От такой лёгкой жизни всё чаще мужиков стало на грибное зелье тянуть — благо в этом году урожай грибов был невиданный.
Но в целом все были довольны жизнью, только старый Клим Пескарь качал головой и повторял не к месту: «Ох, не к добру всё это! Вот помяните мои слова — не к добру…»
Отмахивались от него: «Не каркай! С новым атаманом не пропадём!».
* * *А Митяю было плохо. Со здоровьем не ладилось. После поединка очень ухудал и высох телом. Временами сильно болела голова. Иногда случались обмороки, во время которых он неожиданно падал и потом долго приходил в себя. Чтобы не ушибить голову приходилось постоянно ходить в каске, снимая её только на ночь. Вдобавок начало зрение подводить. Боясь себе в этом признаться, он каждый день убеждался в том, что видит всё хуже и хуже. Уже за сто шагов не мог отличить дерево от человека.
Рубцы на голове подживали плохо. Очень досаждали вши, поселившиеся под гнойной коростой. Когда дурной запах из-под каски становился совсем невыносимый, шёл он к ведунье Варваре. Она отсасывала гной, становилось чуток легче, но ненадолго.
Пробовали запустить в язвы червей-опарышей, чтобы они гниющее мясо вместе с заразой выели, но даже это испытанное средство не помогало. Немного ещё легчало от настойки из плесени, болотного мха и паучьей паутинки. Однако старая ведьма говорила, что нельзя это лекарство постоянно потреблять — потом ещё хуже будет.
Нашлась и Митяю работа. Прохор поручил каждодневно заносить в специально заведённую берестяную книгу обо всех событиях, происходящих в станице. Вечерами добросовестно записывал он сколько мяса добыли, чья баба родила, да кто прихворнул. Последнее время пристрастился Митяй к чтению. Самым большим удовольствием стало для него вечером распалить лучину поярче и, напрягая слезящиеся глаза, складывать из букв слова, а из слов узнавать новые удивительные истории.
По распоряжению атамана купили казаки на ярмарке десяток настоящих книг — с тонюсенькими бумажными листами плотно сшитыми между собой. На некоторых даже сохранились плотные картонные корочки украшенные рисунками. Аккуратные буковки, написанные нечеловечески ровным почерком, читать было на удивление легко и приятно. После них даже не хотелось открывать корявые берестяные тома, пылящиеся на полке.
Больше всего нравилось Митяю читать историю про мужика со странным именем Робинзон Крузо. Он от души хохотал над бестолковостью этого чудака, пытавшегося выжить на необитаемом острове.[21]
* * *В тот вечер Прохор вкатил в землянку злой и разражённый. Днём на костровище выпороли двух казаков, опившихся грибовки и провалявшихся целый день пьяными, вместо того чтобы общественные работы выполнять.
Почти сразу бабье успело донести атаману о том, как наказанные сильно возмущались. Якобы говорили они, что долго живёт на шее у общества названный сын Прохора и пора бы уже избавиться от больных и хворых, вместо того, чтобы людей заготовками мучить.
Опечалился от такого известия атаман. По закону действительно надо было бы собрать совет да пустить в расход всех квелых, если они не выздоравливают. И нарушать этот закон Прохор не мог. К наступлению холодов придется выбраковкой заняться и первым на очереди будет Митяй, если не выздоровеет окончательно. От всего этого голова пухла.
Нехотя похлебав наваристую кашу, стал молча просматривать записи.
— Слышь, Митяйко, — удивлённо присвистнул он: — За последние три дня у нас заболело аж пятнадцать человек. Что это значит?
— Не знаю, дядько. Сродственники говорят, что лихорадка их мучит, да бубонами все покрылись.
Неизвестно от чего вдруг всполошился Прохор: — Беги-ка быстрей Дмитрий к бабке Варваре и пусть сейчас же больных осмотрит. Опосля ко мне с докладом. Только бегом беги. Одна нога здесь — другая там!
Через час в дверь постучалась старая ведунья:
— Беда, батюшка! Лихая беда. Чумой четыре семьи болеют. Видать от крыс своих заразились…
— Что же делать бабушка?
— Выход один — жечь чумные землянки вместе с людьми. Колом дверь подпереть, да в окошко смоляных факелов накидать. Только так спастися можно.
Станица притихла. Тяжёлым смрадом чадили сожженные землянки. Удушливый запах горелого мяса стлался по улице. Во все семьи послал атаман нарочных с приказом немедленно всё крысиное поголовье уничтожить и сжечь. Под страхом смерти! Только не спешили станичники такие распоряжения выполнять. Без домашних крыс они уже не мыслили своё существование. Без них ждала голодная смерть лютой зимой.
На следующий день пришло известие о том, что ещё в трёх землянках люди заболели.
Сжечь их не удалось. Хозяева, засев у порога, отчаянно защищались от факельщиков. К вечеру больные появились ещё в двух жилищах.
Это был конец. Атаман отдал последний приказ: закрыться в своих землянках и ждать смерти, надеясь на чудо.
К вечеру пятого дня занедужил Прохор. На шее, подмышками и на запястьях вздулись огромные бубоны — сочащиеся гноем опухоли, величиной с детский кулачок.
Хриплым от лихорадки голосом он просипел:
— Это конец, Митяйко. Уходить тебе надо из станицы. Прямо сейчас уходи. Ступай к крысятникам. Зарази их чумой — пущай тоже сдохнут. Отомсти!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Станицы больше не было. Свежевыпавший снежок припорошил ямы на месте бывших землянок. Те, которые не были сожжены, не подавали признаков жизни. Не шел дымок из труб, и не было натоптано следов возле дверей. Похоже, что все вымерли…
Митяй прошёл через распахнутые настежь ворота в частоколе и, не оглядываясь, побрёл на север. Снега в лесу выпало не больше чем на ладонь толщиной, но каждый шаг давался с трудом. Временами лихорадило и от озноба начинало морозить. К головной боли он уже притерпелся, но к опухолям, высыпавшим по всему телу, невозможно было прикоснуться. Одежда, задевая их, причиняла страдания.
Митяй совершенно не помнил, как в забытье брёл по тайге. В памяти сохранились лишь отдельные куски: вот он падает в неглубокий овражек и с трудом выползает из него, вот ловит зазевавшуюся ворону, севшую на грудь, и, прокусив ей горло, высасывает всю кровь. Время, казалось, остановилось и только изредка начинало свой бег, проясняясь в сознании.
В себя привел грубый окрик: — Стоять! Руки вверх! Смотреть прямо перед собой!
Митяй с трудом поднял глаза. Из кустов вылез щуплый мужичонка с взведённым арбалетом в руках. Опасливо подошёл к Митяю со спины и ощупал карманы. Вытащил нож из ножен и, не обнаружив другого оружия, сорвал с головы каску.
— Кто будешь такой? Отвечай?
— Казак я. Дмитрий Титаник.
— Ладно, посмотрим какой ты казак да ещё титаник. — с этими словами он накинул на кисти рук петлю и туго стянул их. Не скрывая радости и довольно похохатывая, дернул за шнур и споро зашагал вперёд, таща за собой пленника.
Митяю стало смешно. Он легко бы смог сбить жалкого крысятника одним ударом ноги даже в таком изнеможденном состоянии как сейчас. Самоуверенность и неискушённость в военных хитростях этого маленького человечка поражали.
Когда вдалеке показались многоэтажки крысятников, Митяй уже почти не мог идти.
Упав, он с трудом поднимался, совсем не чувствуя боли от пинков своего провожатого, брёл несколько шагов и падал снова. Равнодушно смотрел на бегущих навстречу людей.
— Тю! Смотрите-ка Васька Клоп какого здоровенного казака словил! — слышались кругом голоса:
— Да он еле идёт! Славно его видать Клоп отмудохал!
— Ай да Клопяра!
— Ведите его прямо к княгине. Она приказывала всех пленных казаков ей показывать!
Вместе с плюгавеньким крысятником, гордо держащим Митяя за связанные руки, стоял он посреди двора, загаженного нечистотами и усыпанного мусором. Со всех сторон начали собираться любопытные.
На балконе второго этажа показалась стройная фигурка в меховом комбинезоне, туго перетянутом в талии широким ремнём. Митяй вздрогнул, мгновенно узнав её.
Мария! Да, это была она! После того как он видел её в последний раз, она разительно изменилась и похорошела. Гладкая кожа лица была хорошо загорелой, черные волосы свободно рассыпались по плечам, а синие льдинки глаз смотрели сурово и надменно. От уродливой раны на лбу осталась только небольшая вмятина с почти незаметным рубцом.
— Митя… — чуть слышно прошептала она.
Митяя бросило в жар. Он отчётливо осознал, что теперь не сможет ничего сделать для того, чтобы заразить всех чумой. Более того, надо спасти крысятников от этой смертельной болезни. И он принял решение:
— Маша! Чумной я! Убейте меня. Его тоже надо убить — он заразный… — Митяй кивнул в сторону стоящего рядом мужичонку. Тот, ничего не понимая, с отвисшей челюстью, замер на месте. Люди, плотным кольцом обступившие их, шарахнулась во все стороны.
Зловещая тишина повисла над темным двором.
— Стоять всем! Не дотрагиваться до них! — звонко выкрикнула Мария и скрылась в глубине здания.
Крысятник, поймавший Митяя, неожиданно пронзительно взвизгнув, бросился бежать прочь. Из толпы шагнул какой-то человек и, широко размахнувшись, метнул короткое, тяжёлое копьё ему в спину. Бегущий с размаху ткнулся лицом в грязный, затоптанный снег и мелко засучил ногами. Короткие ручки, неестественно выгибаясь в локтях, судорожно пытались дотянуться до толстого древка, торчащего между лопаток.
Митяй отвел глаза и вновь посмотрел вверх. На балконе стояла Мария с взведённым арбалетом в руках. Она решительно прижала приклад к щеке и приникла к оптическому прицелу. Кончик стрелы с отточенным трёхгранным наконечником описывал круги и едва заметно дрожал. Неожиданно она опустила оружие и прикрыла глаза рукой.
— Маша! Стреляй! Мне всё равно не жить! — нашёл в себе силы крикнуть Митяй, и уже вполголоса, добавил:
— …Не жить без тебя…
Мария вновь вскинула арбалет, и стрела с хищным свистом тяжело толкнула в грудь.
Пошатнувшись, Митяй стал оседать на землю. Нестерпимая острая боль тяжёлыми ударами сердца колотилась под рёбрами. Ног он уже не чувствовал, но руками попытался удержать проваливающуюся куда-то вниз землю. Последнее, что он увидел в этом земном мире, в котором прожил неполные восемнадцать лет, были крупные ажурные снежинки, падающие с серого неба и ласково опускающиеся на холодеющее лицо.
* * *Мама, осторожно взяв за руку, влекла Митяя высоко в светлую даль. Странное, неизведанное чувство скорби и сожаления о пустяковой земной суете наполняло бесхитростную его душу.
Далеко внизу остался разрушенный город и серые остовы домов. Большой костёр чадил густым чёрным дымом. Несколько человек, подцепив крючьями многострадальное, безжизненное тело Митяя затаскивали его в гудящее пламя.
На балконе стояла Мария с крошечным младенцем на руках. Прижавшись щекой к его личику, глотая слёзы, она шептала:
— Смотри дочка! Смотри, это твой папка горит… Родной папка… Нет его теперь у нас. И никогда больше не будет.
КОНЕЦ
Послесловие автора
В настоящее время, благодаря мирной политике Великой Княгини Марии, кровопролитные войны между казаками и городскими фермерами остались в прошлом. В 0093 году было проведено Большое братание, вследствие которого обе стороны обязались помогать друг другу в случае голода, эпидемий, нападения внешних врагов или стихийных бедствий.
Автор выражает благодарность Великой Княжне Диане, любезно согласившейся поведать истинную историю об её кровном отце — казаке Дмитрии Титанике-Ботаникове.
Кроме этого, автор благодарит жителей Норильского городища, позволившим ознакомиться с предметами казачьего быта и снаряжения, а так же предоставившим возможность побеседовать с выходцами из казачьего племени.
Написано путешественником и исследователем И.Л. в сентябре месяце 0109 года Новейшей Эры.
Примечания
1
Каннибализм у лесных казаков широко распространён. Поедание соплеменников сопровождается торжественной тризной, на которой каждый из едоков, обязан произнести застольные тосты восхваляющие поедаемого. Согласно обычаю, кости оставшиеся после поминального пиршества, собираются и с почестями хоронятся. Примечание автора.
2
В пищу употребляется не сама кора, а так называемая «заболонь» — светлый подкорковый слой, находящийся между корой и древесиной. Эти волокна высушивают и толкут в порошок, из которого, собственно, и делается выпечка. Такие лёпёшки могут храниться неограниченно долго и служат чем-то вроде мелкой разменной монеты. Употреблять их в пищу считается роскошью. Примечание автора.
3
Среди казаков необычайно развиты различные суеверия. Так, например, считается что если, идя на охоту или в вылазку, надеть чистоё нижнее белье, то удача будет обязательно. Примечание автора.
4
Высушенных насекомых толкут в порошок, из которого варится похлёбка или каша. Это почему-то считается пищей женщин, детей и стариков. В силу сложившихся исторических традиций взрослые казаки таким варевом не питаются, хотя оно достаточно калорийно и отменно на вкус. Примечание автора.
5
Домашняя порода крыс отличается от диких сородичей более мелкими размерами и необычайной плодовитостью. На корм им идёт буквально всё — начиная от костей и досок, и заканчивая пластмассой и экскрементами. Содержатся крысы в больших изолированных комнатах, в потолке которых прорублены люки для кормежки и отлова. Разведение крыс считается опасным занятием. Часто фермеры, по неосторожности, становятся кормом для своих же питомцев. Бывали случаи, кода крысам удавалось прогрызть железобетонные стены и тогда фермеры вынуждены обороняться от почуявших запах живой плоти рассвирепевших грызунов. Примечание автора.
6
Грибное зелье — порошок, приготовленный из редких грибов, растущих только в Северной тайге. Этот порошок можно пить, растворив в воде, курить или просто нюхать. Действие, производимое порошком на человеческий организм сходно с алкогольным опьянением. Казаки приписывают ему ещё целебное и волшебное действие. Ценится грибное зелье очень высоко. К примеру, один «хапок» (это когда рука покупателя засовывается в мешок и он старается «хапнуть» как можно больше в горсть) меняли на дробовик с запасом патронов или женщину средних лет…. Примечание автора.
7
С полным содержанием хроник, написанных Степаном Ботаником и Дмитрием Ботаниковым, читатели могут ознакомиться в книге «Хроники казачьей жизни», выпущенной издательством «Терминал Т» в 0108 году по новому летоисчислению. Примечание автора.
8
При совершении лыжных переходов обувь имеет решающее значение. Лыжные ботинки, или как их ещё называли казаки — онучи, шились из нескольких слоёв кожи и имели толстую жесткую подошву. Внутрь, в зависимости от окружающей температуры, одевались одни или несколько носков из оленьих либо крысиных шкур тонкой выделки. Благодаря специальным креплениям, в таких ботинках можно было легко управлять лыжами, а так же сохранять ноги в тепле при сильных морозах. Примечание автора.
9
Лайдой на севере называют обширные болотистые равнины, часто встречающиеся в лесотундре. Примечание автора.
10
Если казак засыпал на посту, то в наказание соплеменники выкалывали ему один глаз. Примечание автора.
11
Согласно казачьей мифологии, Великие Боги наслали на людей Большой Взрыв в наказание за неуважение к молитвам. Казаки верили, что если не читать регулярно слова молитвы-гимна, то божок Путтен не будет приносить удачу в бою, а бог Ель-Цын откажет в любовной мужской силе и не даст разума на пирушках. Маленький божок хитрости Медвед, может наслать жуткий кризис в хозяйственных делах, а бог света Чубайс перестанет помогать в заготовках дров и экономии жира для светильных ламп. Корни происхождения столь странной религии неизвестны. Среди некоторых богословов бытует мнение о том, что боги, которым поклоняются казаки, некогда были реальными людьми. Примечание автора.
12
Казачье общество отличается нетерпимостью к юродивым и умалишённым. Люди, проявившие малейшие признаки безумства считались порченными и без всякой жалости убивались. Мясо их поедалось без торжественной тризны. На имя сумасшедшего накладывалось табу и его запрещалось упоминать в разговорах. Примечание автора.
13
Для того чтобы костёр не провалился в глубокий снег и не потух, перед его разжиганием обязательно делается «плотик» — основание из нескольких брёвен на котором разводится огонь. Примечание автора.
14
Щёлоком казаки называют мыло, сваренное из золы и жира. Так как для приготовления такого моющего средства требовалось достаточно много животного сырья, то пользовались им редко и в исключительных случаях. Примечание автора.
15
Парка — широкая меховая куртка с капюшоном, без застёжек, одеваемая через голову. Примечание автора.
16
Ичиги — высокие сапоги из сыромятной кожи служащие казакам летней обувью. Примечание автора.
17