ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин 34 стр.


У поздних предгоминид, а затем и гоминид территория определялась количеством пищевых ресурсов на данной площади, достаточной для прокорма определенного количества пар самцов и самок с детенышами которые находились еще под тесной опекой семейной пары, т.е. локтального периода. Лучшие кормовые территории принадлежали именно таким нескольким протосемьям популяции. Они определялись в борьбе в рамках системы доминирования между самцами, подкрепленной действием попечительского инстинкта, которые в данном случае усиливал доминантные отношения.

Хотя самки гоминид не участвовали в системе доминирования, которая к этому времени была уже многослойной и многогранной из-за усложнения отношений внутри их коллективных образований, но выбор самца в качестве будущего «мужа» для создания протосемьи, сказывался и на ее статусе. В доминирующей паре и родившийся детеныш с самого рождения принимал статус своих родителей. Для детей, у которых родители занимали высокие места в системе иерархии, генетические возможности детеныша, унаследованные от отца, а так же образованная вокруг соответствующая психологическая обстановка, давала возможность начать движение в системе доминирования с более высокой ступени. Ну, прямо совсем как у нас! Это подтверждается наблюдениями за отношениями в ассоциациях шимпанзе, которые проводил Гудолл (Gudoll 1992). Результатами наблюдений были выводы о том, что детеныш шимпанзе по какой – либо причине рано оставшийся без матери в принципе имеет довольно высокие шансы остаться в живых в составе ассоциации. Это могло произойти если окружающая обстановка благоприятная в плане количества пищевых ресурсов, но в системе доминирования статус у него будет довольно низкий. До сих пор выбор женщинами партнера для создания семьи, рождения и воспитания детей, стоит на том древнем фундаменте, который сформировали еще гоминиды.

Если пара по какой-то причине теряла детеныша, то уровень ее притязаний на территорию снижался, и статус их в иерархии пар также падал. Эти самец и самка оказывались на периферийных территориях популяции где, скорее всего данная пара распадалась, так как самец из-за наличия в организме гормона пролактина, о котором подробнее мы поговорим немного позже, был в недостаточной мере агрессивен, чтобы удержать самку возле себя, а конкурентов у него хватало. В связи с этим следует уяснить, что ни один из существующих видов приматов не образуют длительных пар, как человек в существующей определенной видовой группе.

 Половая жизнь с появлением протосемьи стала проявляться как коммуникативный процесс отношений между полами, который уже предполагал появления тесного общения выходящего за рамки животного состояния ограниченного только воспроизводством потомства. Это был уже большой шаг в антропогенезе. Все животное в гоминидах дало трещину. Мы – то знаем, что из этой трещины, в конце концов, вырастет человечество, но для этого необходимо было пройти еще несколько миллионов лет. Правда такое состояние между полами существовало только пока имелись условия для существования семейных групп, о которых мы говорили выше.

Ученые даже в мыслях не допускают происхождения семейных пар у гоминид в начальной стадии их эволюционного развития. Они уверенно утверждают, что в то время просто не могло существовать самостоятельно, такое объединение, как элементарная семья. Она, по их мнению, неизбежно было бы нестабильной, потому, что смерть хотя бы одного взрослого члена семьи автоматически влекла смерть остальных членов такой группы. Они предполагают, что их образование могло быть только у человека разумного, и то с возникновением земледельческого периода. Представителей науки сбивает с толку те периоды в процессе антропогенеза, когда в силу определенных обстоятельств от основного сукцессионного ствола «отпочковывался» какой-либо вид или подвид, покидал свою природную нишу и «дрейфовал» по просторам Земли в качестве тупиковой единицы антропогенеза. Там ему приходилось создавать для себя определенные условия, хотя бы в некоторых параметрах похожих на старую, родную экологическую нишу. Качество ее зависело от прогрессивной продвинутости структур головного мозга данного вида. Конечно, вне экологической ниши существование пар, даже внутри первобытного коллектива, было просто невозможным из-за специфики бытия. В принципе это все были тупиковые ветви. Человечество окончательно покинуло свою экологическую нишу 100 – 120, ну самое большое 150 тысяч лет назад, когда очередной потепление навязало им образ жизни охотников-собирателей и экспансию в Евразию, которая была занята в это время расами неандертальцев. В следующей главе мы на этом остановимся подробней.

В любом случае, по данным археологических исследований, образ жизни, как архантропов, так и палеоантропов не предполагал существования семейных пар как способа существования популяций и вида в целом. Он не соответствовал тому перечню условий, которые были представлены в нашей гипотезе несколько раньше, при описании образа жизни ранних предгоминид. Такие структуры популяций могли быть только в тупиковых ветвях антропогенеза.

Земледельческая же культура даже на ранних стадиях предоставляет такие условия, но это уже вторичное проявление информации, заложенной миллионы лет тому назад, когда образование семейных пар было обусловлено самой сутью существования гоминид. В доказательство можно привести пример.

В настоящее время, после рождения ребенка у мужа автоматически (читайте – генетически) повышается уровень гормона пролактина, (скорее всего, включают этот механизм феромоны, выделяемые женщиной и вполне возможно и ребенком), от этого половые функции «папаши» в какой-то мере засыпают. Это происходит потому, что задача данного гормона регулировать уровень развития спермы и степень сексуального влечения путем ограничения выработки надпочечниками другого гормона – норадреналина - «гормона агрессии». У женщин пролактин участвует в образовании молока в период вскармливания. В результате этого получается в некоторой степени «бесполый» и очень заботливый супруг, необходимый в таком качестве в до и после родовой период, для заботы о довольно беспомощных жене и ребенке, о чем мы вскользь упомянули чуть выше.

 

Повышение пролактина вводит современного мужчину как бы в легкую депрессию. Кстати, очень большой уровень этого гормона, к сожалению, нередко «отключает» его от семейной жизни. Это часто случается с молодыми отцами, но данное недоразумение вскоре проходит. Нужно только немного потерпеть. Этот механизм слишком сложен в своей физиологической сути, чтобы возникнуть у сформировавшегося человека каких-то 15-20 тысяч лет тому назад. В человеческом социальном мире он не так уж и нужен. За него работают социальные институты, наработанные в процессе социогенеза. Для этого не нужно даже большой их сложности. Поэтому данный механизм, на новом антропогенном уровне, мог возникнуть только в тот далекий период Плиоцена, когда существование семейных пар было одним из способов адаптации наших предков к проявлениям экологических параметров. В этом нет ничего удивительного. Ведь структура гормонов может не меняться даже при прогрессивной эволюции гуморальной регуляции. Доказательством этого является открытие в клетках простейших и низших растений таких известных гормонов как адреналин, норадреналин и некоторых других. Они выполняют функции регуляторов клеточного деления, движения ресничек и вакуолей и т.д.

При неизменности химических структур функции гормонов могут меняться. Они и менялись. Так гормон пролактин обнаружен так же у рыб, в которых он регулирует выделения кожными железами слизи для питания мальков; у земноводных он руководит образованием оболочки икринок в яйцеводах; у птиц он контролирует некоторые элементы брачного поведения и выделения у кормящих птиц «зобного молочка». Вообще все перечисленные функции пролактина у животных находящихся на разных уровнях организации, служат для успешного размножения. Так, что действия пролактина проявились в самом начале нового периода увлажнения, как результат очередного этапа антропогенеза, образовавшего наши фундаментальные видовые критерии.

Да, пары гоминид, на начальной стадии формирования, несомненно, были, и наши предки пронесли через миллионолетия этот прекрасный способ жизнеутверждения. Но как долго существовали такие пары в ассоциациях гоминид, об этом никто не знает и не узнает за огромной давностью лет. Впрочем, следы этой длительности также можно обнаружить в нашем современном естестве и показателем ее является такое возвышенное и прекрасное чувство как любовь, вернее ее физиологические аспекты, хотя многие считают это чувство романтическим, то есть не подвластным рассудочной деятельности. Ведь случается в жизни, что любовь появляется прямо с первых минут или часов знакомства. Это так называемая любовь с первого взгляда, которая, кстати, считается чем-то мистическим, т.е. предопределением свыше. Отсюда даже родилось мнение, что мол, браки заключаются на небесах. Вполне возможно, что это совпадение параметров биополей данных двух людей, не буду об этом судить, не специалист автор в оккультных науках.

Нормальное, для нашей психики чувство любви, в основном нарастает медленно и незаметно. В течение определенного количества времени, зависящего от психологических особенностей индивида, подсознательно, определяются параметры будущего объекта любви на основании жизненного опыта. Он связан не только с воспитанием в семье и личными переживаниями, но и с тем багажом стереотипов соответствия данных и целесообразности всех физиологических параметров индивида для воспроизводства здорового потомства. То есть, так сказать, проверка на «профессиональную пригодность» в качестве родителя будущего ребенка. Эти параметры заложены в период формирования морфофизиологических критериев человека в те давние времена. Затем появляются знаки внимания к избраннику или избраннице.

На основании неясных чувств симпатии, и расцветает обряд ухаживания свойственный нашему виду. Он тоже начал формироваться в Плиоцене вместе с нашими морфофизиологическими критериями и принимал в себя новые формы с развитием в наших предках человеческих качеств, вплоть до того момента, когда человек стал осознавать свое собственное «Я». В этой психофизиологической системе взаимоотношений самцы демонстрировали перед самкой, готовой к спариванию, свой, так сказать, экстерьер, характер и деловые качества. Гоминиды - самцы предавали большое значение своему внешнему виду в период ухаживания. Ведь до сих пор, мужчины в два раза чаще смотрятся в зеркало, чем женщины. Об этом говорят материалы исследования румынских психологов проходивших в середине прошлого века. Несомненно, были драки, но только из-за места поближе к самке. В конечном итоге ритуала, самка из свободных от «брачных уз» самцов, выбирала себе партнера для совместной жизни на следующих 4 года. С этого момента самец допускался на территорию, где обитали пары, и там определялся его статус в системе доминирования, которая тут существовала между самцами, определяя доминирующую пару. Таким образом, выбранный самец свое место на территории доминирующих пар определял как во взаимоотношении с другими самцами этой основной подгруппы популяции, так и в активности по защите территории проживания семейных пар. Остальные самцы «не прошедшие конкурс» удалялись (или их нервных и возбужденных, скорее всего, прогоняли самцы доминирующей группы) на периферийные участки ареала, где они обитали в сатилитных группах и ждали следующего призыва самки готовой к спариванию, что бы вновь попытать счастья на выборах. Ждали не долго, самок из-за прекрасных условий жизни было много, так что плодились афары в лучшие свои времена очень хорошо.

В предыдущем абзаце прозвучала фраза о процессе ухаживания, как видовом поведении человека. Так оно и есть. Нас природа в этом не обделила. Ухаживание, у многих представителей животного мира является составной частью инстинкта продолжения вида. Оно тормозит извечно агрессивное поведение самца, снижая его половой темперамент или направляя его в несколько другое русло, то есть по более длинному пути для достижения цели. Это заложено в инстинктах для того, чтобы не навредить самке, подготовить ее к соитию и предоставить время для выбора полового партнера. У человека так же одним из двигателей половых отношений является сформированная в подсознании информация об ухаживании. Игровые приемы самцов большинства видов животных и человека в том числе, по идее должны привести к удовлетворению их внутренних побуждений, связанных с инстинктом продолжения рода. От настойчивости самца и осторожности самки, при ухаживании выигрывает весь вид в целом.

У многих представителей видов животных пища приобретает особое значение, когда самец, в период ухаживания преподносит самке что-нибудь съестное. Примеров в природе сколько угодно. Данные «постулаты» половых отношений заложены как в инстинктивных требованиях животных, так и в подсознании человека. Правда, у нас в отличие от застывших инстинктивнорефлекторных форм животного мира на них влияют многие факторы социальной среды.

Связь между вкусовыми, обонятельными и половыми чувствами становится особенно очевидной, когда мужчина преподносит своей избраннице, например, коробку конфет или фрукты. Более же поздний, но эффективней по силе проявления, обряд ухаживания появился тогда, когда наши предки стали ощущать себя личностью. Отсюда такой мощный эффект подарков - цветов, украшений и красивой одежды. Конечно, все это находится на генетическом и подсознательном уровне и впечатано в программу продолжения рода. Вообще вопросами секса, памяти, увлечения и дружбы ведает подкорковые отделы головного мозга. И в основе любви лежит, таким образом, подсознательное, неосознанное влечение, конечно, если это настоящее чувство, а не желание поразвлечься. Определение партнера предполагает наличие для этого объектов выбора. Скорее всего, в начала формирования наших инстинктов продолжения рода на новом эволюционном уровне, появилась комплементарность - зачатки дружбы, основанной на совместной борьбе за выживание. Не нужно думать, что у ранних предгоминид существовала такая любовь как у нас. До этого было еще очень и очень далеко. Сексуальные отношения формируются не произвольно, а в соответствие со сложными закономерностями присущими определенным этапам развития человека и переходящими из одного в другой. Наиболее эффективные и жизнеутверждающие в плане существования вида Homo Sapiens, закреплялись генетически и в подсознании. Постижение смысла этих закономерностей даст возможность наглядно представить один из самых ранних этапов формирования сексуальных отношений, а значит, в какой-то мере определить образ жизни в ассоциациях гоминид вообще и австралопитеков в частности, где было начало сексуальных отношений человека на основании новых морфофизиологических критериев.

 

Осмысление всего комплекса сексуального поведения позволяет подвести некоторые итоги. Прежде всего не вызывает сомнения, что сложнейшая система человеческих, сексуальных отношений универсальна. То есть накопление ее составных частей происходило постепенно и откладывалось в подсознании в виде русской матрешки. Только происходило это в обратном порядке: на самую первую надевалась более современная и прогрессивная в физиологическом и психологическом плане сексоболочка; на нее следующая и т. д. до сексуальной оболочки современного человека включительно. Возникновение каждой такой оболочки, знаменует собой определенный этап становления человека, как в биологическом, так и в социальном плане.

 

В связи с этим, без сомнения, можно отметить, что современные сексуальные отношения в принципе ни чем не отличаются от ранних, в период формирования вида. Иначе выглядят те или иные конкретные детали, образы, понятия, наслоившиеся за миллионолетия существования взаимоотношений в процессе продолжения рода. Они являются отражением объективно существовавших конкретных условий и с изменением их, отношения так же должны были изменяться и трансформироваться.

Почему же это у нас происходит? Какие физиологические процессы рождаются и поддерживают это великое чувство любви, и почему она может угасать? В этом нужно разобраться, хотя бы потому, что без этого мы не сможем определить, насколько долго существовали пары в популяциях гоминид.

В первую очередь необходимо вспомнить, что мозг у человека и его предков является органом приспособления к окружающей среде. С усложнением образа жизни структура головного мозга ранних гоминид, которая была не слишком отличимая от структуры человекообразных обезьян, постепенно стала усложняться и специализироваться, формируя вокруг функциональных основных центров жизнеобеспечения организма новые структуры. Мозг этих животных стал принимать модульное строение, а соответственно и психика так же стала принимать модульную направленность с его способностью предвидения за счет сравнения информации, которую индивид получил в процессе жизни, с возникшей ситуацией или явлением. То есть налицо специализация структур, а значит и их производных, служивших для решения определенных типов адаптивных направлений, усложняющейся жизни. Этот процесс стал возможным на уровне элементарной рассудочной деятельности(77) и мышления у ранних гоминид.

На основании появившейся информации путем процесса упреждающего предвидения принимается решение, а затем выполняется какое-либо действие. При этом мозг должен обязательно оценить правильность такого действия. На заключительной стадии такой оценки он, кроме всего прочего, должен еще и определить правильно ли он отреагировал. То есть должен был появиться механизм, который определял бы состояние удовлетворенности от правильно выбранного решения проблемы. Но ведь между двумя этими категориями деятельности головного мозга существует масса промежуточных моментов. Что же могло служить мерилом таких состояний у представителей гоминидной линии? Это ведь не просто взвесили, замерили и сделали вывод. Там, во времена формирования наших предков, было начало тому прекрасному цветастому букету эмоций, с их тончайшими оттенками и гранями которые имеет современный человек и которого все данные, поступающие в мозг о предмете, явлении, животном или человеке обрабатываются в коре головного мозга во всей сложной информационной совокупности. Кроме того, сигналы поступают и в подкорковые области - подсознание, где находится основная информация жизнеобеспечения, собранная как в процессе антропогенеза, так и в период жизни индивида, с которой и происходит сравнение данных, поступивших в мозг в режиме настоящего времени. Поэтому мы во многих случаях только подсознательно и интуитивно определяем, что в конкретном человеке вызывает приятное чувство или, на оборот, отвращение.

Назад Дальше