Аспард с обнажённым мечом шёл рядом. Мрак велел спрятать в ножны, чтоб блеск не выдал их издали. Оглянулся на Геонтия, но тот шёл с наброшенным на плечи плащом, а шлем нарочито извозил в грязи...
— Что, — спросил он, остановившись, — неужто замерз кто?..
Один из солдат сказал, сильно стуча зубами и вздрагивая всем телом:
— Да и вы, Ваше Величество... вроде бы... не из жаркой бани...
Мрак хлопнул его по плечу.
— Молодец! Хвалю. Тебе первому разрешаю согреться. Вот эти камни зришь? Не видишь?.. Что за народ пошёл... Наклонись, посчупай... Ребята, эти камни надо разбросать. В дыру не лезть, я пойду первым.
В темноте слышно было тяжёлое дыхание, проклятия. Кто-то вскрикивал, когда усердный сосед откатывал, а то и просто ронял глыбу на ногу. Мрак напрягал зрение, а когда ход расширился, чтобы человек прошёл свободно, вдвинулся, пропустил Аспарда. Тот вытащил из-за пазухи факел в промасленной бумаге, тряпицу, из которой достал огниво, мох, бересту, щепочки.
Мрак наконец взял в руки секиру, двинулся по тёмному ходу. Ноздри жадно ловили запахи, он угадывал по завихрениям воздуха, что шли от его тела, ударялись о стены и возвращались к нему, рассказывая, где поворот, где выступ, где надо пригнуться. За спиной послышались шаги, кто-то зашипел сквозь зубы, донеслись сдавленные проклятия. Мрак узнал по запаху Геонтия, оглянулся, тот догонял его с обнажённым мечом в руке.
— Ты чего? — спросил Мрак.
Он остановился, ждал с секирой в обеих руках. Геонтий догнал, прорычал:
— Какого чёрта?.. Ну как-то повезло, удалось вам отыскать ход... А вообще-то думаю, что о нём давно шпионы доложили, да только у вас всё так и забылось... Но сейчас-то впереди должен идти я!
— Оботрись, — посоветовал Мрак. — Разбежался!
И пошел вперёд уже быстрее, не опасаясь, что военачальник ударит в спину. Приближение крепости ощутил сперва по запахам, потом по неслышному теплу, что никак не могло согреть. Никто другой не заметит, но он заметил, прошёл уже тише, обернулся и знаком велел Геонтию не шуметь, потом сообразил, что тот, слепая курица, в темноте вообще ничего не видит, сказал тихонько:
— Мы уже в крепости. Справа подвалы с мукой... нет, зерном, ишь мышата распищались... слева идут подвалы с солониной. Я сейчас попробую выбить дверь, а тогда...
Геонтий ухватил его за руку. Грубо, как простому солдату, сказал:
— Стой здесь. Пока не подойдут все, нечего и думать врываться! Я не хочу терять людей.
Мрак подумал, сказал с неохотой:
— Хоть ты и дурак, но щас прав. Надо их, гадов, застать в постелях.
Геонтий промолчал. Из туннеля наконец появился слабый свет, усилился, из-за поворота вынырнул с факелом в руке Аспард. Он блестел, как вылезший из бочки с маслом кот. За ним двигались такие же блестящие, всё ещё промасленные воины с мечами в руках.
— Ваше Величество! — воскликнул Аспард.
— Переведи дух, — велел Мрак. — Подождём, пока подтянутся остальные.
Когда в туннеле стало тесно от промасленных тел, Геонтий сказал негромко, но в голосе слышался металл:
— Марцелл и ты, Мапий, поведете свой десяток к воротам. Стражу перебить, ворота охранять. Пелазн и Викий, вы захватываете левую башню. Остальные идут с нами. Главное сейчас ворваться в их барак и взять всех тёпленькими!.. Пленных не брать.
Мрак добавил:
— Но челядь щадить. После боя — пир и раздача пряников.
Геонтий сказал строго:
— Женщин — щадить... Ладно, можно щадить и прочую челядь. Все готовы?
По толпе пробежал сдержанный говор. Геонтий повернулся к Мраку. Сам он оставался в полных воинских доспехах, но уже не выглядел измученным или даже усталым. Жажда схватки, исход которой уже ясен, придала сил, глаза блестят, как у волка, сам едва не подпрыгивает.
Мрак, пряча улыбку, подошёл к двери. Массивная, металлическая, явно не открывали уже много лет. Замка нет, да и нельзя вешать замок с одной стороны, когда не знаешь, с какой придется открывать... явно же с другой стороны дверь на засове...
— Вот здесь ослабело, — сказал он. — Щас я попробую выбить...
Он отступил на пару шагов, дальше упёрся в скользкие тела, а когда метнулся к двери, вместе с ним прыгнул Геонтий. Вдвоем ударили с силой разъярённых буйволов. Дверь устояла, так им показалось, но Мрак услышал скрип сгибаемого железа. Со второго удара дверь распахнулась, на земле звякнула согнутая полоска засова.
Просторное помещение, полное запахов ветчины, копчёного мяса, шейки, грудинки, Аспард с факелом в руке пробежал к дальней двери, к ней повели наверх ступеньки. Мрак и Геонтий снова плечом к плечу вышибли и эту дверь. Навстречу хлынул холодный воздух, по телам хлестнул злой ветер. Но в небе занимается заря, а привыкшим к темноте подземелья глазам показалось чуть ли не совсем светло.
Геонтий взмахнул мечом и бегом повёл тридцать воинов к солдатскому бараку, он сразу вычленил его опытным взором из всех конюшен, поварен, кузниц, оружейной, входа в храм. Десяток блестящих тел понёсся к воротам, десяток к главной башне. Мрак остановился на миг, ноздри уловили словно бы сладковатый запах благовоний. Повеяло знакомым, он ощутил, как на спине поднимается шерсть.
— Куда вы, Ваше Величество? — воскликнул Аспард.
— Посмотрю, что делает хозяин этого замка, — буркнул Мрак.
Аспард сунул факел солдату, что топтался возле них, а сам ринулся за Мраком. Мрак видел, как солдат швырнул факел в лужу посреди двора и бросился за товарищами. Те, как волки, что врываются в овчарню, торопливо вбегали в барак, мечи тускло блестели в хмуром рассвете.
Мрак вышиб двери в главное здание, стены замелькали, прогрохотала под сапогами лестница. Он сшиб единственного стража, что сонно встал на пути. На втором этаже — еще двое возле главной двери, он стоптал их, как слон, ударился в створки и ворвался в спальню.
За спиной ахнул Аспард. В просторном помещении на трёх ложах мирно похрапывают мужчины с женщинами, а за длинным столом мрачно пируют пятеро крепких воинов в полных доспехах, то ли полководцы, то ли отборная стража. С ними полуголая молодая женщина, она вскочила от грохота вылетевшей двери, увидела Мрака и отчаянно завизжала.
— Даешь, — закричал Мрак страшным голосом, — козе в бок от созвездия Гнезда!
— Барбус! — закричал Аспард.
Они ринулись, как два тура на стадо коз. Пирующие вскочили, опрокинув стол, но двое рухнули сразу, обливаясь кровью, другие начали отступать, принимая удары на щиты. Мрак орал и рубил быстро, страшно, на него плескало теплым, он отпихивал умирающего и рубил дальше.
За спиной послышался быстрый топот. Ворвался Геонтий, сразу же вклинился в сечу, потеснил, вылез вперёд, принимая основные удары на себя, на свои стальные плечи, а его меч с каждым взмахом либо наносил глубокую рану, либо поражал насмерть.
Мрак теперь рубил молча, при чужих орать неприлично, ломил стену, как будто это был камыш, плечом к плечу, смели охрану и подступили к спящим, что, диво дивное, всё ещё не проснулись.
Три широких ложа, огромный стол с остатками еды, перевёрнутый кувшин, шесть серебряных кубков и сильный запах вина. Из-под одного ложа с запоздалым рычанием выскочили два огромных гладкошёрстных пса. Бросились с лаем, но вдруг остановились, попятились, а затем с жалобным воем ринулись обратно под столы.
Мрак метнулся к одному ложу, Геонтий ко второму. Его меч блеснул раньше, чем Мрак обрушил секиру на своего, и только третий успел вскочить, глаза ещё одурманены сном и вином, но руки привычно ухватили длинный меч, что терпеливо ждал хозяина у изголовья, и там же широкий щит.
— Умрите! — заорал он дико.
Мрак разнёс секирой щит, а Геонтий сильным ударом вышиб меч. Великан ахнул, тут же секира Мрака разрубила его до пояса и едва не перерубила лезвие меча Геонтия, тот уже успел воткнуть великану в грудь.
За спиной было тихо: ни криков, ни стонов. Геонтий оглянулся, потом посмотрел на секиру Его Величества. Да, после его ударов никто и не хрюкнул, сразу стало тихо, как на кладбище.
Мрак насторожился, взгляд метнулся к небольшой боковой двери. Геонтий перехватил взгляд, тут же, не раздумывая, метнулся в ту сторону. Он успел опередить Мрака, с силой ударился о запертую дверь.
В новом помещении сильно пахло едкими травами, могильным тленом. Полыхал на широком блюде лиловый огонь, окно распахнуто настежь, а худой человек с лысой головой что-то выкрикивал и потрясал кулаками. На глазах потрясённого Геонтия он начал превращаться в длинную птицу с уродливыми кожистыми крыльями.
Мимо просвистело что-то опасное, едва не задев Геонтия. Птица метнулась к окну, но мелькнувшее ударило ее в бок. Геонтий услышал хряск и стук, на стене затрепыхалась эта тварь, а секира торчала победно, пришпилив противника к стене, как тряпку.
Геонтий перевел дух, расширенными глазами оглянулся на Мрака. Тот подошёл, выглянул в окно. Во двор из казармы выскакивали ликующие воины. Еще раньше вышли из главной башни.
Геонтий перевел дух, расширенными глазами оглянулся на Мрака. Тот подошёл, выглянул в окно. Во двор из казармы выскакивали ликующие воины. Еще раньше вышли из главной башни.
— Колдун, — буркнул Мрак. — Сам бы убежал, не жалко. Но сообщил бы... а то и привёл кого. Не люблю.
Геонтий посмотрел на него пристально.
— Ваше Величество... Хотел бы, чтобы хоть кто-то из моих воинов умел вот так метать секиру.
— Ха, — ответил Мрак, — размечтались! А на звёзды они смотреть умеют?
— Нет, — ответил Геонтий озадаченно.
— Ну вот, — ответил Мрак победно, — а эта вся мудрость — от созерцания, понял?.. Смотришь на звёзды и проникаешься, понял? Весь проникаешься, прямо вот так чувствуешь от ушей и до самых...
Геонтий, спросил недоверчиво:
— И что, это как-то помогает... вот так с секирой?
— Конечно, — ответил Мрак убеждённо. — Ведь проникаешься ж!.. Со всем миром соживаешься, наливаешься, собываешься, все в тебе раскрывается, закрывается, снова открывается, а потом опять закрывается, а ты ведь остаешься открыт Высокому и весь из себя Чистому...
Геонтий смотрел пристально, стараясь отделить правду от брехни. Потом вздохнул, сказал рассудительно:
— Нет, для массы это не пойдёт. Может быть, одного-двух, но мне нужно обучение быстрое и дешёвое. Чтобы из вчерашних пахарей за месяц сделать умелых бойцов.
Мрак ухватился за рукоять, Геонтий видел, как под влажной рубашкой пробежали толстые, как удавы, шары. Мрак без усилий выдернул секиру, тело полуптицы соскользнуло на пол. Мрак вытер лезвие, сунул секиру в ременную петлю. Геонтий озадаченно наблюдал, как просто и умело проделал это движение Его Величество, совершенно не думая, что делает, как будто это такое привычное для него движение. Явно в этом созерцании звёзд что-то есть, но в то же время не получится тысячу новобранцев привести на башню мага и учить созерцать звёзды.
Ворвался воин, которого Геонтий называл Марцеллом. Сияющий, забрызганный кровью, он прокричал с порога:
— Всех прямо в постели!.. В такую погоду даже стража спала без задних ног!
— А теперь спит без голов, — ответил Геонтий металлическим голосом. — Вот что значит понадеяться на безопасность да на плохую погоду. Марцелл, надень их доспехи. Возьми десяток, кто еще способен держаться в седле, езжай в сторону Барбуса вдоль застав, сшибай все. Лучше тоже незаметно, как здесь. Чем больше мы сохраним своих жизней, а их положим, тем выше наша слава. Доберёшься до наших казарм, приведи сюда ещё две сотни ветеранов. Лучших! Да, лучших из лучших. Здесь хорошая крепость, а артанцы, как я понимаю, тут же сгоряча постараются её вернуть.
Оскал Марцелла был волчьим. Он бросил на Мрака преданный взгляд, крикнул веселым звонким голосом:
— Всё сделаю!.. Слава Его Величеству!
Воины довольно дружно прокричали: «Слава!» Геонтий подвигал складками на лбу, глаза были озабоченные.
— Беги быстрее. Возьми лучших коней. А вы все, ребята, в главный зал, там очаг горит, я видел. Можно бы саму крепость поджечь, чтобы согреться, но она ж теперь наша.
Один из воинов повел плечами, где пламенела пара царапин.
— Да мы уже в сече согрелись. Хотя Его Величество половину угробил сам своим топором...
Солдаты снова крикнули уже дружнее:
— Слава Его Величеству!
— Слава!
— Слава и его отважному деду!
— Ура!
Мрак вскинул руки, все затихли, смотрели на него преданными глазами.
— Ребятки, — сказал он зычным голосом. — Ваш полководец прав, эта крепость отныне наша. И отдавать её... ни за какие пряники. Артанцам тут не пройти! А если и захотят ещё на нас напасть, то пусть теперь идут через горы. Кстати, я на днях побываю в горах, тоже посмотрю... Я щас отбываю, у меня государственных дел полно, неча всякой ерундой заниматься. Это вы и без меня могли сделать, это я так... отдохнул с вами малость. Порезвился. А вообще-то я человек сурьёзный.
Он снова вскинул могучую длань, Геонтий впился в неё глазами, чувствуя естественную зависть сильного мужчины, воина, к другому, у кого вот такие длани, да ещё и такие вот ладони.
Он вышел во двор проводить Мрака, подержал ему стремя, а когда Мрак взлетел в седло, отступил на шаг.
— Вы правы, Ваше Величество, — произнес он, — мы могли бы завести неплохой флот... Но столько людей не набрать, чтобы посадить на вёсла. А рабов у нас просто нет. Нет, есть, конечно, но их мало. А другие не продадут нам их дёшево. А дорого... у нас нет столько денег.
Мрак нахмурился.
— Ты к чему это мне говоришь? Геонтий буркнул:
— Да это я так... иногда сам с собой разговариваю.
Их глаза встретились. Мрак вскинул руки в прощании, Геонтий сказал:
— Пусть судьба бережёт вас, Ваше Величество.
Мрак усмехнулся, конь под ним пошёл гордо, гордясь таким всадником. Уже свои воины открыли врата, кричали ему весело. Мрак вылетел галопом, а вслед помчался верный Аспард.
По дороге Аспард прокричал сквозь встречный ветер:
— Один палец отгибаю!
— Что? — не понял Мрак. — Какой палец?
— Указательный, — крикнул Аспард. — Я всё время следил за Геонтием. Мог же, гад, ударить Вашему Величеству в спину! Но теперь, скажу честно, у вас нет более верного военачальника.
— Он хорош, — согласился Мрак. — За чужими спинами не прятался. И в полных доспехах пробрался, надо же!.. Там же и плыть пришлось. Когда такой идёт впереди, то хоть стонут, но идут за ним. Молодец. И распоряжался быстро и точно. Значитца, о нём можно забыть, а какая у нас следующая напасть над головой?
Первая застава выглядела пустой, но, когда промчались мимо, Мрак заметил брошенные на обочине трупы. Там уже каркали вороны, суетились быстрые зверьки.
Вторая застава артанцев тоже опустела от сторожей, трупы прямо на дороге, вороны только кружатся над головами, от карканья трещат черепа. Мрак и Аспард пронеслись вихрем, Аспард прокричал:
— Хорошо Геонтий их вышколил! Даже не вывернули карманы!
— Держит в ежовых рукавицах, — прорычал Мрак одобрительно.
У третьей заставы шла резня, но, когда Мрак и Аспард подскакали, защитников уже побросали мертвыми. Марцелл, облаченный в сияющие доспехи военачальника артанцев, вскинул руку с топором, прокричал:
— Слава Его Величеству!
— Слава! — заревели воины. — Слава!
— Ура!
Мрак поинтересовался:
— Потерь нет?
Марцелл счастливо захохотал:
— Даже царапин нет! Никто даже не заподозрил. Мы ж со стороны Артании скачем... И по виду — знатные артанцы.
Он повернул коня, земля загрохотала, когда они понеслись по дороге. Марцелл прокричал:
— Там ещё одна застава, Ваше Величество!.. Последняя. Задержитесь чуть. В вашей отваге никто не сомневается, просто...
Аспард закончил:
— Не будет неожиданности. Давай вперёд!
Десяток воинов промчался с грохотом вперёд, а когда две минуты спустя Мрак и Аспард скакали следом, последних артанцев дорезали, как скот. Отважные, умелые в бою, артанцы даже не поняли, почему вдруг такие же артанцы, как они сами, вдруг набросились на них и пронзили мечами.
Марцелл быстро отдавал приказы:
— Пакий, ты скачи в казарму, приведёшь людей. Ревун, на тебе — кони. Лоций
— отвечаешь за продовольствие. Гони в Несокрушимую все телеги, что найдёшь в округе. Не пустые, понятно.
Мрак заметил:
— Там подвалы забиты провизией... Правда, ваш гарнизон будет побольше, ты прав. Передай Геонтию, что он хороших военачальников растит себе в подмогу. Распоряжаешься хорошо. Умело.
— Премного благодарен! — кричал вдогонку осчастливленный Марцелл.
Воины тоже орали, били в щиты, кто-то встал на уши и дрыгал от избытка чувств в воздухе ногами. Мрак мчался во весь опор, жалея, что под ним простой артанский конь, хоть и очень резвый, но все же не тот огненный, рыжий, подаренный Мелигердой. Чёрт, как неудобно, брякнул такое, а как выкручиваться...
4. ЧЕТВЁРТЫЙ ДЕНЬ НА ТЦАРСТВЕ
Спал, как будто провалился в чёрную угольную яму. Ни снов, ни видений, не сразу ощутил, что по нему что-то топчется. Не просто топчется, а скачет, подпрыгивая чуть ли не до потолка. Но усталое тело требовало отдыха, даже лень шелохнуть рукой, чтобы согнать эту толстую наглую жабу.
Вчера, меняя коней, они к ночи уже были в Барбусе. Он у входа во дворец швырнул поводья стражу, Аспард и его люди спрыгивали по сторонам и сразу же становились так, чтобы закрывать тцара своими телами. Однако больше удивлять ничем не стал, прошёл в свои покои и сразу завалился спать.
И всё бы хорошо, но эта чёртова жаба никак не желает спать спокойно. Начала подпрыгивать, иногда довольно высоко, а когда брякалась обратно костистым задом ему на грудь, дыхание вылетало со всхлипом. Озлившись, Мрак сошвырнул её с ложа, но жаба с глупым упрямством запрыгнула на ложе снова, прыгала и скакала, он слышал, как в темноте звучно плямкают её широкие челюсти.
Рассвирепев вовсе, он заорал. Слышно было, как по ту сторону двери зазвенело оружие, затопали ноги в тяжелых сапогах. В темноте вспыхнула полоска света, обозначив двери.