В этой связи связь с педагогикой и психологией нашей темы очевидна, если вспомнить задачи этих профильных гуманитарных наук, ибо предмет познания психологии – самый сложный из известных явлений – психика человека.
Отражая внешний мир, взаимодействуя с другими в нем, человек не только познают законы развития природы и общества, но и оказывает на них определенное воздействие, чтобы приспособить окружающий мир к наилучшему удовлетворению своих материальных и духовных потребностей.
В реальной деятельности человека его психические проявления (процессы и свойства) не возникают спонтанно и изолировано друг от друга. Они тесно взаимосвязаны между собой в едином акте социально обусловленной сознательной деятельностью личности. Как пример этого – постоянная борьба в обществе, прямо связанная с мотивами каждой личности. Соответственно мотивы закладываются в младенческом возрасте (до 3-х лет); имеет значение и генезис личности. Ее конечная цель психологии как науки состоит в том, чтобы раскрыть сущность таких явлений.
Здесь и возникают методологические проблемы. Если теоретическое исследование опирается на нечеткую методологическую (философскую) позицию, то возникает опасность подмены теоретического знания эмпирическим.
В познании сущности психических явлений важнейшая роль принадлежит категориям диалектического материализма. Задачи, решение которых требует психологической компетентности, возникают в разных формах во всех сферах жизни общества, определяясь возрастающей ролью так называемого (пресловутого) человеческого фактора.
Под «человеческим фактором» принято понимать круг социально-психологических, психологических и психофизиологических свойств, которыми обладают люди и которые, так или иначе, проявляются в их конкретной деятельности.
Таким образом, психологическая составляющая весьма значима для понимания важности и объяснения причин разделения социальных страт, мотиваций и механизмов миграции в стратах.
В идеале социальная стратификация способствует соревнованию между индивидами за право выполнять наиболее важные функции. Таким образом, всегда присутствует борьба, соревнование.
Также необходимо отметить, что в современном гедонистическом обществе существует особая – виртуальная страта – идеальная модель солидарности, определяющая возможные варианты будущей стабильности; это такая социальная организованность, в которой определенная доля ожиданий может быть отложена без немедленного возникновения депривации.
Примерно такое же – по важности значение на последующую принадлежность к той или иной страте– несет образовательная функция педагогики. Она предполагает познание законов воспитания, образования и обучения людей и на этой основе педагогическую практику – поиск действенных путей и способов достижения поставленных целей.
В свое время Екатерина II по этому поводу высказалась так: «кто не обучился в молодости, того старость бывает скучна». Познавая суть этой истины на своем, довольно сложном примере, могу констатировать, что Екатерина была права. Я закончил техникум, два государственных вуза, получил академическую степень магистра педагогики и являюсь аспирантом в третьем (негосударственном), но, что самое важное, мой интерес к обучению и науке только возрастает. Надо полагать, в старости мне не будет скучно в любой социальной страте, наподобие того, как решал подобные вопросы философ Г.С. Сковорода, к жизни и мудрости которого мы будем обращаться в течение всего реферата.
Поскольку предметом педагогики (кроме прочего) является реальная педагогическая практика развития личности, то в зависимости от конкретных этапов жизни человека, его формирования именно как личности и возникали различные отрасли педагогической науки.
Таким образом, жизнь и деятельность всех граждан в сложившихся общественных условиях (стратах), обеспечение и изучение их жизненного успеха, совершенствование условий для него и перспективы развития социума путем обобщения опыта предыдущих поколений, используя методики воспитания, обучения, образования, развития и самосовершенствования людей, их общностей, и в результате – перспективы всего населения на конкретной территории приложения этих идей. Отсюда ее большое значение в формировании личности вообще и пояснение того, что педагогика (и рассмотренная выше психология – обе как науки) оказывает существенное влияние на определение конкретного индивидуума к конкретной социальной страте.
Понимание этой связи дает знание того, что уровень образования индивидуума прямо зависит от его позиционирования в системе стратификации.
2. Кризис идеалов
В чем состоит кризис идеалов?
Разберем проблему на примере кризиса ожиданий личности, и далее (поскольку общество, социальная страта, также состоят из множества личностей) в «увеличенном» обобщенном масштабе рассматривать проблему кризиса страт и взаимосвязи его.
Кризис любых идеалов состоит в несоответствии реальности ожиданиям. И чем больше таких несоответствий, чем глубже кризис. Таким образом, кризис – на примере социальных старт – на наш взгляд, есть несоответствие ожиданий и реализации поставленных целей, средств – реальным (иногда промежуточным) результатам деятельности. Поскольку деятельность не всегда и не во всем зависит от самой личности (ибо она взаимодействует в социуме в другими, в чем нередко и проявляется столкновение личностных интересов, обусловленных конкретными личностными мотивами), то кризис может быть спровоцирован не смой личностью (поступком), а совокупностью поступков взаимосвязанных в социуме.
2.1. Генезис кризиса ожиданий
Генезис кризиса ожиданий прямо связан как с зарождением ожиданий, наличием возможностей, обобщенным опытом личности, ее уровнем познания (не дипломов), индивидуальными особенностями характера и реальной ситуацией, когда эти ожидания не выполнены, или имеются достаточные основания полагать то, что они не могут быть выполнены даже в среднесрочной перспективе.
Здесь уместно различать понятия долгосрочной и среднесрочной перспективы (ибо все относительно). Уточняя эти понятия в части собственного видения темы, поясняю, что под долгосрочной перспективой имеется в виду бесконечность. Таким образом, проблема невыполненной задачи и недостигнутой цели с пониманием потери вложенных активов (не всегда только материальных) приводит к кризису реальности ожидания. Ежели реальность ожидания личности в конкретной ситуации прямо связана с внешним воздействием, таким, к примеру, как государственная политика, религия, иные общественные трансформации курсов, то возникает кризис доверия. Кризис доверия может спровоцировать и кризис личности, что связано с понятием психики личности как свойства высокоорганизованной материи (клеток мозга) адекватно реагировать на явления окружающей среды в интересах данного организма. Здесь речь идет о взаимосвязях понимания и отражения объективной реальности и регуляции индивидуального поведения и деятельности. В настоящем контексте важно понимать, что именно эта способность человеческой психики называется самосознанием, определяет границу, разделяющую животный и человеческий способы бытия. То есть в части нашего исследования – оказывает влияние на принадлежность к социальной страте.
Следующий вопрос – адекватность, как норма или лучше говоря – стабильность. Из психологии личности известно, что благодаря регуляции поведения и деятельности человек не только адекватно отражает окружающий объективный мир, но имеет возможность преобразовать этот мир в процессе целенаправленной деятельности.
Адекватность действий человека условиям, возможным механизмам решения ситуации и предмету деятельности возможна только в том случае, если они правильно отражаются субъектом. Как любая сложная система, включающая в себя иерархически организованные и изменчивые элементы, психика личности характеризуется собственной структурой, динамикой функционирования, организацией сознания, как высшего уровня развития психики.
Функция сознания также предполагает формирование целей деятельности, предварительное мысленное построение действий и предвидение их результатов, что обеспечивает разумное регулирование поведения и деятельности человека. Таким образом, общность замыслов или соответствие основных ожиданий-требований, целеполагание, влияет на формирование определенной социальной страты.
Поскольку основной функцией мышления является выявление объективных отношений между явлениями внешнего мира, а эмоции – создание субъективного отношения человека к предметам, явлениям, другим людям, в структурах сознания эти виды отношений синтезируются и определяют затем как организацию поведения, так и глубинные процессы самооценки и самосознания, то есть определяют уровень развития и процессы взаимодействия в социуме. Огромное влияние на организацию поведения оказывает воля.
Поскольку основной функцией мышления является выявление объективных отношений между явлениями внешнего мира, а эмоции – создание субъективного отношения человека к предметам, явлениям, другим людям, в структурах сознания эти виды отношений синтезируются и определяют затем как организацию поведения, так и глубинные процессы самооценки и самосознания, то есть определяют уровень развития и процессы взаимодействия в социуме. Огромное влияние на организацию поведения оказывает воля.
По В.П. Зинченко выделяют два слоя сознания: бытийное (биодинамические свойства движений, опыт действий, чувственные образы) и рефлективное (значение, смысл).
На бытийном слое сознания решаются очень сложные задачи, способ действия личности должен вписываться в образ страты.
Значение – содержание общественного сознания, усваиваемое человеком.
Это могут быть операционные, предметные, вербальные, житейские и научные значения.
Смысл – субъективное понимание ситуации, информации и отношение к ней. Непонимание связано с трудностями осмысления значений. Процессы взаимной трансформации значений и смыслов (осмысление значений и назначение смыслов) выступают средством диалога и взаимопонимания.
Для нас нет ничего любопытнее, чем проанализировать истоки кризисных явлений в части первопричин – «обрушения» доверия к традиционным идеалам.
2.2. Причины и следствия обрушения доверия
Предполагая любой кризис как кризис доверия к установившимся, традиционным идеалам, то и саму проблему кризиса имеет смысл рассматривать с точки зрения выявления причин, подорвавших доверие к этим идеалам.
По сути, кризис идеалов – ни что иное, как обрушение доверия к господствующим идеям. Кризис доверия к идее монархической власти, воплотившийся в лозунге «Долой самодержавие» усугубился почти век тому назад, с одной стороны в связи с убежденностью в благости монархической власти и ее божественном происхождении. В силу ряда причин рухнула вера, а с ней и мистический статус «помазанника божьего» с его «непогрешимостью»; как только в самодержце стали видеть обычного человека, присвоившего себе ничем не обоснованное право на безграничное своеволие, доверие иссякло. Разумеется, это лишь одна из причин кризисного явления вековой давности.
Отсюда важно разрешить вопрос причинности недоверия к религиозной вере. Множество новых вопросов и запросов общества, в связи с возросшей общей информативностью, ходом поступательного развития социума и эволюции, усилением коммуникаций, привело к тому, что институт религии (церковь) утратил монополию на ответы на множество новых вопросов. А ответы, которыми она по традиции продолжала потчевать «паству», перестали казаться убедительными в виду набиравшего силу светского, рационального знания.
Идея социальной справедливости, на которой зиждется несколько социалистический теорий, только на первый взгляд, кажется рациональной; на деле она коренится в религиозном требовании личного самоограничения в пользу окружающих и является, таким образом, одним из элементов обоснования так называемой социальной справедливости. Словами классика-философа – сознание, вступившее однажды на путь познания мира, никогда уже не возвращается на путь прежний, и приходит время, когда индивидуум неизбежно ставит вопрос: «отчего же, и кому нужно ограничивать себя в пользу окружающих»?
И если убедительной, рационально осмысляемой мотивировки, оправдывающей сию идею «самоограничения», не находится, то и сознание закономерно от нее отказывается; так в свое время возник кризис доверия к идее социальной справедливости.
Сегодня ситуация такова, что рациональное научное знание, на наш взгляд, пока не нашло убедительных мотивировок, оправдывающих идею «самоограничения». Так называемые нравственные устои общества, знание и следование постулатам которых вошло в правило, считалось мерилом и ориентиром моральной личности. Для оправдания идеи «самоограничения личности» служил комплекс идей, называемых в традиционной (религиозной) системе ценностей универсальными мотивировками.
Разумеется, в череде перечисленных кризисов или взаимодополняющих элементов одного кризиса существует своя иерархия, но, на наш взгляд, первопричиной их явилась не столько развитие кризиса нравственных устоев, сколько кризис доверия к «традиционному» в течение ряда веков не требующему доказательств, постулируемому доверию к религиозному понятию нравственных устоев.
Однако, следуя такой логике размышлений можно углубиться в самообман и предположить, что кризис нравственности является следствием перестройки сознания с религиозного миропонимания на безрелигиозное (атеистическое), однако, это не совсем и не всегда так. Дуалистический подход к нравственному выбору – религия (а с ней безусловная нравственность) или «галилеева наука» с ее свободомыслием, превалированием личности над социумом остается важным – в части объяснения результатов: эгоистический индивидуализм, общество потребления, нравственная бедность зависит не только и не столько от такого выбора.
Очевидно, что содержательность понятия «веры» и понятия «знания» условна.
Это суть многозначные понятия, смысл которых далеко не исчерпывается связываемыми с ними манипулятивными шаблонами, традиционно-упрощенными интерпретациями, которыми столь богата наша история: знание далеко не всегда объективное и свободное, а вера далеко не всегда не рассуждающая и хрестоматийная.
Спасение души каждого отдельного человека, обретение им внутреннего состояния высокой нравственности – такая задача церкви на протяжении веков выполнялась, в том числе оттого, что в компетенции церковных иерархов находились не только вопросы нравственности паствы, но и фундаментальные по отношению к ним вопросы мироустройства.
Понятия земного бытия человека – для осознанного выбора между «добром» и «злом»; рай – для выбравших «добро»; ад – для выбравших «зло») убедительно и наглядно разъяснялись даже необразованному человеку, и для него (в общем, а не в частностях) не вставал вопрос о необходимости соблюдения постулятивно предписанных законов нравственного поведения граждан.
Если мы проанализируем историю, особенно в средние века, то увидим, что христианское мировоззрение того времени вовсе не исчерпывалось догматикой; с другой стороны, был синтез христианских идей с высоким знанием, пришедшим из античности (накопленным опытом), в частности с платонизмом и неоплатонизмом. Платонизму было свойственно символическая интерпретация богословской догматики, что приводило к живому слову Духа, познание Бога через познание его творений, жизни святых (в отличие от «мертвой» буквы текста Св. Писания). И это положение позволяло относительно гибко реагировать на вопросы и вызовы времени, отсюда у института религии того времени не столько непосредственно религиозная, сколько даже культурно-просветительская роль. Совмещение знания мироустройства с актуальными вопросами нравственности, порождало и поддерживало моральный авторитет церкви и обосновывало ее влияние на общественное сознание социума.
В этой ситуации высокого уровня доверия к такому институту власти, кризис мог быть спровоцирован только во вне, путем экспансии на данную «унавоженную» почву иной религии. Но это довольно обыденно решалось борьбой религий и войнами, без подрыва авторитета собственно религии, как одной из основ тогдашней власти и права.
С ростом «светского знания» росло и его значение, и его экспансия. С конца эпохи средних веков уже наметилось разделение непосредственно веры и знания. Вера продолжала отвечать за спасение души в загробном мире (и, как следствие – за нравственность в мире насущном) и знание (воплотившее собой почти все остальное). Ученые датируют такое разделение, которое мы предполагаем отправной точкой или импульсом к самому началу кризиса общественного доверия к религиозной составляющей, периодом проведения Константинопольских соборов XIV века, но мы в данной работе не будем уделять внимание конкретным датам, ибо не они являются ее целью. Важно, что в этой связи мы полагаем, что на авансцену исторического развития вышла новая субкультура общества, модернизированная относительно платонизма с присущим ему символизмом мировоззрения.
С этих пор знания открыто противопоставляются вере, а христианство постепенно теряет свое общественное значение.
Нравственность, по сути, производное от мировоззрения, а в бытовом понятийном аппарате «одежонка, которую берут на прокат все, кому ни лень», чтобы выглядеть модно, то есть соответствовать престижу морально-нравственной личности, поддерживаемой новой субкультурой. Кризис доверия к церкви в этом смысле проявился в утрате ее роли и престижа как единой и полноправной блюстительницы нравственности.