Кончик лезвия скользнул в вырез блузки, и миниатюрные перламутровые пуговицы стали отскакивать одна за другой. И тут в затылок Тофику ткнулось что-то твердое.
– Ты правильно догадался, – произнес Андрей Ларин, все сильнее вжимая в затылок директору «Гермеса» холодный ствол. – Это пистолет. А теперь брось нож.
Трое громил Хайдарова вопросительно смотрели на своего босса. Двое из них были вооружены – они целились Ларину в голову.
– Живой, значит, – мрачно произнес Тофик, разжимая пальцы.
Нож звякнул, упав на асфальт.
– Зато мертв тот, кому ты приказал убить меня. – Эта фраза, конечно, предназначалась в первую очередь для Лоры, чтобы та поняла – план Дугина провален и Тангола не удалось взять живым. Ствол пистолета еще сильнее вдавился в затылок Хайдарова. – Ты лучше скажи своим людям, чтобы не дергались. Может, они меня и убьют, но нажать на спуск я успею.
– Глаз с него не сводите, – приказал Тофик. – Только не думай, что я дам тебе уйти.
Андрей обхватил Хайдарова рукой за горло и сделал шаг назад. Один из охранников директора «Гермеса» зашел к нему со спины.
– Если он сделает еще шаг, я выстрелю, – предупредил Ларин.
– Хорошо, – дрожащим голосом произнес Тофик, – оставим все как есть. Все находятся на своих местах.
Ситуация была патовая. В пистолете у Андрея всего один патрон. А охранники Хайдарова складывать оружие не собирались. Но на это Ларин и не рассчитывал. Он понимал, на что идет, когда незаметно для Тофика и его людей подобрался поближе, а потом буквально вынырнул из-под машины, впечатав ствол директору «Гермеса» в затылок. О своей судьбе Андрей старался пока не думать. Главное было спасти Лору.
– Тебе нужен я, а не она, – произнес Ларин. – Отпусти ее – останешься жить. Это я тебе обещаю.
Хайдаров задумался. Иногда он умел трезво смотреть на вещи.
– Хорошо. Пусть идет, – произнес Тофик. – Отпусти ее.
Охранник разжал руки. Первое, что сделала Лора, освободившись, – ударила его по лицу.
– Это тебе за то, что ты лапал меня, скотина!
– Ну, вот, – Тофик старался говорить спокойно, насколько это было возможно в его ситуации. – Она свободна. Пусть идет. А ты убери свою пушку от моего затылка.
– Я уберу ее только тогда, когда она доберется до метро и позвонит мне, – предупредил Ларин, – по-другому никак. А до этого времени никто из твоих людей и шага не сделает. И никаких телефонных звонков.
– Шайтан с тобой, – выругался директор «Гермеса», – пусть проваливает.
Лора колебалась всего несколько секунд, затем чуть заметно подмигнула Андрею.
– Зря ты так, я этого не стою.
– Что сделано, то сделано.
Лора кивнула, подняла оброненные на асфальт ключи, села за руль. Гламурненький «жук» выехал из ряда машин, и вскоре его крыша уже поблескивала на выезде со стоянки.
Потянулись минуты ожидания. С каким бы удовольствием Андрей разрядил пистолет в затылок директору «Гермеса»! Но Ларин еще не собирался умирать. Он надеялся пожить. Ради этого стоило сдержать эмоции. Наконец в его кармане запиликал мобильник.
– Ни одного лишнего движения. В моем пистолете очень чувствительный спуск, – предупредил Ларин, медленно снимая руку с шеи Хайдарова.
Охранники Тофика затаили дыхание, пытаясь расслышать женский голос, звучавший в трубке. Но Андрей плотно прижимал телефон к уху.
– Ты уже в метро?.. Уверена, что за тобой никто не следит?.. Счастливо, за меня не переживай… Я не мог по-другому поступить.
Ларин сложил телефон и опустил его в карман.
– Пристрелил бы я тебя, но как-нибудь в другой раз.
Андрей медленно опустил пистолет. На него тут же набросились – сбили с ног, стали наносить удары, вымещая накопившуюся злобу.
– Стоп! – крикнул Тофик. – Он мне живым нужен.
Охранники прекратили избиение.
Хайдаров склонился над Лариным, которого прижимали к асфальту его приспешники.
– Ты даже представить себе не можешь, как я зол, – проговорил Тофик. – На Востоке знают толк в пытках, и ты расскажешь мне все. Даже то, о чем и думать забыл. Так что придется подарить тебе пару дней жизни…
Куда именно его привезли, Андрей и не понял. Ехали долго. Единственное, что он сумел сосчитать, так это количество левых и правых поворотов. Когда связанного Ларина достали из багажника машины, то оказалось, что привезли его на какую-то загородную стройку. Над головой – ночное небо, пара штабелей кирпича, доски, бетономешалка, недостроенные стены коттеджа.
Щелкнуло лезвие ножа. С ног на землю упали перерезанные веревки. Руки, стянутые за спиной, так и не освободили.
– Пошел, – раздался голос Хайдарова за спиной.
И Ларина, подталкивая, погнали к гаражу. Открылась низкая металлическая дверь, и его втолкнули в темный подвал. Во мраке кто-то испуганно вскрикнул. Судя по голосу – молодая женщина.
– Посидишь здесь до утра, там с тобой разберемся, – Тофик напоследок осветил подвал ручным фонариком.
Андрей успел разглядеть Наташу Ростовцеву. Девушка, обхватывая колени руками, испуганно жалась к шершавой бетонной стене. Железная дверь захлопнулась, заскрежетал засов. Подвал погрузился в полную темноту. Послышалось, как уезжает машина.
– Ну вот мы и снова встретились, троюродная сестренка, – проговорил Ларин. – Правда, обстановка не очень привлекательная. В другое время и в другом месте…
– Это все из-за вас, из-за вас!.. – истерично выкрикнула Ростовцева.
– Лучше помоги мне руки развязать, – примирительно проговорил Андрей, когда бывшая любовница Тофика смолкла.
Послышался шорох. Наташа подползла к нему и принялась теребить тугой узел пальцами.
– Так у тебя ничего не получится, – посоветовал Андрей, – попробуй зубами.
– Я СПИДом больна. А у вас там, кажется, кровь…
– СПИД в моем положении – это мелочь, – довольно легкомысленно отнесся к предупреждению Ларин. – Когда можно голову потерять, по волосам не плачут.
Наконец руки оказались развязанными. Андрей растер затекшие запястья, пошевелил пальцами.
– А теперь стоит подумать о том, как отсюда выбраться.
– Ничего не получится. Снаружи в гараже дежурит охранник. А дверь такая, что я по ней стучала-стучала, а она даже не дрожит. И кричать бесполезно. Тофик загородный дом для себя строит. Вот и привез нас сюда, урод конченый. Вокруг никого.
– И все же есть смысл попробовать.
Ларин ощупью подобрался к двери, но сколько ни пытался выглянуть наружу, так и не нашел ни одной щелки. Приналег плечом – бесполезно.
– Да, строит он основательно.
– Он лучших рабочих по всем стройкам собрал… – Наташа всхлипнула и разрыдалась.
Андрей рад бы был ее успокоить, но сам понимал, что темница надежная. Из такой только с автогеном выбраться можно, а у него даже зажигалки не было, чтобы посветить. Ларин сел, обхватил голову руками и стал усиленно думать.
Но тут сквозь надрывный плач Ростовцевой он различил короткий болезненный вскрик. Что-то грузное мягко упало на перекрытие.
– Заткнись, – тихо цыкнул на Наташу Андрей.
Девушка испуганно смолкла. За железной дверью явно что-то происходило. Затем загрохотал засов, и внутрь посветили фонариком.
Ларин напряженно ждал. Наконец прозвучал насмешливый голос:
– Почему это никто не радуется освобождению?
Свет фонарика скользнул по лицу говорившей. Это была Лора.
– Однако, – произнес Андрей. – Если честно, то не ждал тебя здесь увидеть. А как же охранник?
– Отдыхает, – уклончиво ответила молодая женщина.
Уже стоя в гараже, Ларин краем глаза в полумраке увидел лежащего на бетонном полу охранника. Ручка ножа косо торчала из его горла. Андрей поспешил взять все еще всхлипывающую Наташу за локоть, повел к выходу, чтобы та не увидела мертвое тело.
– Могла бы и просто оглушить, – прошептал на ухо своей напарнице Ларин.
– Не надо было ему лапать меня на стоянке, – тоже шепотом ответила она.
Все трое спустились к дороге. Нереально чистым и прозрачным казался после тесного подвала ночной воздух. Лора открыла дверцу машины. Андрей усадил вздрагивающую Ростовцеву на заднее сиденье.
– Ты тут, девочка, посиди. А нам нужно поговорить. Мы скоро вернемся. – Лора положила руку на плечо Наташе. – Подружка, ты в порядке? Почему грустная такая?
– Вы счастливые, – задумчиво произнесла бывшая любовница Хайдарова, – а я скоро умру. Мне и свобода не в радость.
Лора тяжело вздохнула.
– Кто тебе сказал такую глупость?
– Ну как же… Мы с тобой вдвоем в клинику ходили: ты и я, – растерялась Ростовцева и тут она все поняла.
– Результаты любого анализа можно купить за деньги, – жестко произнесла Лора. – Нельзя быть такой доверчивой. Ты даже не задумалась, почему я рядом с тобой оказалась, когда тебе результаты на руки выдали. Нет у тебя никакого СПИДа. Чем хочешь, поклясться могу.
– Стерва… – выдохнула с ненавистью Наташа.
– Только без истерик, дорогая. Я этого очень не люблю. Побереги нервы. Скажи спасибо, что хоть сейчас правду тебе сказала. Иначе бы ты еще додумалась сунуть голову в петлю… – Сказав это, Лора взяла Андрея за локоть и повела прочь от машины.
Они присели на плоский валун, еще хранивший дневное тепло.
– Дрянь наше дело, – проговорил Ларин, потирая небритую щеку. – Ну, почему, когда нервничаешь, так быстро щетина растет? Утром же брился. Тангол Алиев мертв, толку от него теперь, как от козла молока. Провалил я задание. Все псу под хвост пошло.
– А не ты ли говорил мне, что не стоит умирать до расстрела? – напомнила Лора.
– Это не я, а Дугин так говорить любит.
– Какая разница? Главное, что мысль верна. Один фигурант погиб, но в активе остались два участника заговора: Пролясковский и Хайдаров. Если зайца долго бить по голове, то он в конце концов научится зажигать спички. Это, кстати, из Чехова цитата. А он гений. Так что если долго бить по голове Пролясковского и Хайдарова, они во всем сознаются.
– Насчет Хайдарова я согласен. Но всем и так известно, что на нем пробы ставить негде. Выкрасть его, прессануть – это не проблема. А вот с Пролясковским сложнее. Во-первых, у него госохрана. Во-вторых, похищать и прессовать человека в ранге министра – это безумие. Дугин на такое никогда не пойдет. У нас тайная организация по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, а не преступная банда. Если Пролясковский хоть на день пропадет, спецслужбы всех на уши поставят.
– Не забывай, что я стерва, а они миром правят, – мило улыбнулась Лора и взяла Ларина за руку. – Какой сегодня день недели?
– Вообще-то пятница начинается, – припомнил Андрей.
– Значит, впереди суббота и воскресенье – выходные дни. И если Пролясковский объявится на службе в понедельник как ни в чем не бывало, никто ничего и не заподозрит…
– Тебя не понять, Лора. То ты собираешься прессовать и выбивать признания, а потом вдруг – в понедельник и на службу. Так не бывает.
– Еще как бывает. У него сейчас жена в отъезде. И он на меня так запал, что прямо слюна изо рта течет – кобель несчастный. Ну как, по-твоему, должен же он сорваться с места, если девушка его на свидание пригласит, поразвлечься на выходные? – Лора кокетливо улыбнулась. – И от госохраны он сам постарается избавиться. В худшем случае охранять его будут те два идиота, которые за его женой присматривают. Для тебя они не проблема?
– Естественно, но вдвоем мы не справимся.
– Дугин предоставит в наше распоряжение людей. А теперь слушай, как я себе все это представляю…
* * *В каждом подмосковном заповеднике обязательно отыщется уединенное местечко: гостевой домик с шикарной обстановкой, с банькой, бассейном. Хочешь, будет тебе обслуга по высшему разряду. А хочешь, наоборот, только тесная компания, с которой ты приехал. В таких вот уединенных местах любят снимать стресс высокопоставленные чиновники. Привозят сюда любовниц и отдыхают.
Но глава Департамента труда и занятости Олег Юрьевич Пролясковский не сам привез Лору субботним вечером в один из таких гостевых домиков. Это напарница Ларина позвонила ему. Хватило нескольких томных, но очень прозрачных намеков на предстоящую близость, и Олег Юрьевич поддался искушению.
Шумел ночной лес. Плескалась вода в небольшом бассейне. Лора стояла в расстегнутом махровом халате, лишь слегка придерживая полы двумя пальцами – отпустишь и разойдутся.
– Нет, нет, вы первый, Олег Юрьевич, я стесняюсь.
Пролясковский сбросил халат, оставшись в чем мать родила, и собирался уже зайти в воду.
– А теперь отошел к стене и стал на колени, – резко приказала Лора.
Пролясковский глянул на нее и обомлел. Женщина нацелила на него ствол пистолета.
– Быстро отошел, а не то член отстрелю.
– Что за дурацкие шутки? – Олег Юрьевич уже и сам понимал, что никто шутить не собирается, а потому все-таки повиновался.
Распахнулась дверь, и в помещение вошел Андрей Ларин. Ничего не говоря, он подошел к видеоплееру и вставил в него диск. Засветился жидкокристаллический экран, укрепленный на бревенчатой стене. Пролясковский вертел головой, не понимая, что происходит, но уже почуял недоброе. Теперь пистолет в руках Лоры не казался ему частью изощренной сексуальной игры.
– Пока загружается видео, – не оборачиваясь к Пролясковскому, сказал Ларин, – хочу ввести в курс дела. Ни одна сволочь в мире не знает, где ты сейчас находишься. На охрану не надейся. Оба твоих холуя лежат связанные. При желании я их закопаю в лесу. А теперь смотри, – и Андрей указал на экран.
На жидкокристаллическом мониторе возникло изображение. Перепуганный Хайдаров пялился на кого-то невидимого, кто стоял за камерой. Директор «Гермеса» делал признание. Он в деталях рассказал об афере, которую затевал с Пролясковским. Рассказал и о том, как нанял Тангола Алиева, чтобы устранить бывшего главу Департамента, как потом тот же киллер расправился с майором Скворцовым…
Ларин остановил воспроизведение и повернулся к Олегу Юрьевичу.
– Там еще много чего интересного.
– Вы его заставили оговорить себя и честных людей, – выкрикнул Пролясковский. – Все это ложь. Ни один следователь в это не поверит.
– А кто вам говорил о каком-то следствии, о каком-то расследовании, правосудии? – пожал плечами Андрей. – Разве мы с Лорой похожи на сотрудников правоохранительных органов или сотрудников спецслужб? Мы такие же аферисты, как и вы. Нас интересуют исключительно деньги. Хайдаров не дурак. Когда мы приставили к его лбу пистолет, он сразу же согласился откупиться. Могу даже сумму назвать – триста тысяч долларов.
Пролясковский хлопал глазами. Будучи голым, он чувствовал себя абсолютно незащищенным. Насчет откупных Олег Юрьевич еще мог понять, но вот зачем потребовалось выбивать из Тофика признание? До него никак не доходило.
Андрей дал ответ на незаданный вопрос:
– У вас, как у главы Департамента, размах покруче, чем у директора «Гермеса». Вы получаете огромные взятки, и для ровного счета с вас причитается семьсот тысяч. Деньги наличными вы соберете нам завтра, и разбежимся, к общему удовольствию. Вы даже останетесь при должности, а мы будем при деньгах. Иначе вас закопают в лесу, и ни одна собака не найдет вашу могилу.
– Закопают с отстреленным членом. Считаю до трех, – напомнила о себе Лора.
– Черт с вами. Деньги я найду, – упавшим голосом проговорил Пролясковский.
– Вы нас за идиотов держите, – произнес Андрей. – А потом нас будут искать спецслужбы? Так не пойдет. Даже тупоголовый Тофик с этим согласился. А вот если у нас будет ваше видеопризнание, то вам и искать никого не захочется. Найдут нас – найдут и ваше признание. Согласитесь, так будет справедливо. Должны же мы с Лорой подстраховаться! К тому же говорить вам придется правду, и только правду.
– Я должен подумать… – Олег Юрьевич прикрыл глаза.
– У вас есть на это пять минут. Время пошло.
Плескалась, отливала бликами вода в бассейне. За бревенчатыми стенами глухо шумел лес. Когда время вышло, Пролясковский вынужден был сказать:
– Я согласен. Несите камеру.
* * *Пролясковский открыл глаза. Он почему-то сидел на лавочке во дворе своего особняка. На нем был костюм, в котором он поехал на встречу с Лорой. Олег Юрьевич в деталях помнил вчерашний вечер. Помнил, как говорил на камеру, а потом кто-то ударил его сзади по голове, и он отрубился. Пролясковский не мог понять, что произошло. Он не заплатил денег. Тогда какой в этом смысл?
Олег Юрьевич пошевелил руками, ногами. Нигде не болело, никто его не бил, никаких следов пыток или истязаний. Лишь немного болела голова в области затылка, но даже шишка там не выскочила. Из нагрудного кармана пиджака торчала плотная картонная карточка, размером с почтовую открытку, словно приглашала, чтобы исполняющий обязанности главы Департамента вытащил ее. Дрожащими пальцами Пролясковский вытащил картон из кармана.
На мелованной поверхности аккуратным женским почерком была написана интернет-ссылка на какое-то видео в Ю-тубе и короткая приписка: «Посмотри, не затягивай»…
…Пролясковский сидел перед компьютером в своем кабинете и смотрел в экран, как в зеркало. Он видел себя вчерашнего – испуганного и жалкого, сознающегося во всех своих преступлениях. А под изображением, несмотря на раннее утро, множились и множились комментарии пользователей русскоязычного сегмента «Всемирной паутины».