— Тогда пока не будем ничего менять, — обдумав проблему, постановила наконец моряна, — иди за мной, я буду передавать тебе самое важное жестами. Вот смотри… правая вверх, внимание, близко чужие, левая — значит отступаем. Я ведь правильно поняла… тебе без источника не удастся обернуться в мангура?
— Мы не оборачиваемся… — буркнул верт и сразу смолк, сейчас не время объяснять ей тонкости магического превращения оборотней. — А к источнику нужно добраться… хотя бы неподалёку посидеть. Но если заметишь что-то опасное — лучше не рискуй. Похожу денёк и на двух ногах. Однако рисковать ради того чтобы подобраться к источнику не пришлось. Услышав донесение Шарика о толпе мужчин с яркими аурами и в балахонах жрецов, вышедших из портального зеркала прямо под дубом, Линел решительно отменила все прежние планы.
— Если бы ты был здоров, а у меня в помощницах хоть пара сестёр — мы бы никогда не отступили, — признала она честно, — но против трёх десятков магистров нам не выстоять. Да и было бы из-за чего! Идём…
я знаю местные реки и болота как свои пальцы. Проведу кратким путём.
Там есть пара слабых источников, немного пополнишь резерв, а к ночи доберёмся до Славы. Спорить Гром не стал, просто свернул с протоптанной дорожки и полез за нею в кусты. А вскоре уже стоял на берегу небольшой речки, следя за действиями моряны, копавшейся в своём походном мешке.
— Вот морская паутина, — подступила Линел к спутнику через нескольку минут, — снимай одежду, я тебя замотаю. В ней тепло и никто не увидит. А вот это зелье придётся выпить мне… иначе будем путешествовать три дня. А Тину нужно как можно быстрее доставить в крепость мастеров, королева морян мне не простит, если с нею что-то случится. Она девушку усыновила.
— Он парень, — вспомнил упрямее заявление целительницы верт и увидел на её губах печальную улыбку.
— Сейчас — да. А тогда стоял на перепутье… и все могло сложиться совершенно по-иному. Но что теперь поминать… вот сетка, ложись в неё и устраивайся поудобнее, только в пути не вертись, мотать начнёт.
— Линел, трое жрецов бегут сюда, быстро. И у них в руках жезлы, — унс действительно мгновенно запоминал названия новых предметов, — какие указания?
— Лети над нами и держись как можно дальше от жрецов, — торопливо скомандовала моряна и скользнула в воду, — мы уходим. На самом деле они уплывали, причём так быстро, что верту, болтающемуся в сетке, привязанной к надетой на плечи моряны упряжи, пришлось искать такое положение при каком водные струи не били ему в лицо. А вскоре он по достоинству оценил невзрачную паутинку, странным образом удерживающую тепло тела. И все равно, через пару часов, выбравшись на берег, верт отбивал зубами барабанную дробь так лихо, что моряна сжалилась и объявила привал.
Глава семнадцатая
Поразмыслив несколько минут, командир достал бумажку, написал одно слово и пустил по кругу. Все прочли и задумались, потом начали брать листок друг у друга и писать какие-то короткие фразы. Беркис искоса присматривал за новыми знакомыми, и все сильнее им завидовал. Так спокойно и доброжелательно посматривали эти мужчины и женщины друг на друга, так искренне волновались за судьбу девчонки, замкнувшей на себе магический кокон, как сам он не делал уже давно.
Да и не о ком ему было заботиться, с той самой поры, как жрец Астандиса забрал из родного дома, уговорив поступить в школу магов. На самом деле все оказалось вовсе не так сладко, как обещал вербовщик, по аурам отыскивавший в дальних деревушках Таджера и Тан-Габира одарённых мальчишек. На Зании жрецам разрешали вербовать только девственниц, а на Сузерд и Имрай вообще не пускали. Ну а жители Хамшира и сами знали, куда лучше пристроить одарённого сынишку, чтоб после всю жизнь не знал ни нужды ни горя. В ученики к фокусникам и предсказателям, а ещё к целителям, но только не в храм. В школе юного Беркиса не учили ни заклинаниям, ни грамоте, вместо учёбы он вообще с первых же дней работал. Храмы Астандиса продают горы браслетов и амулетов, и ради выгоды не заказывают их у ювелиров, а делают в собственных небольших мастерских, расположенных при монастырях. Вот в такой мастерской и работал Беркис, отбирал из вороха наскоро огранённых камушков те, на которые хватало его силы, и часами сидел, сосредоточенно сливая в камни скопившуюся за ночь энергию. И сидел бы там до сих пор, если бы не счастливый случай.
Впрочем… это сейчас маг знает точно, насколько ему тогда повезло.
А в тот день, когда сорвался с крыши, на которой ловил с приятелями голубей, чтоб зажарить втихомолку возле тиглей, искренне считал жизнь законченной. Падая сверху на камни двора, парнишка так страстно желал выжить, что сумел сделать почти невозможное, пробудить в себе неведомое доселе умение. Почти чудом завис на несколько мгновений над выщербленной плитой и шлёпнулся на неё совершенно целым. Зато с напрочь высушенным резервом. Несколько дней после этого Беркис валялся в камере для заключённых без сознания, а когда пришёл в себя, то обнаружил что едет куда-то, засунутый в багажный ящик небольшой тележки. Как объяснили ему позже, едва выяснив, что наглый парнишка, покусившийся на храмовых голубей, напрочь потерял способности, жрецы просто вышвырнули его за ворота. А возвращавшийся домой сельский лекарь, приезжавший усилить свои отвары, прихватил с собой. И не столько из жалости, сколько в надежде на дармовые рабочие руки. Отвары для нового хозяина Беркис варил потом больше года, и вскоре лекарь перестал возить их в храм, обнаружив, что восстановившийся на деревенских хлебах ученик делает это не хуже и совершенно бесплатно.
Он даже начал строить планы быстрого обогащения, но парнишка точно знал другое, через некоторое время жрецы об этом прознают и вспомнят про подписанное им обязательство, хранящееся в храмовых архивах. И потому сбежал, едва собрал немного денег, чтоб прожить первое время. Потом он мотался по городам и сёлам с фокусниками, пару лет жил в учениках у одного ювелира, делавшего на заказ магические амулеты и кольца. А когда понял, что может неплохо зарабатывать и в одиночку, купил домик неподалёку от столицы, женился и открыл собственную лавку артефактов и зелий. И до тех пор, пока не понял, что он для жены всего лишь дойная корова, которую можно понемногу обкрадывать, считал, будто хорошо устроился и все у него прекрасно. И когда Беркис в очередной раз поймал её на воровстве, терпеть больше не стал. Расстался безо всякого сожаления и вдруг понял, что зря мучился сомнениями. Нужно было сделать это ещё пару лет назад. А потом маг решил, что теперь ему самое время заняться выполнением давней мечты, проверить свои способности и начинать усиленно тренировать главную, маги, совершенствующиеся в каком-то одном деле, имели кучу преимуществ. Чья-то рука легонько тронула мага за плечо и он по привычке вскинул руки, готовясь при необходимости бросить одно из тех заклинаний, какие зазубрил наизусть. И тотчас опомнился, рассмотрев в полумраке кабинки лицо командира. Этот имевший брата-близнеца парень, необычайно похожий на впавшую в спячку девчонку был слишком молод, по мнению Беркиса, чтобы ему подчинялись такие могущественные существа, как потомки ваальтов и моряна. Маги Хамшира не в пример простым жителям давненько догадывались, как не просты на самом деле улыбчивые и радушные морянки и полукровки, но предпочитали помалкивать. Интересы у них никогда не сталкивались, так зачем искать себе лишних неприятностей? Свободным магам их и так хватало, храм уже давненько все крепче прибирает к рукам не только способных подростков со всех континентов, но и слабых магов и целителей. А вот в последнее время жрецы упорно пытаются подчинить себе и подобных Беркису одиночек, и нужно ли говорить, как сами маги относятся к подобным действиям. Только трое из десятка хорошо знакомых Беркису магистров ещё остались в собственных домах, не в силах расстаться с любовно обустроенными жилищами и лабораториями. А остальные вдруг воспылали любовью к сельской жизни, причём новые дома купили подальше от Хамшира, в основном на Таджере или Зании.
— Что? — шёпотом спросил маг и его губ тотчас коснулся в предостерегающем жесте тонкий пальчик сидевшей неподалёку анлезийки.
— Чшш! — листок бумаги лёг в руку мага, и он поспешил уткнуться в написанные на нем фразы, даже не подозревая, какой важный момент в своей жизни сейчас проживает. И с каким вниманием всматриваются в его ауру все те, кто может распознавать мельчайшие изменения цвета, безошибочно выдающие не только эмоции, но и намерения. Хотя Беркис и догадывался, что не стоит лгать своим спутникам вслух, но не подозревал, что его истинных намерений не скроет даже полное молчание. «Путешествовать с нами может быть опасно. Если у тебя есть в этой местности надёжное убежище, скажи, где лучше тебя оставить. Но сначала поклянись молчать и никогда не искать Тарля». Беркис прочёл записку дважды, хотя все понял с первого раза. А читая второй раз нагнулся пониже, делая вид что не может разобрать слов, хотя что там было разбирать? Синим по белому написано, что эти необыкновенные люди обойдутся и без него, а он, маг самоучка без выраженной способности, может выбрать кустики, куда его выкинут, как безродного пса. Беркис стиснул посильнее зубы и даже глаза на миг прикрыл, силясь справиться с наплывшим горьким, как полынь, разочарованием, но вдруг ощутил, как его окутывает лёгкое тепло. Оно ничуть не было похоже на жар очага или неровное тепло костра, да оно вообще не грело тело или одежду. Это странное тепло мягким, умиротворяющим покрывалом окутало на миг его душу и магу стало спокойно так, как бывало лишь в раннем детстве, когда он просыпался от залившего каморку солнечного света из распахнутого настежь оконца. Беркис поднял голову и тотчас обнаружил, что на него с доброй улыбкой смотрит сумасшедше красивая анлезийка, которую команда в шутку называла бабушкой.
— Держи, — командир закончил писать новую записку и почти силой втиснул в руку мага, отобрав первое послание. «Никто тебя не гонит, можешь оставаться с нами если хочешь. Просто мы должны были предупредить, что легко не будет. А свой путь каждый должен выбирать сам.» Беркис прочитал и закивал, да хочет он, хочет. И ничего в жизни за свои три с половиной десятка лет так не хотел, как этого путешествия, только сейчас начиная понимать, чего же ему так не хватало в его устоявшейся, размеренной жизни. Вот такой команды… и приготовленных судьбой на тропах грядущего приключений и открытий. Маг вспомнил про Тарля и поискал его взглядом, желая проверить, сделали ли мальчишке такое же щедрое предложение и замер, не зная, как расценить увиденное. Мальчишка спал в своём уголке, подложив одну ладошку под щеку, а второй рукой нежно обнимая совершенно невозможное существо, похожее почти человечьей мордочкой на его хомяка. Но и только. Этот умел разговаривать и при надобности у него из спины прорезывались крепкие крылышки. Впрочем, израненный хомяк вместе с крохотным детёнышем тоже лежал рядом с ними, и его круглый, туго набитый животик равномерно поднимало спокойное дыхание.
— А он? — заметив пристальный взгляд командира, немного смутился Беркис и неожиданно получил одобрительную улыбку анлезийки.
— Он ещё ребёнок, — быстро написала она на листке, — ему нужен спокойный дом. Мы о нем позаботимся. Маг согласно кивнул и спрятал невольную досаду на самого себя. Ну почему такое простое решение не пришло в голову ему самому?! Ведь он мог бы сначала накормить и устроить парня, а потом объяснить ему ценность амулета, утянутого Тарлем в переход и сейчас валяющегося где-то на чердаке… или ещё в каком-то тайном убежище мальчишки. Но сейчас это уже неважно, теперь у него есть новая цель, как можно скорее доказать этим путешественникам свою ценность и благодарность.
— И тогда жрецы бросили на их поимку самых сильных магов… ты же знаешь, последние лет пятьдесят жрецы усиленно собирают по всем материкам одарённых детей, якобы ради пользы народа. По крайней мере так говорит Лостигос. Но зелья и услуги целителей на Хамшире все время дорожают, дошло до того, что минутное дело, вырвать гнилой зуб стоит теперь столько же, сколько день работы каменотёса! А маги учат мощные боевые заклинания, а не защитные.
— К чему ты ведёшь? — нахмурился хозяин и отодвинул чашку с соком, сразу потеряв к питью интерес, — ведь не просто так посвящаешь меня в это?
— Не просто. Один из магов бросил в девчонок молнию такой силы, что вполне мог сжечь дотла даже орка. И хотя Тина успела поставить щиты… они не выдержали.
— Что с ней? — обессиленно роняя руки, выдохнул Аньэлдовиэлль, отчётливо представивший эту картинку.
— Хотя ей было очень больно, разделённая сумела собрать силу и пополнить свои щиты, — тихо и виновато выдохнул Юрейд, казнившийся невольной ошибкой. Ну как он мог подумать, что они влипнут в неприятности не просто в первый же день после перехода, а уже в первые часы! — Теперь её окружает непроницаемый кокон. Но это не самое плохое, пока она была в бессознательном состоянии тело начало перевоплощение. Ему очень хотелось стать мужчиной… и та девчонка, которая была с ним вместе, дочка Зорденса Гадруни подарила ему надежду на любовь.
— Юрейд… я не могу им помочь и ты знаешь, почему. Тогда мне придётся уйти, а тут сейчас нет никого, кому я мог бы доверить тайну пещеры. Придётся идти тебе и проследить, чтоб они без неприятностей добрались до крепости мастеров. Я отправлю сообщение… использую тревожную капсулу, их немедленно пустят внутрь. А потом придётся их попросить срочно заняться жрецами. Ты тоже им помогай, но сам жрецам не показывайся, иначе настряпают страшных легенд… потом сто лет не вычистим. Я тайком выдал Инделирри пояс власти… но теперь не верю, что они его признают. Передай, чтоб не надеялась на него.
— А мастера?
— У них свои расчёты. И если волнения и периоды фанатизма и неверия не выходят за пределы допустимого, вмешиваться им запрещено. Но вот нам эти волнения сейчас вовсе ни к чему.
— Можно подумать, они к чему кому-то другому, — едко буркнул Юрейд и поднялся с травы, — но ведь если я немного… пережму, ты прикроешь?
— А куда же я денусь?
Глава Восемнадцатая
Лёгкий стук расслышали все, а потом распахнулось окошко и в нем, как в раме, возникло встревоженное лицо хотомарщика.
— Там пожар, — объявил он встревоженно, и изумлённо вытаращил глаза, услыхав изо всех углов сердитое шипенье.
— Сворачивай, — поднявшись на ноги шепнул ему парень, бывший командиром в этой разномастной компании, и хумили мрачно фыркнул а ответ. Легко ему командовать, «сворачивай», словно он не на хотомаре летит, а мчит по ровному полю на лошади или на панге! И может в любой момент свернуть куда захотят, хоть вообще назад! А хотомар развернуть не так-то просто, особенно, когда он летит в струе попутного ветра, вот как сейчас.
— Хоть немного в сторону, — шептал Стан, даже не пытаясь заглянуть в оконце. Все равно ничего не увидит, да если и увидит, что это ему даст?
Небольшая ферма, куда они направлялись, ещё недавно принадлежала подданным Афродиты, хотя никто из их соседей об этом не догадывался.
И когда повелительница морян уводила с Хамшира всех своих сестёр и подданных, их дома и поля продали по дешёвке друзьям или тем из соседей, кто казался морянам наиболее достойным такого подарка. А вот теперь Стан начинал подозревать, что некоторым аборигенам это вовсе не понравилась. И теперь он срочно решал, чем они могут помочь новым хозяевам поместья, и как это сделать, чтобы не сбылось предвиденье Лийлезы.
Вопрос, нужно ли им вообще вмешиваться в местные разборки, у командира даже не возникал, едва он осознал, что в бедах новосёлов есть доля вины и его правительницы. Нужно было предупредить покупателей, чтобы нигде не хвастали удачной сделкой. Хотя… не так-то просто это скрыть от соседей, которые десятилетиями живут рядом и могут точно сказать, сколько у кого овец и стогов сена. Командир стиснул покрепче зубы, чтоб не выдать себя сердитым сопеньем, война опротивела ему просто до зелёных чёртиков.
Впрочем, он и дома ее ненавидел, очень быстро, ещё в пацанском возрасте сообразив, кто и зачем с упорством маньяков затевает в родном мире разные конфликты. Те, кто наживаются на продаже наркоты, оружия и военной техники, те, кому хочется получать астрономические суммы легко и быстро, не выдумывая при этом новых технологий и не сажая овощей. Просто сводя в кровопролитной бойне чужие народы и заставляя их покупать залежавшееся на складах оружие. Но там, в своём маленьком городке, Костик был всего лишь больным подростком, и не имел ни особых способностей, ни могущественных друзей, и ему оставалось только писать язвительные посты в комментариях к новостям. А теперь юный командир мог надеяться не только на собственную силу и свой отряд, но и на две мощные расы, и намеревался в полной мере воспользоваться обещанной ими помощью. В конце-концов, в этом мире им предстоит жить, работать и растить детей, и Стан собирался сделать все возможное, но не допустить, чтобы на них когда-нибудь вплотную уставился гнилой и кровожадный лик войны. Корзина хотомара дрогнула, заметно наклонилась, и командир поспешил открыть оконце, проверить, сам хумили заложил такой вираж, или в него попала нечаянная стрела. Хотя пол под сиденьем водителя обычно делался плотнее, чем в корзине и обшивался рваными пузырниками, землянин отлично помнил нападение на хотомар Конса.
— Живой?! — еле слышный шёпот клона подтвердил что и Дэконс не забыл эту историю.
— Да… — кивнул Стан и так же тихо добавил, — садимся в сторонке.
Я поведу первый отряд, ты возьмёшь девчонок и будешь охранять Тина.
Чудик со мной, Шарик с вами. Конс только молча кивнул, это лучший вариант. Но оставался один вопрос, который он не мог не задать.
— А Ма?
— С тобой, — клоны отлично заметили когда Васт присоединился к их семейному совету, и теперь ждали, чем ответит на такое предложение мать. Однако Слава, сидевшая в гамаке почти рядом и несомненно не пропустившая ни слова из их переговоров, промолчала с необычной кротостью, лишь немного позже сунула Стану записку, где было всего три слова — «клякса с вами». Спорить с таким решением командир не стал, точно зная, в случае чего воевать они будут вовсе не по принятым тут правилам. Запах дыма появился минут за десять до посадки и все усиливался, но все терпели молча, хотомарщик специально подводил связку с подветренной стороны, чтобы как можно дольше оставаться незамеченным. А когда наконец выбросил якорь и корзина, дёрнувшись, слегка наклонилась, что означало остановку, дым вдруг исчез и по тесной клетушке поплыл запах каких-то трав.