?
– Могу изменить свое решение в последнюю секунду, – отвечаю я. – Есть вероятность, что я могу заказать плавленого тунца или бургер из индейки, или огромный салат. Я тоже могу быть авантюристкой.
– Конечно, – соглашается Джош, и я знаю – он просто потакает мне.
Подходит официантка, чтобы принять наш заказ, и Джош говорит:
– Я буду жареный сыр, томатный суп и шоколадно-молочный коктейль. – Он смотрит на меня с любопытством. В уголках его губ появляется улыбка.
– А… эм… – Быстро, как могу, я просматриваю меню, но мне на самом деле не хочется плавленого тунца или бургера из индейки, или салата. Я сдаюсь. Мне нравится то, что мне нравится. – Жареный сыр, пожалуйста. И соду из черемухи. – Как только официантка уходит, я говорю: – Ни слова.
– О, я и не собирался.
А потом из-за тишины мы оба заговариваем одновременно. Я спрашиваю:
– Ты общался с Марго в последнее время?
А он:
– Как обстоят дела у вас с Кавински?
Непринужденная улыбка Джоша исчезает, и он смотрит в сторону.
– Да, мы иногда общаемся в онлайн-чате. Думаю… думаю, что она немного тоскует по дому.
Я немного странно на него поглядываю.
– Только вчера вечером с ней разговаривала, и она не показалась мне тоскующей по дому. Выглядит как прежняя Марго. Она рассказывала нам о Виноградных выходных. Мне тоже захотелось поехать в Сент-Эндрюс.
– А что такое Виноградные выходные?
– Я не уверена на сто процентов… похоже на смесь между «много пить» и «латинским». Предполагаю, это что-то шотландское.
– Ты бы сделала это? – спрашивает Джош. – Отправилась бы куда-нибудь далеко?
Я вздыхаю.
– Скорее всего, нет. Это Марго, а не я. Хотя было бы неплохо поехать туда. Может быть, папа отпустит меня во время весенних каникул.
– Думаю, ей бы это очень понравилось. Полагаю, наша поездка в Париж теперь не состоится, да? – неловко смеется он, а затем откашливается. – Так, подожди, а как обстоят дела с Кавински?
Прежде чем я успеваю ответить, возвращается официантка с нашей едой. Джош отодвигает тарелку с супом, чтобы она оказалась в центре стола.
– Первый глоток? – спрашивает он, держа в руках молочный коктейль.
Я охотно киваю и склоняюсь над столом. Джош держит стакан, и я делаю долгий глоток.
– Аааа, – произношу я, садясь обратно.
– Это был довольно-таки большой глоток, – говорит он. – Почему ты никогда не заказываешь этот коктейль себе?
– А зачем он мне, когда я знаю, что ты поделишься? – Я отламываю кусочек жареного сыра и макаю его в суп.
– Итак, что ты там говорила? – напоминает Джош. Когда я непонимающе гляжу на него, он добавляет: – Ты собиралась рассказать о Кавински…
А я надеялась, что эта тема не всплывет. Я не в настроении лгать Джошу еще больше.
– Все хорошо. – Из-за того, что Джош выжидающе смотрит на меня, я добавляю: – Он действительно милый.
Джош фыркает.
– Он не такой, как ты думаешь. Люди поверхностно судят о нем, но он другой. – Я удивлена, обнаружив, что говорю правду. Питер не такой, как многие думают. Он дерзкий, может быть противным, и всегда опаздывает, это правда, но в нем также есть и хорошие, удивительные стороны. – Он… не такой, каким ты его считаешь.
Джош поглядывает на меня с сомнением. Затем он обмакивает половину своего бутерброда в суп и говорит:
– Ты уже это говорила.
– Потому что это правда. – Он пожимает плечами, словно не верит мне. Поэтому я добавляю: – Ты должен видеть, как Китти ведет себя рядом с Питером. Она без ума от него. – Я не осознаю, пока слова не слетают с моих губ, но говорю их, чтобы сделать ему больно.
Джош отрывает кусок жареного сыра.
– Ну, надеюсь, она не слишком сильно к нему привяжется. – И хотя у меня была точно такая же мысль, все равно больно это слышать, по другим причинам.
Внезапно то ощущение легкости Джош-и-Лара-Джин потеряно. Джош замкнулся и погрузился в себя, а меня все еще задевает то, что он сказал о Питере, и создается ощущение, словно мы актеры, сидящие друг напротив друга и притворяющиеся, что все так же, как и в старые добрые времена. Как такое вообще возможно, когда здесь нет Марго? Она смысл нашего маленького треугольника.
– Эй, – неожиданно говорит Джош. Я поднимаю глаза. – Я не это имел в виду. С моей стороны было дерьмово так говорить, – он наклоняет голову. – Полагаю… не знаю, может быть, я просто ревную. Я не привык делиться девочками Сонг.
Я смягчаюсь внутри. Теперь, после того как он сказал такие приятные слова, вновь почувствовала к нему теплоту и расположение. Я не говорю то, что думаю: «Может быть, ты и не привык делиться нами, но мы очень даже привыкли делить тебя».
– Знаешь, Китти по-прежнему тебя любит сильнее, – говорю я слова, которые вызывают у него улыбку.
– Ну, я ведь учил ее харкаться, – произносит Джош. – Ты не сможешь забыть человека, который учит тебя подобному. – Он делает долгий глоток молочного коктейля. – Эй, в эти выходные в Бесс проходит марафон «Властелин Колец». Хочешь пойти?
– Это же примерно… девять часов!
– Ага, девять потрясающих часов.
– Правда, – соглашаюсь я. – Я хочу пойти, но сначала я должна согласовать все с Питером. Он что– то говорил о походе в кино в эти выходные и.
Джош прерывает меня.
– Все хорошо. Я могу пойти с Майком. Или, может быть, возьму Китти. Самое время представить ей гения, то есть Толкиена.
Я молчу. Неужели мы с Китти взаимозаменяемы в его уме? А Марго и я?
Мы делимся вафлей, когда в закусочную заходит Женевьева с маленьким ребенком, который, как я догадываюсь, должно быть, ее брат. Не ее настоящий братишка. Джен единственный ребенок в семье. Она – президент программы «Маленькие Сибсы»[32]. Ученика старшей школы ставят в пару с ребенком начальных классов, и тот занимается с ним, а также приглашает куда-нибудь, чтобы весело провести время.
Я сползаю вниз на своем месте, но, конечно же, Женевьева видит меня. Она переводит взгляд с меня на Джоша, а затем слегка помахивает мне рукой. Не знаю, что делать, поэтому машу ей в ответ. То, как она улыбается, глядя на меня, очень тревожит. Из-за того, какой по-настоящему счастливой она выглядит.
Если Женевьева счастлива, то для меня это не очень хорошо.
* * *Во время ужина я получаю сообщение от Питера. Оно гласит:
Если ты собираешься тусоваться с Сандерсоном, то можешь, хотя бы, не делать этого в общественных местах?
Под столом я перечитываю его снова и снова. Может такое быть, что Питер совсем чуточку ревнует? Или его на самом деле всего лишь беспокоит то, как это выглядит в глазах Женевьевы?
– На что ты постоянно смотришь? – хочет знать Китти.
Я кладу телефон лицевой стороной вниз.
– Ничего.
Китти оборачивается к папе и говорит:
– Готова поспорить, это было сообщение от Питера.
Папа произносит, намазывая маслом булочку:
– Мне нравится Питер.
– Правда? – спрашиваю я.
Папа кивает.
– Он хороший парень. И он очень тобою очарован, Лара Джин.
– Очарован мною? – повторяю я.
Китти обращается ко мне:
– Ты говоришь как попугай. – Папе же: – Что это значит? Очарован ею?
– Это значит, без ума от нее, – объясняет папа. – Он околдован.
– Хорошо, а что такое околдован?
Он тихо посмеивается и запихивает булочку в открытый от изумления рот Китти.
– Это значит, она ему нравится.
– Она ему определенно нравится, – соглашается Китти с полным ртом. – Он… он часто на тебя смотрит, Лара Джин. Когда ты не обращаешь внимания. Он смотрит на тебя, чтобы узнать, хорошо ли ты проводишь время.
– Правда? – У меня в груди появляется приятное ощущение тепла, и я чувствую, как начинаю улыбаться.
– Я просто рад видеть тебя такой счастливой. Привык беспокоиться о Марго, берущей так много обязанностей по дому и помогающей со всем. Я не хотел, чтобы она упустила жизненный опыт в старшей школе. Но ты же знаешь Марго. Она такая настойчивая. – Папа тянется ко мне и пожимает плечами. – Видеть тебя сейчас, выходящей из дома, чем-то занимающейся и заводящей новых друзей… это делает вашего старика очень счастливым. Очень-очень счастливым.
Я чувствую, как растет ком в горле. Если бы только все это не было ложью.
– Не плачь, папочка, – приказывает Китти, папа кивает и притягивает ее в свои объятия.
– Китти, можешь сделать мне одолжение? – спрашивает он.
– Какое?
– Можешь остаться в этом возрасте навсегда?
Китти автоматически отвечает:
– Могу, если ты подаришь мне щенка.
Папа громко хохочет, и Китти тоже смеется.
Я действительно иногда восхищаюсь своей младшей сестренкой. Она точно знает, чего хочет, и сделает все что угодно, чтобы заполучить это. В этом отношении она бессовестна.