– Менты тебя уже допрашивали? – не стерпела и все же влезла Маринка.
– Как и всех, – продолжал коротко отвечать паренек. – А что надо-то?
– Надо описать всех посторонних людей, находившихся вчера вечером в гостинице, – пристально посмотрев на него, сказала я.
Сама же очень сомневалась в том, что охранник сумеет рассказать что-то толковое, – он даже не знал, что мы с Маринкой давно живем в гостинице.
– Сумеешь?
– А чего тут уметь, если посторонних всех мы в журнал прихода записываем, – равнодушно пожал плечами паренек. – Вчера вечером, – он открыл последнюю страницу, – были только трое.
– Женщины, мужчины? – моментально спросила я.
– Мужики, – кивнул охранник. – Только я их всех троих знаю давно.
– Откуда? – спросила Маринка.
– Они часто приходили сюда, примелькались.
– Расскажи кратко про каждого, – попросила я и, взяв с его же стола листочек с ручкой, приготовилась писать.
– Ну… – Охранник закатил глаза к потолку и задумался.
– В журнал загляни, у тебя же там все записано, – подсказала Маринка.
Паренек с ней спорить не стал, вновь уткнулся в свою книжицу и прочитал:
– Кашин Валерий, приходил к родственнику своему. Он у него тут живет, – сразу пояснил он. – Рушан Гурабович, постоянно заглядывает к другу. И Георг Дзелава, он с нашей горничной встречается.
– Когда приходили и когда уходили? – выпытывала я.
– Ну, вечером, разве не ясно, – недовольно пробубнил парнишка.
– А время точное? – пояснила я.
– Не помню, мы его не записываем, – отмахнулся охранник и, широко зевнув, принялся пялиться в окно.
– Как это не записываете? – принялась негодовать Маринка. – А почему?
– Не требуют, вот и не пишем. Да и кому это надо, – даже не повернувшись к нам, ответил охранник.
– Ясно, – как бы подвела итог я. – Ну а сам-то хоть примерно помнишь, когда кто из них ушел?
– Не-а, – вяло протянул наш допрашиваемый. – Ну, все, что ли?
– И откуда только берут таких олухов, – услышала я за своей спиной тихое Маринкино бурчание.
Я не обратила на него никакого внимания, а продолжила свой мини-допрос:
– Как этих ребят найти, знаешь?
– Откуда? Я с ними не болтал, – посмотрев на нас, как на идиоток, выдал паренек. – Я ничего больше не знаю.
– Так ведь ты сам же сказал, что знаешь их давно, стало быть, сможешь описать, – хитровато прищурясь, заметила Маринка.
Я сразу поняла, что она собралась еще немного позлить паренька – это занятие, применяемое ею по отношению к Ромке, всегда доставляло сильное удовольствие.
– Так что, рисовать будешь или словесно?.. – не дождавшись ответа, спросила Маринка.
– Не умею я ни рисовать, ни описывать, – снова хмыкнул паренек, чем еще больше напомнил мне нашего Ромку.
– Так заодно и поучимся, – напирала Широкова, настроение которой прямо на глаза начинало улучшаться. – Вот тебе листок, вот ручка, – сказала Маринка, а потом обратилась ко мне таким вежливым тоном подчиненного, которого от нее и на рабочем месте-то не всегда дождешься: – Ольга Юрьевна, я думаю, что вам незачем тут стоять. Когда я все закончу, результат принесу.
Я сразу поняла ее намек, а потому поспешила удалиться и не мешать ее воспитательной работе.
Глава седьмая
– Нет, ты глянь на эти карикатуры, – не прекращая смеяться, войдя в комнату, сказала Маринка. – Нет, я, конечно, догадывалась, что парень обделен интеллектом и способностями, но чтобы настолько… Это же просто жуть.
Я взяла принесенные Маринкой зарисовки и, мельком глянув на них, присоединилась к ней. Нас обеих почти пять минут душил смех.
Вот вы когда-нибудь сами пытались с закрытыми глазами нарисовать рожицу? Наверняка да. Ну и как получалось? Смешно, не правда ли?
Естественно, что такие «сверхталантливые» работы мы использовать как вспомогательные не могли, пришлось довольствоваться малым: фамилиями и именами возможных подозреваемых. Эти самые фамилии прекрасно говорили нам о том, кто из посторонних относился к славянской нации, а кто нет. Хотя и Кашина проверить не помешало бы – он же мог специально использовать кинжал, чтобы перевести подозрение на кавказцев.
– Ну, что будем делать дальше? – немного успокоившись, спросила у меня Маринка.
– Ждать, когда вернутся Виктор, Кряжимский и Ромка, – не задумываясь, ответила ей я.
– Думаешь, они что-то смогли накопать?
– Надеюсь.
– А если нет, что будем делать тогда? – не унималась Маринка, задавая мне те же вопросы, что я задавала себе и сама.
– Ну, попытаемся дождаться, когда кто-нибудь из этой тройки объявится в гостинице снова, – сказала я.
Маринка же сразу запорола мою идею.
– Ага, ты думаешь, после того, что тут случилось, они рискнут сюда нос показать? Сомневаюсь. И уж тем более убийца здесь не рискнет еще раз светиться. Зачем ему это надо?
– Верно, – согласилась я. – Значит, придется их искать другим способом.
– Это каким же?
– Ну, хотя бы через тех людей, к которым они приходили, – предложила я.
– А что, точно, – обрадовалась Маринка. – Охранник же сам сказал, к кому они приходили. Может, прямо сейчас к ним и сходим? – предложила она.
– Сомневаюсь, что кто-то из них на месте, – даже не поднимаясь с кровати, на которой я сидела с чашкой гранатовых зерен в руках, ответила ей я. – В разгар дня все на пляже или в городе, это нужно делать ближе к вечеру.
– Блин, обидно, – плюхнулась на свою койку Маринка. – А я-то думала, что мы прямо сейчас всех и расспросим. Столько времени приходится терять из-за их гуляний, – ворчливо произнесла она, а я сразу заметила:
– А ты бы на их месте что бы сейчас делала, не гуляла бы?
– Ну, вообще-то, да, – со вздохом ответила Маринка и грустно посмотрела в окно. – Интересно, как там мое море?
– Ничего, мокрое и соленое, – успокоила я ее.
Вернулись наши следопыты. Первым в комнату к нам, как всегда, без стука влетел Ромка и доложил:
– Помотались изрядно. И жрать охота.
Ему бесполезно было напоминать о правилах хорошего тона.
Тут он узрел на моем столе отставленную чашку с гранатовыми зернами и, посмотрев на меня, спросил:
– Можно?..
Я кивнула и сразу повернула голову в сторону двери. В ее проеме показался Сергей Иванович, а за ним и Виктор.
– Ну, есть новости? – моментально вскочила к ним навстречу Маринка.
– Есть, есть, – с полным ртом промямлил Ромка, – их просто не может не быть.
– Не мешай, умник ты наш, – шикнула на него Маринка и снова принялась приставать к Кряжимскому с Виктором.
Впрочем, от последнего она отстала почти сразу же, учитывая то, что из него слова вытянуть было невозможно, так что отдуваться за всех пришлось нашему уважаемому Сергею Ивановичу.
– Нашли? Кто его сделал? А что значат эти буквы? – почти заглядывая в глаза Кряжимскому, выпытывала Маринка.
– Можно мне сначала воды? – взмолился Сергей Иванович. – А потом все расскажу, но только по порядку.
– Ну вот, вечно вы так, – направляясь к столу, на котором стоял графин с водой, заворчала Маринка. – Что ни спроси, все утаивают.
– Я ничего не утаиваю, Мариночка, – принялся успокаивать ее Кряжимский. – Просто ты всегда так напориста, а я старый человек, и мне бы сначала нужно дать время, чтобы дух перевести, а потом и выспрашивать.
– Старый! – усмехнулась Маринка, подавая стакан с водой. – Видела я, как вы по утрам гуляете – захочешь, не догонишь.
– Так это же зарядка, – слегка смутился Кряжимский. – Ну ладно, ладно, рассказываю, – сдался он, попив водички. – Иначе ты меня в покое не оставишь.
– Вот и ладненько, – устраиваясь поудобнее, радостно произнесла Маринка и приготовилась слушать.
Ромка тоже сел, но тарелки с сочными зернышками из рук так и не выпустил. Виктора же мне пришлось приглашать, иначе бы он так и остался стоять в дверях. Он всегда так делает, если не видит свободного места.
Дождавшись, пока все успокоятся, Кряжимский приступил к рассказу.
– Ну так вот, – со вздохом произнес он. – Поехали мы в город, а там первым делом заглянули в антикварный магазин и показали продавцам-консультантам наши снимки.
– И что они сказали? – торопила Маринка, даже не дослушав до конца.
Пришлось на нее шикнуть.
– Они объяснили, что кинжал – ручной работы, но особой ценности собой не представляет, таких подделок под старину сейчас – море.
– Так, значит, он еще и ненастоящий? – удивилась я.
– Настоящий, конечно, просто новый, но выполнен под старину, – слегка улыбнувшись, ответил мне Сергей Иванович.
– Значит, концов не найдешь, – заключила Маринка.
– Ну почему же, – сказал Кряжимский. – В этом же магазине нам посоветовали обратиться на рынок. Те, кто торгуют такими кинжалами, наверняка знают и мастеров, их изготавливающих. И…
– И мы уже набрали целую кучу адресов этих дядек, – вклинился в разговор Ромка, которому тоже хотелось хоть что-нибудь рассказать.
– Класс! – обрадовалась Широкова. – А что дальше?
– Ничего, мы вернулись сюда, – ответил Кряжимский. – Время обеденное, нужно подкрепиться, да и жара на улице такая, что дышать нечем, а я старый человек и…
– Да-да, мы уже слышали, – вновь перебила его Маринка. – Старый, больной, немощный.
– Ну, не настолько, – смутился Кряжимский, а потом сразу спросил: – Как там у нас с едой, повара-то еще не разбежались?
– Насчет поваров не знаю, – ответила я. – Но вот охранник уже совесть потерять успел.
– Это мы заметили, – вздохнул в ответ Кряжимский. – Его и на месте-то нет.
– Вот гаденыш маленький, – нахмурилась Маринка. – Я же его предупреждала: слиняет с места, начальству доложу.
– А может, он по делам отходил, – предположил Ромка.
– Знаю я его дела, – ухмыльнулась Широкова. – Ну да ладно – сегодня я добрая, а там видно будет.
После этого мы все направились на первый этаж в надежде, что нас там все же покормят. Надежды наши оправдались, так что через пару минут, уже уплетая всякие вкусности, мы вновь приступили к обсуждению своих дальнейших действий.
Первым делом я пересказала остальным, что удалось нам узнать у охранника, а затем сказала:
– Ближе к вечеру, когда все постояльцы вернутся, можно будет побеседовать со всеми теми, к кому приходили эти три парня.
– А что до этого времени делать будем? – поинтересовалась Маринка.
– Конечно же, займемся посещением мастеров, изготавливающих кинжалы, – уверенно заявила я.
Но тут возмутился почему-то Кряжимский.
– Ольга Юрьевна, вот уж увольте, – перестав есть, произнес он. – Я больше этой жары не выдержу, у меня давление. С утра еще куда ни шло, а вот после обеда боюсь, что превращусь в горелый сухарь.
– Но ведь вам вовсе не обязательно ехать с нами, – понимая, что он прав, сказала я. – Те, кто в плохих отношениях с жарой, могут остаться в гостинице.
– Я в хороших, – торопливо выкрикнул Ромка, боясь, что его-то как раз и оставят.
– Ну, тут никто не сомневается, – отозвалась Маринка и осторожно посмотрела на меня.
Я поняла, что в данный момент она как раз пытается решить, что же для нее будет полезнее и интереснее: поехать со мной и Виктором, который любую жару переносил стойко, или остаться в гостинице. Естественно, перевесила гостиница, но я ничуть не расстроилась, зная Маринкину натуру. Все равно ведь всю дорогу только ныть будет.
Так что решено было, что едут искать мастеров только трое: я, Виктор и Ромка. Последний был готов следовать за мной хоть на край света, только бы попасть в самую гущу событий.
Закончив с обедом, мы трое поднялись наверх, переоделись, набрали холодной воды и только после этого направились к машине. Виктор сел за руль моей раскалившейся на жаре «ладушки», я устроилась рядом, а Ромка загрузился на заднее сиденье и сразу развалился на нем во всю длину.
Первым делом нам предстояло добраться до города, а уже там начать искать оружейные мастерские по составленному Кряжимским списку. Дорога была хорошей, если не считать снующих туда-сюда машин и действительно нестерпимой жары. Вся та вода, что мы набрали еще в гостинице, кончилась у нас почти сразу, потому что мы ее не только пили, но еще и выливали на себя.
Ближе к городу всем окончательно поплохело, так как спасительная влага закончилась, а на пути не попалось ни одного колодца или родника. Минеральная же вода, продаваемая на каждом углу, была теплая, так как морозильные камеры просто не справлялись с работой.
Когда мы все же добрались до Сочи, то первое, что сделали, это притормозили у какого-то оборудованного кондиционерами кафе и просидели там с полчаса. Лишь потом взяли карту, отметили на ней примерный маршрут, последовательно охватывающий все те места, где мы хотели побывать, и тронулись дальше.
Первого мастера, имя которого я если и могла бы выговорить, то только после длительной тренировки, мы нашли быстро. Когда же он представился, я даже записала его имя в свой блокнот по слогам, но так и не смогла произнести, а потому просто остановилась на первых буквах его имени, называя его Заком. Ромка потом долго смеялся в машине и уверял, что я его обозвала почти что зеком.
Этот самый Зак долго рассматривал фотографии нашего кинжала и даже расшифровал первые две буквы – они оказались теми же самыми, что назвала нам и Маринка. Увы, это было все, что он смог нам поведать.
Двое следующих мастеров тоже рассказывали о чем угодно, но о том, что нам было надо, ничего сказать не могли. Естественно, что постепенно наш запал стал пропадать, и по другим мастерским мы ездили уже без особого энтузиазма. Когда же, наконец, в нашем списке осталось человек шесть, даже молчаливый Виктор предложил:
– А может, домой?
Я вопросительно посмотрела на него и поняла, что он не верит в то, что что-то получится. Да и Ромка тоже порядком устал и даже, наверное, пожалел, что поехал с нами. Если в начале пути он, не переставая, нес всякую чепуху, то теперь просто молчал, утирая руками стекающий со лба пот.
– Ладно, заезжаем к последнему – это тут близко, – а потом домой, – согласилась я, и Виктор сразу прибавил скорость.
Дом этого мастера оказался расположен почти на окраине города и представлял собой старый особняк, слегка потерявший былую шикарность. Он был обнесен высоким кирпичным забором, как и большинство домов кавказцев.
Виктор притормозил у самых ворот и несколько раз просигналил. Через пару минут из калитки показалась кучерявая голова какого-то мальчика. Он молча посмотрел на нас и так же быстро, как и появился, исчез. Скорее всего, побежал докладывать взрослым.
Через пять минут нам открыли ворота, и мы смогли въехать внутрь. Там нас встретил мужчина весьма странной наружности. По нему трудно было определить, русский он или кавказец. Вроде бы черты лица все кавказские, но чересчур уж светловолос и сероглаз. Я поприветствовала мужчину и спросила:
– Где нам можно найти мастера, изготавливающего кинжалы? Нам дали этот адрес.
– Ну, я мастер, – пожирая меня взглядом, произнес мужчина, но потом взглянул на Виктора и, видно, приняв его за моего мужа, решил не рисковать и обратился к нему: – Что нужно изготовить?
Я прекрасно знала, что на Кавказе общаться с женщинами почти не принято, и если предстоит решить какой-то вопрос, то обычно это делается с мужчинами, а потому не обиделась на то, что меня проигнорировали.
Правда, от Виктора ожидать какого-то ответа было нелепо, но наш собеседник этого не знал, поэтому я попыталась все объяснить сама.
– Раз это вы, то мы бы хотели задать вам несколько вопросов, – громко произнесла я и попросила Виктора подать мне фотографии.
Мужчина подозрительно покосился на меня, видно, недоумевая, почему это я так вольно веду себя. Но потом, наверное, решил, что у нас, русских, свои законы.
– Вот посмотрите, пожалуйста, – протягивая мужчине фотографии, сказала я.
Кавказец взял снимки, повертел их в руках, пару раз покосился на нас, а потом сказал:
– Ну посмотрел, и что?
– Мы ищем того человека, кто мог бы его изготовить, а значит, и объяснить смысл этих вот букв, – пояснила я. – Дело все в том, что этим оружием был убит человек, и мы бы хотели найти того, кто это сделал.
– А, благородное дело, – заметил мужчина и даже послал мне свой восторженный взгляд.
Для них это ведь главное дело – отомстить за убийство, причем непременно кровью. Так что я могла рассчитывать на полное понимание с его стороны и помощь в сложившейся ситуации.
– Вы что-то можете нам сказать? – снова спросила я.
– Нет, вряд ли. Но думаю, что мой отец может, он раньше такие делал, – ответил мне кавказец и пригласил пройти в дом.
Я попросила Ромку, чтобы он побыл в машине, а сама с Виктором направилась вслед за мужчиной. Мы вошли в дом. Стены тут были не оклеены, а побелены, украшались на старинный манер – оружием, которое висело на стенах в ножнах. Виктор, как только увидел такое великолепие, даже рот открыл.
Меня же больше заинтриговал встроенный в стену камин. Естественно, что сейчас его использовали не для обогрева помещения, а для сушки различных даров природы: яблок, груш, винограда. Камин этот был довольно большим и сильно выпирающим вперед, так что на нем еще в ряд стояли различные глиняные вазы, чаши и бутылки. И все ручной работы – настоящий музей, одним словом.
– Подождите пока тут, я сейчас позову отца, – сказал нам мужчина и исчез в соседней комнате.
А из другой двери высунулась курчавая голова мальчишки. Я догадалась, что он сын кавказца. Правда, малыш был более черный, чем его отец.
– Не бойся, – слегка наклонившись и протянув руку вперед, произнесла я, надеясь таким образом заслужить расположение мальчишки.
Но тот только отрицательно покачал головой и моментально исчез. Вновь появился его отец, но уже не один, а со своим собственным родителем: старым, сгорбленным и совершенно седым старичком. Он первым делом довел его до кресла, усадил, а потом сказал, что мы хотим.