Тут ещё оказались дровосеки: в соседнем классе трое измождённых молодых людей мучили последнюю доску у стены, наполовину вмурованную в бетон.
Мы попросили их не шуметь. Просьба была воспринята с похвальной прилежностью, дровосеки бросили работу, а один из них, набравшись смелости, поинтересовался:
— Воевать будете?
— Не будем, — успокоил его Стёпа. — Просто нужна тишина минут на десять-пятнадцать, так что передохните.
С крышей контакта не было, но там тоже бросили все работы, и никто не подавал признаков жизни. Люди притихли, выжидая, чем закончится наш несвоевременный визит.
В эфире шли вялые переговоры, было понятно, что патрули пешим порядком выдвигаются к указанным кем-то сверху координатам брошенного вездехода.
Вскоре послышался рёв мотора и через перекрёсток проскочил вездеход, явно направлявшийся в сторону мебельной фабрики.
— Вот чёрт, не срослось, — с сожалением констатировал я. — Хозяева первыми приедут, жаркая встреча отменяется.
— Ещё не вечер, — сказал Стёпа. — Подождём немного, мы там хороший задел оставили.
Через некоторое время со стороны фабрики послышалась автоматная стрельба, и тут же на первом канале возник вот такой радиообмен:
— Слушай, я что-то не понял… Нас только что обстреляли с мебельной фабрики!
— В смысле патруль ДНД обстреляли?
— Да нет, меня лично обстреляли! Подъехал, посигналил, а в ответ влупили сразу с трёх стволов.
— Они там что, уху ели?! Обколотые, что ли?
— Без понятия. Полста-первый не вижу, забор мешает, но по координатам там должен стоять.
— Ну ты сам разобраться можешь?
— Не могу! Они палят по нам, не пускают на территорию.
— Ну тогда давай на снос. Давай привлекай дружину и исполни там всех подряд, чтоб другим неповадно было. А то задрали уже со своими выходками.
— Понял, сделаем…
И тут же по второму каналу понеслась радиоперекличка: патрулям ДНД указывали рубеж сосредоточения, безопасные маршруты выдвижения и предупреждали, чтобы к воротам до общей команды никто не лез.
Спустя немного времени через перекрёсток просквозили несколько патрулей, а ещё минут через пять со стороны фабрики послышалась массированная стрельба.
— Хорошо получилось, — одобрил Стёпа. — Теперь можно двигать к комендатуре.
* * *За две сотни метров до комендатуры мы встали между домами с левой стороны улицы и из-за угла полюбовались в бинокль, как там у них обстоят дела.
Второго вездехода во дворе не было, и это не могло не радовать. В общем-то предполагалось, что Палач из подвала сразу выдвинется на помощь товарищу, но не исключался вариант, что он останется с пленным. Это здорово осложнило бы задачу, а при определённых обстоятельствах сделало бы её невыполнимой.
— «Стилет» уехал, — поделился я с коллегами.
— Сто процентов? — уточнил Стёпа.
— Ну, сто не сто… Но было два вездехода. И двое «стилетов». Предположительно каждый с небольшой командой наёмников, если судить по моему господину. Сейчас во дворе вездеходов нет.
— Если так, то это здорово, — одобрил Стёпа. — А то пришлось бы попотеть.
На крыльце за импровизированным бруствером из мешков торчали трое комендачей, вооружённых карабинами. Они настороженно прислушивались к стрельбе, доносившейся со стороны мебельной фабрики, и изредка обменивались впечатлениями.
— Ну-ка глянь, полезных там нет?
Глянул, пожал плечами. Из комендачей полезный только комендант, его бы я оставил. Во-первых, ценный источник информации, во-вторых, он мне понравился чисто по-человечьи. Но коменданта на крыльце не было.
— Нету.
— Прекрасно. Юра, твой выход. Работаешь школьником, подходишь вплотную, всех на ноль. Если вскинутся раньше, чем подойдёшь вплотную, — падаешь, смещаешься вправо. Мы прикроем, рванёшь вдоль домов к забору.
— Понял. — Юра принялся упаковывать «Вал» под шубейку.
— А у нас нет оптики? — Я кивнул на Стёпин мешок.
— Есть. — Стёпа тотчас же достал прицел и присоединил его к «Валу».
— И почему бы нам не отработать отсюда? Юра, конечно, знатный лицедей, но комендачи сейчас на взводе, вдруг жахнут без предупреждения…
— Двести метров, далековато, три цели, укрытие из мешков. — Стёпа посмотрел на меня с недоумением. — Все упадут за «бруствер», доработать не получится. Если сразу все не умрут и кто-то начнёт орать, считай что завалили всю операцию. Пока добежим, там в здании уже все подпрыгнут.
Стёпин взгляд можно истолковать однозначно: ты что, салага, тактическое мышление на сало променял? Это же элементарно!
— Ребята… Мы тут три недели на дошираке и тухлом хеке. — Я запунцовел от смущения. — От недокорма мозги идут вразнос.
— Ничего, мы тебя быстро откормим, — пообещал Юра, поправляя шубейку. — Кстати, ИО коменданта известно?
— Виталий Павлович! — радостно выдал я, преисполняясь ощущением своей великой полезности.
— Виталий Палыч, — повторил Юра. — «Я к Виталий Палычу! Срочное дело!»
— Годится, — одобрил Стёпа.
— Ну всё, я готов.
— Всё, пошёл, — скомандовал Стёпа. — Я подстрахую, но постарайся сделать «на раз».
— Угу…
* * *Помните анекдот: «Он, конечно, сильный, но… лёгкий!»?
Юра у нас вполне взрослый, но мелкий. По фигуре, особенно издали, выглядит как подросток. На этом обычно и строятся нехитрые комбинации наподобие той, что вы сейчас наблюдаете.
Пока Юра двигался по улице, съёжившись и горбясь для вящего эффекта, Стёпа наблюдал за крыльцом комендатуры в оптический прицел, изготовившись для стрельбы с колена за углом дома.
— Если вдруг стрельнут из карабинов…
— Да, тогда работаешь по крыльцу.
У меня изготовиться не получилось, Стёпа мешал, а если сместиться вправо, будет виден силуэт. Поэтому я просто стоял рядом, прижавшись к стене, и наблюдал за обстановкой.
Почти все промороженные насквозь окна дома напротив были слепы, кроме одного. Из окна квартиры на первом этаже, справа от подъезда, на нас смотрели двое. Деталей не разобрать, частично отсвечивает, но по аналогии с прочими домами можно предположить, что это некое подобие «дежурной службы», и, вполне вероятно, у кого-то там есть какое-нибудь маленькое плохонькое ружьецо. Понятно, что комендатура рядом (напомню, они отнимают у граждан оружие), но полностью исключать такой вариант нельзя.
— Справа двое в окне, — сообщил я. — Смотрят на нас.
— Видел, — кивнул Стёпа. — Варианты?
— Если не попрёмся к ним в подъезд — никаких, — выдал я экспертное заключение. — Не то сейчас время, чтобы палить из дрянной двустволки по парочке мерзавцев с регулярными стволами, которые тебя не трогают. Своя шкура дороже.
— Не попрёмся, — заверил Стёпа. — Но на всякий случай присмотри за ними.
— Угу.
Юра приблизился к комендатуре на полсотни метров, и тут его остановили. Оружие направлять не стали, пара реплик, негромко так, обыденно, затем жест рукой — продолжай движение.
Подростковый имидж сработал. Мелочь, а приятно. Нет, не так, мелочь — а полезно. В общем, хорошо иметь в команде такую полезную мелочь, как Юра.
Юра приблизился к крыльцу и скинул шубейку.
Нет, мы ничего не услышали, только увидели, как валятся за бруствер почти разом все три фигуры комендачей.
Юра суетливо метнулся на крыльцо, потоптался там, завершая злодеяние, и призывно махнул нам.
— Двинули, — скомандовал Стёпа, выскакивая из-за угла и направляясь к комендатуре.
* * *Коменданта было жаль. Неплохой мужик, вроде со всех сторон правильный, к людям нормально относился.
— По возможности пощадим коменданта? С него можно немало инфо снять.
— Ну, это уж как получится.
На беду свою, комендант оказался в лихую минуту не на той стороне, да и проворен был не по-стариковски. Когда мы заскочили в кабинет, он даже слова лишнего не сказал, сразу метнулся к столу — куда только радикулит делся! — и выхватил из ящика пистолет.
Юра уложил его короткой очередью.
— Не получилось.
Глупо вышло, вроде такой опытный и мудрый, мог бы сообразить, что сначала надо было пару слов сказать, а не хвататься за ствол, — глядишь, и остался бы в живых.
Больше наверху никого не было, даже повара из столовки угнали на войну с «курками».
В подвале обнаружились дежурный по комендатуре и двое бойцов. Выполняя строгий приказ, они подпирали стену возле пыточной — стерегли пленного диверсанта.
— Кто такие? А ну стоять!
Эти хлопцы также проявили боевой дух и решительность, весьма вредную при отсутствии должной практики и быстрой реакции, и организованно умерли с оружием в руках.
Мне было неловко. Нет, без всякого ёрничанья, чисто по-человечьи. Когда стрелял в спину «куркам» на хлебозаводе, чувствовал себя не в пример комфортнее. Ко мне тут отнеслись по-человечьи: хоть и отняли оружие, но долго и дотошно разбирались, и если бы не злобные карлики — Павлики Морозовы, — то отпустили бы с миром.
Да, если бы не эти самые карлики-сладкоежки, всё было бы по-другому. Я бы не спустился в подвал, не знал бы, что здесь пленный диверсант… и не привёл бы сюда своих боевых братьев, сеющих повсюду смерть и разрушение.
Умирая, дежурный успел крикнуть.
Ощетинились стволами у пыточной, застыли на несколько секунд, ожидая реакции…
У дежурного булькает кровь из пробитого лёгкого, один из бойцов сипит в агонии, привычно воняет жжёным порохом…
Тишина.
То ли нет никого, то ли те, кто есть, хитрые и продуманные и готовят сюрпризы.
В пыточную заходили сторожко. Казалось бы, вездехода нет, значит, Палач уехал. Но это такие твари, что от них можно ожидать любых пакостей. В том числе и дистанционных.
Здесь был только пленный, его даже не удосужились снять с двери.
Мы осторожно сняли его. Слава Богу, рыскать в поисках одежды и обуви не пришлось, всё было свалено в углу. Тут же был шкафчик со специфическим медицинским набором: много нашатыря, формалина и марлевых тампонов, немного бинтов, початая пачка соли и несколько пакетов с красным перцем. И ополовиненная трёхлитровая банка с подсолнечным маслом. И в стальном ковшике на солярной горелке тоже масло, почерневшее, хорошо прокипевшее.
А серые господа ещё те затейники. Не дай Бог попасть к ним на допрос в режиме «Б».
Быстро проверили остальные помещения справа от входа.
Пусто. Кабинет серого господина и помещение рядом с ним были заперты. Двери открываются внутрь, замки простенькие, из тех, что защёлкиваются при захлопывании двери. Замки скорее для контроля, нежели для реального запирания, вряд ли кто из комендачей полезет в кабинеты Хозяев, сумасшедших тут не держат.
Стёпа легко высадил замок в кабинете ударом ноги, отпрянул от проёма и повторил тот же манёвр с дверью рядом.
— Пошли пока налево.
Если кто не понял, это на тот случай, если там ловушки с таймером. Когда имеешь дело с серыми господами, надо держать ухо востро, ибо они способны на разного рода сюрпризы.
Слева от входа было несколько камер. Все, кроме одной, не заперты. Юра полез было откинуть кругляш на смотровом оконце, но я приложил палец к губам.
— Не понял?
— Там дружинники из центральной комендатуры, — пояснил я. — Они меня знают.
Вроде бы тихо сказал, но Никита услышал через дверь и тут же принялся шуметь:
— Художник, это ты? Что там у вас творится? Кто орал? Художник?
Стёпа отозвал нас от двери и задал вопрос по существу. Я в двух словах объяснил, кто такой Никита и как он туда попал. Под ложечкой нехорошо ёкнуло, сразу возникла мысль: Никита меня узнал, теперь их нельзя оставлять в живых…
— Да пусть живут, нам не влияет, — пожал плечами Стёпа. — Всё равно понятно, что это мы тут баловались, так что без разницы — узнал, не узнал…
Ну, слава Богу! А то что-то в сегодняшнем дне уже многовато ненужных смертей.
— Но выпускать не будем. Мало ли, в спину пальнут или тревогу подымут, как отчалим. Пусть сидят.
После такого приятного приступа пацифизма мы с Юрой получили задачу устроить пятиминутный сеанс мародёрства, а Стёпа пошёл помогать истерзанному палачами диверсанту.
Если вы давно со мной знакомы, вы в курсе, что я маньяк-библиофил и прочёл за свою недолгую жизнь целый вагон книг. В этом вагоне немалая часть придётся на боевики, шпионские похождения и всякие захватывающие приключения, в которых в числе прочих прелестей непременно присутствует мародёрство.
Мне вот эти моменты в книгах всегда нравились. Скажу больше, хоть и стыдно признать, я наслаждался этими моментами, смаковал их и порой перечитывал неоднократно, особенно у хороших писателей, которые умеют красочно и объёмно подать фактуру.
Вспоминайте быстренько, как это бывает: бой отгремел, враги перекручены в фарш, и герои начинают безнаказанно грабить вражью базу, набивая мешки заслуженными трофеями.
Обычно мастера батальных романов такие вещи преподносят обстоятельно и со вкусом, в деталях живописуя нахождение всяких полезных плюшек и давая читателю возможность проникнуться азартом и радостью добычи. А читатель с горящим взором глотает страницы и завистливо вздыхает: эх, вот это жизнь, вот ведь везёт кому-то…
Мне доводилось несколько раз мародёрствовать после боя, и скажу вам, что по аналогии с книжными приключениями это было жуткое разочарование.
Никакой радости, никакой эйфории, никаких обстоятельных обысков и выстукиваний всяких там тайников и хитрых «нычек».
Когда в коридоре лежат ещё тёплые трупы, а ты шаришь по комнатам, в голове пульсируют разом два актуальных рефрена: «бегом, бегом, живее, надо валить отсюда!» и «сейчас подтянутся Хозяева („курки“, ДНД, Красная Амия — по обстановке, в общем) и безо всякого пиетета натянут седалище на око!».
И вот это состояние в процессе мародёрства «схватить что попало и побыстрее удрать» — оно присуще не только мне.
Ладно, я человек впечатлительный и ранимый, творческая натура, но те, кто в такие моменты был рядом со мной, — в буквальном смысле матёрые волки с задубевшей от вражьей крови шкурой, и они испытывают примерно те же чувства и ведут себя соответственно ситуации.
В «доме тысячи трупов» со мной был Иван, товарищ хорошо повоевавший и очень опытный, так он так торопился убраться оттуда, что, помимо обязательного списка лекарств для операции, мы взяли сущий мизер, хотя там была целая гора медикаментов.
А сейчас со мной Юра, записной ворюга (это не оскорбление, а профиль), большой любитель втихаря забираться в разные труднодоступные места и тырить всякие ценные штуковины.
Так вот, этот любитель ежесекундно выскакивает в коридор, прислушивается — уши буквально торчком — и бурчит на меня:
— Шевелись! Бери только самое необходимое…
В общем, в такой вот нервозной обстановке мы немного помародёрствовали — первым делом я вернул свои документы и оружие, а также схватил карту со стола серого господина, — потом забрали диверсанта и выскочили наверх.
Стёпа завёл трактор Никиты (местный трактор уехал на войну вместе с вездеходом Палача), и мы поспешно убрались со двора мёртвой комендатуры.
Глава 6
Переезд
— Тебя как звать?
— Юра.
— Не, не пойдёт.
— Почему?
— У нас уже есть Юра. Тебе же без разницы, верно? Выбирай другое имя.
— Ну тогда Саша.
— Хм…
— Что, и Саша есть?
— Саша, Стёпа, Юра. Имена, кстати, подлинные.
— Ну-ну…
— А ещё Иван будет, — добавил я.
— Думаешь, будет? — усомнился Стёпа.
— Обязательно. Без него мы как без рук.
— Понял. Значит, ещё минус Ваня. Ну что, определился?
— Барс-4.
— О… Позывной группы?
— Угу. Вообще у меня был позывной «7», но… Их там трое осталось, значит, я четвертый.
— Значит, будешь Барсик, — съёрничал Юра.
— Почему Барсик? Я же сказал…
— Ты тут один, других барсов нет, так что номер тебе не нужен. И ты сейчас считай что калека, на целого барса никак не тянешь, — безжалостно констатировал Юра. — Так что ты вроде как полбарса. Барсик.
— Ладно, зовите меня Маратом.
— Ну вот, уже лучше.
— И кстати, имя подлинное.
— Ню-ню…
* * *Трактор спрятали в разгромленном автопредприятии, в паре кварталов от центральной площади. Это мой персональный «схрон», я нашёл его в самом начале Хаоса, после боя в ДК.
За три недели здесь ничего не изменилось. В самом начале отсюда утащили всё, что представляло хотя бы какую-то минимальную ценность, остались только коробки гаражей, так что местным и ходить сюда было незачем.
Немного посовещались, уточнили ближайшие задачи.
Задачи группы приятно совпадали с моими чаяниями. Мне нужно было побыстрее разузнать, всё ли в порядке с Нинелью, а также добраться до Ивана и выяснить, как он разобрался с последствиями «мучного рейда».
А нашему «барсику» нужен врач. Помимо множественных последствий общения с Палачом, у него серьезное пулевое ранение в ногу. Видно, что парень держится из последних сил, перевязали его наскоро, абы как, нужна срочная квалифицированная помощь.
Иными словами, нужна Нинель и медикаменты.
А потом нам всем будет нужен безопасный ночлег, который вряд ли удастся устроить без вмешательства Ивана.
Стёпа выслушал мои предложения и сказал, что мне категорически не стоит идти в оба адреса: ни домой, ни к Ивану. И там и там может быть засада, ибо в пенатах я рассказал много чего хорошего про себя и своих друзей, так что надо срочно искать третий вариант.
Вывод, согласитесь, вполне очевидный, но я почему-то рассчитывал, что сразу побегу к Ивану и все вопросы решатся. Привык, что однорукий умелец у меня за палочку-выручалочку, не подумал объёмно и глобально (это всё хек, тухлый хек ест мой мозг, дуэтом с дошираком высасывает остатки оперативного мышления!). Да и Стёпа тут виноват, я-то ведь уже вздохнул с облегчением, расслабился, думать за всех вроде бы не надо — командир объявился! Теперь мой номер «шесть», таскай мешок, рисуй карты и стреляй куда прикажут.