В аудитории послышался смех, а затем и хлопки, последние, к слову, принадлежали самому преподавателю. Доска погасла, окна распахнулись, а Данеуш Шир мягкой походкой хищника направился ко мне.
— Пять, заслуженно. — Он открыл журнал группы, поставил оценку и, расписавшись под ней, спросил: — Почему вы изначально не воспользовались собственной силой? Не попытались предпринять действия, достойные мага?
— Я искорка, — пожала плечами и призналась в очевидном: — А в созданных вами условиях времени на смешивание составов усиления у меня попросту не было бы. К тому же, проснувшись в поту и дыму и увидев гейзер, бьющий из колодца, я бы обязательно перепутала состав.
Он рассмеялся, принимая мой ответ, и отстраненно заметил:
— Вы первая, кто с заданием справился без потерь.
— Благодарю.
Едва я успела вернуться на собственное место и незаметно дать мотылькам задание перепроверить мои тетради и прилетевшую почту, как в аудиторию без стука ворвалась Эвения. Строгая прическа, черная мантия профессора и резкость в каждом движении ее ничуть не портили, а, наоборот, одухотворяли, она, словно бы воительница, вошла в покои поверженного короля. К слову, о короле… Я скосила взгляд на Данеуша Шира и поняла, что он забыл, как дышать, и я с трудом удержалась от ошеломленного возгласа. Мне впервые довелось увидеть, как металлистка с демонической примесью в крови влияет на мужчин независимо от их возраста, вкусовых предпочтений и положения. Все до одного они медленно поднялись при ее появлении и, расправив плечи, замерли, настороженно выжидая и почти не дыша. Со своего места я глаз одногруппников не видела, но мне было достаточно выражения лица нашего профессора — предвкушение охоты.
— Эвения Рит? — Эльфо-вампиро-граф растерял всю надменность и, как пылкий влюбленный, спустился с кафедры к ней. — Чем я могу вам помочь?
— Вы — ничем, — резко ответила она. Оглядев студиозов, уточнила: — Триста первая группа, кафедра бедствий?
— Да, — ответил Клифорд, и его такой привычный бас рокотом наполнил аудиторию и эхом откликнулся где-то вдали.
— Адаллиер есть?
К этому моменту мотыльки проверили мои принадлежности и упорхнули к чернильнице. И я вышла навстречу к Эви из-за широких спин.
— Я здесь, — посмотрела на профессора Шира и спросила: — Вы позволите мне?.. — не договорила, а он уже закивал, счастливый угодить.
— Да-да, спускайтесь, Ирэна, — поймал он раздраженный взгляд металлистки и расплылся в клыкастой улыбке: — Если необходимо, можете уйти на несколько минут.
— Благодарю, — ответила я за обеих.
— Не потребуется, — жестко отрезала рыжая красавица и уже ко мне обратилась со вздохом: — Передашь? Другу из Аркады… — в мои руки легло письмо.
— Я поняла.
— Спасибо! — Сжав мои пальчики, металлистка удалилась так же стремительно, как и вошла.
«Какая женщина!» — вздохнули наши парни, медленно сели на свои места, затихли. И я кожей почувствовала, как взгляды всех устремились на меня.
— А вы давно?..
Судя по взгляду эльфо-вампиро-графа и наших парней, я могла попасть под перекрестный допрос и выбивание правды, а потому быстро перевела тему.
— Лекция еще не завершилась, — напомнила учтиво. — Профессор, вы желаете дать еще одно задание или рассказать об ошибках, которые ранее допускали студиозы?
— Что? — Он моргнул и вышел из-под действия чар леди Ритшао. — А… да, — прочистил горло, просмотрел записи и продолжил занятие.
Передать записку Гансу я рассчитывала дома, а получилось, что он сам нашел меня на большой перемене в библиотеке. Появился из-за стеллажей, как демон Всенижнего, с каменной маской-лицом, пылающим взглядом и голосом, подходящим для загробных речей, чем основательно напугал не только меня, но и Ксила. Василиск, занятый поиском книг под мой запрос, услышав огневика, не успел ухватиться за полки и сорвался вниз. Так что появление нашего дворецкого сопровождало не только эхо, разнесшее по библиотеке душераздирающее «Что она тебе передала?», но и грохот падения ящера.
— Ганс…
— Тш-ш-ш! Не привлекай внимания, — шикнул он и, взяв меня за руку, растворился в воздухе.
Мы оказались в апартаментах, которые я уверенно могла назвать местом обитания потомственного огневика. Красная комната изобиловала золотом и черными элементами интерьера, торжественная и немыслимо дорогая, она казалась тронным залом. Я оглянулась и еле удержалась от неприличного для леди возгласа.
— Это…
— Мои апартаменты, — кивнул Его Величество Дворецкий, сбросил с плеч мантию профессора и отшвырнул ее на подлокотник кресла. Я проследила за ее полетом, а затем подняла неверящий взгляд на мага.
— И ты вместо того, чтобы жить здесь, занимаешь комнаты в доме Дейра? Ты…
— Ирэн, я здесь и живу все время. У себя дома, как и прочие служащие Лесски. — Он продемонстрировал мне свой переходник. — Видишь?
— Вижу.
Смутившись наивности своего вопроса, поправила ворот мантии, чем привлекла к себе внимание огневика. В раздражении поджав губы, он подошел ко мне и, опустив руки на плечи, спросил:
— Так, а кто поставил маячки?
— Какие?
— Вот эти. — И Ганс снял с меня три крохотных сияющих огонька, чтобы в следующее мгновение прихлопнуть их второй рукой.
— Не-не зна-аю… — поежилась. Неприятно чувствовать себя замешанной в нечаянном «стукачестве»: — Лишь профессор касался правого плеча и крепко его сжимал.
— Имя? — грозно вопросил Ганс.
— Данеуш Шир.
— Этот пытался снять, — многозначительно хмыкнул огневик. Он стряхнул с рук остатки шпионских маячков и уже совсем другим тоном спросил: — Так что тебе передала Эви?
Я отдала ему письмо и прошлась по комнате, разглядывая обстановку, в которой даже мелкие детали соответствовали огненной стихии. Ручки, петли, гвоздики, узоры на ткани и мебели, принты занавесей и покрывал. И не успела я рассмотреть столик из черного серебра с ножками в виде огненной кошки, как в покои Ганса влетела взвинченная молоденькая девушка.
— Дядя!
В следующее мгновение меня бесцеремонно задвинули за шкаф, которым я всего минуту назад искренне любовалась, и тихо шикнули: «Молчи и не двигайся!» Я бы так и сделала, не заметь в отражении стекла удивленный взгляд девушки. И тихо ойкнув, запоздало отвернулась от окна.
— Инни, — в голосе Его Величества Дворецкого сладчайший мед, но говорил он вкрадчиво, как с маленькой, — ты что-то хотела?
— Да… — Смелость изменила ей, и девушка пролепетала: — Для начала извиниться за то, что вошла без стука… — Она аккуратно закрыла за собою дверь. — Я не знала, что ты…
— Не важно, родная, — мягко перебил ее Ганс и незаметно вручил мне вскрытое письмо от Эви. На верхнем листе огненными буквами вспыхнуло: «Сиди тихо», и только после этого подошел к племяннице. — Что случилось?
Суть ее возмущения сводилась к тому, что ее, Иннию, он также должен был отправить в Ридмейру на лекции металлистки, которая преподает в Академии МагФорм. На это огневик уверенно и обстоятельно ей разъяснил, что набрал группу лучших адептов военной Академии Металла. И они отбыли не просто лекции слушать, а пройти подготовку для высшего эшелона военных. И да, в рамках курса по оружию студиозы также прослушают лекции по металлу у профессора Рит.
Она не дала ему договорить, возмутилась, обиженно топнув ножкой:
— И все они увидят рыжую леди Ритшао, что отказала тебе из-за какого-то проходимца!
— Инни! — укоризненно окликнул Ганс, но она не услышала.
— Ведь это так! Это же от нее отрекся род. И ее простая фамилия Рит совсем недавно была королевской Ритшао!
— Милая, ты…
— Дядя, — вновь перебила она, — не стоит смотреть на меня так. Я не попаду под твое очарование, и даже голос не меняй. Роберт прямо сказал, что в академии прячется именно она. И ты же знаешь, как я хочу отомстить этой металлистке…
— Инни! — рыкнул огневик так, что стекла зазвенели.
Его голос был ужасающе грозен, я от испуга чуть было не прикусила язык, что говорить о его племяннице, которая упала в чуть скрипнувшее кресло.
— Дядя, ты в порядке?
— Нет! Извини! — Еще один рык, и с тяжелым вздохом он потребовал: — Не смей даже думать о мести. Ты поняла? — Видимо, дождался ответного кивка и продолжил: — Я виноват перед нею. Я! До окончания прошлых переговоров между странами мне не следовало соглашаться на брак, не стоило подписывать бумаги и заверять в своем решении. Я не имел права так рисковать, потому что их законодательство мне было известно…
— Но ты же проигравшая сторона, ты стал криб-заключенным…
— Да? А что в моей жизни изменилось? — задал он резонный вопрос, и девушка не нашла что ответить. Ганс же горько усмехнулся: — За двенадцать лет я лишь чуть-чуть изменил свои устои, а она… уж прости за грубость, но леди Ритшао горечи нахлебалась сполна. Ее оторвали от семьи, закрыли во дворце и запретили удаляться от королевского двора. Знаешь ли ты, что для женщины значит криб-рабство?
— Но ты же проигравшая сторона, ты стал криб-заключенным…
— Да? А что в моей жизни изменилось? — задал он резонный вопрос, и девушка не нашла что ответить. Ганс же горько усмехнулся: — За двенадцать лет я лишь чуть-чуть изменил свои устои, а она… уж прости за грубость, но леди Ритшао горечи нахлебалась сполна. Ее оторвали от семьи, закрыли во дворце и запретили удаляться от королевского двора. Знаешь ли ты, что для женщины значит криб-рабство?
Он говорил жестко, прямо, заставляя ощутить чужую боль. Боль, которую с недавних пор воспринимает, как свою.
— Ни мужа, ни детей, ни любви… и ссылка за любую провинность.
— Но она обучалась здесь, в Аркаде… — напомнила Инни слабым голосом.
— Будучи под наблюдением и постоянно одна. — Огневик вздохнул и прошелся по комнате. — Она искала здесь меня, хотела договориться, а я прятался, как… — вздохнул.
— Ты имел на это право! — запротестовала его племянница.
— Нет, не имел. А что до ее рода… Эви… — Он резко выдохнул и продолжил спокойнее: — Леди Эвению Ритшао не подвергли отречению, она сама ушла, да только далеко не отпустили.
— И чего они хотят?
— Сто пятьдесят резервов, — беззвучно произнесла я, и огневик, словно бы прочитав мои мысли, тяжело вздохнул:
— То, что я не желаю отдавать…
Я прикусила губу и с трудом подавила удивленный вздох, он только что с головой выдал себя, свои истинные чувства к рыжей красавице и присущее огневикам чувство собственности. Но, к счастью, девушка ничего не поняла.
— Повтори, пожалуйста, — робко попросила она.
— Нет, это ты… поясни: как о профессоре Рит узнал твой брат и почему ты так возмущена моим отказом?
— Потому что Роберт уже там, и это при том, что единственным металлистом в нашей семье являюсь я…
— Он в Ридмейре?! — переспросил огневик, вновь начиная злиться: — В Академии МагФорм?
— Д-да, он поехал с дру…
— Этером и Антуа, — прорычал Ганс, и я по голосу поняла, что он весьма недобро прищурился. — Теперь понятно, откуда слежка и маячки…
— Что? — Его племянница повторила мой мысленный возглас, но ответа не удостоилась.
— Ничего, — резко оборвал огневик и уже учтивее произнес: — Прости, Инни, но сейчас тебе следует уйти. — И, судя по шагам, мужчина решительно пересек комнату, открыл дверь и на удивление вкрадчиво уточнил: — Надеюсь, вопрос о мести леди Эвении Ритшао ты более не поднимешь?
— Д-да… — ответила напуганная девушка, и маг решил пойти на уступку:
— А что до ее лекций по металлу, если хочешь, я могу сделать так, чтобы ты посетила их… позже.
— Спасибо, — ответила она и неслышно покинула покои.
Тишина была оглушительной, тяжелой и дрожащей одновременно. Я молчала, боясь выглянуть из-за шкафа и столкнуться с тем Гансом, который не контролирует собственного голоса и, возможно, эмоций. В отличие от его племянницы мне было хорошо известно, что маска огневика хранит не только государственные тайны, но и сто пятьдесят резервов, которые, дай он им волю, выжгут в округе все.
И в данный момент мне захотелось, как и Инни, тихо удалиться за дверь. Но, слава Всевышнему и выдержке генерала аркадской флотилии, прошла минута, затем вторая, и ничего не произошло.
— Ирэна, ты прочла? — Огневик окликнул меня куда более спокойным голосом. Я вышла из-за шкафа, почти не боясь.
— Что именно я должна была прочитать?
— Письмо от Эви. — Он оказался прямо передо мной.
— Ганс, чтение чужих писем недостойно леди. К тому же, узнав столько нового, я не могу не спросить: «Что ты решил?»
В том, что он быстро, а главное, правильно разберется с племянником и его друзьями-разведчиками, я была уверена. Когда знаешь, кто крепит маячки, легко сделать так, чтобы охотник сбился со следа. А потому мой вопрос касался исключительно рыжей красавицы, о чем я и поспешила сообщить ему, одновременно натолкнув на верную мысль:
— Несомненно, перед Эвенией тебе необходимо заблаговременно проявить и лучшие стороны настоящего Гансуорда…
— Это будет сложно сделать, — он горько усмехнулся, — ведь на прошлое ее письмо я так и не ответил.
— Да? — Я постаралась не задать обвинительного вопроса: «Так почему же ты не соизволил?» — и вернула ему листы со словами: — И что она написала сейчас?
— Согласилась на любые условия… Лишь бы я освободил ее от криб-заключения.
Если металлистка пишет подобное — значит, она в отчаянии и напугана? Всевышний, что у них произошло? Я опустилась в ближайшее кресло и поджала ноги. Кажется, следующая информация будет небезопасной.
— Ганс, а что стало причиной ее согласия?
— Прошлым вечером агенты экс-короля пытались честно отработать аванс и напали на меня. — Он мягко улыбнулся, поясняя: — Тяжелые повреждения они успели получить, но не нанести. Эви увидела лишь пару царапин и…
— …и очень испугалась за своего простолюдина и бывшего профессора-практика с перегоревшим даром.
— Догадливая, — махнул он рукой, и в комнате стало светлее.
— Н-да, вот это поворот. — И в задумчивости я произнесла: — Жаль, что ты не выбрал личину Гансуорда эль Гаерда. Было бы проще.
— И как ты себе это представляешь? — возмутился огневик и сел в кресло напротив. — Генерал аркадской флотилии за кафедрой Академии МагФорм?
— Заметь, это звучит лучше, чем генерал аркадской флотилии, криб-заключенный на оставшиеся восемь лет. — Огневик нахмурился, и я поспешила заметить: — Впрочем, ты легко исправишь все прошлые недочеты, если честно расскажешь ей ситуацию от лица Гансуорда. А затем предложишь встретиться, дабы обговорить возможные варианты выхода из положения…
— Ирэна! — развеселился Его Величество Дворецкий, став на десять лет моложе. — Она не согласится.
— Почему нет? В прошлую вашу встречу без масок она влепила тебе пощечину, так что теперь, в счет своей несдержанности, Эви вполне может согласиться…
— Ту… оплеуху я заслужил, — усмехнулся Ганс.
— Всевышний! — У меня перед глазами до сих пор стоит видение отпечатка тонких пальчиков на щеке огневика. Засосы от рыжей красавицы я тоже помню, но пальчики в памяти отпечатались сильнее. — Что нужно было сделать, чтобы так вывести металлистку из себя?!
— А ты как думаешь?
— Конечно, у меня есть предположения, но я и представить не могу, чтобы ты… — произнесла, смутившись и не договорила.
От мага последовала проказливая улыбка и смешок:
— Ирэн, я не видел Эви две недели, собирал сорванцов со всех кафедр военных академий, здесь в Аркаде. Возвращаюсь, а тут она неприступная и надменная, железная леди. Я не удержался, поймал ее в кладовой, сгреб в охапку и…
О дальнейших действиях соскучившегося огневика можно было судить по полыхнувшему в глазах пламени.
— В таком случае, — я смущенно кашлянула, — прежде чем поведать ей о сложностях своего выбора и предложить встречу, тебе придется дважды извиниться. Первый раз за молчание, второй — за поцелуй… — поймала хмурый взгляд и рассмеялась: — Хотя я не представляю, как ты его объяснишь!
Глава 17
Но зря я волновалась. На следующий день, зайдя в кабинет Эвении и передав ей записку от сбежавшего жениха, мне довелось увидеть, как неясная тревога, поселившаяся в глазах металлистки, сменяется несмелым огоньком надежды.
— Ирэн, благодарю! Вы ангел, приносящий удачу… — Она порывисто обняла меня и тут же отстранилась. — Скажи, если я сейчас же напишу ему, когда придет ответ?
— Сегодня, в крайнем случае завтра.
— Что?!
Я улыбнулась ее изумлению и, памятуя о маячках, которые Ганс вчера снял с меня, постаралась объясниться, не используя настоящих имен и точных формулировок.
— На данный момент я единственное связующее звено, — вот так парой слов мне удалось вычленить из их переписки неизвестного друга Дейра. За что лично я себя хвалила.
— Так ты его видела, слышала… — настороженно спросила Эвения. — Вы встретились лицом к лицу?
С небольшим опозданием поняла суть ее вопроса и постаралась заверить в своей беспристрастности.
— Нет. Он предусмотрел этот нюанс и обезопасил себя от непредсказуемой поклонницы. — И рукой я указала на себя.
Рыжая красавица улыбнулась и села писать Гансуорду, а я, выждав несколько мгновений, ненавязчиво решила кое-что уточнить:
— Вчера ваше появление вызвало волнение в нашей группе, и я хотела спросить…
— Спрашивай, — разрешила она, дописывая последнюю строчку послания.
— Скажите, сложно отличить истинные чувства от фальшивых?
Рука магианы дрогнула, и она посмотрела на меня удивленно:
— Почему ты спрашиваешь? Я более чем уверена, что чувства нашего общего знакомого к тебе искренни. Если честно, я никогда ранее не видела его таким и… — Несомненно, она говорила о Дейре, что было приятно, но меня сейчас волновал исключительно научный вопрос, и подходящая к концу перемена не позволила дослушать ее до конца: