— Это ведь не просьба, ты знаешь.
— Не просьба, говоришь? — хмыкнул Зак, — А не боишься с приказом не справиться?
— Я хоть и не тот Нил, но клинок в руках держать умею, — обиделся парень.
— А я и не сомневаюсь. Только…если ему надо, пусть сам и приходит.
— Зак, без ножа ведь режешь. Таким как он, так не отвечают.
— Таким как он еще и не так отвечают, — не согласился Зак. И ведь знал, что нарывается. Что нет больше того виноватого, переполненного болью наследника, а есть повелитель. Чудовище. Знает ли он вообще, что такое чувства?
Оказалось, знает. Только очень тщательно скрывает. Но Зак все равно понял. Идеальный, холодный, равнодушный и такой же пугающе смертоносный, как и раньше. Таким он предстал перед Заком, когда Нил передал через камень связи его слова. Парень тушевался, даже боялся немного, но реакция повелителя, а скорее его появление во Всевидящей забытой комнате, какого-то затрапезного пансиона, мягко говоря удивила. Зак же посмел даже ухмыльнуться, глядя повелителю в глаза. И ведь знал, что хочет выпотрошить, залезть в голову и поковыряться в ней от души. Только не станет. Почему? Не из чувства вины, которое жило в нем когда-то и не из страха, точнее не из-за того страха, о котором можно было бы подумать. Нет. Все это мелочи, а вот она…
И он мог бы солгать, сказать, что не знает где она. И видеть, как сжимаются кулаки и сверкают глаза от бессилия и желания заставить. Но почему-то не солгал.
— Она в Свере. Городок под названием Нерис. Это все, что я… — иногда приятно почувствовать себя всемогущим, обладать такой властью, которая может подарить, или лишить надежды, или разочаровать. И все же он ненавидел его, — Это все, что я хочу вам сказать.
— Спасибо, — ответил он, хотя благодарности не испытывал.
В ответ Зак кивнул и отвернулся к окну. Нил ушел с анваром. Найдет? Непременно. Но не скоро. Он надеялся только, что к тому времени успеет разобраться, чтобы соединиться. Поддержать. Ведь друзья именно за этим и нужны, чтобы всегда оказываться где-то поблизости. А сейчас, пришло время заняться собакой. И как можно скорее.
* * *Со всей этой ситуацией с Нилом, Зак пропустил одну немаловажную деталь. Пес не просто так ждал. И дождался. А вот увидеть ее получилось. Красивая девушка — женщина. Словно видение. Ведьма. Не маг. Именно ведьма. Только такие способны наслать подобное проклятье, вплетая его в линию жизни проклятого так, что и не снять. Никто не поможет. Как бы силен этот кто-то не был. И крепко же она его на крючке держит. И не ей ли он нес этот злосчастный камень?
— Асир, мой верный пес, — проговорила девушка и рассмеялась, почти искренне, увидев, как он скривился, — Ненавидишь? Знаю. Но сделаешь все, что повелю. Что привело тебя ко мне?
— Я принес кое-что для вас. Силу. Такую, что сверкает ярче солнца.
— И где же она? — все с той же улыбкой спросила девушка. Только сейчас она не казалась такой уж привлекательной. Чем больше Зак вглядывался из своего укрытия, тем больше видел. И вся красота, словно шкура змеи, сползала с этой ведьмы. Слой за слоем. И чем красивее истинная черная ведьма, тем чернее и страшнее ее душа, если она вообще у нее осталась. А эта была очень красива.
— Я отдам. Только вы обещали.
— Ты смеешь мне указывать, пес. Играть со мной вздумал.
Одним неуловимым движением она сжала кулак, и человек захрипел от нехватки воздуха, а глаза налились кровью лопнувших сосудов. Но игрушки на то и игрушки, что легко сломать. А эту ей ломать не хотелось.
— Где сила?
— В лесу. Я закопал, — прохрипел он.
— Достань и принеси. Пока я не разозлилась, — проговорила она и исчезла в сизой дымке утреннего тумана. Вот и вся встреча. А мужчину трясло. Видел Зак уже этот взгляд, когда не остается ничего. Только глухое, отчаянное желание все прекратить. Перестать мучиться. Закончить все одним махом, а в данном случае одним ударом клинка. И решил вмешаться. Сам не знал почему и зачем. Просто решил. И просто подошел, чтобы легко уйти от внезапной атаки, а потом еще от одной и еще. Человек был талантлив, очень быстр, умен. Возможно, в гильдии обучался или наемником был в свое время. Но, в том-то и дело, что был. Сильный, ловкий, но потерявший хватку. Поэтому не удержался, поэтому проиграл. А может, сказалась общая усталость. Сколько он уже такой? Год, два, десять? Видимо, ему хватило.
— Прекрати. Я не враг.
— Если здесь, ты враг, — не поверил мужчина и вырвался из захвата, но нападать больше не решался. Скорее раздумывал, как дальше быть. — Кто ты?
— Тот, кто хочет тебе помочь.
— Зачем? — он ожидал лжи, всего что угодно, но не того, что услышал.
— Не знаю. Ты забрал кое-что у моего друга. Я решил вернуть. Но вижу, не отдашь. И знаю почему. А если помогу избавиться от проклятья, вернешь камень?
— Я уже не верю в надежду, — откликнулся он, а глаза говорили, что лжет. Верит. Иначе бы давно сошел с ума.
— Я помогу. Не веришь? А ей верил.
Тот хотел сказать что-то. Даже рот открыл, но лишь беспомощно кивнул. Он и правда устал. От всего и от всех. Иногда жалел, что встретил ее. Она спасла и в то же время продлила эту муку. Впрочем, он сам пошел за ней. А мог бы остаться.
— Как тебя зовут?
— Асир, а она Ветром звала.
— Хорошо, Асир. Я помогу тебе снять проклятье. Если получится, конечно. Только для начала давай уйдем с этого пропахшего сыростью места. И ты мне все в подробностях расскажешь. Сколько у тебя есть времени до нового обращения?
— Достаточно, — ответил Асир. А Зак кивнул, понимая. Если мужчина умеет контролировать свои переходы, значит, пребывает в таком состоянии не один десяток лет. А, значит, и не человек вовсе. Люди столько не живут. Тогда кто? И как он смог попасть в такую чудовищную ловушку? Ему хотелось узнать. Но только не здесь. Там, где тепло и не пахнет сыростью и легким смрадом от сточных канав. Вот только не знал, захочет ли странный человек поделиться.
— Как ты встретил ведьму?
— Был молод. Амбициозен. Хотел всего и сразу. Я маг…был когда-то. Исследователь. Изучал силу природы. Очень интересовали источники. Силы, бьющие из под земли. Однажды, я нашел один такой.
— Испил?
— А ты бы отказался? Это чистейшая энергия, огромная сила.
— И соблазн.
— Да. Огромный соблазн. У меня тогда девушка была. Силы капля. Я не думал, что так все выйдет. Не знал. Хотел произвести впечатление. Идиот. А она не удержалась. Сила убила ее.
— Или ты?
— Да. Я, — ответил Асир, — И родилось что-то иное. Именно тогда я узнал, что силы меняют истинных. Забирают их души. Остается что-то иное. Что-то, в чем нет ни сочувствия, ни любви, ни доброты. Только жажда еще большей силы, еще большей власти.
— Это была она, там?
— Нет. Одна из ее сестер. Истинные, вкусившие силу источника. Я верил, что могу все исправить. Искал, много лет. А потом понял, что не вернуть ничего. Нет ее больше. Давно. С того самого дня.
— И тогда убил?
— Да. А эти твари почувствовали. Появились почти мгновенно. Только поздно было для них. Не для меня. Они несколько дней решали, что делать со мной. Несколько дней пыток и боли. Ничто, по сравнению с тем, что сделали потом. Она сказала, что это плата. И я платил. Много лет. Каждый день. В конце сдался. Перестал бороться. И как-то легче стало. Затерялся где-то в сознании пса. Забыл. Почти. А тут она.
— Рей?
— Да. Как глянула своими серыми глазами прямо в душу, я тут же и очнулся. Самое лучшее время за последнее время.
— И ты предал.
— Надеюсь, простит. Не хотел я ее обижать. Она первый друг, единственный мой друг. За много лет. Только камень — это шанс, понимаешь. Не могу я так больше. Просто сил не осталось. Да и не зачем…
Зак молчал. Смотрел куда-то в пустоту и молчал. Только вот если просто так камень отдать, то не получит Асир ни свободы, ни избавления. А вот если с умом подойти. Сыграть в игру, в обещание еще большей власти, еще большей силы. Быть может, у него и получится. У них получится.
Глава 8
До деревеньки мы добрались глубокой ночью. Илана устала, вымоталась, но так было нужно сейчас. Тихо поскребли в ближайшее к лесу окошко. Оттуда высунулась чумазая вся в веснушках мордашка. А за ней сурового вида мужчина с цепким, внимательным взглядом. Посмотрел, оценил. Впустил. И на том спасибо.
— Простите, нам нужен Алим.
— Ну, я Алим.
Вот как? Повезло. Не думала, что с первого раза так повезет.
— Ваш старый друг Агор привет передает и кланяться велит.
Я поклонилась. И улыбнулась, когда заметила, как настороженность уходит из глаз мужчины, как смятение и испуг покидают лицо его супруги.
— Личину снимите, — потребовал он.
Я подчинилась. Если знает, то не так прост, как кажется.
— Не хотели напугать, простите.
— Да чего уж там, — отмахнулся мужчина. Но, вы правы. Неспокойно нынче. Знаете об Аделаре?
— Слышали.
— Наместника Ферра повесили и супругу его.
Я кивнула. А Илана всхлипнула и сползла по стенке. Забилась в угол, как маленький испуганный ребенок и заплакала. Поняла теперь, кто так тщательно ее прятал под самым носом у безликих, и почему они напали тоже поняла.
— Ваш мальчик знал их? — участливо спросила женщина.
— Мы жили там какое-то время. Илар сдружился с дочкой наместника. О ней ничего не слышно?
— Нет. Но если она там была, значит уже встретилась со Всевидящей. Безликие всех вырезали. Нет больше Аделара. Одна кровяная пустыня.
— Не реви, — проговорила я. Но ругаться не решилась. Пусть плачет, может, полегчает.
Нас накормили, уложили. Илану на лавке, а я с хозяином всю ночь лясы точила. Все расспрашивала. А он даже рад был такой вот заинтересованной слушательнице. Здорово чужие истории, не касающиеся меня самой, от тяжелых мыслей отвлекали. А я их столько передумала, что и не счесть.
Не нравилось мне все это, путешествие, опасность, что окружала, словно в кольцо сжимали. И близость анвар. Что-то с этой Иланой было не так. Почему сейчас? Допускаю, что безликие не знали о ней, так же как и обо мне. Но, при этом кто-то должен был хорошенько ее спрятать. Опять же серый дракон. Совсем не двигается. Мой же никогда не спит, судя по рассказам Миры. Я не знаю ни одного дома, где символом был именно серый. Тусклый он какой-то, насколько успела заметить, словно не дракон, а татуировка. А если это так, то заставляет задуматься. Наводит на размышления. Зачем? Нет, я точно знаю. Илана верит в то, что говорит. И тот, кто ей о себе рассказал, тоже верил. А вот правда ли все это? Очередной вопрос, ответ на который нет возможности узнать.
К утру мы с Алимом разошлись. Он — приниматься за работу, а я хоть немного поспать. Утром как-то спокойнее. Солнце все беды и тучи разгоняет, темноту убивает, а ночью тяжело. Не поймешь, с какой стороны опасность придет.
Жена Алима очень сердобольной оказалась. Все на Илану смотрела с тем самым материнским сочувствием, которое и ранить, и лечить может. Сейчас ранило. Чтобы отвлечь ее как-то, решилась спросить.
— Расскажи, как вы с Тором познакомились?
— Он приехал за несколько дней до мобилизации. А потом папа представил. Сказал, друг. Я поверила.
— А когда о тебе рассказал?
— Вечером перед вторжением. А утром Тор меня увел. Я даже попрощаться не успела, не сказала, что не виню их, что счастлива, что они у меня были. Самые лучшие родители.
— Они знают.
— Нет, не знают. И никогда не узнают. Я ведь тогда почти ненавидела отца, за то что рассказал, за то, что лгал. А теперь даже сказать не смогу как мне жаль, прощения попросить. Ничего не смогу.
— Это тяжело, терять родных. Но время, что бы ни говорили, оно лечит.
— Откуда тебе знать? — враждебно отозвалась девушка. Знала я этот взгляд, гнев нужно на кого-то вылить, найти виноватого, иначе боль просто сожрет. Вот она и нашла меня, я в свое время кидалась на Азраэля. Да, он убийца, виновник всех моих бед, объект самой сильной моей ненависти, да что говорить. Именно с ним я научилась ненавидеть по-настоящему. Раньше не знала, каково это. Но без него в те дни, я бы сошла с ума, наверное.
— Я тоже потеряла семью когда-то. Целую жизнь. Прекрасную и безоблачную, как у тебя. Пройдет время, и ты научишься жить с этим. Или можешь сделать самоцелью.
— Что?
— Месть. Ты же хочешь отомстить?
— Хочу.
— Я не стану тебе мешать. Только подучиться надо, чтобы не попадаться. Надеюсь, повстанцы научат, когда мы до них доберемся. Да и я помогу, чем смогу. Если позволишь, конечно.
— А драться научишь? Как ты.
— Научу. Почему нет. Это не трудно.
Она загорелась. Порывалась даже начать прямо сейчас, но я слишком устала охранять ее покой ночью, поэтому поручила ей первое задание. Постараться не разбудить меня днем.
— Из дома ни ногой.
— Но что мне делать?
— У меня в сумке книга есть. Про травы разные. Почитай, если хочешь.
— Хочешь из меня новую подружку травницу сделать? — съязвила она.
— Нет. Хочу, чтобы ты научилась быть не настолько бесполезной в этом путешествии. Если меня ранят или останешься одна, что будешь делать тогда? Как отличишь съедобную траву от ядовитой? Как поймешь, где находишься? А травки многое могут. И накормить, и напоить, и путь дальнейший подсказать. Все. Я спать. А ты делай, что хочешь. Только не мешай.
* * *Мне удалось поспать до самого вечера. Слабая, но радость. Илану сморило. Посмотрела на стол, а она мою книжку до половины прочитала. Заинтересовала. Это радует. Значит, способная девочка. Ей бы подучиться чуть-чуть. В гильдии, например. Там быстро из таких как она наивность выбьют, зато сильнее станет, и гнев во что-то иное перейдет. Позволит смириться.
— Замучился совсем мальчонка. Весь вечер около вас прыгал, — заметил Алим.
— Да, хороший мальчик. Ученик мой.
— Знаете, сам до города не смогу проводить, но знаю, кто сможет.
— Будем рады, — откликнулась я. А потом стекла задрожали, и тревожно как-то стало. Словно кто-то строил портал. Полыхнуло так, что на миг вся улица засияла, словно днем, а потом стихло все, чтобы через секунду раздался оглушительный взрыв. Алим бросился в погреб, его супруга на печку. Схватила детей и тоже туда. А потом хозяин вернулся, держа в руках арбалет. Не простой сельский житель оказался. Бывший наемник, бывший вояка. Знал, что такое война. Вот только не здесь. Не правильно все это, не должно здесь быть войны.
— Думаете, по нашу душу? — спросила я у него и попыталась хоть краем глаза понять, что это так полыхает.
— Мельница, — пояснил мужчина, — Кто-то открыл портал.
— Уже поняла.
— Уходить вам надо.
Это я тоже понимала. Толкнула Илану, зажала рот, чтоб не кричала и стащила с лавки.
— Не понимаю, как они все время меня находят, — прошептала девушка, а я задумалась.
Никак, если только кто-то умелый на ней маячок не поставил. Черт. Почему сразу не проверила? Мой промах.
— Одевайся. Живо.
На улице снова громыхнуло, а потом застучало что-то, и кто-то закричал.
— Уходите.
— Простите нас. Простите.
Мы вылезли в дальнее окно, что ближе к лесу. Заметили. Сдерживающее заклятье чуть не задело, затем еще одно. Я выбросила свое. Специально не целилась, но, кажется, попала.
И мы побежали. Благо, в лесу снега не было. Лес все скроет, спрячет, если нужно, главное попросить, найти подход. Вот и я старалась. Взывала к лесному хозяину, умоляла о помощи и услышала, как лес откликнулся, зашуршал своими листьями, здоровался. Здравствуй, мой хороший. Помоги, спрячь от недругов жестоких. С плохими намерениями они идут, жизни лишить хотят, а ведь жизнь — это святое. Тебе ли не знать. Ведь каждое дерево, травинка, куст, каждая тварь лесная — это детище твое. Защити.
Илана упала. Я попыталась ухватить, но она сползала очень быстро по размокшей от дождя жиже, еще чуть-чуть и свалится в овраг. Не успела. Хорошо, догадалась не кричать, лишь слабо вскрикнула от испуга, словно птица и съехала вниз. Но и здесь лес помог, скрыл тот шум, что мы устроили за ночными звуками. Но мы слышали погоню. Где-то совсем рядом.
— Сиди тихо. Не шевелись. Я уведу их, — зашептала я. В темноте не очень поняла, но, кажется, услышала, кивнула. А я поспешила дальше. Уводя преследователей как можно дальше, создавая шум, главное только успеть. Обмануть. Ну же, давайте. Поверьте. Я здесь. Я нужна вам, не она. И они поверили. Свернули в лесную чащу, зашумели, захрустели ветки, голоса услышала. Людские. Значит не безликие. Уже хорошо. Те никого не щадят. А лес вознамерился их достать, да лесной хозяин постарался. В самую топь их вел, подталкивал, торопил, но и меня изрядно поплутал. Шутник. А потом вывел прямо к тому самому оврагу. Только Иланы там уже не было.
* * *Мира не могла прийти в себя от счастья. Колан с ней, здесь и сейчас. Говорит, что любит, что никогда никому не отдаст, и она верит. Потому что знает, что это правда. Ему тоже понравился Нерис и дом понравился. Он ведь наемник, с тех пор как в 17 лет ушел в корпус. С тех пор настоящего дома и не знал. И домашнюю еду ел не часто, и женской ласки давно не видел. Было когда-то. Но в основном в пансионах ночных мотыльков. Конечно, Мире он об этом не говорил. И о том, как душа болела все это время без нее, и о том, что сам того гаденыша в ванне утопил, услышав, что он хочет сделать с его девочкой, не рассказывал. Не надо ей знать о таком. Она о хорошем думать должна, о светлом и чистом, как белоснежные простыни, отдающие травами, на которых спал сейчас. А ведь он много лет не спал на простынях. Все топчаны, да сеновалы, жесткие кровати, пропахшие плесенью и пылью матрасы, вонючие подушки и грязь.
А здесь домашняя еда, вкуснейший луковый суп, чай из душистых трав, чистые простыни и диван, пусть не такой мягкий и удобный, как кровать, на которой спала Мира, но…у него еще будет время туда перебраться. Доказать ей, что достоин, что не предаст, что защитит, что сделает все. Лишь бы согласилась, не прогнала, приняла. Хоть и не заслужил. Ни единого волоска ее не заслуживал. Пока. Но даже так он подобного, настоящего счастья давно, да что давно, никогда не испытывал. И не променяет его больше ни на какой долг и обязанности.