В гараже Брагин, как ни старался, отпечатки пальцев снять не смог. Может, на гильзе что-то было, но в этом случае без специальной экспертизы не обойтись, поскольку жировые выделения имеют свойство подгорать при выстреле. А вот в своей квартире Жан, вне всякого сомнения, наследил. Если он связан с криминалом и сидел, то установить его личность по пальчикам не составит никакого труда.
Архаров вернулся в машину. Клюев медленно повернул голову, затуманенно глянул на него.
– Я смотрю, тебя совсем развезло.
– Ничего, бывает и хуже.
– Говорил тебе отец, иди в адвокаты, – выезжая со двора, сказал Егор.
– Кто бы его вытягивал, если бы я с ним работал?
– Мы бы вытащили. – Архаров пожал плечами и добавил: – Наверное.
Не пойди тогда Вадим в «Хрустальные ключи», не всполошилась бы преступница, не позвонила бы Чиркиной. Та до сих пор отказывала бы Клюеву-старшему в алиби. Денис Викторович так и остался бы главным и единственным подозреваемым.
– Если там Жан замешан, то все серьезно. – Вадим с трудом ворочал языком. – Он волчина матерый. Девушка с ним была. Красивая, стройная, длинноногая.
– Думаешь, она могла на Платонову напасть?
– Голова у меня чугунная, не могу думать. Возможно, Жан все сделал. А эта девчонка потом пришла, следы замела.
– Ты ее в лицо запомнил?
– Перед глазами стоит. – Вадим болезненно усмехнулся. – Фоторобот составлю на раз-два. Я запись презентации смотрел, там все отметились, кто в «Саломее» танцевал, а этой не было.
Вадим говорил все тише, Архаров понимал его с трудом.
– Да и не могла она среди этого разврата. Может, и с Жаном она случайно?..
Вадим продолжал говорить, но Архаров его уже не слышал. Лейтенант беззвучно шевелил губами, веки его тяжелели, глаза закрывались.
Егор открыл окно, выставил на крышу мигалку, включил ее и утопил в пол педаль газа.
Клюев потерял сознание. В себя он пришел, когда санитары укладывали его на каталку.
– Эй, что-то я не понял!
Он попытался подняться, но Архаров удержал его и заявил:
– Переходишь на больничный режим, Клюев! Это приказ!
Егор выразительно глянул на молодого врача, который руководил процессом.
Тот понимающе улыбнулся, кивнул и проговорил:
– Приказ понял, товарищ майор! Все будет в порядке.
Вадима увезли в одно отделение, а Егор отправился в другое. Елену Евгеньевну он нашел в ординаторской, спросил у нее, как чувствует себя Вешнев.
– Да ничего, ожил. Телефон все просит, позвонить, говорит, нужно.
– Надо бы дать ему аппарат и послушать, о чем он говорить будет.
Замятова кивнула, нежно прикоснулась к его руке и сказала:
– Свой телефон дам.
Она зашла в палату к Вешневу, а Егор остался в коридоре. Минуты через три докторша вернулась. Дверь за собой Елена Евгеньевна прикрыла не плотно, оставила небольшую щель.
Еще минуты через три в палате заговорил бизнесмен:
– Бадри Гурамович, это я, Вешнев. Тут возникли проблемы. На меня наехали, отобрали все деньги, хотели убить, стреляли… Бадри Гурамович?.. Алло, Бадри Гурамович?
Судя по стервозному, жутко недовольному тону Вешнева, его собеседник бросил трубку. Он снова набрал номер:
– Ну как же так, Бадри Гурамович!.. Черт!
Его, наверное, снова послали далеко. В третий раз набирать номер он не стал.
Когда Архаров зашел в палату, бизнесмен собирался швырнуть телефон в стену. Он уже размахнулся, чтобы это сделать.
– Зачем же вы так, Геннадий Георгиевич? – Егор осуждающе покачал головой. – Телефон чужой, а вы разбить его хотите.
– Нет, не разбить. – Вешнев положил телефон на одеяло возле себя.
– Телефон дорогой, а денег у вас, я так понимаю, больше нет. Это верно?
– Кто вам такое сказал? – Вешнев схватил телефон, открыл список входящих звонков.
Но Архаров отобрал у него мобильник и осведомился:
– Телефон Бадри Гурамовича хотели стереть?
– Какого Бадри Гурамовича? – Вешнев смотрел на него, пребывая в состоянии, близком к паническому.
– Так мы сейчас это узнаем. – Архаров приготовился набрать номер.
– Не надо! – Это был самый настоящий крик души.
– Кто такой Бадри Гурамович?
– Я не могу вам этого сказать!
– Я сам узнаю. И позвоню ему, и справки наведу.
– Если вы ему позвоните, то он меня убьет. – Вешнев закрыл глаза и наложил на них ладонь.
Он готов был расплакаться с досады.
– Может, и не позвоню, если сам расскажешь. – Архаров перешел на «ты».
– Вор в законе. Кличка – Гаванец.
– Он – твоя крыша?
– Да, вроде того.
– Жан тебя ограбил, ты позвонил Гаванцу и был послан по адресу. Я правильно понял? – спросил Егор.
Вешнев распахнул глаза, резко повернул голову к майору.
– Да, сам вижу, что правильно. – Архаров усмехнулся.
– Вы знаете про Жана?
– Он в тебя стрелял?
– Да, он.
– Зачем?
– Ну…
– Он собирался тебя убить и похоронить в твоем гараже. Яму вырыл ты сам.
– Нет, яму вырыл он. Ему нужны были мои деньги, он их искал и нашел. А потом вернулся за мной, привез в гараж.
– Кто такой Жан?
– Это страшный человек! Он давно за мной охотился. Я попросил Гаванца помочь. Тот поговорил с Антипом. Я думал, что все улажено, но Жан опять появился.
– Кто такой Антип?
– Антип?.. – спохватился Вешнев. – Разве я говорил про него?
– Сказал. Только что.
– Жан работает на Антипа… – Вешнев замолчал, не желая продолжать.
– Геннадий Георгиевич, давай я не буду тянуть из тебя слово за словом. – Архаров поморщился. – Куда лучше будет, если ты расскажешь мне эту историю во всех подробностях. А там я уже подумаю, ставить твою палату на охрану или нет. Если ты выложишь мне все начистоту, я тебе помогу. Если нет, выкручивайся сам. Только я думаю, что ты не выживешь. Жан уже спрашивал про тебя, он знает, что ты здесь. Мы пытались его задержать, но не смогли. Ты прав, он очень страшный человек. Если мы тебе не поможем, то Жан тебя добьет.
– Хорошо, я расскажу, – пролепетал Вешнев.
– Я весь внимание, – сказал Архаров, усаживаясь поудобней.
Вешнева нужно было брать под охрану в любом случае. Если Жан действительно собирается добить свою жертву, то здесь его и придется брать. Но Вешневу про засаду говорить совсем необязательно. Сначала пусть откроет душу.
Брагин уже заканчивал работу, когда Архаров прибыл на место. Олег Бойков занимался расследованиями квартирных краж, а потому в совершенстве владел всеми секретами этого ремесла. Дверь он вскрыл отмычками, выламывать ее не пришлось.
Брагин уже снял пальчики, а Бойков установил личность их владельца.
– Киселин Иван Алексеевич, восемьдесят шестого года рождения, – доложил он. – В ноль восьмом году был осужден за грабеж, отсидел все четыре года. В личном деле указана кличка Кисель. Возможно, перекрестили его, назвали Жаном.
– Данные по Антипу нужно поднять. Возможно, прежде он тоже как-то иначе прозывался.
– Кто такой?
– Да я бы и сам хотел узнать, что это за фрукт! – В голосе Архарова звякнула металлическая нотка. – Он у нас под носом живет, в элитном поселке под Белоковском, а мы ни сном ни духом.
– Да мало ли кто у нас живет. Ютятся здесь, гадят там.
– В Москве у него интересы, а поселился у нас. Жан-Кисель работает на него. Здесь, в Белоковске, и живет.
– Жил-был, пока под себя не нагадил.
– Нагадил. На восемьсот тысяч долларов.
– Ничего себе!
– С этими деньгами он и ушел.
– И с деньгами, и с вещами.
– И с девушкой.
– Да, пальчики ее сняли. Только пробить не смогли. Не проходит она по учету.
– Ничего, установим.
– А найдем? Будь у меня восемьсот тысяч зеленью, я бы так спрятался!.. – Бойков мечтательно вознес глаза к потолку. – Зарылся бы где-нибудь в теплых краях и ничего бы не делал. Поели, теперь можно и поспать!
– Это зима на тебя действует, в спячку клонит. Больше спи, витамины принимай.
– Не получается больше спать.
– Тогда спи глубже. – Архаров усмехнулся и хлопнул подчиненного по плечу.
Он и сам с великим удовольствием зарылся бы сейчас в горячий песок тропического острова, да кто ж его туда пустит? А на какие шиши ему ехать в жаркие тропические страны?
Впрочем, у него был вариант. Он мог прямо сейчас отправиться на Древний Восток, глянуть на библейского Ирода, посмотреть, как мифическая Саломея трясет перед ним животом. В ночном клубе «Кафешантан» скоро станет жарко. Только дойдет ли до него очередь? Может, Варвара сейчас дома, и за ней не нужно будет ехать в Москву?
Эротический театр Левона Минасьяна пользовался немалой популярностью. Об этом можно было судить по стоимости входного билета. Десять тысяч рублей для Егора деньги серьезные. Ему вовсе не хотелось расставаться с ними. А у Бойкова семья, он еле концы с концами сводит. Для него десять штук – целое состояние. А выступление началось, и так просто в клуб уже не попасть. Во всяком случае, служебное удостоверение не произвело на вышибалу никакого впечатления.
– Управление внутренних дел по городскому округу Белоковска, – прочитал он. – Начальник отделения уголовного розыска. И что? У нас Москва, майор, если ты не знаешь.
Мимо прошел парень развязного вида в брендовой упаковке. Он даже билет не показал, а охранник почтительно посторонился.
– А ему можно? – спросил Бойков, подмигнув Архарову.
– Ему можно, у него абонемент, – ответил охранник.
– Это сейчас так называется? – осведомился Бойков.
– Что называется?
– Наркота. Если ее в клубе сбываешь, то можешь не платить.
– Какую наркоту?
– А сейчас узнаем. – Бойков достал из кармана телефон, набрал номер: – Привет наркоманам от уголовников! Здорово, Костя! Ты сейчас на дежурстве? Отлично!.. Тут наркота в одном клубе со всей дури гуляет. Надо бы фейерверк запустить, чтоб веселее было! Маски-шоу организовать. Не вопрос, говоришь?.. Вот и славно, записывай адрес. – Олег выразительно посмотрел на охранника.
– Да нет у нас никакой наркоты, – пробубнил тот. – Вы это, проходите, если надо.
– Мы ненадолго. – Бойков сунул телефон в карман и двинулся на охранника.
Парень он здоровый, мощный, из серии «Кто не спрятался, я не виноват». Вышибала не успел подвинуться, поэтому сильный удар в плечо столкнул его в сторону.
Архаров мог врезать охраннику с другой стороны, габариты и масса позволяли. Но кто, если не он, должен подавать подчиненным пример вежливого обращения с гражданами? Впрочем, вышибала не понадеялся на его служебную сознательность и предусмотрительно сдвинулся в сторону, уступая дорогу.
Левона Тиграновича они нашли за кулисами. Он стоял перед танцовщицей, готовой к выходу, и чуть ли не умоляюще смотрел на нее. На сцене уже шло действо, играла музыка.
– Надя, ты должна прыгнуть выше головы! Сделаешь – будет все! Не сумеешь – не получишь ничего. Надя, это твой шанс!
Девушка подавленно улыбнулась, обещающе кивнула, глубоко вдохнула и направилась к сцене.
Художественный руководитель напряженно смотрел ей вслед, закусив нижнюю губу. Когда она скрылась за портьерой, он осенил ее след крестным знамением.
– Мы вам не помешаем, Левон Тигранович? – спросил Архаров.
– А-а, это вы. – Худрук заметил его, узнал, но тут же перестал видеть.
– У вас такой вид, как будто вы атомную электростанцию запускаете, – с усмешкой проговорил Бойков.
– Атомная электростанция рвануть может! Мне как раз это и нужно! А такая вот Саломея разве так грохнет?
– А это была Саломея?
– Да, она самая. Я не думаю, что эта девица сможет свести Ирода с ума. Варвара – запросто! Ольга – без проблем! А эта куколка!.. – Минасьян обреченно махнул рукой в сторону сцены. – Даже смотреть боюсь.
– А Варвара где?
– Все, уволилась.
– Сама?
– Да, подъехала сегодня. Все, говорит, не хочу больше, надоело. Давно, мол, собиралась уйти, а сейчас наконец-то решилась.
– Давно хотела, значит? – задумался Архаров.
– Вот и я думаю, зачем ей Ольгу нужно было устранять? – Левон Тигранович правильно прочитал удивление в его глазах.
– А вы так думали?
– Да, думал и даже ей сказал.
– А она что?
– Рассмеялась. Сказала, что если бы я захотел ее подвинуть, то она убила бы меня, а не Ольгу.
– Как именно она убила бы вас?
– У нее есть покровители в криминальном мире.
– Жан?
– Нет, Жан для этого мелкая сошка. Да и расстались они. У нее другой мужчина появился.
– Кто?
– Он не представлялся. Но я его видел. Жан вместе со своим боссом к нам приходил. С ними еще двое были. Один за Варварой приезжал. Я так понял, у них там очень серьезно. Иначе она не уволилась бы.
– Он что, замуж ее зовет?
– Может быть.
– Где сейчас Варвара?
– С этим типом живет.
– Где?
– Я откуда знаю? Я в личную жизнь своих актеров стараюсь не лезть.
Телефон Варвары Архаров спрашивать не стал. Он знал ее номер, но девушка не отвечала на звонки, и дома ее не было.
Майору пришлось ехать в Москву. Здесь ее нет, а Егор рассчитывал через нее выйти на Жана. Мало ли, вдруг она знала недоступный для других адресок, по которому он мог скрываться?
Архаров задал еще несколько вопросов, и они с Олегом покинули клуб. Время позднее, пора в обратный путь.
– Думаешь, эта Варвара с Антипом живет? – спросил Бойков.
Машина медленно ползла в потоке, с трудом переваливающем через МКАД в сторону области. А до Кольцевой еще неблизко. Пробки – проклятие Москвы.
А еще снег повалил, густой, хлесткий. Через час-другой дороги занесет напрочь. Тогда без снегоуборщиков не проехать.
– А если она вместе с Жаном сейчас бегает?
– Он же с какой-то девчонкой уехал.
– А кто она такая? Может, он с ней и не живет. Или ухитряется с обеими? А восемьсот тысяч – деньги большие, там хватит на всех.
– И сцены бы хватило на всех, – сказал Бойков. – Только Варвара так не думала. Поэтому Ольга Платонова сейчас в больнице. А эта девчонка совсем может исчезнуть.
– Разберемся.
– Только вряд ли Варвара теперь с Жаном. Если она убегать с ним собралась, то зачем ей увольняться, приезжать, говорить? Не пришла бы, и все.
– Если она не с Жаном, то с Антипом. На него надо выходить.
– Выйдем. Никуда от нас Жан не денется.
Архаров кивнул. Это дело Платоновой можно было спустить на тормозах, и на Вешнева с его деньгами махнуть рукой. Но вот Жана они будут искать до упора. Эта сволочь посмела поднять руку на сотрудника полиции. Найти его и взять – дело чести.
Глава 13
Два миллиона триста тысяч рублей. Много это или мало? Не то, но и не другое. Восемьсот тысяч долларов – вот где много. Но эти деньги ушли и уже не вернутся. В активе только четыре пачки по полмиллиона в каждой и три упаковки с тысячными купюрами. Вот и все, что Жан мог накопить, вкалывая на Антипа. Он снял эти деньги с банковского счета. На них теперь ему придется жить в бегах, уныло и стремно.
– Меня уже ищут, – сказал он, с тоской глядя на Ксению.
Жан и хотел бы взять ее с собой в неизвестность, но зачем ей нужна такая собачья жизнь? К тому же, честно говоря, ему одному будет проще.
– Да, ты ударил полицейского, но у тебя не было выхода, – сказала она и вздохнула.
Банк остался позади. Они ехали в машине, выползали из Москвы в плотном потоке авто. С черного неба, подсвеченного фонарями, валил снег. Пробка, ненастье – как раз то, что им сейчас нужно. Не найдут их менты, не вытащат из этой толчеи. Но на душе неспокойно, тревога теребит нервы, эти раскаленные струны души.
– У тебя нет другого выхода, кроме как оправдывать меня, – сказал Жан и грустно усмехнулся. Ты хочешь убедить себя в том, что я хороший. А я плохой. У меня кровь на руках. Я сегодня стрелял в человека. Я ударил мента, возможно, убил его.
– Ты хороший. – Ксения упрямо мотнула головой.
– Твоя любовь – мертвая хватка.
– Я тебя предупреждала.
– Да, но ты вцепилась не в меня, а в себя, сама пожелала оказаться на привязи. А тебе нужно бежать от меня как от огня.
– Ты хочешь, чтобы я ушла? – Голос у нее дрогнул, на глаза навернулись слезы.
– Нет, я не хочу, чтобы ты уходила. Но и ехать со мной ты не можешь.
– Почему?
– Да потому, что я сам не знаю, что меня ждет впереди. К родителям в деревню я не поеду, к родственникам тоже, а свободной хаты у меня нет. Придется искать.
– Ничего, найдем вместе.
– А институт?
– Все равно.
– А если нас найдут?
– Я готова на все.
– И все-таки ты должна хорошо подумать.
– Если ты не хочешь, чтобы я с тобой ехала, то так и скажи.
– Я хочу, но…
– Никаких но! – Сначала Ксения приложила палец к его губам, а потом накрыла их поцелуем.
Машина ехала медленно. Жан решил, что удержит управление, поэтому прижал Ксению к себе и перевел короткий поцелуй в затяжной. Вкус ее губ и тепло девичьего тела успокоили его, сняли острые симптомы тревоги. Если Ксения так предана ему, то с ней в изгнании будет легче.
Ксения оторвалась от Жана, но тут же обхватила его правую руку и прижалась к ней до дрожжи в теле.
– А куда мы едем?
– Куда-нибудь. Чем беспорядочней наше движение, тем трудней нас будет найти.
– Эта дорога на юг ведет.
– Туда и поедем.
– У меня в Кашире тетка живет, у нее можно переночевать.
– Там нас и накроют.
– Кто?
– Да хотя бы менты.
Он знал, как работает уголовный розыск. Возможно, опера уже установили личность Ксении, вышли на ее родителей, выпытали у них адреса и явки всех, к кому она могла обратиться за помощью.
– Они могут узнать, где живет моя тетя?
– Менты все могут.
– Тогда не надо к ней. В машине переночуем.
Ксения готова была терпеть лишения, лишь бы находиться рядом с ним. Это трогало, умиляло и злило его. Зачем он только связался с Вешневым? Уехали бы с Ксенией сразу, и не искала бы их сейчас полиция.
– А что там у твоей тети?
– Квартира.
– Можно и заехать. Но только до утра.
– А не найдут?
– Не успеют.