— Плакала? Проклятие. — Толика сочувствия зашевелилась в Мэлори. — Это были мне-правда-больно-и-грустно слезы, или просто я-правда-чертовски-напугана слезы?
— Чертовски-напугана.
— Ну, тогда ладно. — Она без сожалений отбросила сочувствие. — Я, вероятно, попаду в ад, если получаю от всего этого удовольствие, да?
— У нас там будет милый маленький домик на двоих. Но пока мы все еще влачим свое смертное существование. Думаю, Джеймс попросит тебя вернуться. На самом деле, Мэл, я уверен в этом.
— Правда? — Ее сердце пустилось вскачь. — Что он сказал?
— Он практически ничего не сказал. Но он не побежал за рыдающей Памелой, чтобы осушить ее крокодиловы слезы. Вместо этого он остался до конца дня, разбирая счета. И выглядел мрачным, когда уходил. Совершенно убитым. Я бы сказал, время царствования террора Памелы подошло к концу.
— Это хороший день. — Мэлори глубоко вдохнула. — По-настоящему хороший день.
— И мне пора его начинать. Не беспокойся, — сказал он поднявшись. — Я буду держать тебя в курсе со списками. Да, кстати, та картина, которой ты интересовалась, это портрет?
— Что? А, да. Ты что-то узнал?
— Помнишь, мы оба думали, что в ней есть что-то знакомое? До меня дошло. Помнишь, около пяти лет назад, холст маслом, без подписи? Молодой Артур из Британии, на пороге того, чтобы вытащить Эскалибур из каменного алтаря?
Холодные пальцы озноба пробежали по ее позвоночнику, когда картина всплыла в ее голове.
— Мой Бог. Я помню. Конечно, я помню. Цвет, глубина, пульсация света вокруг меча.
— Определенно, тот же стиль и школа, как и у той, что ты мне показывала. Может быть, и тот же автор.
— Да… да, возможно. Как мы ее получили? Частная собственность, так? Ирландия. Джеймс ездил в Европу на несколько недель. Это было лучшее, что он тогда привез. Кто ее купил?
— Даже моя острая как бритва память имеет свои ограничения, но я выяснил и это. Джулия продала ее Джордану Хоуку. Писатель вроде? Местный парень, или был таковым. Сейчас, думаю, живет в Нью-Йорке.
В ее желудке что-то медленно перевернулось.
— Джордан Хоук.
— Может, ты сможешь связаться с ним через его издателя, если захочешь поговорить о картине. Ну все, сладкая моя, я побежал. — Он наклонился и поцеловал ее. — Дай мне знать, когда Джеймс позвонит тебе и начнет пресмыкаться. Мне нужны все подробности.
Здесь было с полдюжины человек в окружении компьютеров и телефонов, когда Мэлори добралась до третьего этажа Вестника, где находился офис Флинна. Она увидела его сразу, так как стены его кабинета были стеклянными.
Он вышагивал взад и вперед перед столом, перебрасывал яркую серебристую пружинку Слинки из одной руки в другую, и, казалось, был занят беседой с самим собой.
Она поразилась, как он может работать в такой обстановке. Никакой уединенности, постоянно на виду. И непрекращающийся шум. Со всеми этими кликами, звонками, разговорами и сигналами она бы просто сошла с ума, пытаясь сформулировать одну единственную творческую мысль.
Мэлори так и не поняла, с кем он разговаривает. Она не нашла никого, кто бы выглядел как личный секретарь или ассистент. И не смотря на ретро-игрушку в руках Флинна, она внезапно поняла, что он очень занятой человек. И важный человек. Не тот человек, к которому можно заявиться без предупреждения.
Пока она стояла в нерешительности, Флинн сел на угол своего стола, снова и снова переливая Слинки из одной руки в другую. Его волосы были взъерошены, как будто прежде чем взяться за игрушку, он не раз запускал в них пальцы.
На нем была темно-зеленая рубашка, заправленная в брюки цвета хаки, и, вероятно, самые древние спортивные кеды, какие она только видела.
Она почувствовала легкий трепет у себя в животе и беспомощный глухой удар где-то у самого сердца.
Нет ничего плохого в том, что он ей нравится, допустила Мэлори. Но позволить этому перерасти во что-то более серьезное, тем более так быстро… Это не только разумно, но и не безопасно. Это даже не…
Тут он посмотрел сквозь стекло, их глаза встретились на одно короткое мгновение, и он улыбнулся. Трепет стал отчетливее.
Одно движение запястьем, и Слинки плотными звеньями собралась в его руке, другой рукой он пригласил ее к себе.
Она стала пробираться сквозь нагромождение столов и назойливый шум. Остановившись у открытой двери офиса, она с облегчением увидела, что он говорил не сам с собой, а по громкой связи.
По привычке она закрыла за собой дверь, потом посмотрела в направлении героического храпа и увидела Мо, развалившегося пузом к верху между двумя шкафами с подшивками.
Ну что можно сделать с человеком, который берет с собой на работу большого, неуклюжего пса? Более того, как можно устоять перед подобным мужчиной?
Флинн поднял палец в знак того, что просит подождать минутку, так что у нее было время изучить его рабочее пространство. Большую часть стены занимала огромная пробковая доска, вся увешанная различными заметками, статьями, фотографиями и бумажками с телефонными номерами. У нее просто руки чесались навести порядок в этом хаосе, а также разгрести свалку на его столе.
Полки были полны самых различных книг, а так же медицинских и юридических журналов. Здесь были телефонные справочники Пенсильвании, сборники знаменитых цитат, книги о музыке и кино.
Вдобавок к Слинки, у него были Йо-йо и собрание воинственных фигурок. Несколько почетных грамот и наград — газете или персонально Флинну — были свалены в кучу, как будто он не нашел, куда их повесить. Она бы тоже не знала, куда их повесить, с учетом того, что та небольшая поверхность стен, что он имел в распоряжении, была занята доской и не уступающим ей по размеру настенным календарем на сентябрь.
Она обернулась, когда он закончил разговор. И отступила назад, когда он сделал шаг в ее сторону.
Он остановился.
— Проблемы?
— Нет. Может быть. Да.
— Выкладывай.
— Я почувствовала трепет в животе, когда увидела тебя здесь.
— Спасибо, — сказал он с широкой улыбкой.
— Нет. Нет. Я не знаю, готова ли я к этому. У меня и без того забот достаточно. И я пришла сюда говорить не об этом, но вот — я уже отвлеклась.
— Задержи эту мысль, — сказал он ей, когда его телефон снова подал голос. — Хеннесси. Угу. Угу. Когда? Нет, никаких проблем, — продолжил он, нацарапав что-то на листке бумаги. — Я позабочусь об этом.
Он повесил трубку и отключил телефон.
— Это единственный способ убить эту скотину. Расскажи мне еще про этот трепет.
— Нет. Я не знаю, зачем сказала тебе об этом в первую очередь. Я здесь насчет Джордана Хоука.
— Что насчет него?
— Он купил картину в Галерее около пяти лет назад…
— Картину? А мы говорим об одном и том же Джордане Хоуке?
— Да. На картине изображен молодой Артур, вытаскивающий меч из камня. Я думаю, я почти уверена, это тот же художник, что и у наших картин. Мне необходимо увидеть ее снова. Это было несколько лет назад, и я должна быть уверена, что правильно помню детали, а не выдумываю их по собственному желанию.
— Если ты права, это чертовски большое совпадение.
— Если я права, это вообще не совпадение. Это было определено изначально. Все это. Ты можешь с ним связаться?
Обдумывая возможности, Флинн снова взял в руки Слинки.
— Да. Если он путешествует, это может занять некоторое время, но я разыщу его. Я не знал, что Джордан бывал в Галерее.
— Его имени нет в списке наших клиентов, так что, скорее всего, это было одноразовое посещение. По мне, так это только подтверждает неслучайность происходящего.
Ее голос стал взволнованным.
— Флинн, я почти купила ее сама. Тогда это не вписывалось в мой бюджет, но я была готова на все, чтобы найти деньги на покупку. Ее продали тем утром, когда я собиралась идти к Джеймсу, чтобы просить его продать мне эту картину в кредит. Это не может быть простым совпадением.
— Я свяжусь с Джорданом. Хотя я бы предположил, что он купил ее для кого-то. Он не любит окружать себя вещами, в отличие от Брэда. Он предпочитает путешествовать налегке и сводит сборы к минимуму.
— Мне нужно снова увидеть картину.
— Я понял. Я разузнаю, что смогу сделать, и сообщу тебе сегодня за ужином.
— Нет, это плохая идея. Это очень плохая идея.
— Ужин — плохая идея? Люди поддерживали правило ежевечернего поглощения пищи на протяжении всей истории. Это задокументировано.
— Наш совместный ужин — плохая идея. Мне нужно замедлить события.
Он отложил в сторону игрушку, подошел к ней вплотную, обхватил ее руку, не позволяя увеличить расстояние между ними, и рывком притянул ее к себе.
— А кто-то тебя гонит?
— Скорее что-то. — Она почувствовала бешеный темп собственного пульса — в запястьях, в горле, даже в неожиданно слабых коленях. Было что-то от холодного расчета в его глазах, что-то такое, что напомнило ей о том, что он обычно думает на два-три шага вперед. — Слушай, это моя проблема, не твоя, и… Стоп, — прервала его она, когда его свободная рука оказалась на ее спине. — Это не очень удачное место для…
— Они журналисты. — Он кивнул головой в сторону стеклянной стены между своим офисом и основным помещением. — Они догадываются, что я иногда целую женщин.
— Думаю, я влюблена в тебя.
Она почувствовала, как его рука дернулась, потом неуверенно опустилась. Она увидела, как веселая решительность на его лице сменяется потрясением. И два демона — обида и злость — вцепились в ее сердце.
— Теперь я сделала это и твоей проблемой тоже. — Она отодвинулась от него. Это не составило труда, поскольку он больше ее не удерживал.
— Мэлори…
— Я не хочу этого слышать. Мне не нужно, чтобы ты говорил мне, что это слишком быстро, что тебе не нужны серьезные отношения. Я не идиотка. Я знаю все эти отговорки. И я бы сейчас не оказалась в этом положении, если бы ты просто принял ответ «нет».
— Подожди минутку. — В его лице и голосе отражалась неподдельная паника. — Секунду.
— Секунду. — Обида быстро перевесила боль и злость. — Час. Неделю. Остаток жизни. Жди сколько хочешь, только без меня.
Она вихрем выскочила из его офиса. Так как леденящий кровь ужас все еще крепко сжимал его в своих тисках, он не подумал пойти за ней.
Влюблена в него? Она не должна была в него влюбляться. Она должна была позволить ему затащить себя в постель, и при этом оставаться достаточно разумной, чтобы не допустить излишней серьезности. Она должна была быть достаточно аккуратной и практичной, чтобы не позволить ему влюбиться в нее.
Он как раз работал над этим, но это ее заявление смешало все планы. После истории с Лили он дал себе несколько очень конкретных обещаний. И первое из них заключалось в том, что он никогда больше не позволит поставить себя в подобное положение — положение, в котором он оказывался уязвимым и зависимым от чьих-то капризов и желаний. В прошлый раз ничем хорошим это не закончилось.
Его жизнь не имела ничего общего с тем, какой он когда-то себе ее представлял. Женщины — его мать, Лили — значительно изменили его планы. Но, черт побери, ему нравилась его жизнь такой, какой она была сейчас.
— Женщины. — В раздражении, он резко опустился в кресло за письменным столом. — Их невозможно понять.
— Мужчины. Им всегда нужно, чтобы все было так, как хотят они.
Дана подняла бокал вина, соглашаясь с Мэлори.
— Забей, сестренка.
Через несколько часов после того, как Мэлори покинула офис Флинна, она успокаивала свою раненую гордость бокалом Пино Гриджио, дружеским общением и услугами салона красоты в комфорте собственного дома.
Было много тем, которые стоило обсудить, но она не могла думать о картинах, ключах и судьбе в таком подавленном состоянии.
— Меня не волнует, что он твой брат. Он все равно остается мужчиной.
— Да, он мужчина. — Она мрачно посмотрела в свой бокал вина. — Как не прискорбно это говорить, но он мужчина. Будешь еще чипсы?
— Давай. — С собранными волосами и очищающей маской из зеленой глины на лице, Мэлори отпила вина и закусила его чипсами. Она изучала листики фольги, в которые Зоя аккуратно заворачивала пряди волос Даны. — Может, мне тоже стоит осветлиться?
— Тебе это не нужно, — возразила Зоя и нанесла краску на очередную прядь. — Тебе нужна коррекция.
— Коррекция включает стрижку.
— Ты даже не заметишь, что я обрезала их, но они будут выглядеть и чувствовать себя лучше.
— Позволь мне сначала выпить побольше. И посмотреть, что получится из Даны, когда ты разделаешься с ней.
— Не произноси «разделаться» в разговоре о моих волосах, — осторожно предупредила Дана. — Ты собираешься рассказать нам, что там за ссора у тебя с Флинном?
Мэлори поморщилась.
— Ему нужен только секс. Как это типично!
— Свинья. — Дана потянулась к пакету с чипсами. — Я чертовски скучаю по сексу.
— Я тоже. — Зоя прикрепила еще один квадратик фольги. — Не столько по самому сексу, сколько по той части, которая его сопровождает. Возбуждение, волнение, предвкушение. Сближение во время и дрейфующее чувство после. Я скучаю по всему этому.
— Мне нужно еще выпить. — Мэлори потянулась за бутылкой. — У меня не было секса четыре месяца.
— Неплохо, — отозвалась Дана. — Семь с половиной.
— Потаскушка, — сказала Зоя со смехом. — Попробуй полтора года.
— Ох, ничего себе. — Дана взяла бутылку и наполнила бокал для себя и для Зои. — Нет, спасибо, я не думаю, что хочу попробовать полтора года воздержания.
— Это не так плохо, если ты занята. Посиди пока. — Зоя похлопала Дану по плечу. — Просто расслабься, пока я буду снимать маску с лица Мэлори.
— Что бы ты там не делала, сделай так, чтобы я была великолепна. Я хочу, чтобы Флинн страдал, когда в следующий раз меня увидит.
— Гарантирую.
— Это так мило с твоей стороны, что ты все это делаешь.
— Мне нравиться этим заниматься. Это хорошая практика.
— Не говори «практика», когда у меня вся голова в фольге, — пожаловалась Дана с полным ртом чипсов.
— Все будет отлично, — уверила ее Зоя. — Я хочу иметь салон, предоставляющий полный спектр услуг, и я должна быть уверена, что я могу делать все то, что буду предлагать. Я сегодня посмотрела одно замечательное место.
Ее лицо приобрело мечтательное выражение, пока она очищала и промокала лицо Мэлори.
— Конечно, дом слишком большой, но он просто потрясающий. Два этажа с большой мансардой. Расположен как раз на границе деловой части города и жилых кварталов на Оук Драйв. Отличная крытая терраса, даже сад на заднем дворе, где можно поставить столы и кресла. Высокие потолки, полы из твердых пород дерева. Над полом, правда, надо бы поработать, но это все мелочи. В общем, место очень приятное, такое уютное.
— Я не знала, что ты уже подыскиваешь место.
— Я просто приглядываюсь. Это первый дом, который я посмотрела. Но, знаете, он меня на самом деле зацепил.
— Ага, это заметно. Если дом такой большой, и ты просто влюбилась в него, может тебе удастся убедить кого-нибудь откупить его часть под другое дело.
Удалив остатки маски, Зоя занялась увлажняющим кремом.
— Я думала об этом. На самом деле у меня есть одна дикая идея. Только не говорите, что я спятила, пока я не закончу. Каждая из нас говорила, что хочет начать свое собственное дело.
— Но… — начала было Мэлори.
— Никаких «но» пока я не закончу, — оборвала Зоя, накладывая крем ей на глаза. — На первом этаже есть два великолепных изогнутых окна. Идеально для витрин. По обеим сторонам от центрального холла расположены две миленькие комнаты. Если бы кто-то был заинтересован в открытии изысканной галереи искусств и ремесел, он не нашел бы места лучше. В то же время, с другой стороны этого же холла есть несколько отдельных залов, в которых можно было бы организовать замечательный книжный магазин, с маленькой чайной комнатой.
— Я не слышала о салонах в том районе, — заметила Дана, продолжая внимательно слушать.
— Второй этаж. Когда женщина придет привести в порядок свои волосы, или сделать маникюр, или насладиться любым другим видом услуг из предложенных в салоне, она обязательно пройдет мимо галереи и книжного магазина. Идеальное время, чтобы выбрать прелестный подарок для тети Мэри, или взять полистать книгу во время укладки. Может даже угоститься бокалом хорошего вина или чашкой чая перед уходом. И все здесь, в одном месте, на блюдечке с голубой каемочкой.
— Ты и правда много думала, — пробормотала Мэлори.
— Конечно. Я даже придумала название. «Мой Каприз». Людям нужно время от времени доставлять себе удовольствие. Мы можем предлагать фирменную упаковку и аксессуары, выработать систему поощрений. Я знаю, это грандиозная задумка, в особенности с учетом того, что мы знаем друг друга всего ничего. Но я думаю, это возможно. Я думаю, это было бы отлично. Просто взгляните на дом, прежде чем сказать нет.
— Я бы хотела посмотреть на него, — согласилась Дана. — Моя работа меня уже достала.
Мэлори почти видела энергию и энтузиазм, волнами исходившие от Зои. Она могла бы дюжину рациональных причин в доказательство безумности этой идеи.
Ей не по сердцу было так поступать, но она вынуждена была аккуратно вернуть Зою на землю.
— Я не хочу все испоганить, но я почти уверена, что меня попросят вернуться в Галерею. На самом деле, мой бывший босс звонил мне этим утром и спрашивал, смогу ли я зайти и поговорить с ним завтра.
— О. Ну, это здорово. — Зоя остановилась за креслом Мэлори и начала перебирать ее волосы, чтобы определить их вес и текстуру. — Я знаю, тебе нравится эта работа.
— Это как второй дом. — Мэлори подняла руку и обхватила одну из Зоиных. — Прости. Это и правда была хорошая идея. Интересная, но…
— Не беспокойся об этом.
— Ау, — Дана помахала рукой. — Помните меня? Я все еще заинтересована. Я могу завтра посмотреть это место. Может, мы могли бы организовать это дело на двоих.