Лукас слегка поклонился.
— Все, что ты сказал, — истинная правда.
— И как же зовут твоего короля?
— Нашего короля называют Правитель Планеты. — Колдун чмокнул губами над кружкой с элем. — А какому королю служите вы?
Воины, как один, тяжело вздохнули. Кружки с элем дружно взмыли вверх, потом пустые, с легким стуком опустились на стол. У всех, кроме Харла. Он пока не обнаружил никаких явных признаков вероломства колдуна — собственно, если так подумать, с чего бы это колдун обязательно должен быть вероломным? Однако, несмотря ни на что, Харл твердо решил, что не выпьет больше ни глотка.
— Кому мы служим? — повторил он вопрос колдуна. — Наш добрый молодой господин погиб.
— Юный Эй мертв! — заревел Большой Торла, как смертельно раненный медведь. Девушка-служанка подскочила, чтобы наполнить его кружку. Торла сграбастал ее в охапку и усадил себе на колени. А когда девица ни с того ни с сего вздумала отпираться и попыталась отстраниться от него своими слабыми тоненькими ручками, Торла удержал ее, изобразив на лице глупейшую улыбку.
Что-то во всем этом показалось Харлу неправильным. Его рассудок был совершенно ясным, но... но все же стоило быть настороже. Разве нет?
— Смерть юного Эя глубоко опечалила бы меня, — спокойно сказал Лукас, — если бы это было правдой.
Колдун поудобнее развалился в своем кресле и совсем расслабился, оставив величественные замашки.
Как ни странно, никто из воинов даже не возмутился из-за того, что их открыто обвиняют во лжи, да еще по такому поводу! Все ели и пили как ни в чем не бывало, и в ответ на слова колдуна раздались только новые печальные вздохи:
— Мы видели, как он умер...
— О, да...
Кулаки Харла сжались словно сами собой, когда он вспомнил о том, что против дракона все они оказались беспомощными, как дети.
— Мы своими глазами видели, как он умер, — а умер он так, что, во имя всех богов, я и сам не поверил бы, если б мне кто рассказал!
Лукас внезапно заинтересовался, наклонился вперед:
— И как же он умер?
Дрожащим голосом Харл поведал колдуну о гибели молодого короля. От долгого рассказа в глотке у него пересохло, и Харл раз за разом отхлебывал из кружки, не вполне сознавая, что делает. Правдивый рассказ о драконе даже ему самому казался нелепой выдумкой, а то и наглой ложью. Возможно ли, что король Горбодюк в это поверит?
Когда Харл закончил рассказ, Большой Торла начал подниматься с места, будто тоже собирался что-то сказать. Девица-служанка свалилась у него с колен и шлепнулась на пол, приземлившись на свою мягкую попку. Торла с непривычным для него выражением заботливости на лице склонился, будто пытаясь ей помочь. Но девчонка вскочила и убежала прочь, а Торла все склонялся и склонялся, пока не сел обратно на лавку, пристроив голову на столе, — и почти сразу же громко захрапел.
Товарищи Торлы, которые сами во сне не храпели, только посмеивались над ним. Все воины очень устали... Нет. Все-таки что-то здесь не так. Человек не может упиться до беспамятства от пары кружек даже самого крепкого эля! А если уж ребята напились допьяна, то кое-кто из них должен был стать слишком разговорчивым и скандальным... Харл удивился этой нелепице, снова отхлебнув эля из своей кружки, и решил, что лучше ему встать.
— Ваш король не умер, — ровным голосом говорил колдун ему на ухо, повторяя снова и снова: — Не умер, не умер, не умер. Почему вы так верите в то, что он мертв?
— По-че-му? Да мы сами видели — его утащил дракон! — Но теперь Харл и сам был не очень-то уверен в том, что на самом деле видел или запомнил. Что тут творится? Харл с трудом, но все же поднялся на ноги, наполовину вытащил клинок из ножен и рявкнул:
— Чародейство! Тревога!
Глаза его воинов остекленели или просто закрылись, на лицах блуждали тупые блаженные улыбки. Кто-то попытался подняться, услышав его крик, но сразу же повалился обратно на лавку, укладывая голову на стол. Их оружие валялось, позабытое, на полу.
— Волшебник! — пробормотал кто-то из воинов, с мольбой в глазах повернувшись к Лукасу. — Скажи нам еще раз, что наш король не умер! Скажи, что юный Эй жив!
— Он жив и будет жить.
— Он... он же... — Харл не смог заставить себя сказать, что Эй мертв, как ни старался. Разозлившись непонятно на кого, он отступил от стола и выхватил меч из ножен. Ранить кого-нибудь или убить, не важно почему, казалось ужасным злодеянием, но Харл так испугался, что сейчас был готов буквально на все. — Стой где стоишь! — крикнул он колдуну.
Колдун тоже поднялся, ничуть не испугавшись, но стал так, чтобы между ним и Харлом оказалась широкая столешница. Из складок своего балахона колдун достал маску, похожую на морду какого-то животного, и надел на лицо. Из-под маски раздался его приглушенный голос:
— Вам здесь ничего не угрожает. Я разделил с вами питье, которое настраивает мужчин на мирный лад. Давайте поговорим!
Харл повернулся и побежал к двери. Густой туман, клубившийся снаружи, словно вспыхнул искрами в его груди. Харл побежал прочь от дома, взобрался на вершину холма и увидел, что все воины, которые оставались у корабля, либо уже умерли, либо умирают. С полдюжины человекоподобных чудовищ с серыми, длинноносыми мордами рыскали между телами, укладывая недвижных воинов в ряд на песчаном берегу. А те воины, которые еще способны были двигаться, не оказывали чудовищам никакого сопротивления. Они позволяли обращаться с собой, как со скотиной на бойне!
Все оказалось даже хуже, чем Харл мог ожидать. Он потянулся было за своим мечом и боевым топором, но вдруг вспомнил, что оружие осталось где-то... но где, он не помнил.
— Все хорошо, — раздался сзади голос Лукаса. Когда Харл обернулся, колдун пояснил: — Твои воины просто спят. Им нужно отдохнуть. Не буди их.
— Ах, вон оно что! — со вздохом облегчения сказал Харл. Он и сам мог бы догадаться, что беспокоиться тут не из-за чего — на этом чудесном острове с искристым элем и искристым туманом, где живут такие добрые люди, которые говорят только правду. Теперь Харл разглядел, что носатые чудовища — это на самом деле обыкновенные люди, в таких же масках, как у колдуна. Они хорошо позаботятся о его воинах. И Харл доверчиво посмотрел на Лукаса, в надежде услышать еше какие-нибудь хорошие новости.
Лукас, похоже, тоже успокоился и вздохнул с облегчением под своей чудной маской.
— Пойдем, — сказал колдун и повел Харла вниз, к кромке воды. Небольшие волны накатывались на берег, разглаживали чистый мокрый песок.
Колдун присел и пальцем нарисовал на песке очертания карикатурной головы.
— Представь себе, что это — тот дракон, который тебе привиделся. Так что же, по-твоему, тогда произошло?
Харл тяжело вздохнул и безвольно опустился коленями на песок, тупо уставившись на рисунок. Он наконец успокоился и почувствовал, что здорово устал и скоро заснет. Но прямо сейчас Харл должен был собраться, чтобы понять, что втолковывает ему колдун.
— Чудовище схватило Эя, — сказал Харл. — В пасть.
— Вот так? — Палец колдуна провел по песку, добавляя к рисунку фигурку, похожую на человечка, с беспомощно раскинутыми руками и ногами. Пока Лукас рисовал, по песку прокатилась очередная волна, немного сгладив очертания рисунка.
— Да, так, — кивнул Харл. Он неуклюже сидел прямо на песке.
— Но сейчас все это стирается, — нараспев сказал чародей. — Стирается, исчезает. А когда исчезнет эта злая ложь, тогда правда, та правда, которой хотим мы с тобой, сможет проявиться и занять свое истинное место.
Волны все набегали и набегали на берег, разглаживая песок, стирая дракона. Теперь Харлу можно было заснуть.
Как-то раз, в один из дней поспешной подготовки, Мэтт спросил:
— Значит, король Эй на самом деле погиб, а не ранен, как мне вначале сказали?
Один из наставников пояснил:
— Тебе сказали, что он ранен, потому что его еще возможно вернуть к жизни. Если твоя миссия завершится успешно, получится так, словно короля Эя никогда и не ранили, и не убивали.
— Значит, если у меня не получится, кто-то другой сможет попробовать еще раз? И если меня там убьют, мою жизнь тоже можно будет вот так вернуть?
Мэтт прочел ответ на сразу помрачневших лицах наставников. Но они все же попытались объяснить:
— Все, что ты здесь видишь, вся эта работа делается только для того, чтобы вернуть жизнь тому человеку. Если нам удастся вернуть его, то все остальные поломанные или искаженные из-за этого жизненные линии снова пойдут по-прежнему, так, как должны были идти, если бы не вмешался берсеркер. К твоей жизни это не относится, потому что ее не было в изначальном рисунке жизненных линий того времени. Если ты погибнешь во времени короля Эя, это будет настоящая смерть. И не только твоя, но и всех нас, — если ты не выполнишь миссию. Второй попытки не будет — это невозможно.
Одним из преимуществ нового положения Деррона был маленький отдельный кабинет в служебном ярусе. Но сейчас Деррон — мысленно — на чем свет стоит клял свое повышение по службе, из-за которого он получил это местечко, где Лиза сумела отыскать его и загнать в угол.
— Скажи, кто же виноват в этом, как не ты? — кричала Лиза, разозлившись так, как, наверное, еще ни разу не злилась. — Ты ведь не посмеешь отрицать — это ты, именно ты предложил послать туда Мэтта?! Почему ты не предложил, чтобы еще раз смотаться в прошлое и вытащить оттуда кого-нибудь другого для этой работы?
Деррон изо всех сил старался оставаться спокойным.
— Мы не можем никого выдергивать просто так из хода истории, всякий раз как нам заблагорассудится. Команда короля Эя — это особый случай, мы вернем их всех туда же, откуда забрали. И Мэтт — особый случай. Он неминуемо должен был погибнуть, если бы мы не забрали его сюда. Сейчас сотрудники Сектора в самом деле вытащили из прошлого еще пару человек, они все равно должны были там погибнуть. Но эти двое пока еще не могут понять, где на самом деле очутились и для чего вообще все то, чего от них хотят. А когда поймут — то могут и отказаться.
— Отказаться?! А мог ли Мэтт отказаться, когда ты попросил его согласиться? Он, знаешь ли, считает тебя чем-то вроде великого героя — он все еще ко многому относится так по-детски!
— Прости, но Мэтт — не ребенок. Далеко не ребенок. И он не будет совершенно беспомощным — прежде чем забросить его в прошлое, его обучат всему, что нужно, от этикета до владения оружием. И мы постоянно будем...
— Оружием?!
Лиза совсем разъярилась. Деррон подумал, что она сама во многом ведет себя так по-детски...
— Естественно, оружием. Хотя мы, конечно, рассчитываем, что он пробудет в Квинсленде всего несколько дней и ему не придется участвовать ни в каких сражениях. Мы надеемся восстановить жизненную линию Эя и вернуть Мэтта обратно еще до свадьбы.
— Свадьбы?!
Деррон принялся быстро объяснять:
— Мэтг прекрасно может сам о себе позаботиться, и он вполне способен выполнить это задание. Он по природе своей лидер. Человек, который смог повести за собой первобытное племя...
— Что за ерунду ты городишь! — Решив, что гневными словами она ничего не добьется, Лиза ударилась в слезы. — Ну, конечно же, он способен это сделать! Если придется. Если он действительно единственный, кто может хотя бы попробовать. Но только вот почему именно ты предложил послать его на это дело, Деррон? И сразу после того, как я поговорила с тобой о нем! Почему?! Не решил ли ты доказать наверняка, что и он тоже — временный?
— Нет, Лиза!
Глаза девушки снова наполнились слезами, и она бросилась к двери.
— Я не знаю, что ты вообще такое! Не желаю больше тебя знать! — выкрикнула Лиза напоследок и убежала.
Уже несколько дней назад с его лица сняли пластиковую маску. Маска сделала свое дело — на лице появилась новая кожа, которая благодаря могучей магии нынешних людей казалась загорелой и обветренной. Волосы на голове и лице принялись расти с невероятной быстротой, и только через пару дней рост приостановился.
Сегодня, в день, когда его должны были отправить в прошлое, Мэтт в последний раз стоял перед зеркалом и рассматривал свое новое лицо. Он наклонил голову, повернул вправо, влево, разглядывая щеки, нос, подбородок Эя с разных сторон.
Это лицо совсем не походило на то, которое смотрело на него, отражаясь в лужах и тихих озерах первобытной эпохи. Мэтт раздумывал, остался ли прежним его дух или тоже изменился вместе с лицом. Он не ощущал пока никаких признаков одержимости духом короля Эя.
— Еще несколько вопросов, сэр, — сказал один из наставников, не оставлявших его ни на минуту.
В последнее время наставники разговаривали с Мэттом только на родном языке короля Эя и обращались к нему со всеми знаками почтения, причитающимися военному вождю. Может быть, они надеялись, что таким образом изменят его дух? Но все это был просто спектакль — им не хватало искренности. Наставник склонился над своими записями:
— Итак, как вы собираетесь провести вечер того дня, когда прибудете в Квинсленд?
Отвернувшись от зеркала, Мэтт ответил, не задумываясь:
— Это один из временных промежутков в жизни короля Эя, относительно которых мы ничего не можем сказать наверняка, — жизненная линия Эя плохо прослеживается. Я постараюсь вести себя естественно и не принимать никаких решений, тем более — важных решений. Если понадобится помощь, я воспользуюсь переговорным устройством.
— А если вам встретится дракон, который погубил вашего предшественника?
— Я должен как угодно заставить его перемещаться кругами — даже если при этом он может схватить меня. Таким образом вы сможете установить место выхода врага из вероятностного пространства — скважину — и уничтожить и дракона, и все зло, которое он успел совершить.
Другой наставник, стоявший у двери, сказал:
— Наблюдатели Сектора будут пристально следить за вами. И они сделают все возможное, чтобы выдернуть вас оттуда прежде, чем дракон успеет причинить вам вред.
— Да, конечно. А с тем мечом, что вы мне дадите, у меня будет шанс защитить себя самому.
Наставники продолжали засыпать его вопросами, пока неприблизилось время заброски, и команда костюмеров явилась одевать Мэтта. Они принесли самые лучшие, какие только можно было изготовить, копии одежды и снаряжения короля Эя, бывших на нем, когда он отправился в путешествие к берегам Квинсленда.
Костюмеры обращались с Мэттом скорее не как с королем, а как со статуей. Когда осталось только в последний раз расправить складки, один из костюмеров пожаловался:
— Раз уж они в последнюю минуту решили взять настоящий шлем, то где же этот шлем?
— Оба шлема в Резервуаре, — ответил другой. — Ребята из отдела связи до сих пор с ними возятся.
Наставники выдумывали и выдумывали все новые вопросы, Мэтт терпеливо на них отвечал, а тем временем один из костюмеров надел на Мэтта поверх одежд короля Эя защитный пластиковый чехол. Еще один служащий провел Мэтта наружу, к небольшому вагончику, который должен был доставить Мэтта через туннель к самому Резервуару.
Мэтт уже ездил однажды в этом вагоне к Резервуару — ему показывали тогда спяших воинов и корабль. Мэтт не обращал внимания на то, что в вагоне трясло, но не рассчитывал, что ему понравится на корабле. Как будто в ответ на эту мысль один из наставников глянул на часы и протянул Мэтту таблетку от укачивания.
На полдороге к Резервуару вагон остановился, хотя в прошлый раз здесь остановки не было. Вошли двое — один был главным в Секторе Операций во Времени, а второго Мэтт узнал по портретам — это был Правитель Планеты. Правитель выбрал сиденье напротив Мэтта, присел и внимательно поглядел Мэтгу в глаза. Вагончик слегка качнулся, потому что поезд снова тронулся и поехал дальше.
Лицо Мэтта покрылось капельками пота, но только из-за того, что под пластиковым чехлом было жарко. «Так вот как выглядит вблизи настоящий король, — думал тем временем Мэтт. — Более грузный, и не так похож на скалу, как на экранах телевизоров. Но, в конце концов, этот человек — современный король, и властительный дух в нем должен отличаться от того, что был у короля Эя».
Современный властитель сказал Мэтту:
— Я так понял, для тебя важно было увидеть меня перед заброской на задание? — Мэтт ничего не ответил, и Правитель Планеты добавил: — Ты понимаешь меня?
— Понимаю. Выучив язык короля Эя, я не забыл вашего. Да, я хотел увидеть тебя. Хотел увидеть своими глазами, что же делает человека королем.
Кто-то из пассажиров чуть не рассмеялся, услышав это. Но они не отважились — и быстренько спрятали свои усмешки.
Правитель Планеты не засмеялся, даже не улыбнулся. Только глянул мельком на командующего Сектором Операций во Времени, прежде чем ответить:
— Они сказали тебе, что надо будет сделать, если на тебя нападет дракон-берсеркер?
Краем глаза Мэтт заметил, что командующий Сектором тихонько кивнул Правителю.
— Да. Я должен устроить так, чтобы машина схватила меня и стала бегать кругами — если получится. А вы попробуете вытащить меня обратно...
Правитель Планеты выслушал его и кивнул. Когда вагончик остановился, Правитель махнул остальным рукой, чтобы выходили первыми, и остался в салоне наедине с Мэттом. И тогда сказал:
— Я раскрою тебе эту тайну — как стать настоящим королем. Ты должен быть готов отдать жизнь за свой народ — когда бы и как бы это ни случилось.
Правитель важно кивнул. Он в самом деле верил в то, что говорил, или думал, что верит. А может, он просто считал это мудрым озарением. На какое-то мгновение взгляд Правителя стал задумчивым и отрешенным. А потом Правитель Планеты снова надел свою светскую маску и, выходя вместе с Мэттом из вагончика, отечески похлопал того по плечу и с улыбкой сказал обычные слова ободрения и напутствия.