– Дядя Карчмарь, а где сейчас Алекс? – спросил Моня, самый младший из ребят.
– Алекса им подавай... Дрона моего курочит, Алекс ваш. Занят по уши он сейчас. Сильно занят. На задании важном и опасном – героически сражается с врагами человечества. Вы не отвлекайтесь лучше – у него свои дела, а у вас свои. Как он освободится, так сразу к нам и придёт. Всё! Хватит лясы точить. Всем работать!! У-у, сарданапалы.
И широко шагая шестью своими паучьими лапами, Карчмарь направился к себе, в хибару.
Дрон сидел на земле в позе покоя, а Алекс сидел дома, в своём кресле, смотрел сквозь виртуальный экран на недалёкое, в барашках море, и думал...
Дождь кончился, так же как и начался – сразу, едва они перевалили водораздел между ручьём Белый и тем маленьким, безымянным ручейком, на берегу которого Алекс отсиживался в зарослях смородины, уходя от погони «головоглазов». Целую вечность тому назад. Теперь даже и не верилось, было ли оно вообще. Словно это был какой-то другой Остров, и совсем не тот Алекс. А ведь скоро воскресенье, подумалось ему, неделя почти прошла. Надо же, какая плотная неделька выдалась. Сколько новых знакомств – Джон, Семён, Вика, Казимир, ребята. А сколько новых, неожиданных сторон открылось у старых знакомых. Один возраст Карчмаря чего стоит. И Педро, чёрт скрытный... А сколько неожиданных событий произошло. Сколько непонятных событий, в которых он не в состоянии разобраться. И сколько нового и неожиданного ждёт его впереди. Настолько неожиданного и нового, что он даже не представляет к чему готовиться. Вот, чего они сейчас сидят и ждут? Сил уж нет, а они всё сидят и сидят...
Дул сильный и ровный ветер с юга. Он гнул и мотал ветви тощего кустарника, гнал по грязно-серому морю, крутые мелкие барашки волн и рвал в клочья высокие мрачные серые тучи. А их поисковый отряд, как назвал его Базука Билл, уже почти час сидел на невысоком бугорке над ручейком и всё чего-то ждал. Четверо охранников, отставив свои пики, собрались в кучку и то ли болтали о чём-то друг с другом, то ли перекидывались в виртуальные картишки, не поймёшь. Двое скаутов – длинноногих «страусов», бдели на страже – высоко задрав свои приплюснутые бошки на длинных шеях и ничем не отвлекаясь, старательно осматривали Островные окрестности. Они настолько старательно это делали, что создавалось впечатление, что их отряд находится в тылу злобного врага и малейшая потеря бдительности грозит всем немедленной гибелью.
«Страусы» и двое охранников присоединились к ним, как только они отошли метров на пятьдесят от пограничного перехода. Охранники сразу же отдали Базуке его пистолет, взяли наизготовку пики и пристроились с боков. А скауты сразу же заняли своё место в колонне, один впереди, другой позади. И принялись немедленно обозревать простирающуюся вокруг них долину ручья Белый. Разведчики были ему незнакомы, а вот охранников Алекс узнал сразу – это были татуированные «бык» с «бизоном». Он улыбнулся им, как старым и добрым знакомым, и чуть было не спросил: «А где ваш третий из коровника?» Но вовремя сдержался, лишь слегка хмыкнул. «Бизон» же на его хмыканье нагло скривился, похлопал себя по подсумку с инструментами и, указав на него, клешнёй чиркнул себе по шее. «Бык» фыркнул и расплылся в довольной улыбке. Алекс показал им два средних пальца. Каждому по одному. Бычки дёрнулись, было, но Базука только зыркнул на них грозно, и они с недовольным видом перестали обращать на Алекса внимание. Причём, всё это делалось молча, без единого слова, без обмена приветствиями и какими-либо мнениями, не говоря уж о дружеских шутках.
Поведение Базуки переменилось сразу же, как только они отошли достаточно далеко от перехода через ручей. Теперь это был суровый начальник, нетерпящий возражений и строго наказывающий за ослушание. С Алексом он больше не говорил, не призывал к сотрудничеству и не требовал сдать оружие. Остальные «головоглазы» так же держали марку – все распоряжения начальства выполнялись без пререканий, быстро и без суеты. Всё было строго и правильно, как будто игрался спектакль, тщательно отлаженный и отрепетированный накануне. И режиссёром это спектакля выступал именно Базука. И надо сказать, у него это получалось неплохо.
Так, в молчании, они минут двадцать следовали по правому берегу ручья, вдоль длинного, плохо разминированного минного поля. Затем по скверно расчищенной тропе через это опасное поле в узком его месте. Далее по сталкерской тропке преодолели громадные путаные заросли ржавой колючей проволоки на окраине всё того же опасного минного поля. Это стало для Алекса неприятной неожиданностью – считалось, что сей скрытный путь «головоглазы» не знают. Затем постояли недолго у Задумчивого Пулемета, Базука с кем-то связывался, и что-то там неразборчиво уточнял.
Задумчивый Пулемёт был весьма необычным пулемётом и являлся местной достопримечательностью. Он был настолько необычным, что его не только никто из дроннеров не трогал, но и наоборот, оберегали по мере сил. Пока они стояли, Задумчивый Пулемёт честно отрабатывал своё прозвище. Как всегда, заметив подходящую мишень, он долго примерялся и целился: со скрипом вертел башенкой, поблескивал слепой оптикой, и пошевеливал гнутым, высунутым из амбразуры тонким дулом. Через минуту или две, он начинал передёргивать затвор. Скрежетал исполнительными механизмами, выл расстроенными сервоприводами, задирал куцый ствол к серому небу, чем-то там постукивал и поклацывал внутри ржавого бронеколпака башенки. Наконец, передернув, начинал вновь примериваться и прицеливаться, обиженно жужжа моторчиками точной наводки. Прицелившись, хищно замирал ещё на несколько долгих секунд, словно раздумывал в неподвижности, а всё ли он как надо сделал? И вдруг, неожиданно для всех, делал пару выстрелов. Обычно пару, но иногда случалось один или три. У него тут же что-то заедало или переклинивало, и он начинал весь процесс с нуля. Стрелял же он настолько косо, чаще всего себе под нос, что от его безобидных выстрелов, шарахались только зелёные новички. Возле башенки был вбит колышек с табличкой, написанной красным корявым, размытым от времени и дождей, шрифтом: «ЗАДУМЧИВЫЙ ПУЛЕМЁТ. НЕ ЛОМАТЬ!!! Охраняется Островным Сообществом Дроннеров».
Единственно полезную функцию, которую он выполнял, можно было назвать «функцией сороки» – он оповещал окружающих о том, что возле него кто-то есть. А единственный из зарегистрированных пострадавших от его стрельбы – сталкер-разведчик из команды добровольцев устанавливавших эту предупреждающую табличку. Задумчивый стрелок рикошетом засадил ему в заднюю ногу, после чего счастливый везунчик год таскал повреждённую конечность на перевязи. И с большим убеждением врал всем подряд о хитрости и коварстве зловредной железяки, продавшей свою механическую душу мистическому демону подземелий Четвёртого Бастиона. Некоторые верили.
Наконец они перевалили водораздел, перебрались через безымянный ручеёк и вот сидели теперь, в угрюмом ожидании, непонятно чего. Сидел и Базука, слегка в отдалении, у простреленного насквозь ржавого, бронеколпака заглушенной наблюдательной башенки, опустив голову к земле, и тоже, видать, о чём-то молча, размышлял. Алекса эта игра в молчанку вначале тяготила. Он даже пытался завязать с кем-нибудь беседу, но, встретив глухое непонимание, бросил. И уже через небольшое время ему стало всё равно и на всё наплевать – ну, идут себе и идут, сидят себе и сидят.
Зато теперь можно спокойно подумать. Благо есть о чём. Вот, например, Педро Крот открылся ему совершенно с другой стороны. То, как он мгновенно раскусил Алекса и проявил при этом явную осведомлённость в происходящих событиях, заставляет предположить, что он не тот, за кого себя выдаёт. Раньше Алекс представлял его себе просто как опытного старшего товарища, прошедшего на Островной стезе «и Крым, и Рим». У которого всегда есть чему поучиться. Который всегда поможет и поддержит в трудную минуту. Которому хочется подражать, и на которого хочется быть похожим. Разговор с Карчмарём, заставил Алекса усомниться в своих предпочтениях, а теперь он и вовсе потерялся и не знал, что и думать.
Либо Педро опытный пройдоха-авантюрист, использующий его в своих корыстных целях, либо тоже чей-то агент, занятый отслеживанием деятельности «головоглазов» и прочих заметных игроков на Острове, и опять же, ловко использующий для этого Алекса. То, что в обоих случаях его использовали, без его на то ведома, очень ему не нравилось. Получалось, что он полный лох, коим все вертят, как хотят, не спрашивая ни согласия, ни хотя бы мнения.
«Ё-ма-ё, – размышлял он, – получаются сплошные агенты кругом! И я в том числе. Даже нет – я двойной агент – СБ и ещё Педро. Это если считать его за резидента... Кого? То есть, чьего резидента? Я-то наивно думал, что просто играю себе дроном на Острове в обычную эрпэгэшную стрелялку, а оказалось, что всё это время Остров втихую играл мной в свои дурацкие шпионские игры. Жись – только держись. Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы...»
Либо Педро опытный пройдоха-авантюрист, использующий его в своих корыстных целях, либо тоже чей-то агент, занятый отслеживанием деятельности «головоглазов» и прочих заметных игроков на Острове, и опять же, ловко использующий для этого Алекса. То, что в обоих случаях его использовали, без его на то ведома, очень ему не нравилось. Получалось, что он полный лох, коим все вертят, как хотят, не спрашивая ни согласия, ни хотя бы мнения.
«Ё-ма-ё, – размышлял он, – получаются сплошные агенты кругом! И я в том числе. Даже нет – я двойной агент – СБ и ещё Педро. Это если считать его за резидента... Кого? То есть, чьего резидента? Я-то наивно думал, что просто играю себе дроном на Острове в обычную эрпэгэшную стрелялку, а оказалось, что всё это время Остров втихую играл мной в свои дурацкие шпионские игры. Жись – только держись. Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы...»
...Они познакомились более года назад. Во время его очередной вылазки на территорию Западных Уделов. Что-то он тогда неудачно спёр у инквизиторов и в своём, не очень раскрученном в то время дроне, уносил ноги от троих распалившихся боевиков, в сторону ручья Белый. И был уже ему полный капут, ибо преследователи наступали на пятки, а энергия хилого аккумулятора, как всегда «вовремя», была на исходе, а инквизиторы не зря назывались инквизиторами – изощрённой жестокости им было не занимать. Но тут, из-за кустика на берегу ручья, с диким улюлюканьем, вылетел незнакомый, неплохой раскрутки дроннер, с крепким шестом в руках. Он двигался решительно, быстро и точно, и виртуозно действуя своим оружием, в две секунды отправил инквизиторов в полный отруб. Затем подошел к упавшему без сил Алексу, и спросил: «Кто вы, храбрый юноша, и чем вы так разгневали этих служителей порока, что они несутся за вами сломя голову, забыв о всяких элементарным мерах собственной безопасности?»
Затем они, как водится на Острове, вместе распотрошили незадачливых преследователей. Алекс тогда сразу же, с помощью Педро, поставил себе новый, весьма приличный аккумулятор, и получил ещё в подарок улучшенный ходовой движок, одного из боевиков.
Ну и, собственно, началось. Педро, конечно, не взял над ним полного шефства, по крайней мере, Алекс не ощутил никакого ущемления своей свободы, но, ненавязчиво так, втянул в свои загадочные авантюрные дела. Сначала его обучили профессии разведчика. Педро давал ему несложные задания, типа: «Алехандро, друг мой, слышал я, что эти слуги Диавола, что-то затевают, возле Третьего Бастиона. Я нынче слегка занят, поэтому прошу вас, если вам не составит труда, нанесите им визит вежливости. Только очень осторожно, мучачо! Не пренебрегайте способностями своего дрона к скрытому приближению и маскировке. Помните, как я вам показывал это, на примере с зайцами?»
И он ходил в разведку, чаще удачно, но пару раз влетел, и именно Педро помог ему с восстановлением. Хоть и недовольно ворчал при этом: «Дорогой друг, вы действительно, становитесь для меня дорогим. Усвойте же, наконец, что между разумным риском, и вашими действиями сломя голову, существует очень большая разница. Я так думаю, что вы мне должны теперь пятьдесят бонов. С учётом прошлых тридцати, это приличная сумма. Я посылал вас на это задание в надежде, что вы покроете ваш прежний долг. Я не ростовщик, какой-нибудь, но и не председатель благотворительного общества. Так что, смотрите, тут намечается славное дельце – благородные дроннеры Южных Уделов, приглашают желающих принять участие в штурме твердынь Второго Бастиона. Я могу похлопотать перед пластунами Среднеземья о включении вас в их штурмовой отряд. Поверьте, это высокая честь – не каждого бойца они к себе принимают. Но ведь и я, далеко не каждого своего знакомого им рекомендую. Участие в битве для вас будет хорошей школой и может принести неплохой прибыток, в случае успеха. А заодно, прошу вас, прозондируйте осторожно почву – я что-то случайно слышал о готовящемся объединении пластунов с рейнджерами Южных Уделов. Верно ли это, и кто является инициатором – рейнджеры или пластуны. И поймите, я не праздно интересуюсь – такого рода информация может стоить жизни. Своей или чужой. Никогда не пренебрегайте жизнью, Алехандро».
Вот так. А потом он сильно погорел на том штурме. Как впрочем, и многие тогда. Возвращаться к Кроту было стыдно, и если бы не помощь нового знакомого, Серого Шока, восстановился бы он не скоро. Но потом Шок «погиб», и он вновь сошёлся с Педро. Мастерство его росло, задания становились трудней и прибыльней, и всё шло хорошо, пока он не столкнулся с Чёрным дроном. И сидит вот теперь здесь и пытается осмыслить и понять свою такую непростую жизнь на таком непростом Острове.
Тут один из охранников звонко стукнул «бычка» три раза подряд по тупой металлопластиковой башке, и все охранники громко заржали. Похоже, они, всё-таки, дулись в карты. Базука приподнял голову, строго посмотрел на них, и они притихли, продолжая о чём-то неслышно посмеиваться и перешептываться.
Вот и «головоглазы». Что-то не ощущается, что он тут с целью сотрудничества. Скорее он чувствует себя... задержанным, что ли. Зачем его сюда направили? Какую роль он играет, или должен сыграть по задумкам Василия Васильевича. Это было совершенно непонятно. Роль подсадной утки, он уже сыграл. И даже не заметил этого. А сейчас он кто? Подсадной жучёк? Вполне может быть. Да-а... меньше знаешь, лучше спишь, как сказал уже упомянутый Василий Васильевич. Как же! Тут уснёшь...
Так они просидели ещё примерно с полчаса.
Наконец, со стороны сопки, за которой скрывалось место тогдашней сходки клана граберов, показались два скаута – неразлучные «х-траппер» и «кентавр». Ага, старые знакомые, Вобла с дружком. Когда они приблизились, то, первым делом, мрачно глянули на Алекса. Тот сделал им ручкой, улыбнулся и вежливо сказал: «Привет»! Они равнодушно отвернулись и принялись о чём-то шептаться с Базукой. Их было почти не слышно, только пару раз порывами ветра доносило: «... всё чисто...», «... сам лично...» и «... двадцать минут». Затем Базука обернулся, сказал: «Вперёд!», и все сразу пошли, как будто заранее знали, что делать и куда идти.
Через десять минут они обогнули сопку, за которой Алекс увёл у них Чёрного дрона. Всё также слабо дымился костёр на том же месте, только раскуроченного дроновского остова уже не наблюдалось. Вокруг всё было чисто, утоптано и словно бы выметено. Возле костра стояли полукругом разнокалиберные бойцы, числом пять, и один из них, большой боевой дрон, был с золотым глазом во лбу своей крупной квадратной головы. Отряд Базуки подошел к ним, все перемешались между собой и стали вполголоса, то ли здороваться, то ли просто общаться. За исключением «страусов». Казалось, их ни что не могло отвлечь от исполнения обязанностей по обозрению окружающей местности. Базука и золотоглазый офицер отошли чуть в сторону и начали о чём-то неслышно переговариваться. На Алекса, казалось, никто не обращал никакого специального внимания.
«Как дохрена «головоглазов», а я совсем один, – подумал он с лёгким волнением, его даже немного трясло, – и на кой ляд я согласился на эту авантюру? Может сдёрнуть, пока не поздно, пока они тут обнимашки устраивают. Всё равно, я вроде как лишний сейчас. А то потом может стать очень поздно. Как это так интересно повернулись события, что я вдруг оказался по доброй воле в логове самых грозных граберов Острова?»
И тут он, неожиданно сообразил – а ведь он и не спорил, и не возражал, когда Василий Васильевич его сюда направил. Наоборот, даже энтузиазм проявил – дескать, нам это раз плюнуть, шеф, сделаем одной левой, шеф. И когда он шёл сюда, никаких сомнений в его голове не гуляло – идти, не идти. Просто шел к своей цели и всё. И Педро Крот, очевидно, догадывающийся о том, что здесь может и должно произойти, по существу одобрил его поход, своим малозаметным кивком.
«Все всё знают, все обо всём догадываются, один я, как робот – куда сказали, туда и пошел. Все мной крутят. Все, кому не лень. А я что? А я тоже хотел сюда попасть, только один, без сауроновцев этих, чтобы Чёрного дрона найти и... себе забрать. А что? Моя добыча. Я его увёл, следовательно он мой».
«Ну, вот! Опять начинаю делить шкуру неубитого медведя! – с неудовольствием подумал он. – Ещё никто не разобрался, что это такое – Чёрный дрон, а я уже хочу его увести».
И ещё подумалось ему, что ничего серьёзного и ничего сногсшибательного в этом процессоре может и не быть. Может просто он сам чего-то недопонял и сам неправильно интерпретировал обычные факты во время тогдашней стрессовой ситуации – погоня и всё такое с ней связанное вовсе не способствует точности и логичности мышления. Как, например, это часто бывает со свидетелями появлений НЛО, когда за них принимают кого угодно и что угодно. От стаи уток до света Венеры преломлённого атмосферой на утренней или вечерней заре. Вот и в его случае, что-то он за что-то принял и сразу, впопыхах наделил ИИ процессора разумными свойствами! Шокировало его, видите ли, то, что дрон с ним заговорил, и он его сразу же чуть ли не за человека посчитал. Что же теперь, раз турникет на проходной с ним разговаривает, то уже и разумный он, что ли? Типа, теперь зло пинать его уже не стоит, а нужно вежливо уговаривать пропустить и слёзно умалять, не делать отметки в табеле об опоздании. Чушь ведь! Вот и поведение Василия Васильевича эти его сомнения подтверждает. Словно он не совсем поверил его рассказам и решил, проформы только ради, спустить всё дело на тормозах, чтобы не дай бог не навредить любимым клиентам и не помешать им получать удовольствие от Игры. В рамках правил и на фундаменте договорённостей.