– Сколько вас?
– Двенадцать человек, сэм вахмистр.
– Негусто. Глянь.
Опустив на землю косой нож отвала, трактор медленно полз вперед, а перед ним катилась, вращаясь и перемешиваясь, целая гора обнаженных человеческих тел. Макс разглядел чью-то руку, безвольно свесившуюся из жуткой мешанины посеревших, перепачканных грязью туловищ. Останки лежали как попало: на спине, на груди, лицом к лицу, – и вся эта груда неторопливо ворочалась, увлекаемая движением трактора.
– А куда…
– В яму, – грубо отозвался вахмистр Титу и протянул Максу фляжку: – На, хлебни.
Сделав глоток, Макс едва не закашлялся: глотку опалила уже знакомая жгучая лавина, в нос ударил терпкий дрожжевой запах. Однако эта порция алкоголя пришлась как нельзя кстати: приближалась ночь, а вместе с опускающимися сумерками начинал чувствоваться холод. В висках зашумело, и Макс подумал о том, что с него еще не успели снять взыскание за тот самый первый случай… Да, впрочем, и черт уже с ним.
– Куда ж их еще девать? – философски заметил вахмистр и смачно сплюнул себе под ноги. – К мамочкам домой отправить? Слишком дорого. Выдадут потом пустой запаянный ящик, и дело с концом. Все равно никто вскрывать не будет. Может быть, скоро и нас так же… В общем, привыкай.
– К этому можно привыкнуть? – возвращая фляжку законному владельцу, усомнился Макс. Почему-то он не мог отвести взгляд от представшей перед ним ужасной картины.
– Это война, понял, парень? – повернулся к нему Титу и, чуть помедлив, дрогнувшим голосом повторил еще раз, будто бы сомневаясь в своих собственных словах: – Это война…
Старт корабля с поверхности планеты – всегда захватывающее зрелище, особенно если таких кораблей не один, не десяток, а несколько сотен. Однако на сей раз это красочное шоу напоминало скорее драму, нежели обычную пьесу с хорошо знакомым всем и каждому сюжетом. Стоило очередному борту покинуть атмосферу Сайноры, как на него, точно коршуны на легкую добычу, накидывалась целая группа дронов, стараясь столкнуть беглеца назад, в объятия гравитации. Беглецы отбивались, как могли.
Первые покинувшие атмосферу Сайноры корабли были атакованы еще до того, как успели занять опорную орбиту. Разделившись на тройки, стартовавшие с «Проклятия Галактики» дроны набросились на огрызающиеся ответным огнем борта, словно назойливая мошкара. Стоя перед широким панорамным экраном, Ник во всех подробностях наблюдал, как три крошечные звездочки промелькнули возле продолговатого фюзеляжа одного из десантно-транспортных кораблей, и в пространстве вспухли яркие облачка отраженной его силовыми щитами энергии. В то же мгновение один из атакующих дронов беспомощно завертелся вокруг своей оси и разлетелся на тысячи сверкающих осколков. Набирая скорость, «десантник» пытался вырваться из цепких объятий гравитации и, используя вращение Сайноры, уйти в межпланетное пространство, но завершить этот маневр не успел: откуда-то из щедро усыпанной звездами тьмы вынырнуло еще три дрона, и пустота вокруг корабля вскипела миллионами темно-зеленых всполохов. Один из них, пронзив защитный энергетический кокон, воткнулся в обшивку двигательного отсека. Сверкнула и погасла желтоватая вспышка, теряя обломки, «десантник» неуклюже завалился на корму, после чего медленно и величественно рухнул в атмосферу, обратившись в ее плотных слоях десятком пылающих огненных комет.
Сверкнуло еще несколько всполохов, и один из дронов, попав в поток испускаемой орудиями беглецов плазмы, разлетелся тысячью медленно гаснущих в темноте искр. Долговязые транспортники казались неповоротливыми и ужасно неуклюжими по сравнению с крошечными полуавтоматическими кораблями Ассоциации, вовсю пользовавшимися преимуществом в скорости и маневренности. Они подбирались к противнику практически вплотную и благодаря тому, что управляемые электроникой плазменные орудия транспортов в ближнем бою оказывались совершенно неэффективными, поливали ничем не защищенные борта целыми водопадами смертоносного излучения. Уже через несколько секунд после начала боя один из транспортов, потеряв управление, начал разворачиваться поперек курса, подставляя свой бок все новым и новым потокам огня. Вскоре все было кончено: огромный корабль утонул в ярком облаке раскаленного газа.
Еще два звена дронов набросились на небольшой десантный корабль, изготовившийся покинуть опорную орбиту. Первая атака бесславно захлебнулась, натолкнувшись на отчаянное сопротивление бортовых батарей. Заградительный огонь был настолько плотным, что два дрона превратились в бесформенные сгустки пламени еще до того, как успели сделать первый выстрел, а уцелевшая четверка под прикрытием гигантского диска Сайноры совершила плавный разворот, готовясь выполнить второй заход. Вновь засверкали длинные трассы плазменных разрядов, и один из атакующих кораблей, потеряв часть обшивки, точно выпущенный из пращи камень, ударил в ярко освещенный солнцем пологий борт «десантника». Брызнули обломки, сверкнул стремительно застывающий в пустоте воздух, полыхнул и тут же погас огонь, задохнувшись в лишенной кислорода пустоте. Троица дронов сломала строй и бросилась врассыпную, уворачиваясь от бешено вращающихся рваных кусков металла и прочего мусора, заполнившего окружающее пространство. Одного из них тут же настиг выпущенный с соседнего транспорта плазменный заряд, и дрон, завертевшись волчком, осветил вечную космическую ночь последним предсмертным салютом.
Ник смотрел на панорамный экран во все глаза. До сего момента он видел подобные сражения только в приключенческих нейрофильмах, и представшая перед ним реальность оказалась удручающе мрачной и неестественно бледной по сравнению с торжественной и величественной выдумкой мастеров человеческих грез. Не было гордо сближающихся, внушающих одним своим видом трепетный ужас космических армад, не было синхронных залпов тысяч бортовых орудий, сеющих повсюду разрушение и смерть, не было громогласных команд, отдаваемых отважными капитанами готовым сражаться до последней капли крови экипажам. Ничего этого не было. В командном центре, освещаемом лишь тусклым светом голографических проекторов, царила напряженная тишина, а противника, находящегося на расстоянии тысяч и тысяч километров отсюда, невозможно было разглядеть невооруженным взглядом. Лишь изредка нарушавшие однообразную темноту проекции далекие вспышки свидетельствовали о том, что очередное творение человеческих рук прекратило свое существование, да нарисованная компьютером картинка демонстрировала скудные подробности разворачивавшегося у поверхности планеты боя.
Вот четыре сближающиеся точки возникли в глубине нарисованной умной машиной трехмерной модели, вот одна из них подсветилась тонким красным кружком, свидетельствующим о том, что это – транспортный корабль «Юнайтед Аэроспейс», стремящийся спастись, затерявшись в бесконечности межпланетного пространства. Но управляемые с борта «Проклятия Галактики» дроны оказались быстрее и проворнее. Глядя на построенное компьютером схематичное изображение, Ник представил себе, как пространство вокруг удаляющегося прочь от Сайноры транспортника расцвело сотнями разноцветных вспышек, как полыхнула меж стремительно несущимися ему навстречу дронами вырывающаяся из орудий плазма, как один из атакующих, застигнутый заградительным огнем врасплох, превратился в брызжущее расплавленным металлом облако. В следующий миг удирающий корабль поглотила огненная буря, и, оставляя за собою широкий след тающих в темноте искр, он разлетелся на миллионы частей, которые, медленно остывая, обречены вечно кружиться вокруг безразлично взирающей на них издалека маленькой и ослепительно-яркой звезды.
– Представление заканчивается, сэм Фадеев, – раздался за спиной Ника вкрадчивый голос Эмиля Баррозо.
– Вы не собираетесь уничтожать весь покидающий планету флот? – с неподдельным удивлением поинтересовался он.
– Не вижу в этом смысла. Свою задачу мы выполнили, а большего сейчас и не требуется. Пусть уходят.
– Но если бы вы перекрыли ближайшие к планете гейты…
– Боюсь, у вас сложилось превратное впечатление об имеющихся в нашем распоряжении технологиях, сэм Фадеев, – покачал головой Баррозо. – Мы вполне можем контролировать гейты, но не в состоянии полностью заблокировать их. Это приведет к нестабильности всей системы в целом. К тому же, чего мы добьемся, заперев эти несколько кораблей здесь и перебив их по одному?
– Как минимум того, что они не сбегут за подмогой.
– Мы знаем, куда они побегут, – мрачно ухмыльнулся толстяк. – И поверьте, обожаемый, мы окажемся там гораздо раньше.
Последние дроны возвращались в ангары «Проклятия Галактики», оставляя пустеющее поле боя. Створки полетных палуб пока еще были открыты, но корабль уже начал медленный разворот, направляя свои дюзы в сторону алеющего вдалеке исполинского серпа планеты.
– Я бы на вашем месте занял кресло и пристегнулся, – посоветовал Баррозо.
Судя по изображению, демонстрируемому на проекционном экране, включились маршевые двигатели, понемногу разгоняя «Проклятие Галактики». Поплыл в сторону черно-белый ковер, сотканный из тысяч тусклых звезд, померк отраженный свет Сайноры, в ушах возник легкий шум, свидетельствующий о растущей перегрузке. В командном центре по-прежнему раздавалось приглушенное гудение терминалов, едва различимое бормотание голосов и шелест системы кондиционирования. Не имея перед глазами навигационных схем, Ник совершенно не мог предположить, куда именно направляется сейчас «Проклятие Галактики», ясно было одно: они летят прочь от планеты.
Он даже не успел понять, что именно произошло в следующий миг. Демонстрируемый проектором рисунок укутавшего Вселенную звездного покрывала внезапно изменился, словно кто-то вдруг выбросил на экран совершенно другую картинку. Ник даже подумал сначала, не вышло ли хитроумное оборудование из строя. Но нет: усыпанная миллиардами далеких светил пустота выглядела вполне привычно и правдоподобно, а посреди нее сиял ослепительной голубизной огромный диск, укутанный полупрозрачной дымкой атмосферы и опоясанный ожерельем тонких серебристо-белых пылевых колец.
– Добро пожаловать на Калорис, обожаемый, – довольно хохотнув, прокомментировал этот неожиданно возникший из небытия мираж Эмиль Баррозо.
– Значит, установка Рутта все-таки работает? – с некоторым недоверием спросил Ник и внимательно посмотрел в лицо толстяку, пытаясь понять, не является ли все это каким-нибудь грандиозным розыгрышем.
– Значит, работает, – подмигнул ему в ответ Баррозо. – Отдохните немного, сэм Фадеев, в ближайшее время не произойдет ровным счетом ничего интересного.
– Откуда такая уверенность?
– Готов предложить пари! – вновь рассмеялся коротышка. – Как вам известно, тут, на Калорисе, расположена штаб-квартира наших заклятых друзей из «Юнайтед Аэроспейс». Думаю, они уже в полной мере оценили наши возможности, потому присутствие «Проклятия Галактики» на орбите придаст грядущим переговорам нужное направление. Это займет какое-то время, так что отдохните, сэм Фадеев, отдохните. Я пошлю за вами, когда вы мне снова понадобитесь.
Только сейчас, прислушавшись к себе, Ник понял, насколько он все-таки устал. К тому же понемногу давал о себе знать легкий голод, и потому он решил не заставлять Баррозо упрашивать себя дважды.
Вопреки ожиданиям, на камбузе было довольно-таки людно. Свободные от вахт члены многочисленного экипажа «Проклятия Галактики» сидели за столами и оживленно что-то обсуждали, чуть в стороне отдельной группой собрались пилоты дронов – они сосредоточенно жевали, время от времени обмениваясь короткими фразами. Ник подошел к пищевому модулю. Несколько прикосновений к виртуальной клавиатуре – и в прозрачный лоток скользнул заказанный им обед в саморазогревающемся контейнере. Еще раз окинув взглядом помещение, Ник убедился в том, что не знаком ни с кем из присутствующих. Подхватив касалетку, Ник направился к выходу, надеясь отыскать укромное место, где он мог бы спокойно перекусить. Легкий электрический укол коснулся его кожи, от неожиданности он едва не выронил собственный обед. Воровато оглянувшись, Ник бережно прижал контейнер к груди, свободная рука нащупала в кармане гладкий пластик «пада».
– Привет, – раздался хорошо знакомый голос, и Ник непроизвольно вздрогнул, – я бы на твоем месте не торопился с угощением, в следующий раз пожрать получится не скоро. Положи «пад» обратно и слушай внимательно.
Ник осторожно отпустил тонкий пластиковый прямоугольник, пригладил клапан кармана и снова оглянулся, опасаясь, что кто-то заметил происходящее. Нет, кажется, никому не было до него дела.
– Прямо по коридору. Последняя дверь налево, – послышался из кармана чуть приглушенный тонкой тканью голос, и Ник, перехватив поудобнее контейнер с едой, поспешил в указанном направлении. Вот она, эта дверь. Металлическая, узкая, ничем не примечательная.
– Приложи к считывателю ладонь.
Легко сказать, да не так-то просто выполнить, когда у тебя в руках громоздкая блестящая коробка. Едва не выронив свою ношу, Ник с трудом исполнил задуманное. Тихо щелкнул электромагнитный замок.
– Вниз по трапу до надписи «Палуба „Д“».
С легким усилием захлопнув ногой тяжелую дверь, Ник торопливо загрохотал по ступеням. «Палуба „А1“», «Палуба „А2“», «Палуба „Б“» – мелькали нарисованные прямо на стенах указатели. Да сколько же их тут? «Аварийный выход», «Палуба „В“»… Может быть, уже пропустил в суматохе? Нет, вот же она.
Дверь оказалась простая, с механическим замком, открывшимся легким нажатием на холодную металлическую ручку. Длинный, узкий, тускло освещенный лайт-панелями коридор с тянущимися под подволоком трубами. Приглушенное гудение каких-то скрытых в чреве корабля машин. Неприятно бьющий в нос запах затхлости и запустения, словно кто-то оставил в одном из темных уголков старую гниющую тряпку.
– Направо.
Шаги раздавались под низким сводом глухим эхом, хотя откуда взяться эху в этом тесном и мрачном тоннеле? Несколько раз Ник резко оборачивался, пытаясь отогнать гнетущее ощущение пристального взгляда в затылок. Никого. Только чуть слышный гул невидимых механизмов.
– Направо. Вниз. Налево.
В окружающей тишине раздающийся из «пада» голос казался необычайно громким, Ник нервничал, непроизвольно ускоряя шаг. Куда он вообще идет? Зачем он послушался своего неведомого двойника? Он один, на совершенно незнакомом корабле, и черт его знает, чем может закончиться это путешествие…
– Здесь. Положи руку на сканер.
Очередная дверь бесшумно скользнула в стену. Маленькая комнатка, совсем крошечная, на противоположной стороне – круглый автоматический гермолюк. Такие ставят обычно в корабельных шлюзах, а значит, снаружи… Нику совсем не хотелось думать о том, что именно там, снаружи.
– Справа на стене.
В указанном направлении на стеновой панели был укреплен небольшой пульт с допотопной сенсорной клавиатурой. Примитивное устройство, зато надежное: современные «виртуалки» сломаются от первого же чиха, а эта – выдержит хоть взрыв, хоть пожар, хоть полную разгерметизацию.
– Код. Один. Шесть. Ноль. Восемь. Один. Три…
Ник медлил. Что именно произойдет, если он наберет этот злосчастный код, абсолютно неизвестно. Морально он был, конечно, готов к любым сюрпризам, но инстинкт самосохранения не позволял вот так вот запросто протянуть руку к проклятой клавиатуре. Ник настороженно покосился на створку гермошлюза. Наконец, опасаясь, что прозвучавшие только что цифры вылетят у него из головы, а неведомый двойник не соизволит повторить их снова, он принялся торопливо нажимать протестующе запищавшие под его пальцами кнопки.
– …Восемь. Пять. Пять. Два. Четыре. Пять. Три. Ноль. Ввод.
Несколько мгновений в окружающем пространстве ничего не менялось, затем протяжно, будто бы неохотно соглашаясь с неизбежным, выдохнула гидраврика, и лепестки гермолюка неторопливо отъехали в стороны. За ними обнаружился гладкий, блестящий бок небольшого серебристо-черного шара из кермокомпозита около двух с половиной метров в диаметре. Автоматический спасательный бот. Вот, значит, куда привел его притихший в кармане «пад». Нужно только забраться внутрь, нажать на кнопку, или что там у него есть, и крошечная капсула доставит Ника прямо на Калорис, подальше от этого гостеприимного корабля и улыбчивого толстяка Баррозо…
– Куда-то собрались, сэм Фадеев?
От неожиданности Ник едва не подпрыгнул на месте и, резко обернувшись, все-таки выронил на пол контейнер с едой, к которой он так и не успел притронуться.
В дверях комнаты-шлюза стояла, холодно улыбаясь, Эстер. В живот ему был направлен тонкий ствол портативного излучателя.
Глава 7
«Почему-то женщины всегда целятся в живот или в грудь, – отстраненно подумал Ник, не отводя взгляда от глядящего на него тонкого дульного среза, – почему-то в живот или в грудь, а не в голову, что было бы гораздо практичнее…»
– Так что же, сэм Фадеев? – спросила Эстер, чуть склонив голову набок.
Ника почему-то слегка покоробило от этого бесполого «сэм» в ее устах, этого усредненного производного от «сэр» и «мэм», наследия давно минувшей эпохи неистовой борьбы за политкорректность и равенство полов.
– Я никогда не бывал раньше на Калорисе, – стараясь не показывать охватившей его легкой растерянности, произнес Ник. – Решил исправить это небольшое упущение.
– Что ж, чего-то подобного следовало ожидать, – кивнула Эстер. – Меня интересует другое: кто и при каких обстоятельствах сообщил вам код запуска аварийных ботов?
Что-то приглушенно пискнуло, Ник покосился в сторону укрепленного на стене пульта. Тусклый и запыленный дисплей внезапно ожил, запульсировали зеленоватые цифры, замелькал секундами обратный отсчет. Пять минут. Похоже, Эстер не заметила этого либо не придала значения подозрительному звуку, раздавшемуся в тишине крошечного помещения. Что ж, тем лучше.