Инга отвернулась, водя взглядом по темному замковому двору. Неожиданно внимание ее привлек проблеск света. В правом, населенном жителями деревни крыле приоткрылась дверь, и на пороге появились три белые фигуры. Инга растерянно захлопала глазами – сперва ей показалось, что фигуры одеты в снеговиков, точно как в новогоднем шоу. Только через несколько секунд она поняла – на них маскировочные халаты! Белые маскхалаты – как в фильмах про войну! В падающем из распахнутой двери свете она ясно различила – на шее у каждого висит автомат! Под изумленным взором наблюдающей за ними с башни Инги все трое построились друг за другом и двинулись через двор, причем каждый ступал в след идущего перед ним. За отрядом оставалась одинокая цепочка следов – будто прошел всего один человек.
– Ты не туда смотришь, – раздался над ее ухом голос парня. Инга с перепугу чуть не вылетела за парапет. Он придержал ее за плечо, укоризненно покачал головой и указал совсем в другую сторону. В основании башни отворилась еще одна дверка, и через двор пробежала фигура здоровенной тетки со скалкой под мышкой.
– Я ж говорил – Ганна долго не высидит! – торжествующе вскричал мальчишка.
– Но… кто эти люди… с автоматами? – Ингу тетка Ганна больше не интересовала – на самом деле она уже почти забыла о ней!
– Тебя не касается! – небрежно – будто от надоедливой первоклассницы! – отмахнулся он. – Пошли, я тебя выведу, пока остальные не проснулись!
И он быстро нырнул в ведущее к лестнице отверстие. Инга, растерянно оглядываясь на двор, пошла следом. Почему он не хочет ей ничего объяснить? Кто эти люди? И зачем им автоматы? Откуда…
Что-то с легким шорохом отлетело у нее из-под ноги. Ничего толком не разглядев в темноте, Инга присела на корточки и пошарила вокруг. Ее пальцы нащупали небольшой пластиковый брусок. Инга поднесла находку к глазам… Это была портативная рация – включенная и слабо потрескивающая.
– Погоди! Я тут нашла… – с рацией в кулаке Инга, кинувшись вслед за своим провожатым, едва не загремела с винтовой лестницы. И уже осторожно переползая с одной ступени на другую, полезла вниз.
– Ну что ты опять застряла? – Из-за поворота лестницы высунулась раздосадованная физиономия. Мальчишка уже привычно ухватил ее за руку и едва ли не волоком потащил по ступеням.
Инга не сопротивлялась, но вторую руку, с зажатой в ней рацией, спрятала под накидкой. Не говоря больше ни слова, парень проволок ее через громадный зал, мимо разбросанного белья и подтолкнул к арочному входу в их левое крыло.
– Инга! – позвал из темноты дрожащий голос. – Инга!
Навстречу Инге вылетела растрепанная мама.
– Господи, с тобой все в порядке? – Мама ухватила ее за плечи, наскоро ощупала, словно проверяя, все ли части тела у Инги на месте. Выражение облегчения на ее лице мгновенно сменилось раздражением. – Где ты была? Что это за тряпка на тебе?
Инга беспомощно оглянулась на своего провожатого… но парня уже не было. Похоже, он не хуже остальных обитателей замка владел умением всасываться прямо в стены.
– Мы с отцом тебя обыскались… – Для разнообразия мама не тащила Ингу за руку, а подталкивала перед собой, направляя к комнате, где они ночевали. Откуда-то сбоку из темноты вырвался луч фонарика, следом вынырнул отец, быстрым движением прикоснулся к Инге, тоже словно проверяя, не чудится ли ему, и тут же отступил в сторону – холодный и отстраненный. – Куда ты пропала?
Нет уж, родителям про призрака она точно не расскажет!
– Я проснулась, увидела, что, кроме нас, в комнате никого нет и пошла посмотреть, куда они все делись…
– Никого? – эхом откликнулся отец.
Они остановились на пороге зала, где их семья и гости улеглись спать с вечера. Комната вновь оказалась полна безмятежно спящими людьми. Все были здесь, все спали на расстеленных по полу автомобильных чехлах, зябко кутаясь в куртки и шубы – и тетя Оля с дядей Игорем, и немцы, и брокер, и охранник, и шофер.
Глава V. В лесу родилась елочка, или Кто последний в туалет
– Ты должен вызвать МЧС, и пусть они нас вытаскивают! Позвони их министру – ты же знаком с ним!
– Я никому не могу позвонить, дорогая, – с бесконечным терпением втолковывал отец. – Мы проверяли еще вчера – мобильные не работают, сеть сюда не дотягивает.
Инга с трудом разлепила веки и села. Все тело затекло и болело. Из окна-бойницы узкий, словно луч прожектора, в комнату лился дневной свет и золотисто-белым прямоугольником лежал на пыльном полу. Рядом с ней опять никого не было – даже мамы с папой – но на сей раз это Ингу не взволновало. Покряхтывая и держась за поясницу, словно старая бабка, она выбралась из-под своей овчины – выходит, ночные похождения ей вовсе не приснились? – и пошла на голоса.
Старый замок был полон сюрпризов. Вот и сейчас оказалось, что из соседнего зала есть выход на узкую галерею, а с той – крутая каменная лестница, спускающаяся прямо в замковый двор. На галерее сейчас и столпились все Ингины спутники. Девочка протиснулась между тетей Олей и дядей Игорем и тоже посмотрела на двор.
М-да, можно сказать, буревий состоялся. Вокруг было нестерпимо тихо и невероятно бело. Горы и лес исчезли, от подножия замка тянулась снежная равнина. Да и подножия на самом деле тоже не было. В проеме замковых ворот громоздились сугробы, снежные валы покрыли подъемный мост и поросшую кустами расщелину. Замковый двор тоже оказался завален, но там уже сновали люди с лопатами в руках. Сверху было видно, как сплошная снежная целина быстро расчерчивается ровными лентами дорожек. Почти под самым их балконом тощий мужичонка – кажется, муж могучей тетки Ганны – и вчерашний светловолосый мальчишка орудовали широкими лопатами, прокапывая путь от лестницы галереи. Темно-синяя спортивная куртка мальчишки четко выделялась на белом снегу. Вот он наклонился, легко подхватил на лопату очередную снеговую груду, метнул в сторону, отбросил со лба светлую челку – и, неожиданно запрокинув голову, уставился прямо на Ингу. Девчонка мгновенно кинулась за спину тети Оли.
– Инга, не толкайся, – рассеянно обронила тетя Оля, не отрывая озабоченного взгляда от окрестностей. – Кажется, уважаемые господа, нам отсюда сегодня не выбраться.
– Пусть Витя и Андрей найдут лопаты и прокопают нам дорогу! – немедленно решила проблему мама.
Инга покосилась на шофера и охранника – физиономии у обоих совершенно окаменели.
– Тут не две лопаты, тут бригада бульдозеров нужна, – протянул дядя Игорь.
– Но попробовать они же могут! – капризно вскинулась мама.
– Оставь, Алиса, – отмахнулся отец. – Нам отсюда не выехать, и связи тоже нет.
– О, мы тут оставаться до весна? – поинтересовалась фройляйн Амалия.
Инге даже на мгновение показалось, что немка довольна. Испуганной она уж точно не казалась.
– Не так трагично, – усмехнулся отец. – Мы с Игорем должны быть на работе четвертого утром. Допустим, сперва нас будут ждать, потом моя секретарша выяснит, что мы так и не прилетели… Можно надеяться, что пятого или шестого нас отсюда вытащат, – уверенно закончил он.
– Значит, мы все-таки будем встречать Новый год здесь? – Мама, как всегда, сделала собственные выводы. – Но тогда надо поторапливаться! Достать из машины подарки, поставить шампанское на лед… или в снег… решить что-то с елкой и переодеться… – продолжая говорить, мама начала осторожно спускаться во двор. Ступила на свежепрокопанную дорожку и с царственным видом, будто дорожка была вырыта специально для ее удобства, направилась прямо к приткнувшемуся у замковой стены маленькому, похожему на пенал, деревянному домику с глазком в виде сердечка на двери. Походкой манекенщицы она плавно проследовала мимо мужичонки и мальчишки, которые замерли, опираясь на свои лопаты.
– Извините… – неожиданно окликнул ее парень. – Сейчас вам туда лучше не ходить.
Но мама даже не повернула головы в его сторону. Она подошла к заветному домику, протянула руку, собираясь взяться за ручку. И тут дверца с сердечком распахнулась, едва не съездив маму по лбу, и наружу тяжеловесно выбралась замотанная в платок тетка Ганна. При виде мамы выражение довольства на лице великанши сменилось кислой гримасой. Серые глаза недовольно прищурились, могучие ручищи уперлись в бока. Тетка нависла над мамой и голосом заблудившегося в тумане ледокола прогудела:
– И куда ж это ты прешь, пани?
Запрокинув голову, мама поглядела на нее презрительно и обронила:
– Прете тут только вы, милочка. И я не обязана в собственном замке отвечать на наглые вопросы каждой селянки. – Мама балетным пируэтом обогнула тетку по краю тропинки, легко впорхнула в заветный домик и с торжествующим треском захлопнула за собой дверцу.
Тетка Ганна несколько секунд рассматривала опустевшую тропинку – словно недоумевая, куда вдруг исчезла ее мелкая противница. Потом обернулась, поглядела на домик – щеки ее налились свекольной краснотой, глаза вспыхнули недобрым огнем. Она шумно вздохнула, как бегемотиха, вылезающая из болота, и уперлась плечом в дощатую стену домика. Домик медленно, со скрипом, начал крениться на бок. Изнутри послышался истошный визг. Дверца с сердечком распахнулась, на мгновение открывая вид на деревянное сиденье и висящую на гвоздике порезанную аккуратными квадратиками газетку, и изнутри кубарем выкатилась мама.
Она ухнула в сугроб, куда сметали расчищенный с тропинки снег. Опомнившаяся Инга побежала вниз.
– В сторону!
Девочка едва успела вжаться в каменную кладку, когда мимо нее, прыгая со ступеньки на ступеньку, пронесся отец. За ним гуськом трусили остальные. Но их помощь была маме не нужна. Мама восстала из снега, как разгневанный дух бури, и, уперев худые руки в бока, не хуже тетки Ганны прошипела:
– Ты что себе позволяешь? Да я тебя в суд – за порчу замкового имущества!
– Имущество тебе? – динозавром взвыла в ответ тетка Ганна. – Мой мужик не для того туалет своими руками делал, чтоб с него всякие посторонние зады свешивались!
– Конечно, такой зад может только свешиваться! – выразительно разглядывая Ганну, немедленно прокомментировала мама.
– Ах ты ж… Да я ту будку лучше сама разломаю, чем тебя туда впущу! – взъярилась великанша, снова хватаясь за стенку туалета. Казалось, что она сейчас вырвет его из земли и, воздев над головой, швырнет в маму.
– Это я тебя вместе с твоим туалетом за порог выставлю – жить в нем будешь! – вопила в ответ неукротимая мама.
Отец вклинился между ней и теткой и сгреб жену в охапку, плечом закрывая ее от стиснувшей кулаки Ганны.
– Слышь, мужик, уйми свою бабу, – хрипло бросил он тощему мужичонке, отступая назад по тропке.
– Как же я ее уйму, пане? – рассудительно поинтересовался мужичонка, втыкая лопату в снег. – Ваша жинка вон – вовсе пигалица, а вы ее унять не можете, а из моей таких, как я, пять штук выйдет!
За его спиной захихикали – из замковых дверей торчали любопытные физиономии жителей деревеньки.
– Наша Ганна, она такая, разгуляется – не остановишь, – подтверждая каждое слово взмахом зажатого в руке половника, выкрикнула старушонка. – И то правильно – езжай себе в город, там по туалетам и ходи, а в наш не лезь!
Будто выброшенный пружиной, между ее ног проскочил клубок рыжей шерсти и с утробным ревом вцепился в штанину отцу.
– Оборотень! – завопила мама. – Тот самый оборотень, из деревни! Стреляй в него, Андрей, стреляй!
– Ага, я стрельну, а меня опять уволить пригрозят, – пробурчал охранник.
Рыжий пес, исходя слюной, самозабвенно трепал отцовскую штанину.
– Який же це оборотень, це ж Бровко, собака наш! – завопила старушка. – Он на людей не кидается, якщо они до нашей хаты не лизут! – На лице ее отразилось подозрение, и она немедленно приняла главную боевую стойку – уперла жилистые кулаки в бока. – Вы подывыться на них, люденьки добри! И замок их, и туалет их, и наша хата теперь не наша, а ихняя. Полазали в ней уже, пошарили, а чего б Бровко на них вызверился! Куси их, Бровко, хозяевов, так им и надо! Понаехали тут!
Инга, спустившаяся по лестнице последней, в изнеможении привалилась к стене. Ну и как продержаться до пятого числа – даже без туалета?
– Отношения явно не сложились, – задумчиво сообщил знакомый голос.
Светловолосый парень стоял у нее за спиной, совсем близко. Под распахнутой лыжной курткой на нем был толстый свитер из натуральной шерсти – Инга с изумлением сообразила, что свитер вовсе не «самовяз», а фирменный, и не из дешевых. И пахло от парня свежестью, морозом и хорошим мылом. Инга чуть не застонала, сообразив, что сама она душ в последний раз принимала дома, еще перед отлетом, в своем свитере спала, и кажется… да, точно, расчесаться она тоже не успела.
Парень наклонился к ней и невероятно серьезным тоном поинтересовался:
– Погуляем? Я тебя в другой туалет свожу – тут есть еще один…
Инга захлопала глазами, и рот у нее приоткрылся от полного обалдения. Вообще-то мама была не совсем права, мальчики у нее случались – редко и ненадолго, но все-таки… Они тоже приглашали ее погулять и водили в кино, в кафе… Но никто еще не предлагал сводить ее в туалет! А с другой стороны – она всем телом чувствовала, какое это нужное и своевременное приглашение. Инга захохотала так, что из глаз у нее брызнули слезы.
Ее смех, как лавина, накрыл бушующий в замковом дворе скандал, заставив его участников смолкнуть и медленно, одному за другим, повернуться к хохочущей взахлеб девчонке. Даже Бровко отпустил папину штанину и, свесив язык, уселся у ног хозяйки, превратившись из рычащего демона в довольно облезлого рыжего пса.
– Опять смеешься? – первой пришла в себя мама. Она оттолкнула отца и гневно шагнула к Инге. – Мы не можем отсюда выбраться, твою мать тут унижают и оскорбляют всякие толстые коровы…
Ганна и старушка взревели обе – не как коровы, а как парочка рассерженных львиц.
– А мою собственную дочь это веселит? – Мама перевела взгляд на светловолосого парня, ее лицо застыло, и сквозь зубы она процедила: – Немедленно отправляйся наверх, – ее палец указал на галерею, с которой они спустились. – И не смей даже разговаривать с этим наглым сельским мальчишкой!
– Сперва ты жалуешься, что мальчики не обращают на Ингу внимания, а потом запрещаешь ей с ними разговаривать, – ворчливо сказала тетя Оля.
При других обстоятельствах Инга была бы ей благодарна – но не сейчас. Зачем же оповещать всех и каждого, что другие мальчики не обращают на нее внимания!
– Она должна встречаться с правильными, достойными мальчиками! – отчеканила мама, все так же буравя презрительным взглядом стоящего рядом с Ингой парня. – Мы ведь ее избаловали, Олечка, приучили к роскоши. К замкам! – глядя на Ингу укоризненно, словно это она день и ночь канючила у родителей замок и наконец добилась своего, вздохнула мама. – Ей теперь нужен только богатый муж, чтоб обеспечить привычный уровень жизни!
– Хорошо-хорошо, найдет она себе богатого мужа, – не вслушиваясь, кивнула тетя Оля и подтолкнула маму к лестнице. Одновременно она сделала жест рукой, явно предлагая Инге убраться подальше.
Инга кивнула и, когда вся процессия их гостей, пытаясь сохранить достоинство, покинула поле боя под торжествующие крики жителей деревеньки, отстоявших свой туалет, тихо прошептала:
– Так куда ты собирался меня сводить?
Светловолосый заговорщицки огляделся и, пока никто на них не смотрел, торопливо увлек Ингу за угол башни. Они пробежали вдоль длинной каменной стены и выскочили в еще один дворик. У стены приткнулась вожделенная будочка.
– Ее старый вуйко сделал – ну, староста, – чтоб бабы не ругались и друг дружке в дверь не колотили, – пояснил парень.
– Так они не только с нами, они вообще такие скандальные? – поинтересовалась Инга.
– Ну знаешь, твоя мама не лучше!
– А ты поставь себя на ее место! – горячо возмутилась Инга. Сама она могла думать о своих родителях что угодно, но не желала терпеть, когда их осуждает посторонний! Кем он себя воображает – первым и единственным парнем здешней деревни? Пусть так оно и есть – не такое уж это большое достижение! – Вот представь: ты купил замок за черт знает сколько миллионов, а там живут незнакомые тебе люди и еще требуют, чтоб ты убирался?!
– Я бы замок покупать не стал, – рассудительно возразил парень. – Черт знает сколько миллионов лучше в дело вложить – деньги должны работать.
Инга поглядела на него удивленно – что он может в этом понимать? Но продолжать разговор не стала – торопливо скользнула в туалет и заперла за собой дверь. Оказывается, для счастья человеку не так уж много надо.
Когда она выбралась из туалета, парень уже махал ей рукой из маленькой железной дверцы в замковой стене. Она быстро перебежала к нему.
– Я подумал, ты и умыться захочешь!
Инга тихо застонала сквозь зубы. На допотопном электрообогревателе стояла здоровенная миска воды. И вода эта была еще теплой! Рядом лежал кусок мыла! Счастье могло не просто быть – оно могло быть беспредельным. Инга с грохотом захлопнула проржавленную дверь, оставив ухмыляющегося парня в узком замковом коридоре, и быстро сорвала с себя свитер. Надо поторапливаться, пока тетка Ганна не обнаружила ее злостного покушения на замковые запасы нагретой воды.
– И на кухню, – деловито скомандовал парень, когда сияющая от блаженства Инга вывалилась из этой оборудованной по последнему слову местной техники ванной.
– Ты сегодня решаешь все мои проблемы? – поинтересовалась Инга.
– Я просто приглашаю тебя позавтракать, – направляясь куда-то в глубь очередного длиннющего замкового коридора, сообщил он таким тоном, будто приглашал ее на party в гламурный клуб.
Инга шла рядом и косилась на парня. В принципе, от завтрака можно было бы и отказаться. Мама набила багажник всяким-разным к новогоднему столу, наверняка сейчас в их левом крыле все это выставляется на стол… то есть, конечно, на пол. Лобстеры, раковые шейки, клубника… Замороженная. И без того мерзнущую в одном свитере Ингу передернуло.
В этот момент парень распахнул дверь – и ее враз окутало тепло и… головокружительный запах горячей выпечки! Перед ней была самая настоящая замковая кухня. Длинный, как полотно железной дороги, стол – бледно-золотистые доски еще пахли свежим деревом, соперничая с ароматом выпечки. Дышали смолой дрова, пылая в огромной печи… Маленькая старушонка со здоровенной, вдвое больше нее лопатой выхватывала из огненного жерла аккуратные золотистые хлебы.