Я хихикаю, пытаясь представить Джоша с подведенными глазами, длинной косой и без рубашки. Смешная картинка. Я бы не назвала Джоша тощим, но…
– Эй, прекращай смеяться, – протестует он. – Это не было так смешно. – Он позвякивает ключами. – Итак, тебя подвезти, Чжоу?
Посматриваю на телефон. Питер как обычно опаздывает на пять минут. Не то чтобы я могла на самом деле жаловаться, ведь я бесплатно доезжаю до школы, а могла бы просто поехать на автобусе. Но если поеду с Джошем, мне не придется нестись на урок: я смогу подойти к шкафчику, сходить в туалет, купить сок в автомате. Но он, вероятно, уже близко.
– Спасибо, но я подожду Питера.
Джош кивает.
– Ах, да… Точно.
Он залезает в машину.
Я кричу:
– Экспеллиармус! – и Джош оборачивается и кричит в ответ:
– Фините! – А потом мы улыбаемся друг другу как дурачки.
Он уезжает, и я прижимаю колени к груди. Мы с Джошем читали «Гарри Поттера» примерно в одно и то же время, когда я была в шестом, а он в седьмом классе. Марго уже прочла их. Никто из нас не умеет читать так быстро, как она. Ее сводило с ума ожидание, когда мы доберемся до третьей книги, чтобы потом ее обсудить.
Чем дольше я сижу, ожидая Питера, тем сильнее нервничаю. Снимаю робу и снова надеваю ее, и так несколько раз. Она из полиэстера, а он не дышит и неприятен для кожи. Когда Питер подъезжает, я подбегаю к машине и залезаю, не говоря «привет». Я накрываю колени робой, словно одеялом, потому что моя клетчатая юбка коротка.
У него огромные глаза.
– Ты выглядишь потрясающе, – произносит он, не скрывая удивления. – А ты кто? Персонаж аниме?
– Нет, – отвечаю я или же, скорее, рявкаю. – Я – Чжоу Чанг. – У Питера по-прежнему озадаченное выражение лица, так что я добавляю: – Из «Гарри Поттера».
– О, да. Круто.
Я смотрю на него. На нем обычные джинсы и рубашка.
– А где твой костюм?
– Мы с ребятами собираемся переодеться прямо перед выступлением. Будет лучше, если мы разоблачимся одновременно.
Знаю, ему хочется, чтобы я спросила, что у него за костюм, но я не в настроении с ним разговаривать, поэтому просто сижу, ничего не говоря, и смотрю в окно. Я все жду, когда он поинтересуется, что не так, но он не спрашивает. Он такой невнимательный. Не думаю, что он вообще заметил, что я в бешенстве.
Я резко произношу:
– Мне бы хотелось, чтобы ты никогда не опаздывал.
Питер хмурится.
– Блин, извини. Я пытался привести в порядок костюм.
– Сегодня ты пытался привести в порядок костюм. Но ты все время опаздываешь.
– Я не все время опаздываю!
– Ты опоздал сегодня, вчера и в прошлый четверг. – Я смотрю в окно. Осенние листья уже опали. – Если не собираешься приезжать вовремя, я не хочу, чтобы ты и дальше за мной заезжал.
Мне не нужно смотреть, я чувствую, как он буравит меня взглядом.
– Отлично. Значит, у меня будет пять дополнительных минут для сна, так что мне подходит.
– Хорошо.
* * *Во время судейства мы с Крис сидим на балконе театра. Крис оделась как Кортни Лав. На ней розовая комбинация и дырявые гольфы, а глаза сильно накрашены дымчатыми тенями.
– Ты тоже должна пойти туда, – говорю я. – Готова поспорить, ты бы что-нибудь выиграла.
– Народ в этой школе даже не знает, кто она, – ухмыляется Крис. Но я могу сказать, что ей бы хотелось этого.
Ребята из группы Питера супергерои. Там есть Бэтмен, Супермен, Железный Человек, Невероятный Халк – вся разница в затраченных усилиях. Питер же приложил все силы. Он, конечно, Питер Паркер. Кем еще мог бы вырядиться Кавински? Его костюм Человека-паука супераутентичный: с желтыми глазами из лавсана, руками в перчатках и с сапогами на ногах. Он ужасно переигрывает на сцене. Все ребята бегают с развевающимися плащами, делая вид, что сражаются друг с другом. Питер же пытается вскарабкаться на колонну, но мистер Йелзник останавливает его, прежде чем тот успевает взобраться. Я аплодирую, когда его группа выигрывает в номинации «Лучший Групповой Костюм».
Женевьева – женщина-кошка. На ней леггинсы, бюстье и черные кошачьи ушки из искусственной кожи. Интересно: оделась ли она в тему супергероев, потому что ей сказал Питер, или же она сама до этого додумалась. Каждый парень из зрительного зала приходит в бурный восторг, когда она ступает на сцену в номинации за лучший костюм среди десятиклассников.
– Вот шалава, – говорит Крис. Она произносит это почти задумчиво.
Женевьева, конечно, выигрывает. Я украдкой поглядываю на Питера: он свистит и топает ногами вместе со своими друзьями.
После выступления я забираю учебник по химии из своего шкафчика, когда подходит Питер и прислоняется спиной к соседнему шкафчику. Он говорит через свою маску:
– Привет.
– Привет, – отвечаю я. А потом он больше ничего не произносит, а просто стоит там. Я закрываю дверцу шкафчика и поворачиваю кодовый замок. – Поздравляю с победой в лучшем групповом костюме.
– И все? Это все, что ты мне собираешься сказать? А?
– А что еще я должна сказать?
Прямо в этот момент проходят Джош и Джерси Майк, который одет в хоббита: волосатые ноги и все такое. Отходя назад, Джош направляет на меня палочку и говорит:
– Экспеллиармус!
Я автоматически в ответ направляю на него свою палочку и произношу:
– Авада Кедавра!
Джош хватается за грудь, как будто я выстрелила в него.
– Слишком жестоко! – окрикивает он и исчезает дальше по коридору.
Э-э не думаешь, что как-то странно для моей предполагаемой подружки одеться в парный костюм с другим парнем? – спрашивает меня Питер.
Я закатываю глаза, все еще злясь на него из-за утра.
– Извини, я не могу с тобой разговаривать, когда ты так выглядишь. Как я должна общаться с человеком, который с головы до ног в латексе?
Питер задирает маску.
– Серьезно! Как я при этом выгляжу?
– Во-первых, это не было запланировано. Во– вторых, никого не волнует мой костюм! Кто бы вообще заметил меня?
– Люди замечают, – раздраженно говорит Питер. – Я заметил.
– Ну, извини. Мне очень жаль, что совпадение, подобное этому, вообще могло произойти.
– Я очень сомневаюсь, что это было совпадением, – бормочет Питер.
– Что ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я заглянула в магазин костюмов для Хэллоуина во время обеда, купила рыжий парик и стала Мэри Джейн?
Питер спокойно отвечает:
– А ты можешь? Было бы здорово.
– Нет, не могу. И знаешь почему? Потому что я азиатка и люди подумают, что на мне костюм из манги. – Я протягиваю ему свою палочку. – Подержи. – Я наклоняюсь и приподнимаю подол робы, чтобы поправить гольфы.
Хмурясь, он говорит:
– Я бы мог быть кем-нибудь из книги, если бы ты мне сказала заранее.
– Да, что ж, сегодня из тебя получилась действительно прекрасная Плакса Миртл.
Питер бросает на меня озадаченный взгляд, и я произношу в недоверии:
– Погоди минутку… неужели ты никогда не читал «Гарри Поттера»?
– Я прочел первые две.
– Тогда ты должен знать, кто такая Плакса Миртл!
– Это было так давно, – говорит Питер. – Она была одной из тех людей в картинах?
– Нет! И как ты смог остановиться после «Тайной комнаты»? Третья – самая лучшая из всей серии. Она буквально свела меня с ума. – Я вглядываюсь в его лицо. – Разве у тебя нет души?
– Извини, если я не прочел каждую книгу о Гарри Поттере! Прости, что у меня есть жизнь и я не в клубе «Последняя фантазия», или как бы там не назывался тот клуб чокнутых.
Я выхватываю у него свою палочку и взмахиваю ею, направляя ему в лицо.
– Силенцио!
Питер скрещивает руки на груди. Ухмыляясь, он говорит:
– Какое бы заклинание ты только что ни попыталась применить ко мне, оно не сработало, так что, думаю, тебе нужно возвращаться обратно в Хогвартс. – Он так горд собой за ссылку на Хогвартс, что в каком– то смысле это даже мило.
Быстро, как кошка, я снимаю его маску, а затем кладу руку ему на рот. Другой своей рукой я вновь взмахиваю палочкой:
– Силенцио! – Питер пытается что-то сказать, но я только сильнее прижимаю руку. – Что? Что это было? Я тебя не слышу, Питер Паркер.
Питер протягивает руку и щекочет меня. Я так сильно смеюсь, что чуть ли не роняю палочку. Кидаюсь от него прочь, но он бросается за мной, делая вид, что стреляет паутиной по моим ногам. Хихикая, я убегаю от него дальше по коридору, уворачиваясь от группы людей. Он гонится за мною до самого кабинета химии. Учитель орет на нас, чтобы мы сбавили скорость, и мы слушаемся, но как только сворачиваем за угол, я снова бегу, как и он.
Я уже почти задыхаюсь, когда подбегаю к своему месту. Как только Питер оборачивается и пускает паутину в моем направлении, я разражаюсь смехом.
– Угомонитесь, – произносит мистер Мейерс, и я послушно киваю. Как только он поворачивается спиной, я хихикаю в свою робу. Я все еще хочу злиться на Питера, но от этого нет никакого толку.
На уроке он отправляет мне записку, в которой нарисовал паутинки по краям. В ней говорится: «Завтра я буду вовремя». Я улыбаюсь, пока читаю ее. Затем я прячу записку в тетрадь по французскому в рюкзак так, чтобы листок не помялся и не порвался. Хочу сохранить ее, чтобы, когда все закончится, у меня было бы на что посмотреть и что вспомнить: каково это – быть подружкой Питера Кавински. Даже если все было лишь притворством.
Глава 44
КОГДА МЫ ПОДЪЕЗЖАЕМ К МОЕМУ ДОМУ, Китти выбегает на улицу и мчится к машине.
– Человек-паук! – визжит она. Китти все еще в своем костюме ниндзя, хотя она сняла маску. – Ты зайдешь в дом?
Я поглядываю на Питера.
– Он не может. Ему нужно привести себя в порядок. – Питер тратит час в день на проверку своего физического состояния для игры в лакросс. Он очень предан своему делу.
– Привести себя в порядок? – повторяет Китти, и я знаю, она воображает, как Питер моет голову.
– Я могу немного потусоваться, – говорит Питер, заглушая мотор.
* * *– Давай покажем ему танец!
– Китти, нет!
Как-то ночью на пляже несколько лет тому назад, когда нам с Марго стало скучно, мы придумали танец. Давайте просто скажем, что ни одна из нас не блещет особыми талантами в хореографии.
Глаза Питера загораются. Он воспользуется любой возможностью, чтобы посмеяться, в особенности надо мной.
– Я хочу увидеть танец!
– Забудь об этом, – отвечаю ему я. Мы сидим в гостиной; каждый из нас расположился на собственном диване или кресле. Я наливаю нам чай со льдом и ставлю миску с картофельными чипсами, которые мы тут же съедаем.
– Ну же, – надувает губы Питер. – Покажите мне танец. Пожалуйста-пожалуйста, покажите мне танец.
– Питер, со мной это не сработает.
– Что не сработает?
Я взмахиваю палочкой в направлении его красивого мальчишеского лица.
– Это. У меня иммунитет к твоим чарам, помнишь?
Питер приподнимает брови, словно я бросила ему вызов.
– Это вызов? Потому что я предупреждаю тебя, ты не захочешь выйти на один ринг со мной. Я раздавлю тебя, Кави. – Он не отводит взгляда от меня в течение нескольких долгих минут. Я чувствую, как постепенно исчезает моя улыбка и начинают пылать щеки.
– Давай же, Лара Джин!
Я моргаю. Совершенно забыла, что Китти все еще в комнате. Поднимаюсь на ноги.
– Включай музыку. Питер только что бросил нам танцевальный вызов.
Китти визжит и бежит включать колонки. Я отодвигаю журнальный столик. Мы занимаем свои места перед камином, повернувшись спиной, опустив голову вниз и сцепив за спиной руки.
Когда раздаются звуки басов, мы подпрыгиваем и поворачиваемся. Выпад бедром, поворот, затем плавно встаем на колени. Потом «бегущий человек» и движение, придуманное Марго, которое она назвала «беговой дорожкой». Музыка останавливается, и мы с Китти застываем в наших причудливых позах – далее все начинается вновь, и мы делаем «бабочку», а потом снова плавно становимся на колени. Я забыла следующее движение, поэтому украдкой поглядываю на Китти, которая покачивается из стороны в сторону и хлопает в ладоши. О, да.
Наше финальное движение – шпагаты со скрещенными на груди руками для пущей выразительности.
Питер потрясен и смеется до упаду. Он хлопает в ладоши и топает ногами.
Когда все закончилось, я пытаюсь перевести дыхание и выдавливаю из себя:
– Окей, теперь ты, Кавински.
– Я не могу, – ахает Питер. – Как мне угнаться за подобным представлением? Китти, ты меня научишь тому движению хлопок-и-замок?
Китти внезапно начинает стесняться. Она садится на свои ладони, смотрит на него из-под ресниц и качает головой.
– Пожалуйста, пожалуйста, – умоляет он.
Наконец Китти уступает – думаю, она просто хотела заставить его умолять. Я наблюдаю за их танцами весь обед: за своей младшей сестренкой-ниндзя и своим мнимым парнем Человеком-пауком. Сначала я смеялась, а потом из ниоткуда всплыла тревожная мысль – я не могу позволить Китти привязаться к Питеру. Это все временно. То, как смотрит на него Китти: с таким обожанием, словно он ее герой…
Когда Питеру нужно уходить, я провожаю его до машины. И прежде, чем он залезает в нее, я говорю:
– Думаю, тебе больше не следует приходить к нам. Это вводит Китти в заблуждение.
Хмурясь, он спрашивает:
– Каким образом это вводит Китти в заблуждение?
– Потому что. Потому что, когда все… все это закончится, она будет скучать по тебе.
– Но я по-прежнему буду видеться с малышкой. – Питер тычет меня в живот. – Хочу совместную опеку над ребенком.
Все, о чем я могу думать, – как он был с ней терпелив и мил. Импульсивно я встаю на цыпочки и целую его в щеку, он же вздрагивает от неожиданности.
– За что?
Я чувствую, как горят мои щеки. И отвечаю:
– За то, что так мил с Китти.
А потом я машу ему на прощание рукой и забегаю в дом.
Глава 45
ЕСЛИ Я НЕ КУПЛЮ СЕГОДНЯ ПРОДУКТОВ, то вечером на ужин будет яичница. Снова.
Машина Марго отремонтирована и стоит на подъездной дорожке, где находится уже последние несколько недель. Я могла бы поехать в магазин, если б захотела. И я действительно хочу. Но у меня нет желания водить машину. Если я прежде была нервным водителем, то после аварии стало только хуже. Что мне делать за рулем автомобиля? А если я причиню кому– нибудь боль? Если пострадает Китти? Нельзя так легко выдавать водительские права. Я имею в виду, машина очень опасна. Практически оружие.
Но магазин располагается менее чем в десяти минутах езды. Не то чтобы мне предстоит ехать по трассе. И мне действительно очень не хочется есть яичницу сегодня на ужин. Кроме того… если Питер и Женевьева снова сойдутся, он не будет меня больше подвозить. Мне нужно научиться делать это самой. Я не могу зависеть от других людей.
– Китти, мы едем в магазин, – говорю я.
Она лежит перед телевизором, приподнявшись на локтях. Ее тело выглядит таким длинным; она растет с каждым днем. Довольно-таки скоро она станет выше меня. Китти не отрывает взгляда от телевизора.
– Не хочу ехать. Я хочу посмотреть свои сериалы.
– Если ты поедешь, я разрешу тебе выбрать мороженое.
Китти вскакивает на ноги.
По дороге туда я так медленно еду, что Китти продолжает указывать мне на ограничение скорости.
– Знаешь, штрафуют даже за езду ниже допустимой скорости.
– Кто такое сказал?
– Никто. Я просто знаю. Готова поспорить, из меня выйдет куда лучший водитель, чем из тебя, Лара Джин.
Я крепче хватаюсь за руль.
– Абсолютно в этом уверена.
Несносная. Держу пари, когда Китти начнет водить машину, она станет дьявольской гонщицей без малейшего беспокойства об окружающих. Но все же она, наверное, будет лучше меня. Безрассудный водитель лучше, чем испуганный. Спросите кого угодно.
– Я не боюсь, как ты.
Я настраиваю зеркало заднего вида.
– И ты, конечно, гордишься собой.
– Просто говорю.
– Там есть машина? Я могу сменить полосу?
Китти поворачивает голову.
– Ты можешь ехать, но поспеши.
– Сколько времени у меня есть?
– Уже слишком поздно. Подожди… Сейчас можешь ехать. Езжай!
Я резко перестраиваюсь на левую полосу и смотрю в зеркало заднего вида.
– Хорошая работа, Китти. Просто продолжай быть моей второй парой глаз.
Пока мы толкаем тележку по магазину, я думаю о поездке домой и о том, что мне придется снова садиться за руль. Мое сердце бешено колотится, даже когда я пытаюсь решить, что взять на ужин: цуккини или зеленый горошек. К тому времени, как мы оказываемся в молочном отделе, Китти ноет.
– Ты можешь поторопиться? Я не хочу пропустить следующее шоу!
Чтобы успокоить ее, я говорю:
– Иди выбери мороженое, – и Китти направляется в сторону отдела с замороженными продуктами.
* * *По пути домой я держусь правой полосы квартал за кварталом, и мне не приходится менять полосы. В автомобиле передо мной пожилая дама, и она движется со скоростью улитки, что меня вполне устраивает.
Китти умоляет меня сменить полосу, но я просто не обращаю на нее внимания и продолжаю ехать, как еду: красиво и легко. Я так крепко вцепилась в руль, что мои костяшки побелели.
– К тому времени, когда мы вернемся домой, все мороженое растает, – ворчит Китти. – И я пропущу свои сериалы. Пожалуйста, можешь ехать по скоростной полосе?
– Китти! – визжу я. – Дай мне просто вести машину!
– Тогда веди уже!
Я тянусь через консоль, чтобы дать ей затрещину, но она отодвигается к окну, чтобы я не могла дотянуться до нее.
– Не сможешь меня достать, – говорит она радостно.
– Прекращай баловаться и будь моими глазами, – произношу я.
Справа от меня приближается машина, выезжая на шоссе. Она собирается заехать на мою полосу. Я молниеносно оглядываюсь на «слепое место» через плечо, посмотреть, смогу ли я перестроиться. Каждый раз, отводя взгляд от дороги даже на мгновение, я ощущаю панику в груди. Но у меня нет выбора, я просто задерживаю дыхание и перестраиваюсь на левую полосу. Ничего плохого не произошло. Я выдыхаю.
Мое сердце бешено бьется всю дорогу до дома. Но мы сделали это. Никаких аварий, и никто не сигналил мне, а это самое главное. И с мороженым все нормально, слегка лишь подтаяло сверху. Думаю, с каждым разом будет легче. Надеюсь. Мне просто надо продолжать стараться.