— Завтра? — переспросил тот. — Если б я знал, куда судьба занесет меня завтра… Но может быть. Я подумаю, брат.
Роджер вернулся и протянул Разгуляю клочок бумажки с написанными на нем цифрами.
Глава 4
— Хорошо схоронился, Евген! Тебя на этой фатере ни хрена не найдешь! — Громила привалился спиной к перилам лоджии и обвел взглядом небольшую, но уютно обставленную гостиную Сандаева. — Нормально вы тут обустроились…
Евгений был явно не склонен обсуждать сейчас достоинства своей конспиративной квартиры. Он нервно постукивал пальцами по подоконнику. Присутствие Маргариты в комнате не позволяло собеседникам начать разговор.
— Марго, — Сандаев заглянул в гостиную, где сидела девушка. — Пойди пока сообрази нам поесть что-нибудь. Поговорить надо с человеком.
Маргарита нехотя продефилировала мимо балконной двери на кухню.
— Твоя? — Громила проводил девушку оценивающим взглядом.
— Да, — с наигранной небрежностью произнес в ответ Сандаев.
Громила опустился в ротанговое кресло.
— Хреновато что-то, Евген… Водочки бы тяпнуть! — Громила посмотрел вниз.
С высоты четырнадцатого этажа открывался панорамный вид на городской парк.
Сандаев встал и вышел с лоджии. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках бутылку шведского «Абсолюта» и банку красной икры.
— Ты что-нибудь слышал? Что там происходит в казино? Меня ищут? — Сандаев машинально поставил бутылку и икру на подоконник.
— Откуда? Думаешь, я вылезаю после той стрелки у Платона куда-нибудь? — Громила посмотрел на Евгения. — Как-то не хочется в Сочи к ребятам пока.
Евгений сел напротив Громилы спиной к перилам.
— Где Разгуляй? — тихо произнес он.
— Не знаю, Евген. Он мне не докладывается, — Громила взял «Абсолют». — Ты же у меня уже спрашивал. А тебе он теперь по что?
— Как «по что»? Кто всю эту бодягу замутил? Не он? — Сандаев внимательно наблюдал за тем, как Громила, удерживая бутылку коленями, ловко откупоривает ее единственной здоровой рукой.
— Согласен, — Громила положил крышку от водки на пол. — Только, боюсь, он мало чем может помочь. Он уже сто лет как отошел от дел. Ему давно положить на тебя и на казино. И на все вообще.
— Ну уж нет! Так не пойдет! — рявкнул Сандаев, однако тут же осекся и перешел на шепот: — Разгуляй это все затеял, ему и распутывать!
Громила принялся разливать водку по рюмкам.
— Черт! Ты хоть понимаешь, в каком я дерьме? — Сандаев протянул руку за банкой с икрой. Ноздри его злобно раздувались. Он сорвал с баночки крышку и поставил ее на подоконник. — В жопе полной! Он все это затеял! Я из-за него без пяти минут труп. Мелихов с Янисом уже подошвы, наверное, стерли, разыскивая меня. Думаешь, мне Гена простит то, что мы его обчистили на четверть «лимона»? Ни хрена он не простит!
— Выпей, Евген! А то у тебя нервы тоже на пределе! — Громила протянул Сандаеву водку.
Тот машинально принял из руки Громилы рюмку.
— Он же говорил, что у него связи, у него «крыша»… И где он теперь со своей «крышей» и связями?!
— Да не кипятись ты так, Евген. Что-нибудь придумаем, — Громила зачерпнул ложкой икру и опрокинул в рот содержимое своей рюмки. — Мне что, думаешь, лучше твоего? — произнес он, проглатывая лопающиеся на зубах шарики икры.
— Валить отсюда надо. Валить! — Сандаев опустошил свою рюмку. — Квартиру только продам и за бугор, — продолжил он, поставив рюмку на подоконник. Закусывать он не стал. — Два дня здесь, максимум. А то я концы отдам. Ей-богу. Не по возрасту мне все это. Понимаешь? — Евгений приложил ладонь к груди в области сердца. — У меня любовница вон молодая… И тут вдруг вся жизнь коту под хвост! Черт!
— «Валить»! — усмехнулся Громила. — А Мелихов? Он тебя руками того же Метбурзинова за задницу возьмет.
— Метбурзинова! Эх, и сука! Я, старый хрен, поверил этой гниде. Если бы не он… Все, может, обошлось бы еще. В конце концов отболтался бы я… Убью суку, — Сандаев достал из кармана брюк нитроглицерин и сунул под язык таблетку.
Громила поднялся с кресла и, навалившись на перила, закурил.
— Да, делать что-то со всем этим дерьмом надо.
— Я спать перестал из-за этого хача по ночам, — Сандаев заметно захмелел после выпитого. — Все время у меня морда его перед глазами стоит. И как пришел! С «Хайном»! Ведь была у меня мысль послать его подальше.
— Ну, и что же ты? — Громила сплюнул, перевесившись через перила.
— С чего бы он ко мне домой-то явился? Мы никогда с ним ничего… Никаких дел у меня с ним не было. Мне бы подумать тогда, что это все неспроста, — продолжил Сандаев, не замечая реплики гостя.
— Ну, а Разгуляй тебе зачем? Что ты ему скажешь?
— Ты ему скажешь. Не я. Ты же с ним знаком. Он свой процент брал? Брал. А деньги отрабатывать надо, — Евгений встал рядом с Громилой и тоже закурил.
— А Разгуляй-то что сделает?
Громила развернулся спиной к перилам, пряча лицо от ослепляющих солнечных лучей.
— Мне плевать! Пусть разруливает!
Сандаев сделал несколько шагов по направлению к балконной двери и плотно закрыл ее. Установилась непродолжительная пауза.
— Громила, убери Метбурзинова, — тихо произнес Евгений.
— Я? — Громила повернул голову к Сандаеву. Они встретились взглядами. — Ты что, Евген? Я такими делами никогда не занимался.
— У тебя ствол есть? — Евгений выпустил в воздух струю дыма.
— Нет.
— Найди у кого-нибудь, — Сандаев неотрывно смотрел в глаза гостя.
— А что я сделаю, Евген?.. — Громила бросил вниз окурок. Проследил, как он шлепнулся на асфальт у крыльца подъезда. Искры разлетелись в разные стороны. — А у тебя самого-то пушка есть?
— Зарегистрированная. Чистая. Не дам, — Сандаев придвинул свое кресло ближе к перилам и сел.
— Хорошо. Не вопрос. Найди мне ствол, — Громила, прихватив свою рюмку, направился к подоконнику. — Сколько денег дашь?
— Две тысячи, — Сандаев стряхнул с сигареты пепел, просунув руку между прутьями перил.
— Мало, — гость наполнил рюмку и сел в кресло.
— Да за такие деньги я профессионального киллера найму. На кой черт мне тогда к тебе обращаться?
— Хрена с два ты найдешь. Тебе высовываться нельзя, Евген. Ты забыл? Ты от меня сейчас зависишь. Поэтому и не жмись. Сочтемся же. Я тебе еще бежать помогу, — Громила выпил.
— Бежать помогу! — повторил за Громилой Сандаев. — Да тебя самого ищут…
— Уймись, Евген, — ощерился Громила. — Кому я нужен? У них таких катал… Если бы хотели, они меня тогда ночью, когда я по лесу на животе ползал, кончили. Не стали ведь. Ты же сам знаешь — такие, как я, к Мелихову в казино впостоянку подкатывают… Перестань! Мне он ничего не сделает.
— Пять дам, — не выдержал Сандаев.
— Пять? Пойдет, — Громила взял банку с икрой и зачерпнул из нее новую порцию. — А за то, что я найду тебе Разгуляя, еще накинь. Потрудиться придется. Для тебя же стараюсь…
— Не наглей. На что я за бугор поеду?
— Евген, я-то знаю, сколько у тебя бабла… Сам тебе эти деньги носил, — Громила отправил икру в рот. — Пару лет перекантуешься где-нибудь, а там все утрясется. Вернешься.
— Как утрясется? Если только Мелихов кому дорогу перейдет и его самого накроют. Нет! Я этого не дождусь никогда. — Сандаев выбросил докуренную почти до фильтра сигарету и встал. — Семь дам!
Громила следил за ним взглядом.
— Заметано, — произнес он. — Тащи.
Сандаев шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.
Через минуту он вернулся с тремя пачками долларов.
— Держи, — он протянул деньги Громиле.
— Теперь твои проблемы — это мои проблемы. Ты, Евген, вали в заграницу, куда хотел. Продавай квартиру. Два дня тебе на все. Больше не задерживайся. А я здесь все разрулю. Договорились?
Громила сунул доллары за пояс брюк и опустил поверх футболку.
— Договорились, — Сандаев кивнул.
* * *Компанию из трех человек за третьим столиком справа Разгуляй заметил сразу, едва перешагнул порог «Властелина». Впрочем, никого из других посетителей в этот час в облюбованном Скелетом и его друзьями заведении попросту не было. Или Скелет устроил так, чтобы никого не было.
Варан быстро и профессионально раскидал карты на три равные колонки и оставил в стороне только прикуп. В зубах у Готспера дымилась наполовину истлевшая сигарета. Скелет скучающе поигрывал болтавшимся на пальце перстнем.
Постояв пару секунд в дверях «Властелина», Разгуляй двинулся вперед и остановился только рядом со столиком играющих в карты мужчин. Придвинув ногой стул, он сел между Скелетом и Готспером. Оказавшийся напротив Варан смерил вновь пожаловавшего пристальным и не очень доброжелательным взглядом.
— Какие люди почтили нас своим присутствием, — мрачно уронил он.
— И тебе тоже «здравствуй», Варан, — Разгуляй расстегнул «молнию» на ветровке и только после этого пожал по очереди руки Скелету и Готсперу. — У тебя ко мне какие-то претензии?
— А ты сам-то как думаешь?
— Я не думаю, я вижу. Но твои претензии — это твои проблемы.
— Хватит! — оборвал их полемику Скелет, перебирая в руках розданные ему карты. — Мы хотели тебя видеть не для того, чтобы ты упражнялся в наездах, Разгуляй. Ты что, уже вмазался?
— Трезв как стекло, — потянувшись рукой, Разгуляй взял прикуп и перевернул карты изображением вверх. — Во что режемся?
Варан негромко выругался и шваркнул карты на стол.
— Тебя просили вмешиваться?
— Скелет меня пригласил, — прозвучал невозмутимый ответ.
— Чтобы ты поганил игру?
— Я не знаю, зачем, — Разгуляй выудил сигарету из пачки, лежащей рядом с Готспером, и прикурил.
— От тебя свежаком разит, — заметил тот. — А говоришь, трезвый.
— Я подлечился немного после вчерашнего. Слишком тяжко было с утра. Но это не значит, что я пьяный. Или ты сейчас считаешь себя более адекватным, чем я, Готспер?
— Я же просил тебя не кирять, — вниманием Разгуляя вновь завладел Скелет.
Он передал свои карты Варану, и последний опять принялся перетасовывать колоду. При всей внешней массивности и неповоротливости его крупные узловатые пальцы двигались слишком сноровисто. Разгуляй не мог не обратить на это внимания и одобрительно присвистнул.
— Ты слышал, что я сказал? — Скелет подался вперед.
Разгуляй перевел на него взгляд.
— Кого ты слушаешь? — он выпустил дым через ноздри. — Если я сказал, что я трезв, значит, я трезв. Хотя от бутылочки пивка не отказался бы. Во рту пересохло. Такая жара сегодня. Тут подают пиво?
Обернувшись в сторону барной стойки, Разгуляй призывно взмахнул рукой. Затем сделал характерный жест, давая понять бармену, что хочет заказать пива. Тот понимающе кивнул головой. Варан и Готспер переглянулись.
— Притормози лошадей. Ладно? — Скелет недовольно прищурился. — Разве я не сказал тебе по телефону, что базар пойдет о деле?
— Ну, и?.. — Разгуляй потер пальцами щетину на подбородке. — Мы уже минуты три треплемся ни о чем. Если есть что сказать, говори, Скелет. Время — деньги. У меня тоже, знаешь ли, есть еще планы на сегодня.
— Какие у тебя могут быть планы? — презрительно бросил Готспер, но Скелет остановил его быстрым движением руки.
— У меня заказ, — сказал он, обращаясь напрямую к Разгуляю. — Надо вытащить одну статуэтку из местного музея. Нужен шнифер. Я сразу подумал о тебе, Разгуляй. Как ты? Справишься?
— Без проблем.
Бармен сам вышел из-за стойки и поставил перед Разгуляем бутылку пива. Открыл ее. Пальцы молодого человека тут же привычно сомкнулись на стеклянном горлышке. Он сделал три внушительных глотка. Шумно выдохнул и затянулся сигаретой.
— Когда берем? — последовал деловой вопрос.
— Если ты готов, то можно и сегодня ночью. — Скелет подтолкнул к Разгуляю пепельницу. — Вся команда, как видишь, в сборе. И в полной боевой готовности. Нет смысла тянуть кота за яйца. Только не налижись до свинячьего визга. Ладушки? Возьмем статуэтку и вместе вмажемся. Отметим, так сказать…
— Без проблем, — с прежней интонацией повторил Разгуляй.
Готспер многозначительно хмыкнул, и Скелет отлично понял поданный ему сигнал. Разгуляй брался за предстоящее дело с такой легкостью, словно речь шла о банальном гоп-стопе в какой-нибудь подворотне. Кроме вопроса о том, когда будет совершен налет, он не поинтересовался больше ничем.
Варан положил колоду на стол и накрыл ее ладонью.
— Я добавлю пару слов от себя, Разгуляй, — твердо, с расстановкой произнес он. — Если из-за тебя у нас будут какие-то напряги, я тебе лично голову откручу. Понял? Я не Громила и не Шкет, Разгуляй. И твои выкрутасы терпеть не намерен. Одним словом, я сделал тебе предупреждение и дважды повторять его не буду. Уяснил?
Разгуляй вновь приложился губами к пивной бутылке, а когда вернул ее на стол, там не осталось и половины содержимого. Ткнул окурок в пепельницу.
— Обижаешь, Варан, — лицо Разгуляя озарилось пьяной улыбкой. — Я никогда не сравнивал тебя ни со Шкетом, ни с Громилой. У меня же есть глаза, брат. Я вижу, что голова у тебя явно больше. Только вот странно, как может столь маленькая крупица мозга существовать в таком огромном количестве вакуума. Наверное, неприятно, когда она бьется о стенки черепной коробки. Как ты с этим справляешься, Варан?
Стол едва не опрокинулся на пол, когда Варан резко поднялся во весь свой недюжинный рост. Широкое скуластое лицо побагровело от гнева. Пальцы сомкнулись в кулаки.
— Я тебе башку оторву, падла! — взревел он.
Готспер тоже поднялся на ноги. Разгуляй и Скелет остались сидеть. Последний криво улыбнулся. Ему была интересна реакция Разгуляя на прозвучавшее в его адрес заявление. Просто проигнорировать его не представлялось возможным. Варан явно не собирался отступать от своего намерения. Он уже двинулся в обход стола, приближаясь к потенциальному противнику.
Разгуляй неспешно допил имеющееся у него в наличии пиво, отодвинулся назад вместе со стулом и встал. Коротко взмахнув бутылкой, он ударил донышком о край стола. Осколки со звоном осыпались Разгуляю под ноги. Он выставил перед собой «розочку», встречая идущего на него Варана. В мертвых глазах не отразилось ничего похожего на эмоции. Невзирая на разницу в комплекции, Разгуляй был готов как к самой схватке, так и к любому ее исходу. Скелет одобрительно качнул головой. Теперь он имел полное право вмешаться в рискующую выйти из-под его контроля ситуацию.
— Остынь, Варан, — его щуплая фигура вклинилась между двумя соратниками, но этого оказалось более чем достаточно, чтобы сбить их воинственный настрой. — И ты тоже, Разгуляй. Какие бы там непонятки ни были между вами, сейчас не время рамсы месить. Сегодня ночью вы нужны мне оба, причем здоровые. Ясно?
Широко раздувая ноздри, Варан отступил. Некоторое время он еще стоял, натянутый, как стальной канат, а затем грузно опустился на стул. Разгуляй бросил «розочку» на пол.
— Весь кайф испортил, паскуда, — он обернулся в сторону напряженно наблюдавшего за ними бармена. — Еще бутылочку пива принеси, брат. А лучше две…
Готспер вынул из кармана платок и протер им вспотевшую шею. Мрачно переглянулся со Скелетом.
— Такими темпами ты до ночи не протянешь, — негромко произнес он. — Может, есть смысл притормозиться, Разгуляй?
— За меня не беспокойся, — голос Разгуляя звучал настолько спокойно и естественно, словно это не он пару секунд назад готовился вступить в кровопролитную схватку. — Чтобы меня свалить, понадобятся не такие смехотворные порции. Я легко выполню то, что от меня требуется. Никаких проблем.
— Добро, — подвел черту Скелет, занимая прежнее место за столом и стараясь не обращать внимания на насупившегося Варана. Последний монотонно постукивал ногтем указательного пальца по лежащей перед ним колоде карт. — Если у тебя нет вопросов, Разгуляй, будем считать, что все замазано. Встречаемся здесь же в начале второго.
Бармен принес две открытые бутылки пива и с тяжелым стуком опустил их на поверхность стола. Молча подобрал с пола брошенную Разгуляем «розочку». Смел осколки на железный совок.
— Надеюсь, ты угощаешь, Скелет, — Разгуляй вскинул бутылку на манер произносящего тост тамады. — Или можешь вычесть потом стоимость выпитого из моей доли.
— Готспер башляет сегодня, — по-хозяйски распорядился Скелет. — У меня у самого на кармане меньше, чем на паперти собирают.
— Ты, кстати, даже не поинтересовался, какова твоя доля, Разгуляй, — Готспер раскрыл кожаное портмоне и неторопливо положил на стол несколько новеньких купюр.
— А зачем? — равнодушно откликнулся шнифер. — Доля — она и в Африке доля. Думаю, не обидите. А решите дать меньше, что ж… Так тому и быть. Деньги меня не шибко волнуют.
— На хрена тебе, вообще, тогда эта работа? — высказался Варан.
Скелет ожидал начала новой пикировки, но этого не произошло. Разгуляй только равнодушно пожал плечами и принялся отколупывать этикетку с пивной бутылки.
— А чего еще делать-то? — отпарировал он, не поднимая взгляда. — Жизнь и так скучна до безобразия. А тут… Хоть какая-то новая струя, что ли. И потом, я — вор! Ты же ходишь в свое долбаное казино не потому, что любишь эту работу, а потому, что должен. Вот и я должен. Профессия у меня такая.
Скелет громко рассмеялся. При всей своей серьезности не удержался от улыбки и Готспер. Слова Разгуляя не произвели никакого впечатления только на Варана. Вновь взявшись за колоду, он принялся раскидывать карты на три колонки. Всем своим видом Варан демонстрировал, что с этой секунды Разгуляя для него словно и не существовало.