В товариществе взносы и участие в прибылях и убытках предполагались равными, хотя по договору процент участия в прибылях и в убытках мог быть разным. Равными и общими считались и риски: для индивидуально-определенных вещей они наступали с момента заключения договора, для вещей с родовыми признаками – с момента их внесения.
Поскольку товарищество имело общее имущество, то вместо правила «относиться, как заботливый хозяин» для этого договора действовало правило относиться к общему имуществу «так же, как к своему», что создавало казус: если товарищ был к своему имуществу небрежен, то и в делах товарищества не отвечал за присущую ему небрежность, поскольку участники товарищества заранее об этом знали.
Предъявление иска к одному из товарищей другими товарищами и проигрыш им дела в суде влекли бесчестие, хотя ему и выделялись средства для существования. Договор товарищества мог быть прекращен по заявлению любого участника, но досрочное расторжение договора без веских оснований было возможно лишь в удобный для общего дела момент и с участием выбывшего члена во всех последующих общих убытках в связи с действиями, которые были предприняты товариществом ранее. Окончательным прекращением договора товарищества считались переезд товарища, его смерть или финансовая несостоятельность.
96. Безымянные контракты
Безымянные контракты (contractus in-nominati – дословно «непоименованные») получили свое название в противоположность договорам, которые «имеют свое название» и входят в замкнутый перечень по устоявшемуся историческому канону. Безымянные контракты сложились в I–IV вв. н. э. в силу необходимости и не могли быть отнесены ни к вербальным, ни к литтеральным, ни к реальным, ни к консенсуальным договорам.
Дигесты Юстиниана разделяли эти новые для Рима контракты на четыре категории:
– do ut des: «Я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты передал мне право собственности на другую вещь»;
– do ut facias: «Я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты совершил известное действие»;
– facio ut des: «Я совершаю для тебя известное действие с тем, чтобы ты передал мне право собственности на известную вещь»;
– facio ut facias: «Я совершаю для тебя известное действие с тем, чтобы и ты совершил для меня какое-то действие».
Главной особенность безымянных договоров было признание за ними юридической силы только после того, как одна сторона уже выполнила взятое на себя обязательство: за этой стороной, не получившей удовлетворения от другой стороны, было сохранено право либо кондикционного иска о возврате переданного другой стороне как неосновательного обогащения, либо право иска о выполнении встречного обязательства. В этом смысле безымянные договоры были близки к реальным, но предусматривали не только передачу вещи, но и совершение любого иного договорного действия.
К безымянным контрактам относился договор мены, близкий по хозяйственному значению к договору купли-продажи, но далекий по средствам выполнения: при купле-продаже происходит обмен денежной суммы на вещь, при договоре мены – вещи на вещь; оценочный договор (по нему определенная вещь передавалась одной из сторон другой для продажи по известной оценке для того, чтобы другая сторона или предоставила первой сумму, в которую оценена переданная вещь, или возвратила самую вещь). Мена предполагала мену чужой вещи (с последствиями эвикции), а оценочный контракт – оставление вещи себе с уплатой оценочной суммы и продажу дороже оценки.
97. Пакты
Пактом называлось неформальное соглашение, которое, в отличие от контракта, как правило, не пользовалось исковой защитой. Пакты не имели определенной формы договора, как литтеральные (письменные) контракты, стипуляции, обряд с медью и весами, но с увеличением числа сделок их количество тоже возросло. В преторских эдиктах имелось право стороны пакта не предъявлять иск, а ссылаться на пакт в порядке возражения. Со временем некоторые пакты получили исковую защиту. Незащищенные пакты стали называться «голыми пактами», а защищенные иском – «одетыми пактами».
«Одетые» пакты по происхождению защиты можно разделить на три группы:
– pacta adiecta – пакты, присоединенные к договору, защищаемому иском;
– pacta praetoria – пакты, получившие защиту от претора;
– pacta legitima – пакты, получившие исковую защиту от императоров, в императорском законодательстве.
Пакты категории adiecta (присоединенные к контракту) являлись дополнительными к какому-нибудь защищаемому иском договору соглашения и имели целью внесение каких-либо видоизменений в юридические последствия главного договора или возложение на ту или другую сторону в договоре каких-либо дополнительных обязанностей.
Добавочные пакты присоединялись к главному договору непосредственно при его заключении. Пакт, присоединенный к договору спустя некоторое время после заключения самого договора, защищался иском лишь в случае, когда не отягощал, а облегчал положение должника.
Пакты категории praetoria были порождены преторским правом. К ним относились клятвенные соглашения, долговые соглашения, принятие платежа, принятие имущества судами, постоялыми дворами, конюшнями, арбитраж.
Пакты категории legitima возникли в эпоху империи и защищались императорским законодательством. Сюда входили пакты о приданом, предоставлении даров, арбитраже.
98. Пакты преторского права и императорского законодательства
В число пактов praetoria, защита которых была предоставлена претором, относились следующие их разновидности:
– pactum de jurejurando (клятвенное соглашение), по которому в ответ на требование одной стороны о производстве каких-либо действий лицо, ответственное по этому требованию, но не считающее себя должником, заявляло: «Поклянись, что я тебе должен, и я поверю»; если первая сторона приносила клятву, обязательство признавалось неоспоримым и могло быть осуществлено в принудительном порядке на сновании данного клятвенного соглашения;
– pactum de pecunia constituta (соглашение об установлении денежного долга) использовалось, если ответчик признавал предъявленный к нему иск об уплате долга, но просил об отсрочке платежа, на которую соглашался истец; в случае, если позже должник уклонялся от платежа, долг с него взыскивали в силу состоявшегося соглашения с увеличением размера от 1/3 до 1/2, по усмотрению претора;
– receptum (принятие) выражалось в трех формах: а) receptum argentariorum (принятие платежа) – подразумевало обязательство банкира уплатить чужой долг; б) receptum nautorum, cauponum, stabulariorum (принятие имущества судами, постоялыми дворами, конюшнями) – предусматривало ответственность хозяев этих объектов за принятое от их клиентов имущество независимо от того, будет ли ущерб вызван виной или случаем; в) receptum arbitrii (арбитрирование) – предполагало разрешение спора по соглашению со спорящими сторонами избранным ими арбитром, его решение, не исполненное добровольно, приводилось в исполнение приказом претора.
В императорском законодательстве пакты, получившие исковую защиту, назывались pacta legitima (законные пакты) и представляли собой соглашения, защита которых была закреплена в правовых нормах, исходивших от императора: Конституция Феодосия дала юридическую защиту пакту о предоставлении приданого, конституции. Юстиниан закрепил соглашения о дарении, об арбитрировании и др. Императорскую защиту получали пакты, которые требовали правовой регламентации, но соответствующего закона в старом праве не существовало. Они получили наименование кондикционных.
99. Обязательства как бы из договора
Термином обязательства «как бы из договора» обозначаются обязательства, по своему характеру и содержанию сходные с обязательствами, возникающими из договоров, но возникающие при отсутствии между сторонами договора. Основанием к возникновению подобных обязательств, как правило, являлись или односторонние сделки, или некоторые другие факты, которые было невозможно отнести ни к договорам, ни к деликтам. Спорные вопросы об условиях и пределах ответственности сторон, которые в таких случаях возникали, обычно разрешались аналогично тому, как они разрешались применительно к соответствующим договорам, хотя договоров заключено не было.
К обязательствам как бы из договора относились следующие виды обязательств:
1) negotiorum gestio (ведение чужих дел без поручения) рассматривалось в связи с аналогичным обязательством, возникающим из договора поручения;
2) обязательства, возникающие вследствие неосновательного обогащения одного лица за счет другого, включали обязательства, возникающие из ошибочного платежа недолжного; обязательства возврата того, что получено лицом по определенному, имевшемуся в виду основанию, тогда как основание не осуществилось; обязательства возврата недобросовестно полученного; и отличались от обязательственных договоров только отсутствием таких договоров.
В этих случаях – как в реальных контрактах, так и в обязательствах из неосновательного обогащения – сами обязательства базировались на основе передачи денег или иных вещей от одной стороны другой. Но в случае реальных контрактов вещь переходила из имущества одного лица в имущество другого на основании соглашения сторон, вследствие чего «обогащение» получателя вещи не могло считаться неосновательным, а обязательства как бы из договора порождались самим фактом нахождения денег или иных вещей в имуществе одного лица за счет другого, причем без какого-либо законного на то основания.
100. Ведение чужих дел без поручения
Ведение дел без поручения могло диктоваться как благими, так и злыми намерениями одной стороны по отношению к другой и предполагало, что одно лицо – гестор (gestor) вело дело другого лица (dominus), управляло его имуществом и т. п., не имея на то поручения от другого лица. Римский закон рассматривал ведение чужих дел, несмотря на отсутствие поручения со стороны заинтересованного лица, как своего рода вторжение в частную жизнь римского гражданина и должен был предотвратить ущерб для лиц, которые в силу каких-то причин не могли сами позаботиться о своих интересах.
Это не касалось недееспособных или неправоспособных граждан, но затрагивало в основном отсутствующих хозяев. Закон выводил из факта ведения чужих дел при известных условиях обязательства как на стороне того лица, дело которого ведет гестор, так и на стороне гестора.
Возникновение такого вида обязательств предполагало наличие:
– факта ведения чужих дел, даже и без юридических действий, обслуживания чужого имущества – независимо от значительности и причин этих действий (личные соображения, общественный долг): совершения сделок, фактического действия, управления имуществом;
– отсутствия у гестора лично перед доминусом обязанности совершать данные действия;
– намерения гестора отнести расходы за ведение дела на счет доминуса;
– отсутствия вознаграждения гестору за свои действия.
Преторским эдиктом как доминусу, так и гестору давались иски, аналогичные искам для договора поручения. Гестор, который взялся за чужое дело, отвечал за всякую вину, должен был, выполнив те действия, которые признал необходимым совершить, отчитаться перед dominus в совершенных действиях и передать ему все полученное в результате своих действий.
Dominus был обязан возместить гестору целесообразные издержки вне зависимости от достижения положительного эффекта, в случае признания действий гестора нецелесообразными, тот не имел права на возмещение затрат и, более того, был обязан восстановить то положение, в каком находилось имущество dominus до начала действий гестора, но в любом случае гестор мог требовать возврата денег, вещей и тому подобного неосновательного обогащения, полученного доминусом от его действий.
101. Последствия неосновательного обогащения
Обязательствами, возникающими вследствие неосновательного обогащения одного лица за счет других при отсутствии юридического основания для оставления у себя чужого имущества в римском праве признавались следующие обязательства:
1) по возврату ошибочного платежа по несуществующему обязательству (возврат платежа);
2) по возврату полученного исполнения по отношениям, цель которых так и не осуществилась;
3) по возврату недобросовестно полученного (кражи);
4) по возврату имущества, определенного родовыми признаками, смешанного с имуществом получившего выгоду;
5) по возврату долговой расписки или обеспечения после погашения долга и т. п.
Обязательства по возврату платежа предполагали наличие: 1) факта платежа (или взаимозачета долгов) с намерением погасить долг; 2) погашенного долга, признанного несуществующим, исключая «натуральный» долг, по которому нельзя предъявить иск, что исключало платеж из категории «неосновательное обогащение»; 3) ошибочного платежа, вызванного извинительным заблуждением.
Обязательства по возврату полученного исполнения предполагали наличие: 1) предоставления имущественной выгоды (обещание по стипуляции «уплатить», выдача квитанции о погашении старого долга); 2) определенной цели (переезд в другой город, передача приданого), которая не осуществилась.
По таким обязательствам разрешалось подавать кондикционный, «восстанавливающий» иск.
Обязательства по возврату недобросовестно полученного предполагали возможность предъявить как виндикационный, «собственнический», иск, так и кондикционный иск (основанием был не деликт, а получение вором чужого имущества). Кондикционный иск мог быть предъявлен только собственником, но не пользователем или хранителем, и только самому вору, а не его пособникам, как в деликтном иске.
Вор был обязан вернуть саму вещь и все упущенные собственником возможности от ее эксплуатации, он полностью отвечал за случайный ущерб в период после кражи по максимальным расценкам.
Обязательства по возврату имущества, определенного родовыми признаками, смешанного с имуществом получившего выгоду, предполагали подачу виндикационного иска.
102. Виды кондикций
Неосновательным обогащением считалось поступление в имущество одного лица каких-либо частей имущества другого лица либо сохранение в имуществе одного лица каких-то частей имущества, подлежащих передаче в имущество другого лица.
Пострадавшему в результате этого лицу для истребования неосновательного обогащения давался так называемый кондикционный иск (condictio).
Кондикационные иски различались в зависимости от предмета иска:
1) иск о возврате определенной денежной суммы;
2) иск о возврате определенной вещи;
3) иск о возврате другого обогащения.
Основными категориями обязательств из неосновательного обогащения были:
– condictio indebiti (иск о возврате недолжно уплаченного) – предполагал наличие ошибочного платежа долга, в действительности не существующего, что порождало обязанность получившего предмет долга вернуть полученное уплатившему;
– condictio causa data causa non secuta (иск о возврате предоставления, цель которого не осуществилась) – даваемый в тех случаях, когда одно лицо получило за счет другого какую-нибудь имущественную выгоду ввиду определенной цели (основания), а цель (основание) не осуществилась;
– condictio ex causa furtiva (иск о возврате полученного вследствие кражи) – предполагал, что вещи, полученные посредством кражи, не могли стать собственностью вора и должны были быть виндицированы собственником.
Для предоставления пострадавшему из-за действий вора возможностей для истребования своих вещей, кроме виндикационного иска, был разрешен и кондикционный иск для возврата полученного посредством кражи: кондикционный иск предполагал существование факта кражи (деликт), но юридическим основанием condictio ex causa furtiva являлся факт обогащения – получения вором определенных вещей или денежной суммы из имущества другого лица.
Предметом иска являлся не только возврат украденного, как в деликтных исках, но и гипотетические упущенные возможности собственника, поскольку по кондикционному иску вор как отвечал за случайную гибель вещи, так и обязывался уплатить в случае гибели вещи денежное возмещение ее стоимости.
103. Деликты
С латыни delictum (деликт) переводится как «погрешность, проступок, правонарушение». Деликтные обязательства в отличие от договорных возникают в результате не правомерных, а противоправных действий одной из сторон, которая наносит урон другой стороне. По римским законам потерпевший имел право на компенсацию причиненного ему урона, а нарушитель обязан был возместить ему эту компенсацию. Она могла иметь вид: а) штрафа; б) возмещения причиненного фактически ущерба; в) уплату штрафа, соединенную с возмещением вреда.
Все деликты римское право разделяло на публичные (delicta publica) и частные (delicta privata). К публичным деликтам относились правонарушения, посягавшие на публичные интересы (клевета, ущемление достоинства императора); публичные деликты влекли за собой санкции, обращенные, в основном, против личности нарушителя, в том числе и имущественные санкции.
Частным деликтом именуется частное правонарушение, отличающееся от уголовного преступления тем, что были нарушены права и интересы отдельных лиц, а не общества и государства в целом. Деликт предполагал меньшую весомость правонарушения, чем уголовное преступление. Кража, увечье в римскую эпоху рассматривались как деликт, а не как уголовное нарушение. Эти деликты давали основание для применения соответствующих имущественных санкций, взыскивавшихся непосредственно в пользу потерпевшего.
Условиями деликта считались такие:
– объективный вред одному лицу в результате противозаконных действий другого;
– умысел или неосторожность нарушителя;