– Вам срочно необходимо оказать медицинскую помощь, – настаивала Пролясковская.
– Еще раз приношу свои глубочайшие извинения, – проговорила Лора и, прихрамывая, пошла по аллейке.
– Да стойте же вы! – настойчиво схватила ее за руку Рената Ильинична. – Я вас не отпущу в таком состоянии. Живенько идемте ко мне домой. Тут совсем рядом. Аптечка у меня есть. И не вздумайте отказываться.
Немного поупиравшись для приличия, Лора приняла приглашение добродушной женщины. Через каких-то десять минут они уже сидели в просторной гостиной. На лакированной столешнице стояла баночка антисептика, лежали бинт, вата и ножницы. У двери, распластавшись на мягкой подушке, лежала Джульетта. В ее сторону то и дело поглядывал Арчи, которого Пролясковская от греха подальше закрыла в специальном собачьем домике – большом пластмассовом ящике с зарешеченной дверцей.
Наложив на рану марлевую повязку, пропитанную антисептиком, Лора тихо взвизгнула – скорее для показухи, чем от боли.
– Сильно жжет? – забеспокоилась Рената Ильинична.
– Терпимо, – отмахнулась напарница Андрея и принялась разматывать скрученный в рулончик бинт.
Пока Лора перевязывала рану, Пролясковская достала из выдвижного ящичка стола небольшой золотистый колокольчик. Дзинь-дзинь – разлетелся по просторной гостиной мелодичный звон и эхом отозвался в других комнатах особняка. Вскоре, как по мановению волшебной палочки, перед хозяйкой особняка и ее гостьей появилась прислуга – вышколенная девушка в белоснежной рубашке с накрахмаленным воротником.
– Чего изволите, Рената Ильинична? – осведомилась она.
– Лора, вы что будете: чай, кофе? А может быть, что-нибудь покрепче? Как-никак, стресс пережили. Может, по бокалу мартини? А? Составите мне компанию?
– Вы ставите меня в неловкое положение, Рената Ильинична.
– Можно просто Рената, – поправила гостью Пролясковская.
– Меня муж дома ждет, – завязав марлевые веревочки незамысловатым узелком, сказала Лора.
– Вы меня обижаете. Позвоните, он поймет.
Напарница Ларина посмотрела на часы и сделала озабоченное лицо.
– Немного времени у меня еще есть, – наконец согласилась она.
– Подай, пожалуйста, два мартини и чего-нибудь вкусненького, – звучно щелкнула пальцами хозяйка особняка.
Девушка словно в воздухе растворилась.
– Красиво тут у вас, – осматриваясь в просторной гостиной, восхитилась Лора.
– Спасибо. А вы сами из поселка? А то я вас что-то раньше здесь не видела.
– Погостить к сестре вместе с мужем приехала, – объяснила напарница Ларина.
– Вы мне сразу понравились, – призналась Рената Ильинична. – Так ловко это чудовище прогнали! Вы смелая женщина. Это то, чего мне не хватает… – и хозяйка особняка скосила глаза на дамскую сумочку.
– Я всегда ношу с собой травматический пистолет, – Лора достала из сумочки оружие и начала аккуратно поглаживать холодный металл кончиками пальцев. – Сами знаете, какие сейчас неспокойные времена. Вот буквально месяц тому назад возвращалась из магазина домой, зашла в арку, а мне навстречу…
Лора красочно и эмоционально расписала выдуманную ею самой историю про то, как на нее напали двое хулиганов, которые, завидев ее травматический пистолет, наложили в штаны и убежали прочь. Затем напарница Ларина направила разговор в более интересное для Ренаты Ильиничны русло. О собаках женщины говорили долго, при этом попивая мартини со льдом и смакуя пирожные, политые горячим шоколадом.
За окном уже стемнело. Один за другим загорались во внутреннем дворике особняка фонари. Вспыхнул голубоватой подсветкой прямоугольник бассейна. Замигал всеми цветами радуги музыкальный фонтан. Послышался звук мотора заезжавшей во двор машины. Допив последнюю каплю мартини, Лора поставила пустой бокал на поднос и встала из-за стола.
– Ой, и засиделась же я у вас. Огромное спасибо за помощь, Рената, – поблагодарила она гостеприимную хозяйку. – Было очень приятно побеседовать с вами. А теперь мне пора.
– Взаимно, Лора. – Пролясковская неожиданно взяла гостью за руку и крепко сжала ее в своих теплых ладонях. – Вы не поверите, но я увидела в вас родственную душу. Это просто подарок судьбы, что мы встретились с вами. Позвольте, я вас провожу.
Женщины спустились по широкой парадной лестнице в холл. Вслед за Лорой сбежала по ступенькам и Джульетта. Теперь она крутилась у ног своей хозяйки, гавкала и виляла хвостиком.
– Приходите еще в гости. Здесь вам рады, – предложила Рената Ильинична и, сев на корточки, принялась гладить Джульетту. – Ты уж извини моего Арчи за непристойное поведение. Я его наказала. Но обещаю, что в следующий раз он будет вести себя, как галантный кавалер.
– Непременно, – пообещала Лора, открывая дверь.
На узкой дорожке, ведущей к въездным воротам, напарница Ларина якобы случайно столкнулась с Олегом Юрьевичем Пролясковским, возвратившимся с работы домой. Немолодой мужчина с пухленьким розовощеким лицом выглядел уставшим.
– Добрый вечер, – бросила женщина, пробегая с Джульеттой мимо него.
– Добрый… – Ноздри мужчины защекотал едва уловимый аромат духов Лоры. Пролясковский обернулся, посмотрев вслед убегающей незнакомке. – Почему я раньше ее у нас не видел?
* * *Терминатор лежал на заднем сиденье автомобиля, скулил и принюхивался к перебинтованной лапе. Если бы не Ларин, то сейчас кавказскоподобный овчар лежал бы под каким-нибудь забором и истекал кровью.
«Куда же она запропастилась? Неужто весь вечер собралась там сидеть?» – уже начинал терять терпение Андрей.
Тем временем Терминатор опустил голову на лапы и, медленно прикрыв глаза, засопел мокрым носом. А потом и вовсе захрапел. Спать хотелось и Ларину – практически целый день он провел, сидя за рулем машины и наблюдая через лобовое стекло один и тот же пейзаж: сквер, коттеджи, мусорные контейнеры.
«А те двое у мусорки – настоящие профессионалы. Не стали светиться по пустякам, реально оценив обстановку в сквере. Вот если бы к Пролясковской прицепилась какая-нибудь шпана, они обязательно бы выползли из своего укрытия. Ну ничего… главное – все прошло по сценарию. Павел Игнатьевич будет доволен», – анализировал произошедшее Андрей.
В заднее стекло постучали. Увидев за ним Лору, Ларин облегченно вздохнул.
– А он что здесь делает? – удивилась женщина, глядя на пса.
– Прибежал назад, пришлось подлечить… Ты его по первое число отделала.
– Пошел вон, – Лора вытолкнула пса из машины, тот неохотно, но подчинился. – Ему только на воле жить, – объяснила она. – В приюте его бы стерилизовали. А так пару недель полноценной жизни ему гарантировано. Настоящий мужик в неволе деградирует.
Серебристая «Мазда» неслась по шоссе, обгоняя автомобиль за автомобилем. Андрей спешил вернуться в город, ведь его ждали свои дела.
– Я смотрю, и тебе досталось, – покосился на перебинтованное колено Лоры Ларин.
– Пришлось специально покалечиться, чтобы все выглядело убедительно и по-настоящему, – пояснила женщина.
– Ну что, сдружилась с Пролясковской? – поинтересовался Андрей.
– Еще как, – улыбнулась Лора. – Теперь придется целыми днями о собаках с ней говорить, мартини пить и полную дуру из себя корчить. Вдобавок ко всему еще и ее мужу глазки строить.
– В последнем, я уверен, ты преуспеешь.
– Если он скрытым геем не окажется, – ухмыльнулась Лора.
– Ты настолько талантливая женщина, что сможешь расположить к себе даже голубого, – убежденно произнес Ларин.
– Спасибо за комплимент.
При подъезде к городу машина сбавила скорость. Андрей посмотрел на Лору. Женщина спала, прижавшись щекой к стеклу.
Глава 7
Нет ничего грустнее в этом мире, чем вид остановившейся стройки. Особенно если ты связан со строительным бизнесом и получаешь от этого немалые деньги.
На Кольцевой шумели машины. За ней по-прежнему высились строительные краны, громоздись сварные стальные конструкции. Но уже не сверкали огни сварки, не раздавались жизнерадостные голоса стропальщиков: «Майна, вира», – что на языке крановщиков обозначает «вниз» и «вверх». Строительство гипермаркета застопорилось. Оно и немудрено: ведь бригаду гастарбайтеров, которой руководил Андрей Ларин, милиция в ту злополучную ночь, когда случилось нападение на вагончики-бытовки, увезла в полном составе. Вместе с ними исчез и сам бригадир. Вроде бы событие не катастрофическое, но любая горная лавина начинается с одного камешка. Покатится, потянет за собой остальные, и обвала уже не избежать.
Обычно в таких случаях вопрос решался с помощью денег. Милиция делала вид, что борется с нелегалами – отлавливает на стройках тех, кто работает без документов. А потом отпускала рабочих, получив за это соответствующее «вознаграждение», переданное Хайдаровым через своих людей. Однако на этот раз схема не сработала. С посланцами Тофика в райотделе никто и разговаривать не стал. Их просто послали куда подальше, намекнув, что субподрядной организацией, где работали выходцы из среднеазиатской республики, заинтересовался не кто-нибудь, а недавно назначенный вторым заместителем начальника ОБОПа майор Скворцов.
Хайдаров навел справки и, к своему ужасу, выяснил – майор известен тем, что взяток принципиально не берет. В такое явление Тофик, конечно же, не верил. По его твердому убеждению, не брать взяток мог только полный дурак. Но факт тем не менее оставался фактом. Взятку всучить не удалось, даже когда Хайдаров лично оказался в кабинете Скворцова. Вместо решения вопроса он сам получил повестку. Правда, пока в качестве свидетеля. Приходилось объяснять наличие фальшивых регистраций, присутствие на разных объектах гастарбайтеров-двойников и прочие незаконные действия, которых в его теневом бизнесе хватало. Копали глубоко и грамотно.
Кроме всего прочего, приходилось разрываться и между объектами, где работали его люди под присмотром бригадиров. Повсюду начались проверки. А ведь время играло против Хайдарова. Ему срочно следовало ехать на родину, чтобы готовить к отправке самую большую в его практике партию гастарбайтеров. Иначе грозили обвалиться все договоренности с Пролясковским. И устранение его предшественника не только из Департамента, но и из жизни теряло всякий смысл. Тофик просто спинным мозгом ощущал, как его затягивает в «болото», из которого сложно выбраться.
Вот и теперь в ожидании заказчика он сидел на остановившемся объекте неподалеку от Кольцевой. Перспективы были удручающими. Хайдаров сквозь лобовое стекло своего автомобиля, припаркованного возле штабеля железобетонных плит перекрытия, видел столпившихся возле прораба русских рабочих. Фидель Иванович, как мог, отбивался от их претензий. Мол, не я же виноват, что гастарбайтеров всех поголовно забрала милиция. Некому сейчас работать, вот и застопорилось строительство. При этом Фидель Иванович не забывал показывать на машину Тофика. Вон, мол, субподрядчик, за гастарбайтеров с него и спрашивайте.
Хайдаров зло выругался и посмотрел на часы. Раньше заказчик на встречу никогда не опаздывал. Ведь левые деньги пилили с ним исправно. А вот теперь стоило оступиться, и Тофику сразу же указали на место.
Пока еще прораб сдерживал гнев своих рабочих, но Хайдаров чувствовал – это ненадолго. В конце концов Фиделю Ивановичу надоест отдуваться за чужие грехи, и он направит рабочих к нему.
«Вот же черт, пошла полоса неудач, – подумал Тофик. – Мне бы сейчас дома оказаться в постели с Наташкой. И чтобы рядом был кальян… Нет, деньги, определенно, так просто в этой жизни не даются, особенно большие деньги. Ну ничего, все временно. Белая полоса, черная, потом снова белая. Как-нибудь да наладится, не в первый раз. Теперь у меня есть свой человек – Пролясковский. А это – тяжелая артиллерия. Вот только ничего делать он сам не хочет. А ведь мог бы нажать на Скворцова по своим каналам. Ведь по гроб жизни мне обязан. Если бы не я, не видеть ему кресла главы Департамента. А он, гад, помогать не хочет, боится… Мол, когда меня в новой должности утвердят, приставку «и.о.» уберут, тогда посмотрим, а пока сам думай».
Тофик нервничал. Если заказчик опаздывает – это плохой знак. Могут даже и со счетов списать.
– Едет, наконец-то, – вздохнул с облегчением Хайдаров. – Как же я не люблю эти разговоры!
Серебристый «Лексус» заехал на стройку. Галдеж среди рабочих сразу утих. Все повернули головы, чтобы посмотреть на того, от кого им приходили деньги. Из машины выбрался упитанный мужчина с грустными, но холодными глазами. Тофик уже подходил к нему с подобострастной улыбкой.
– Добрый день, Петр Станиславович! Вы, как всегда, вовремя. По вам можно часы сверять, – продолжал неискренне улыбаться директор «Гермеса».
– Ни хрена я не вовремя. Ты сам это, Тофик, прекрасно знаешь, – заказчик даже руки не подал.
Хайдаров посмотрел на свою протянутую ладонь и неумело изобразил, будто просто хотел размять пальцы.
– Ну, десять минут опоздания, это не считается, это ерунда, – скороговоркой произнес он, осматриваясь.
– А теперь к делу. Из-за тебя у меня куча неприятностей.
– Понимаю, Петр Станиславович. Ведь не от хорошей жизни все.
Заказчик махнул рукой прорабу – мол, подойди. С Фиделем Ивановичем он демонстративно поздоровался за руку.
– Бунтуют?
– Имеют полное право, – прораб держался с достоинством, перед заказчиком не лебезил.
А что ему было терять? Толковых инженеров-строителей теперь не так и много. Уйдет с этой стройки, найдет работу на другой.
– Ну вот. Видишь, Тофик, что получается? Время идет, деньги утекают, а стройка стоит.
– Я новых рабочих пришлю. Завтра партия прибывает. Лучших специалистов отберу и пришлю. Они точно наверстают. Можете не сомневаться.
Петр Станиславович вопросительно посмотрел на прораба, переадресовывая предложение директора «Гермеса» ему. Тот отрицательно покачал головой.
– Я бы с радостью. Но из этого ничего, к сожалению, не получится.
– Почему? Ведь человек говорит, что лучших пришлет.
– Вы же сами знаете, – Фидель Иванович мял в пальцах незажженную сигарету. – Проект на ходу меняется ради удешевления. А все эти изменения ни на чертежах, ни в другой проектной документации не отражены. Они только здесь, – он постучал указательным пальцем себя по лбу, – и в головах этих высокогорных архаров. Для того чтобы людей, которые-то и русского языка толком не понимают, в курс дела ввести, неделя как минимум понадобится. Из графика выбьемся, к срокам не успеем.
– А если приналечь? – прищурился Петр Станиславович.
– Я и так по краю бритвы со всеми этими проектными изменениями хожу, – прямо сказал Фидель Иванович. – Если и дальше технологию нарушать, то ответственность за то, что пролеты рухнут, я на себя брать не собираюсь. Пишу заявление и ухожу. Мне свобода и здоровый сон дороже. Вот так-то.
Тофик, пока шел этот разговор, молчал, как воды в рот набравши. Все складывалось против него. Один из выгодных заказов ускользал из рук. Ведь он уже знал нрав заказчика. Тот и сам откажется от услуг Хайдарова, и другим застройщикам отсоветует с ним связываться. И окажется Тофик, как говорится, в «черном списке». Вместо его ребят придут на стройку другие рабочие, из других республик Средней Азии. А фирма «Гермес» останется не у дел.
– Значит, никак? – спросил Петр Станиславович у прораба.
– Этих два потерянных дня я могу только со старой бригадой наверстать, – авторитетно заявил тот.
– Верю, – кивнул заказчик. – Ладно, иди, успокой рабочих. Мне бунты на объекте ни к чему. Что-нибудь придумаю.
Фидель Иванович извиняющимся взглядом посмотрел на Тофика – мол, извини, приятель, за откровенность, но каждый за свой участок отвечать должен. Ты взялся обеспечить стройку рабочими и неплохо с этого имеешь. Вот и обеспечивай. Это твои проблемы. А чужие грехи вешать на себя я не собираюсь.
– Слышал, что человек сказал? – Петр Станиславович обводил взглядом замершую стройку. – И я ему верю. Он специалист. И не вздумай на него давить или деньги предлагать, – предупредил заказчик. – Итак, слушаю твои варианты.
– Войдите и в мое положение, Петр Станиславович. Форс-мажор случился. Это все козни против меня. Кто-то ментам взятку дал, чтобы моих людей с объектов убрать.
– Это твои проблемы, Тофик, и меня они не касаются. Мне по хрену, из-за чего у тебя неприятности. Может, пожадничал и не поделился с кем-то. Может, конкуренты порасторопнее тебя нашлись. Слабым не место в твоем бизнесе, да и вообще в этом мире.
– Я все сделаю, Петр Станиславович. Стройка заработает, не сомневайтесь. Наверстаем упущенное время. Мои люди в три смены вкалывать будут, – говоря это, Хайдаров и сам не верил в успех.
– Твое счастье, Тофик, что раньше меня не подводил и из доверия не вышел. На этот раз дам тебе шанс. У тебя в запасе есть всего два дня. Или возвращаешь свою бригаду, или я меняю субподрядчика. Кстати, есть у меня один на примете. Давно уже возле меня ходит. И даже согласен на меньшие деньги.
– Два дня?
Тофик понимал, что этот небольшой выигрыш во времени ни хрена ему не поможет. Просто не в его силах преодолеть стену, которую воздвиг перед ним не известный ему ранее несговорчивый майор Скворцов.
– Что-то не слышу радости в твоем голосе… Если не уверен в своих силах, то и не берись. Дешевле отделаешься. В противном случае все убытки на тебя повешу.
У Хайдарова холодок прошел по спине. Ему довелось услышать то, что он сам часто говорил своим людям. Вспомнилось и то, какими способами он взыскивал недоимки. И вот теперь ему угрожало подобное. Пока лишь еще на словах…
– Значит, два дня. Я попробую, – вырвалось у Тофика.
– Не попробуешь, а сделаешь.
– Сделаю… – Выхода у Хайдарова не было – или пан, или пропал.
Но как именно выполнить данное обязательство, он себе не представлял. Все, что таким трудом выстраивалось долгие годы, все его благополучие, зависть соотечественников на родине к удачливому бизнесмену – грозило рассыпаться. И все из-за какого-то дурацкого ночного рейда. Да будь он проклят, этот майор Скворцов!