– Много слышал про граундеров, но никогда их не видел, – сказал Тони.
– Ничего особенного, тяжелые роботы-трансформеры. Такие выпускаются малыми сериями.
– Значит, нам нужно будет куда-то прятаться? – уточнил Джим.
– Нет, достаточно, чтобы вы знали об ударах. Стены и купол легко выдержат ударную волну, они на это рассчитаны, к тому же эпицентр будет находиться более чем в трех километрах отсюда.
Майор подошел к стоявшим у стены боевым комплексам.
– Отличная работа, легкий каркас, малокалиберные экономные пушки. Сколько вы берете таких снарядов?
– По три сотни, – отозвался Тони. – Можем и больше, если бегать не нужно.
– М-да, красота да и только. Тут столько всяких навесных приспособлений, что я даже названия их не знаю.
«А тебе и не нужно», – мысленно ответил Тони.
Заметив на столе ручное оружие, майор Броут оставил комплексы и подошел ближе.
– Это что же, ваше личное оружие? – спросил он, глядя на пару одиннадцатимиллиметровых пистолетов-пулеметов. Это было усовершенствованное штатное оружие дифтских подразделений «антиабордаж», Джим с Тони приспособили их для собственных нужд еще при полковнике Фарковском.
Поменяли стволы на более живучие, изменили пусковую электронику и заказали специальный боекомплект. Вместо обычных болванок, применение которых на борту корабля было безопасно, они получили патроны с активными бронебойными пулями, разогревавшимися при попадании в цель до десятков тысяч градусов. Даже на броне танков и тяжелых роботов такие заряды оставляли глубокие выбоины.
– Я плохо представляю себе, в каких условиях оно может применяться. Все же пушки, по-моему, эффективнее.
– Эффективнее, – согласился Джим и покосился на прикрытое жалюзи окно, прикидывая, выдержит ли оно ударную волну.
– Так зачем же вы держите его при себе?
– На тот случай, если придется сбросить броню и действовать безо всякого плана.
– Нет, на этот раз все будет согласно плану, в этом я уверен. Дифты ослаблены, мы сбросим вас на планету, вы пробежите по скрытым от посторонних глаз маршрутам, соберете информацию, вас снова подхватят и все… А вот это гранаты, правильно? Я слышал, что такие бывают – с механическим взрывателем. Но подрыв радиосигналом мне нравится больше.
– А еще лучше мыслепосылом, да? – усмехнулся Тони. Он стоял у плитки и следил за тем, как быстро вода набирает оранжевую краску.
– Да, это вообще идеальные условия. В механическую же схему вмешаться уже нельзя.
– Вот именно, сэр, если я дернул кольцо и бросил гранату, она обязательно взорвется на позициях противника, и никакой перехват управляющего сигнала мне не страшен, – добавил Джим.
– Тут я с вами согласен, капитан. Взлом системы управления такой гранате не грозит. А это что, виброскар?
– Нет, обычный нож.
– Но какой от него толк? Виброскаром можно пробить тыловое бронирование тяжелого робота, а ножом нет.
– Зато виброскаром нельзя срезать молодое дерево, чтобы устроить себе убежище. Нельзя выкопать из земли съедобные клубни и разделать пойманную змею.
– Фу, какие вы гадости говорите… – Майора передернуло. – Ладно, пойду извещать других, хотя, признаться, мне нравится проводить с вами время. От вас узнаешь много интересного.
Майор ушел, и напарники остались одни.
– Интересно ему, – сказал Джим. – А сам небось уже отчет составил.
– Ясное дело, он ведь на работе. Открывай туалет, пора воду сливать.
51
Включив подачу, лейтенант Триш с беспокойством прислушался к работе электродвигателя – в его шуме стали проскальзывать подозрительные хрипы. По правде говоря, лейтенанта это не удивило, ведь отряд кирасиров погружался в грунт до двадцати раз за день, и если тяжелые «баубуры»-гиганты могли заглубляться на десять метров и были рассчитаны на большие нагрузки, то механизмы легких кирасиров на столь жесткую эксплуатацию рассчитаны не были.
Уже на третий день пребывания в лесах Лесгафта лейтенант Триш приказал легким кирасирам не зарываться глубже полутора метров, при максимально допустимых четырех. Таким образом он рассчитывал сберечь ресурс оборудования и оказался прав, ведь отряд находился в лесах уже вторую неделю.
Поначалу штаб обещал снять их с позиции через неделю, когда пришел срок, сказали – еще три дня, но теперь уже Триш был уверен, что никакой эвакуации не будет. Их оставили драться до последнего, и он к этому был готов. В решимости сержанта Ваккумера лейтенант тоже не сомневался, а остальные и вовсе были роботами.
Сорок кирасиров и двенадцать «баубуров» – подразделение среднего и глубокого укрытия, или «граундеры», как их называли канкурты.
Но это было две недели назад. Две недели ежедневных обстрелов объектов противника и две недели ответных штурмовых ударов авиации, в особенности дискорам с их злыми пушками.
Они зависали над кронами серебристых папоротников, выискивали воронки и начинали гвоздить по ним сверху. Полтора метра грунта не всегда спасали. Случалось, снаряды пушек настигали кирасиров в глубине, и тогда все заканчивалось подрывом боезапаса либо тихой гибелью очередного солдата. Он переставал отзываться на тестовые сигналы и больше не появлялся на поверхности, навсегда оставаясь в подземном убежище.
«Баубуры» прятались значительно глубже, но и на них находились всепроникающие управляемые бомбы системы «гликоль». Их сбрасывали со штурмовиков в воронки, остававшиеся на месте погружения «баубуров». В таких случаях от цели не оставалось ничего, кроме перемешанной с грунтом металлической стружки.
Лейтенант достиг поверхности, створки распахнулись и сложились за спиной в ангар-ранец. Винт подачи поработал еще немного, чтобы лейтенант смог сделать шаг, а затем подогнулся и тоже убрался в ранец, сделав его вдвое тяжелее. Впрочем, таскать оборудование лейтенант уже привык, а последние две недели очень этому поспособствовали.
Неподалеку, между корнями папоротника, на поверхность вышел кокон сержанта Ваккумера. Свернув створки, сержант повернул к лейтенанту красное, припорошенное глиной лицо. Герметичность створок со временем нарушалась, и теперь при каждом погружении им с лейтенантом приходилось глотнуть пыли. Однако помимо землеройного оборудования сержанту Ваккумеру приходилось таскать на себе еще и блок связи – огромный прибор, позволявший связываться с командованием на большом расстоянии.
Дождавшись, когда сложится ходовой винт, сержант подошел к лейтенанту. Он был на полторы головы выше Триша, хотя рядом со штатными кирасирами выглядел куда скромнее.
Те были выше сержанта еще сантиметров на двадцать, зато на фоне «баубуров» казались малыми детьми, ведь они достигали четырех метров в высоту и двух тонн веса, а внешне напоминали жуков. «Баубуры» носили под крылышками стодвадцатимиллиметровые минометы с кулисной подачей, рассчитанной на пятьдесят четыре мины.
В качестве второго оружия эти гиганты располагали тридцатимиллиметровым гранатометом с двумя сотнями гранат. На крайний случай. Бронированные «крылышки» этих гигантов надежно защищали приводные механизмы, генераторы и батареи, вот почему за время пребывания в лесах Лесгафта «баубуры» потеряли всего четыре единицы, тогда как из сорока кирасиров до последней переклички дожили всего четырнадцать, включая сержанта Ваккумера и лейтенанта Триша.
– Опа, кажется, новое сообщение! – сообщил сержант, весь превращаясь в слух, чтобы выловить из радиоболтовни и помех нужную информацию.
– Что там? – нетерпеливо спросил лейтенант. – Что сообщают?
Несмотря на решимость сражаться до конца, он все еще лелеял надежду, что их все же эвакуируют на большом и надежном корабле.
– Нет, это не сообщение…
Сержант крепче прижал к голове массивные наушники.
– Это перехват…
– Ну и что там? – настаивал лейтенант, чувствуя, как вибрирует грунт от выходящих на поверхность «баубуров».
– Плохие новости, командир, – хрипло произнес сержант и мазнул по взмокшему лицу грязной перчаткой. – Канкурты вызвали орбитальные бомбардировщики. Две штуки. Будут бить тяжелыми зарядами.
– Насколько тяжелыми?
– Сказали, четыре единицы. Учитывая грузоподъемность орбитального бомбера, это «эрэсы». Либо четырехсотые, либо даже девятьсот двадцатые.
– Да не может такого быть! – воскликнул лейтенант. – Куда тут девятьсот двадцатые бросать, ведь форт совсем рядом?
Тем временем кирасиры и «баубуры» продолжали подниматься на поверхность и рассредоточиваться по округе. Им были незнакомы сомнения и переживания. Определяющим для них являлись ресурс механизмов и заряд батареи.
– Значит, форт надеются сохранить, сэр.
– Вот что, Ваккумер, давай поработай штурманом, посчитай примерное время удара. Это для нас сейчас очень важно.
– Вот что, Ваккумер, давай поработай штурманом, посчитай примерное время удара. Это для нас сейчас очень важно.
– Да уж понимаю, сэр. Возьму за исходное время отклика бомберов на запрос.
– Давай, займись. А я пока пройдусь, посмотрю, все ли наши вышли.
Лейтенант включил ослабленный сигнал переклички и двинулся на показания пеленгатора, на ходу проверяя наличие своих бойцов.
Золотистая сороконожка полуметровой длины соскользнула с папоротника и щелкнула жвалами рядом с рукой Триша, однако он ее даже не заметил. Его отряду грозила куда более грозная опасность – полное уничтожение. Канкуртам надоели беспокойные дифты, и они решились на крайние меры. После удара здесь должен остаться только большой кратер, и даже если кого-то не вырвет из земли взрывной волной, смещения слоев грунта размажут беднягу, не вынося на поверхность.
– Так… Так… Так… Ты – есть, ты – тоже в наличии… Ага, Поцарапанный, ты тоже в строю. Это радует. А кто это там? Лиловый?.. Тоже в порядке… Сколько на всех боеприпасов?
Лейтенант взглянул на экран своего мини-терминала, куда стекалась информация о состоянии отряда. На всех получалось тридцать две мины. Больше ничего нет. Крупнокалиберные пулеметы кирасиров – это уже последний аргумент. Стены форта ими не сокрушить, годятся лишь для ближнего боя. Но кто пойдет с ними драться? Кому это нужно, когда имеются «эрэсы девятьсот двадцать»?
Два кирасира на сигнал переклички не отзывались. Лейтенант нашел их воронки. Одна выглядела так, будто никто и не собирался из нее выбираться, а из второй торчали вершинки разомкнутых створок. Поняв, что не выйдет на поверхность, робот решил открыть створки, чтобы обозначить себя.
– Так, приятель…
Лейтенант опустился рядом, вытянул из рукава коннектор и, просунув руку в щель между створок, подключил его к порту для тестирования.
Если у кирасира вдруг разрядились батареи, ему еще можно было помочь, генератор любого «баубура» мог зарядить их за десять минут. Однако проблема оказалась не в батареях, тестовая программа сообщила, что у кирасира полностью разрушена подача.
То ли разорвало мотор, то ли вытекла смазка, но больше этот кирасир ни на что не годился.
Лейтенант выдернул коннектор, распрямился и, оглядев грязное, маячившее между серебристыми кронами войско, ухмыльнулся. Ему пришла в голову хорошая мысль – как устроить напоследок настоящее веселье.
С этой мыслью он поспешил к сержанту:
– Ну что хорошего скажешь, приятель?
– У меня получается сорок пять минут, сэр, – сказал тот.
– Вот и отлично. А теперь слушай, что мы будем делать. Сейчас скорым маршем двинемся в сторону форта. Метров за триста остановимся – там как раз небольшая вмятина от воздушного взрыва, правильно?
– Так точно, сэр. Глубина два с половиной метра.
– Вот. Значит, сумеем подобраться незаметно.
– Минами мы их и отсюда достанем, – осмелился заметить сержант.
– Ты прав, но толку от этого мало. Зенитки у них надежные, тут мы их не перекидаем, но перед самым ударом зенитки обязательно спрячутся, правильно?
– Так точно, сэр. Опустятся в бронекапсулы.
– А ты, именно ты, Ваккумер, должен уловить этот момент, вот тогда мы рванем к воротам и обрушим на них все оставшиеся мины. Проломим ворота, проскочим внутрь и подождем бомбового удара. Волна будет такая, что сорвет остатки створок и много чего понаделает внутри форта. А потом мы посчитаемся за наших товарищей. Что ты об этом думаешь?
– По-моему, замечательно, сэр! – обрадовался сержант. – Тут им никакие зенитки не помогут!
– Вот и я о чем говорю. Объявляй марш, нужно сматываться отсюда. Не дадим канкуртам прихватить нас тепленькими.
52
Осторожно, словно драгоценным золотым песком, Тони посыпал солью исходившие паром сварившиеся клубни. Теперь, когда они с Джимом основательно проголодались, плоды неизвестной им планеты, казалось, пахли как самая настоящая картошка. Ну, по крайней мере та, которую им на станции изготавливал конвертор.
Отдельно, из небольшой бутылочки, на тарелки было налито подсолнечное масло, называвшееся в меню конвертора «жиры растительного происхождения».
– Завтрак королевский, – произнес Джим и, макнув вареный клубень в масло, откусил кусочек.
– Ну как? – спросил Тони.
– Немного отдает рыбой, но от рыбы я бы сейчас тоже не отказался.
– Согласен.
Двенадцать небольших картофелин на двух крепких молодых мужчин было маловато, однако у них всегда оставалась возможность наесться магнезии.
– М-да, я бы сейчас целое ведро этой картошки съел, – признался Тони, когда от завтрака ничего не осталось.
– Ведро бы нам не помешало. Надо этого бойца снова в рощу послать. И не нужно отвлекать его на другие корешки, пусть накопает этих.
– Боюсь, опоздали мы с корешками. Вот сегодня саданет супербомба, так наши корешки улетят километров на сто.
– Я об этом совсем забыл.
Джим облизал с пальцев масло, потом вытер их салфеткой и, услышав в коридоре торопливые шаги, поднялся.
Дверь распахнулась, и появился майор Броут.
– Я только хотел предупредить: бомбардировщики уже над нами, бомбы пущены! Остались какие-то минуты!
– Спасибо, сэр, – ответил Джим, но майор уже выбежал в коридор.
Тони собрал тарелки, отнес их в кухонный угол, а затем выглянул на улицу через щель в жалюзи.
– Ух ты, артавтоматы и ракетные трубы убираются в стены!
– Значит, сейчас и правда шарахнет, – сказал Джим, садясь на койку.
Не прошло и нескольких секунд, как где-то совсем рядом прогрохотало несколько взрывов.
– Эй, ворота вынесло! – закричал Тони, глядя в окно. – Там гигантская пробоина, Джим!
Пролом оказался настолько велик, что в него стали с легкостью проскакивать солдаты противника. Перепачканные красной глиной, с огромными ранцами за плечами, они были похожи на монстров из фантастических фильмов про звездные войны.
– Хватай оружие, у нас гости, – глухо произнес Тони, заметив, как в пролом начинают протискиваться огромные роботы, высотой в два человеческих роста. Ранцы у них были еще больше, чем у тех, которые уже разбегались по двору форта.
Джим схватил пистолет-пулемет и выглянул в коридор – там никого не было, а снаружи доносился отдаленный вой, сброшенные с орбиты бомбы прорывались сквозь атмосферу.
– Эх, сейчас шарахнет!
Джим ожидал услышать сильный грохот, вроде того, когда они с Тони наводили орбитальный удар на червя-гиганта. Однако вместо этого их комнату вдруг подбросило, и все, что могло упасть, повалилось на пол, а в следующее мгновение ударная волна врезалась в стены форта и хлестнула по куполу, вызвав еще одно сотрясение.
Тони подскочил к окну и тут же отпрянул.
– В коридор, Джим! У них минометы!
Едва напарники выскочили из комнаты, как в одно из окон по соседству врезалась мина.
– Что ты там увидел? Кто там?! – прокричал Джим, когда они с Тони уже стояли в коридоре, прижавшись к стене.
– Там всюду пыль, я только разглядел крупные стволы! Похоже, это те самые граундеры, о которых майор говорил!
– Давай к выходу!
– А смысл? Они во дворе повсюду!
В этот момент снаружи грохнуло еще несколько взрывов.
– Артавтоматы уничтожают, – предположил Джим. – Стены у форта, конечно, крепкие, но если у них достаточно боеприпасов…
Джим не договорил – с лестницы в коридор выскочил майор Броут.
– Граундеры в нашем дворе!
– Мы знаем. Что делать будем?
– Нужно попытаться сдержать их, пока я не подниму из подвала «густава»! Мне нужно на это минут десять!
– А что за «густав»?
– Тяжелая оборонительная машина, он в этом форте уже лет десять хранится – на всякий случай!
– Ну давайте, майор, действуйте, а мы попробуем сделать, что сможем! – сказал Тони. В этот момент мина пробила жалюзи и взорвалась внутри здания. Стены удар выдержали, однако в коридор вылетели сорванные с петель двери и какие-то пожитки – обмундирование и разорванные ранцы.
– Е-мое, а мы даже без защиты! – воскликнул Джим.
Майор побежал к лестнице, чтобы поднять робота, напарникам ничего не оставалось, как последовать за ним.
Во дворе форта участилась стрельба, несколько роботов-охранников и группа роботов-помощников еще сопротивлялись захватчикам.
В коридоре и на лестнице в воздухе висела бетонная пыль. Повсюду хлопали двери и звучали взволнованные голоса. Следом за Джимом и Тони на лестнице показались двое других постояльцев. Они были вооружены и даже одеты в легкую пиропластиковую броню.
На первом этаже оказалось спокойно. Сквозняк вытягивал пыль, так что видимость была хорошая. Тони остановился перед поворотом, не решаясь выглянуть. Он чувствовал, что чей-то взгляд шарит по длинному коридору.