Отец задумчиво кивнул и пробормотал:
– Да, пожалуй… – И тут же властно распорядился: – Как только доберемся до города, вы, Пал Иваныч, немедленно обратитесь к местным властям… – Отец вскинул руку, пресекая возражения брокера. – Вам придется как-то решать проблему. Причем быстро, если вы не хотите, чтобы я аннулировал сделку и вы остались без комиссионных.
– Но вы же обещали… Новый год… Кого я сейчас найду… Мне так нужны эти деньги… – забормотал брокер, но отец его уже не слушал, потому что с другой стороны на нем повисла мама.
– Но я совсем не хочу возвращаться в город, Дмитрий! Что мы, средневековых городков не видели? – мама уже почти плакала. – Этот замок – наш собственный, а городок – нет!
– Ну попроси Дмитрия, пусть он тебе и город купит! – с прорвавшимся раздражением буркнула тетя Оля.
Мама на мгновение примолкла и искоса глянула на отца. Тот сделал вид, что этого взгляда не заметил.
– Все, разговоры окончены! – объявил он. – Ночуем здесь, завтра уезжаем, с местными разберемся потом…
– Ночевать? Здесь? Без газа, без света, без воды? – Мама зябко закуталась в свою шубку.
– Зато крепких баб значительно больше, чем ты хотела. – И не выдержав, Инга расхохоталась.
Они закрыли старую, с облупившейся краской дверь, чтобы хоть немного создать ощущение уюта, и вскоре в комнате слышалось лишь мерное дыхание спящих.
Глава III. Привидение дикое, но симпатичное, или Погоня со скалкой
Тягучее и безнадежное, как далекий плач обиженного ребенка, завывание заставило Ингу приоткрыть глаза и, хлопая ресницами, уставиться в холодную темноту. Девочка поплотнее укуталась в шубу – от проложенной вдоль стены ржавой трубы едва тянуло теплом… Отец прав, надо прекратить нагнетать саспишенс – мало ей глупостей с опустевшей деревней и привидением, оказавшимся всего лишь мокрой простыней?
Но вот это уж точно не простыня!
Сквозь щель в окне в зал, в котором спала она, родители и их измученные гости, ворвался снежный вихрь, закрутился по полу… Инга ясно видела, как из этого смерча вырастает легкая, полупрозрачная фигура женщины в развевающихся одеждах!
Призрачная фигура застыла посреди зала. Руки в широких рукавах были вскинуты, словно в танце, и слабо мерцали в темноте, как мерцает в ночи снег. Чуть покачиваясь и изгибаясь, фигура медленно закружилась на месте… Когда она повернулась к Инге, девочка увидела, что лицо призрака скрывал водопад длинных волос, излучающих бледно-голубоватое, будто свет галогенной лампы, свечение! Сквозь кружащуюся под неслышимую музыку женскую фигуру можно было различить кладку противоположной стены с висящим на каменном выступе ярким длинным шарфом фройляйн Амалии.
А где сама Амалия? Где Гюнтер, ведь немцы, закутавшись в лыжные куртки, улеглись у той стены…
Инга чуть приподняла голову, незаметно оглядываясь. Зал был пуст. Рядом, завернувшись в такую же голубоватую, как свечение призрака, шиншилловую шубку, посапывала мама, между ней и стеной спал отец – и больше никого. Остальные исчезли.
На Ингу повеяло холодом. Призрак больше не кружил на одном месте. Скользя в медленном церемониальном танце, он незаметно подбирался все ближе и ближе… к ним! Инге показалось, что ее парализовало – руки и ноги будто заковали в ледяной панцирь, не позволяющий шевельнуть даже пальцем. Привидение сделало еще один изящный пируэт – и зависло у самых ног мамы. Закрытое ниспадающими волосами лицо повернулось к спящим. Инга отчетливо ощутила, что привидение смотрит на них! А потом оно протянуло прозрачные руки…
Мама перевернулась на спину. В темноте ее лицо вдруг стало светиться. На губах проступила нежная улыбка, и, чуть покачиваясь, она начала приподниматься…
«Вот так привидение увело всех! – отчетливо мелькнуло в сознании Инги. – И маму сейчас уведет!»
Инга почувствовала, что ее трясет. Да что ж это такое?! Все в наглую наезжают на хозяев замка! Даже потусторонние силы! В конце концов, это теперь их собственные потусторонние силы! Они их вместе с замком купили!
Инга обеими руками сгребла шубу, которой она была укрыта, резко, рывком села и со всего маха хлестнула тяжелой меховой шубой по призраку.
Шуба прошла через прозрачную красавицу насквозь, подняв тучу пыли с действительно сто лет не метенного пола! Призрак словно распался, как распадается столб дыма. Сполз обратно – и отпрянул прочь.
– А ну пошла отсюда! – яростным свистящим шепотом выдохнула Инга и снова замахнулась шубой. Привидение отпрянуло и уже без всяких танцевальных па стремительно заскользило к дверям. Инга сорвалась с места и, размахивая шубой, помчалась в погоню.
– Сейчас ты у меня получишь! Я тебе покажу! – задыхаясь от бега, пыхтела она.
Казалось, призрак ее услышал – во всяком случае, полетел еще быстрее. Теперь он просто несся над полом, вытянувшись бесформенным клочком тумана. Со свистом миновал последние комнаты анфилады левого крыла замка и вырвался в центральный зал. Инга, вбежав следом, успела увидеть, как призрак нырнул в колеблющиеся на сквозняке полотнища развешенного белья. Затеряться надеется, наволочкой прикинуться!
Инга вломилась в мокрое белье, на ходу срывая и отбрасывая в стороны развешенные на веревках простыни и пододеяльники. Врешь, не уйдешь! Между бельем мелькнуло слабое голубоватое свечение… Ага! Она яростно отшвырнула в сторону очередной влажный пододеяльник… В глаза ей ударил мистический свет – и Инга изо всех сил навернула по нему шубой.
Шуба повисла на чем-то вполне материальном и не думавшем распадаться… Медленно сползла вниз…
Глазам Инги предстала могучая, как крейсер, Ганна с заткнутым за пояс широченной шерстяной юбки фонариком. Толстые ручищи тетки были уперты в бока, а ее пронзительный взгляд… Инге показалось, что два бура ввинтились ей в череп.
– И шо ж это ты з нашим бельишком такое робышь, а, молодая хозяйка? – В последнее слово было вложено столько глубочайшего презрения, что девочка попятилась. Она огляделась по сторонам, в слабом свете фонарика оценивая учиненный ею разгром. Половина выстиранного белья валялась на полу. Прямо на глазах с раскачивающейся веревки соскользнула наволочка, медленно спланировав на каменные плиты. Лицо Ганны окаменело.
– Я не… – залепетала Инга. – Я просто… – Она осеклась. Рассказать, как она гналась за призраком, который затаился между развешенными в замковом зале постирушками?
– А ты его стирала? – тихо сказала Ганна и, подхватив с пола первую попавшуюся простыню, сунула Инге под нос, одновременно выхватывая из-за спины здоровенную, как булава… скалку.
Инга кинулась прочь.
– Стой! – рявкнула вслед Ганна.
Девочка почувствовала, как ее ухватили за свитер, рванулась что есть сил… Шерсть затрещала, свитер выскользнул! Свет фонарика метался, ловя лучом убегающую девчонку, – Ганна пустилась в погоню.
Шуба в руках мешала бежать. Инга слепо швырнула ее назад. Видно, удачно, сзади послышался шум, что-то упало, и, кажется, содрогнулся весь замок. Свет от фонаря дернулся и пропал, потом раздались сдавленные ругательства. Инга прибавила ходу. Едва не зацепив макушкой низкий каменный свод, она влетела под арку… с разбегу всем телом шарахнулась о стену, взвыв от боли.
Луч фонарика уперся прямо в нее, высвечивая низкую каменную нишу, в которой очутилась девочка.
– Попалась! – взревела Ганна. Пригнув голову, как разъяренный носорог, вооруженная скалкой тетка ринулась на Ингу.
Девчонка сдавленно пискнула, представив, как сейчас Ганна всей массой вдавит ее в камни, расплющит, раскатает своей скалкой, оставив одно мокрое место…
Чьи-то пальцы сомкнулись на Ингином запястье, ее дернуло и уволокло прямо в стенку.
Глава IV. Осажденные под звездами, или Сорванная башня
– Не ори! – предупредил знакомый мальчишеский голос с четким немецким акцентом. Ее дернули вперед и вверх, она больно ушибла ногу о каменный выступ и сдавленно охнула. – Быстрее! – волоча Ингу за собой, командовал парень. – Да поднимай ты ноги, здесь ступеньки!
– Раньше нельзя было сказать? – сквозь стиснутые зубы простонала Инга, которая и сама уже сообразила, что под ногами у нее ступеньки, – после того как в третий раз приложилась о каменный край!
– Шевелись! Здесь винтовая лестница, узкая, Ганна не пролезет!
В этот момент прямо у ног Инги вспыхнул серебристый круг света, выскочила красная лопатообразная ручища и со скоростью атакующей змеи метнулась к девочке. Инга взвизгнула. Мальчишка рванул ее вверх, едва не выдернув ей руку из плеча, она упала на ступеньки, больно ударившись спиной. Здоровенные пальцы сомкнулись, так и не дотянувшись пары сантиметров до щиколотки Инги. Великанская лапа разочарованно втянулась назад. Вслед затем в узкий проем втиснулись голова и плечи Ганны. Тетка рванулась изо всех сил, пытаясь дотянутся до девчонки – Инга отчаянно заскребла подошвами по ступенькам, забираясь повыше. На широком лице великанши проступило разочарование. Она рванулась еще раз, пошевелила плечами, словно рассчитывала раздвинуть слишком узкий для нее каменный коридор, дернулась снова и, наконец, поняв бесполезность попыток прорваться на узкую винтовую лестницу, грозно потребовала:
– А ну спускайся, скаженый хлопчисько! И хозяйку новоявленную с собой волоки!
– Спустимся обязательно! – невозмутимо сообщил мальчишка. Полулежащая на ступеньках Инга задрала голову. Освещенный слабым отсветом фонарика, высокий светловолосый парень казался сейчас еще более симпатичным – и более самоуверенным. – Вы сперва успокойтесь, тетя Ганна! Отдышитесь, чайку попейте… С вашей массой так бегать нельзя – для сердца вредно и каменюки из стен вываливаются!
– Ах ты ж нахальное чортеня! – Теткина физиономия исчезла, а вместо нее внизу винтовой лестницы появилась рука со скалкой – видно, одновременно они в проходе не помещались. – Да я тебе все ребра пересчитаю! – скалка многозначительно погрозила мальчишке. – И бабке твоей все расскажу!
– Особенно про ребра, – немедленно согласился мальчишка.
Внизу сдавленно хрюкнули, и скалка исчезла – похоже, Ганна вдруг резко передумала проводить с ее помощью подсчет ребер. Не дожидаясь, пока тетка сообразит, что ответить, мальчишка вытащил из кармана фонарик, включил и уставился на сидящую у его ног Ингу.
– Тебе удобно? Я смотрю, ты вставать не торопишься… – ехидно поинтересовался он.
Инга моментально почувствовала, какие твердые и холодные под ней ступеньки, как болят все мышцы… Опираясь на стену, она торопливо поднялась. Мог бы, между прочим, и руку подать!
Руки подавать мальчишка не стал. Наоборот, повернулся к ней спиной и, подсвечивая фонариком ступеньки, двинулся наверх.
– Придется подняться и сидеть там, пока Ганне караулить не надоест… – Поворот винтовой лестницы немедленно скрыл его от глаз Инги, оставив только голос, глухим эхом отдающийся между узких каменных стен. – Ты чего там застряла? Или как Ганна – не помещаешься?
Инга возмутилась – у нее всего-то два… ну три… ну ладно, ладно, пять кило лишних! Правда, эти пять кило не удается согнать никакими диетами. Они во что бы то ни стало хотят быть частью мыслящего существа… Опираясь о каменные стены, между которыми, как штопор, закручивалась винтовая лестница, девочка упорно лезла вверх по высоченным ступенькам. Нормально она помещается, нечего выдумывать! Она едва не уперлась лбом в пятки поднимающегося впереди мальчишки.
– Они все вообще-то не злые, – словно почувствовав ее прикосновение, бросил он через плечо, – просто, знаешь, как тут стирать тяжело, особенно зимой? Пока из этого проклятого колодца воды натаскаешь, пока ее нагреешь… Ты зачем их простыни разбросала?
– Случайно получилось… – пробормотала Инга, лихорадочно соображая, рассказывать про танцующее привидение или нет, и не придя ни к какому решению, невпопад спросила: – А кто твоя бабушка?
– А, ведьма местная, – небрежно отмахнулся мальчишка.
Инга споткнулась на очередной ступеньке.
Сверху долетел порыв свежего, остро пахнущего морозом и снегом воздуха. Вместе с ним до Инги донеслись четко, хотя и тихо произнесенные слова:
– Приехали… Все трое… не подозревают… поторапливайтесь…
Инга снова споткнулась и остановилась, запрокинув голову.
– Ты чего? – идущий впереди парень обернулся, ослепляя ее фонариком.
– Тихо! – напряженно прошипела Инга. – Слушай! Там наверху кто-то есть!
Он на секунду остановился, вслушиваясь, потом пожал плечами и громко сказал:
– Ничего не слышу!
– Конечно, если так орать! – Инга возмущенно поглядела на него.
– Говорю тебе, на эту башню, кроме меня, никто не лазает! – нетерпеливо – и опять слишком громко! – повторил он и, подтянувшись, исчез где-то – перед Ингой мелькнули лишь подошвы его кроссовок.
Девчонка поднялась еще на пару ступенек. Сильный порыв ветра растрепал ей волосы, бросил в лицо горсть колючего снега. Она нащупала край ступенек и сквозь круглое отверстие выбралась на плоскую, покрытую каменными плитами площадку башни. Часть башенных зубцов раскрошилась, и вместо них зияли дыры.
– Ну, убедилась? Нет здесь никого! – послышался сзади голос.
Инга обернулась. Парень стоял у нее за спиной, у самого края, и, кроме них, на площадке действительно никого не было. Мало того, что она видит призраков, так еще и слышит непонятные голоса! На высоте замковой башни гулял пронизывающий ветер. Девочка искоса поглядела на парня – куртки у него тоже не было, только свитер. А вот если бы была – отдал бы он ее Инге? Даже несмотря на ее лишние пять килограммов? Или так и оставил замерзать? Вопрос остался без ответа, потому что парень нагнулся и выволок овечью шкуру. Самую настоящую! Сперва одну, потом вторую. Одну протянул Инге:
– На, закутайся, врача тут нет, только бабка моя! – Он скупо усмехнулся.
Инга накинула шкуру на плечи. Шкура оказалась тяжелой, а ее выдубленная изнанка царапучей и холодной, но она быстро прогрелась. Инга запахнула овчину, и порывы ветра перестали продирать ее, будто теркой.
– Иди сюда! – позвал парень. Он сидел на полуразрушенном зубце, закутавшись в шкуру, и глядел вдаль. Выражение лица у него было мечтательное – такое выражение у парней в лицее Инга видела, только когда они по отцовским интернет-кредиткам шастали по тем сайтам, куда нельзя до 21 года. – Я часто сюда поднимаюсь – тут классно. И ночью, и днем! Да не бойся ты! – Он снова ухватил ее за руку и втянул на крохотный приступочек между уцелевшими зубцами.
Инга испуганно охнула – она стояла на самой вершине башни, и под ногами были только метры пустоты и вымощенный булыжником двор внизу. Усиливающийся ветер подталкивал ее к краю. Но было действительно классно! Башня словно превратилась в воздушный корабль, и ветер нес ее между громоздящимися, как горы, грудами темных облаков и настоящими горами, покрытыми снегом и оттого казавшимися легкими и невесомыми, как облака. Вокруг была захватывающая дух беспредельность то ли темного света, то ли сверкающего белизной мрака, и все это окружало ее со всех сторон, неслось навстречу, или это она сама летела куда-то… Почему-то захотелось запеть переливчатый ирландский рилл. На подсознательном уровне «Титаник» с Дикаприо забились в уголок и нервно закурили. Но романтическая сцена очень быстро поменялась. Далеко впереди во всю ширь темного неба развернулось огромное крыло белого дракона – лежащий на земле снег взвился, словно от взмаха гигантской метлы. Плывущие в темных небесах громады облаков взорвались, выбрасывая из себя снег, как бесконечное белое конфетти. Горизонт затянуло сплошным ревущим и мечущимся белым покровом, в котором мгновенно исчезли и облака, и горы, и лес… Ветер над башней завыл громче, злее, повалили крупные частые хлопья…
– Буревий начинается, – спокойно сказал парень, вслушиваясь в нарастающий рев ветра. – К утру все дороги напрочь заметет.
– А как же мы уедем? – встревоженно спросила Инга, но он только равнодушно пожал плечами.
Хорошенькое дельце! Вот только не хватало тут застрять! Она растерянно обвела взглядом окрестности, утонувшие в снежном вихре, стеной надвигающемся со всех сторон, перевела взгляд вниз, где на недавно тщательно выметенном булыжном дворе уже лежал толстый слой рыхлого снега…
На отвесной стене башни, прямо под ней, Инга совершенно четко увидела быстро ползущее вниз темное пятно! Оно выбрасывало в стороны гибкие конечности, прилипая прямо к каменной кладке, и спускалось все ниже и ниже, стремительно удаляясь!
– Смотри, там, там! – вскрикнула Инга, изо всех сил вцепляясь в край зубца и стараясь перегнуться подальше, чтобы разглядеть загадочное существо.
– Что? Где? – Парень высвободил из-под своей овчины руку с фонариком…
Рассеянный луч скользнул вдоль стены… высветив на том месте, где исчезло существо, узкую прорезь бойницы. На стене никого не было.
Парень вопросительно хмыкнул.
– Честное слово, там кто-то полз, – дрожащим голосом сказала Инга, разглядывая совершенно пустую стену. – А потом залез во-он туда, – она указала на бойницу.
– Кто, Человек-Паук? Я сюда уже года четыре на зимние каникулы приезжаю – все уже облазил, но прямо по стене даже я не шастаю. – В голосе его звучала привычная убежденность самоуверенных спортивных красавчиков, что если они чего не могут – то не сможет никто и никогда!
Инга отвернулась, водя взглядом по темному замковому двору. Неожиданно внимание ее привлек проблеск света. В правом, населенном жителями деревни крыле приоткрылась дверь, и на пороге появились три белые фигуры. Инга растерянно захлопала глазами – сперва ей показалось, что фигуры одеты в снеговиков, точно как в новогоднем шоу. Только через несколько секунд она поняла – на них маскировочные халаты! Белые маскхалаты – как в фильмах про войну! В падающем из распахнутой двери свете она ясно различила – на шее у каждого висит автомат! Под изумленным взором наблюдающей за ними с башни Инги все трое построились друг за другом и двинулись через двор, причем каждый ступал в след идущего перед ним. За отрядом оставалась одинокая цепочка следов – будто прошел всего один человек.