– Подождите меня, пожалуйста! – крикнул мужчина.
Игорь придержал дверь, и несколько секунд спустя мужчина влетел в кабину. В руках у него был огромный букет цветов. Жена, значит, в отпуск, а он к любовнице? Или к маме? Или к жене друга на день рождения? Но больно уж роскошный букет, так и рисуется в воображении любовница…
– Вы вниз?
Игорь кивнул.
Мужчина встал впереди него, Игорь видел только тонзурку лысины. Впрочем, не беда, теперь он его не упустит из виду, еще будет возможность разглядеть.
Выйдя из подъезда, Игорь направился налево, к своей машине, мужчина же пошел направо, обогнул дом и стал ловить такси. Игорь аккуратно проследил за ним и, возрадовавшись, что мудро устоял перед соблазном метро, тронулся вслед.
Против всех ожиданий оказалось, что муж Ирины Липкиной ехал отнюдь не на свидание, не к любовнице и даже не к маме, а в институт Склифосовского. Цветы, выходит, в больницу вез кому-то…
Выдерживая дистанцию, Игорь проследовал за ним вплоть до двери, на которой было написано «Приемная». В нее мужчина и зашел, а Игорь сунул голову следом.
В помещении сидели люди и чего-то ждали. Или кого-то. Может, сюда приходят пациенты амбулаторно на прием к врачам? В глубине помещения находилась кабинка с надписью «Диспетчер». Однако муж Ирины уверенно направился к внутреннему телефону, затем коротко переговорил с кем-то. Слов Игорь не сумел разобрать и решил подождать немного за дверью. Внутрь он входить поостерегся: не зная ситуации, он мог легко привлечь к себе внимание неадекватным ей поведением.
Дверь «Приемной» беспрестанно растворялась, люди входили-выходили, чем Игорь пользовался, чтобы заглядывать в помещение и не терять из виду свою цель. Наконец он услышал: «Липкин Евгений Николаевич!» Мужчина встал и двинулся навстречу врачу, полной пожилой женщине с властным лицом, протягивая букет. Понятно теперь, кому предназначались цветы… И в чем же тут дело, интересно?
Игорь снял куртку, повесил ее на руку, не оставив шансов мужу Ирины опознать своего недавнего соседа по лифту. Проскользнув в «Приемную», подошел к ним как можно ближе, чтобы услышать хоть обрывок разговора…
И услышал!
«…Евгений Николаевич, я ведь вам уже говорила: в реанимацию нельзя. Понимаю, понимаю, вам хочется посмотреть на жену, подержать ее за руку, но таковы наши правила. И, поверьте, они вызваны жесткой медицинской необходимостью…»
Игорь счел, что узнал достаточно. Он повернулся и быстро вышел из «Приемной». М-да, вот так сюрприз! Ирина Липкина в реанимации! И – «посмотреть на жену, подержать ее за руку»… – она без сознания! Иначе бы список дополнил глагол «поговорить». Ну и дела! Неделю назад она улетела в отпуск, а вернулась из него в коме… Что же с ней случилось?
Это следовало разузнать, – но как? Вряд ли врачи скажут ему, даже если они в курсе. Надо бы найти поход к мужу Ирины, разговорить его…
Игорь снова сунул голову в «Приемную». Липкин был там, сидел на стуле и читал какой-то журнал. Почему он не ушел после беседы с врачом, Игорь не представлял, но, если повезет и он задержится там еще на какое-то время, то…
План быстро сложился в его голове. Игорь вышел на улицу, сел в свою машину и отправился на поиски цветов. Купив нарядный букет, он вернулся в «Склиф».
Ему повезло: Евгений Николаевич все еще находился в «Приемной», стоял у окна. На этот раз Игорь сумел разглядеть его получше: высокий, худощавый, темно-русые вьющиеся волосы вокруг лысины, курчавая бородка и холеные усы, мелковатый для мужчины нос, который венчали дорогие очки. Похож на профессора приличного учебного заведения.
Не обращая внимания на него, Игорь вошел в помещение, стремительно направился к диспетчеру и заговорил громко, возмущенно:
– Я пришел навестить коллегу, Ирину Петровну Липкину, цветы вот купил, но меня к ней не пускают! Меня сюда направили, к вам, но я не понимаю, почему я не могу пройти к ней в палату?!
Краем глаза он увидел, как Липкин встрепенулся, выпрямился и двинулся к нему.
Диспетчер принялась что-то объяснять, как вдруг локтя Игоря коснулась рука. Он обернулся: перед ним, как и ожидалось, стоял Евгений Николаевич.
– Вы к Ирине Липкиной, да? Извините, вы громко говорили, вот я и услышал, – интеллигентно улыбнулся он. – Я ее супруг, Липкин Евгений Николаевич.
– О! Приятно познакомиться… – Игорь решил не представляться, пока не спрашивают. – Понимаете, я хотел навестить ее, мы коллеги, но тут какие-то странные порядки…
– Пойдемте, я вам все объясню. Извините, пожалуйста, – кивнул Липкин диспетчеру, миловидной женщине, – молодому человеку повезло: он никогда не находился в подобной ситуации и не знает…
– Да ради бога, – откликнулась та.
Не отпуская локтя Игоря, Липкин повел его к выходу из «Приемной».
– Вы не против поговорить на свежем воздухе?
Разумеется, Игорь был не против. Где угодно, хоть в туалете, – главное, поговорить.
Они вышли за ограду.
– Курите? – спросил Липкин, доставая сигареты.
– Нет.
– А я вот бросил три года тому назад, да снова закурил, когда с Иришей несчастье случилось… Что касается здешних правил, то в реанимацию пускают лишь в исключительных случаях. Я это так понимаю: когда наступит пора прощаться… К счастью, состояние моей жены небезнадежно. Однако навестить ее вы не сможете. Она находится на четвертом этаже, но туда вас не пустят, и не надейтесь.
– Как жаль… Хотелось ее повидать…
– Она в коме.
– Знаю, но все же… Мы все так обескуражены… Ирина улетела отдыхать, а вон как все повернулось… Я даже не представляю, что произошло!
– Вы разве не вместе с ней на отдых ездили?
– Я? – искренне удивился молодой человек. – Нет.
– Надо же, – с тонкой иронией произнес муж Ирины. – Я был уверен… Впрочем, неважно. Иришу сильно избили там, в Тунисе. Местной полиции не удалось найти бандитов, но там считают, что ее хотели изнасиловать… Она ведь яркая женщина, сами знаете, а там народ дикий… Она сопротивлялась, и эти негодяи разозлились. Решили ее проучить.
– Боже… В отеле?!
– Да. Никто не видел, никто не слышал. Система бунгало, отель расположен на нескольких гектарах. Ириша успела прислать мне фотографии. Она меня любит, знаете ли.
Игорь снова подивился: странное дополнение, вовсе не обязательное по смыслу.
– Что же это за отель? Ирина Петровна ведь не могла поехать в какой-то захудалый! Но тогда как же в него смогли пробраться бандиты?
– О, не сомневайтесь, отель очень приличный. Ириша хоть и схватила горящий тур – в этом она вся: заранее не позаботилась, работы у нее слишком много! – но выбрала пять звезд. Отель французский, она не любит встречаться на отдыхе с соотечественниками. А как пробрались… Дикие люди, что вы хотите! Могли и по пальмам перелезть, аборигены это умеют, не очень-то далеко от обезьян ушли.
Как мило. «Интеллигентный» расизм.
– Когда это случилось?
– В прошлое воскресенье вечером. Она два дня пролежала в местной больнице, пока ваша контора не договорилась о ее транспортировке на родину. Неужели вы не в курсе?
Ах да, он ведь «коллега» Ирины, нельзя об этом забывать! – спохватился Игорь.
– Разумеется, в курсе, иначе почему я здесь? Но никаких подробностей нам не сообщали…
В воскресенье. А Михаила Козырева выкинули из окна в понедельник. И его квартиру перевернули вверх дном. «Дикие люди» тут ни при чем, да и Тунис не та страна, где они водятся. По крайней мере, пока еще не одичали после своей революции, а там уж как Аллах решит, на всё его воля, как известно… Ирину не собирались насиловать – да и кто б из местных полез с такой безумной целью в европейский отель? Нет, Ирину целенаправленно избивали, для этого и пришли. Вернее, для этого их послали: выбить признание, куда дела сердечко!
– А вы, как я догадываюсь, любовник Ириши? – неожиданно спросил Евгений Николаевич с любезной улыбкой.
Ничего себе, поворотик в сюжете! – опешил Игорь.
– К ней из вашей конторы никто не приходит, – продолжал Евгений Николаевич, – только корзину цветов прислали, и все. Я не в претензии, Ириша ведь в коме. Даже цветы ей ни к чему… Только очень близкие люди могли сюда прийти. Поэтому я и догадался, – он снова мило улыбнулся.
В корзине цветов могли быть открытки, записки, – следовательно, имена.
– А где же эта корзина?
– Я врачам подарил. А вы на мой вопрос так и не ответили, молодой человек. Стесняетесь?
В ответ Игорь неопределенно пожал плечами. Он еще не успел сообразить, что выгоднее в интересах расследования: согласиться или отрицать, – и предпочел вести себя уклончиво. Если повезет, спровоцирует собеседника на еще какое-нибудь любопытное заявление.
Так и вышло. Муж Ирины трактовал его жест по-своему и приблизился, вглядываясь в глаза молодого человека.
– Я знаю о вас. Ириша мне все рассказала.
Именно в этот момент позвонил Кис. Пришлось отойти в сторону, хотя Игорю страшно не хотелось прерывать столь увлекательную беседу. Быстро переговорив с шефом, он вернулся к Евгению Николаевичу чуть ли не бегом.
Так и вышло. Муж Ирины трактовал его жест по-своему и приблизился, вглядываясь в глаза молодого человека.
– Я знаю о вас. Ириша мне все рассказала.
Именно в этот момент позвонил Кис. Пришлось отойти в сторону, хотя Игорю страшно не хотелось прерывать столь увлекательную беседу. Быстро переговорив с шефом, он вернулся к Евгению Николаевичу чуть ли не бегом.
Но тому тоже явно не терпелось продолжить общение.
– У вас все это началось полгода назад, не так ли? Я не стал возражать, – подхватил он прерванную нить беседы. – Думаю, Ира вам передала наш с ней разговор? Когда она мне призналась?
Игорь, наконец, сделал выбор: принял навязанную ему роль. Может, удастся вытянуть полезную информацию…
– Полгода? Так она действительно вам всё рассказала? Вы знаете мое имя? Должность?
И Игорь поздравил себя с правильным решением – не представляться Липкину. А ну как сейчас тот скажет «Вася».
– Не интересовался. Я Ирише пошел навстречу, потому что понял: у нее есть потребности, которые я не могу удовлетворить… Я для Ириши – духовный лидер. Вы это знаете?
«Духовный лидер», кто бы мог подумать! С этим маленьким, немужским носиком, с этой слащавой манерой импотента (не только в физическом смысле) и непристойной самовлюбленностью!
Игорь снова кивнул, пряча усмешку.
– В таком случае вы знаете и то, что у нас с Ирой весьма гармоничные отношения в плане… в сексуальном плане. Вы же не думаете, что у меня какие-то проблемы с этим, нет? Но у нее потребности выше… Просто выше. И я отнесся к этому с пониманием. Да вы не смущайтесь, это лишнее!
Игорь не представлял, что сказать в ответ этому странному человеку, да он, похоже, в диалоге не нуждался. У него был готов монолог, он его давно вынашивал, страдая одинокими ночами от ревности и уязвленного самолюбия.
– Ваше имя, говорите? А зачем мне оно? Вы мне безразличны. Ира ведь вам сказала, что у вас с ней отношения только постельные? Что вы лишь красивая постельная принадлежность… Извините, я не хотел вас обидеть.
Игорь осклабился в любезной улыбке, маскируя ею брезгливость.
– Разумеется, не хотели.
– И вас она не любит. Не забывайте об этом!
Супруг Ирины величаво кивнул, бросил окурок в лужу и зашагал обратно в «Склиф».
Игорь набрал номер шефа.
– Кис, ты ни за что не догадаешься, где я!
– Так удиви.
– В больнице! Да не в простой, а в «Склифе»!
– И чему ты радуешься? Что отделался легким ушибом? Или не очень легким?
– Хе-хе, меня сюда привел муж Ирины! В смысле, на хвосте привел. Ирина Петровна Липкина находится в «Склифе»! Она в коме, сильное избиение! И знаешь что? У Ирины есть любовник! Ее муж принял меня за него! За любовника.
– Та-а-ак, давай помедленнее. Как она оказалась в Москве, если улетела в отпуск?
Пока Игорь рассказывал, Алексей успел доехать почти до дома.
– Мы с тобой – гении, – заключил детектив, выслушав подробный отчет.
– Ну, я-то – понятно, а ты чего примазываешься? – непочтительно хмыкнул ассистент.
– Я? Я тебя послал. Битву выигрывает не солдат, а генерал, дорогуша, – развеселился Кис. Он обожал словесные пикировки с Игорем. – Ну, и что молчишь? Не нашелся? Тогда гол в твои ворота!
Он, довольный, закрыл телефон. Но аппарат тут же зазвонил. Детектив посмотрел на дисплей: Игорь.
– Решил отыграться?
– С тобой отыграешься, как же… Кис, ты где? Давай все это обсудим.
– К дому подъезжаю. А что сейчас обсуждать, Игорек? Тут надо новую инфу накапывать. Получить подробности из больницы, найти отель в Тунисе, если удастся, и там тоже разведать. И думать.
– Угу, твое любимое занятие. Причем в одиночку.
– Да ладно тебе. Не ворчи.
– Ты эгоист, Кис. Я твой напарник, между прочим!
Точнее, ассистент, улыбнулся Алексей. Но парнишка вгрызался в сыскное дело с таким энтузиазмом, что Кис нередко представлял его посторонним (клиентам и свидетелям) как детектива. И поскольку сам обожал оное дело, то рвение Игоря всяко одобрял.
– Ты мне даже не рассказал, что в РУВД нашел, – продолжал возмущенный напарник. – Или тебе дело не дали?
– Дали, еще как дали! И, слушай, я еще весьма любопытную вещь должен тебе сказать, насчет Любы! Но ты в амплуа любовника Ирины был столь восхитителен, что я забыл о серых буднях сыска!
– Так расскажи! – рассердился Игорь.
– Я уже паркуюсь у дома. Вот приду, сделаю себе чашку кофе и позвоню тебе. А ты из больницы пока не уходи, покрутись там еще, до закрытия. Вдруг муж что-нибудь новенькое скажет или любовник явится. Или подруга, – подругу всегда можно разговорить!
Кис, как обещал, выдал полный отчет Игорю; поиграл с малышами, почитал им книжку; и вечер наступил.
Алексей любил вечера дома. И не только потому, что он с семьей. Дома – значит, не в спешке, не в разъездах, не в гонке. Дома – значит, можно сколько угодно смотреть в окно, на молодой месяц, который уперся твердыми рожками в черный лоб неба; значит, можно отпустить мысли на ветер, на тот, что ворошит и вздувает верхушки деревьев в сквере, точно кружевные юбки барышень на первом балу; значит, можно на какое-то время слиться с природой, которой так алчет душа городского жителя. И пусть природа ограничена четким прямоугольником сквера за окном – все равно это она, это ее часть, спасительная часть!..
Так потерявшийся ребенок ликует, завидев край материнского платья в толпе.
Двойняшки отправились спать, Саша подошла к мужу, обняла. Они постояли у окна вместе, молча. Она знала, о чем он думает; и он знал, что она знает.
– Родная… – он шумно выдохнул, целуя ее под волосами, в шею.
Больше всего на свете ему хотелось сейчас умыкнуть Александру в спальню, быть с ней, любить ее. Но…
– Сашенька… мне нужно обязательно кое-что узнать… Поскорее. Сегодня. Сейчас. Я ждал, пока ты освободишься. Поможешь?
Она засмеялась. Она слишком хорошо его знала, до смешного хорошо!
Алексей усадил жену за компьютер: с ее знанием французского, только она могла выудить название отеля в Интернете.
И в самом деле, спустя каких-то двадцать минут у них путем отбора осталось только семь наименований. Телефоны были указаны на сайтах.
– У нас разница в два часа… – произнес Алексей. – Сейчас сентябрь? Да, правильно, два. Когда у них переведут стрелки на зимнее время, то станет три. Но все равно еще не поздно, там только начало восьмого. Звони!
Повезло на втором. «Мадам Липкина? Ваша сестра? Да, у нас остановилась, но… Очень сожалею, с ней случилось несчастье. Я приглашу к телефону главного администратора, я не уполномочен рассказывать об этом…»
Несколько минут Александра любезничала на чужом мелодичном языке, затем разъединилась и повернулась к мужу:
– В отель она приехала одна. Остальное идентично тому, что рассказал ее муж: они – точнее, местная полиция – сочли это за покушение на изнасилование. Свидетелей нет, все отдыхающие были в это время в ресторанах и барах. Ирину нашли в кустах, уже без сознания. По словам полиции, напали на нее в номере, в бунгало. Она сопротивлялась, в бунгало все вверх дном, драка длилась долго. В какой-то момент бандит, разъярившись, слишком сильно ударил ее. Ирина потеряла сознание, он испугался, поэтому и не довел до конца «то, за чем пришел», как выразился администратор. Он ее вытащил из бунгало и оставил недалеко от дорожки, чтобы ее нашли и оказали помощь, если она еще жива… Иначе его будут искать за убийство, а это совсем иная статья, чем покушение на изнасилование, как местная полиция решила. Другая статья, и другие силы будут брошены на поиск преступника.
– И дирекция, конечно, исключает гипотезу, что это был кто-то из отдыхающих, – усмехнулся Алексей.
– Разумеется. Какая антиреклама отелю! Среди клиентов водятся насильники!
– А человек со стороны, значит, не видя Ирину раньше – в силу чего и не обольстившись ее красотой, – специально забрался на территорию и целенаправленно двинул именно в бунгало Липкиной! Примерная логика, просто загляденье.
– Думаешь, кто-то специально охотился за ней?
– Думаю. Кто – не знаю, но хотя бы понятно, что любовник Ирины не причастен к избиению, коль скоро она была в отеле одна.
– Или причастен, но не своими руками?
– Руки эти растут из фирмы. Ее любовник работает там, судя по прелестной беседе Игоря с мужем Ирины… Ладно, надо над этим всем еще подумать.
– Не буду мешать, – усмехнулась Александра, – пойду, поработаю над статьей.
…Некоторые утверждают, что когда знаешь человека слишком близко, то в нем не остается тайн, и ты теряешь к нему интерес, влечение. Алексей этих «некоторых» не понимал. Ведь это счастье, когда не приходится объяснять! Когда человек знает тебя столь хорошо, что нет нужды произносить: «Оставь меня одного», – он и сам чувствует.
– Ты не особо увлекайся! – крикнул он вслед жене. – Через парочку часов я приду за тобой, как волк за Красной Шапочкой! – и он грозно рыкнул.