— Ну вот, — пожаловалась Дана. — На самом интересном месте. Ненавижу это. Что за идея? — Она взяла бокал у Зои и сделала маленький глоток. — Вот, видишь, я уже выпила. Рассказывай.
— Ладно. Давайте присядем.
Вспомнив, что она сегодня исполняет роль хозяйки, Мэлори поставила вино и поднос с едой на кофейный столик.
— Если этот ритуал имеет какое-то отношение к ногам и воску, то мне точно нужно еще выпить.
— Нет, — со смехом возразила Зоя. — Но я умею проделывать подобную процедуру с применением горячего воска практически безболезненно. Я могу сделать тебе «бразильяну» без единой слезинки.
— «Бразильяну»?
— Область бикини. Остается только изящная ровная полоска, так что ты можешь одевать все, что угодно без опасности выглядеть, хм, косматой.
— Ох. — Мэлори инстинктивно закрыла руками промежность. — Никогда, даже под наркозом и в наручниках.
— Честно, все дело в движении запястья, — объяснила Зоя. — Итак… возвращаюсь к своей идее, — продолжила она. — Я знаю, что мы пытались и продолжаем пытаться всеми возможными способами помочь Мэлори в поиске ключа.
— И вы помогаете. Правда. Просто у меня такое ощущение, что я упускаю какую-то очень важную мелочь, которая может дать ответ на все вопросы.
— Может, мы все что-то упускаем, — предположила Зоя. — Сама легенда. Смертная женщина сочетается браком с кельтским богом и становится королевой. Женская сила. У нее было три дочери. Снова женщины. Одним из их опекунов тоже была женщина.
— Ну, это пятьдесят на пятьдесят, — заметила Дана. — Даже для богов.
— Подожди. Когда их души были похищены и заперты мужчиной, было сказано, что трое смертных, три женщины, должны найти и повернуть ключ в замке.
— Прости, Зоя, не пойму, к чему ты ведешь. Мы все это уже знаем. — Мэлори нерешительно взяла виноградину.
— Давайте посмотрим немного глубже. Боги, в кельтской мифологии, они, ну, более земные, что ли, чем те же боги Греции или Рима. Они больше похожи на волшебников и колдунов, чем… как это сказать? М-мм, на всеведущих сущностей. Правильно? — спросила она у Даны.
— Ага.
— Они тесно связаны с землей, с природой. Как, скажем, ведьмы. Есть белая и черная магия, но обе они используют силы природы. В общем, а что, если мы были выбраны, потому что мы… ну, мы — ведьмы.
Мэлори хмуро посмотрела на уровень вина в бокале Зои.
— Сколько ты успела выпить?
— Да нет, ты просто подумай. Мы выглядим в точности, как они. Может, мы каким-то образом связаны с ними… по родословной или еще как-нибудь. Может, у нас есть сила, но мы просто о ней не знаем.
— Легенда говорит о смертных женщинах, — напомнила ей Мэлори.
— А ведьмы и не обязательно бессмертны. Они просто люди. Я просмотрела литературу на эту тему. В викканстве женщины-ведьмы проходили три ступени. Дева, мать и старуха. Они поклонялись богине. Они…
— Викканство — достаточно молодое течение, Зоя, — сказала Дана.
— Но его корни гораздо старше. И еще «три», это магическое число. Нас трое.
— Думаю, я бы знала, если бы я была ведьмой, — заключила Мэлори, отпив немного вина. — И даже если это ускользало от моего внимания в течение почти тридцати лет, что мне с этим делать сейчас? Наколдовать что-нибудь, сотворить заклинание?
— Преврати Джордана в лошадиную задницу. Прости, — Дана пожала плечами, когда Мэлори взглянула в ее сторону. — Просто замечталась.
— Мы можем попробовать. Вместе. Я принесла некоторые атрибуты. — Зоя вскочила и полезла в свою сумку. — Ритуальные свечи, — сказала она, копаясь в сумке. — Ладан. Столовая соль.
— Столовая соль? — Озадаченная, Мэлори подняла темно синюю коробочку и рассеянно посмотрела радостную девочку с зонтиком, изображенную на ней.
— С помощью нее можно очертить защитный круг. Он охранит от злых духов. Ясеневые палочки. Своего рода волшебные палочки. Я купила и расщепила бейсбольную биту, чтобы сделать их.
— Марта Стюарт[21] и Глинда, Хорошая Ведьма[22] в одном флаконе. — Дана подняла тонкую деревянную палочку, взмахнула ей. — Из нее не должен идти волшебный туман?
— Выпей еще вина, — велела Зоя. — Кристаллы. Фиолетовый и розовый кварц и вот этот по-настоящему большой шар. — Она достала стеклянный шар.
— Где ты добыла все эти трофеи? — с любопытством поинтересовалась Мэлори.
— Магазин «Новый век» в центре. Карты Таро — кельтские, мне показалось, так будет правильно. И…
— Планшет для спиритических сеансов! — Дана схватилась за доску. — Боже, о, Боже, я не видела ничего подобного с тех пор, как была ребенком.
— Я нашла ее в магазине игрушек. В «Новом веке» таких не оказалось.
— У нас были такие пижамные вечеринки, когда я была ребенком. Планшет, пепси, M&Ms и свечи. Мы спрашивали имя того, за кого нам предстоит выйти замуж. Мне достался ПТЗБАХ. — Дана сентиментально вздохнула. — Это было так мило. Давайте сначала воспользуемся планшетом, — предложила она. — В память о старых добрых временах.
— Ладно, но это нужно сделать правильно. Будь серьезней. — Зоя встала, чтобы выключить свет и музыку.
— Так, так, где там мой Птзбах. — Дана села на пол и открыла ящик.
— Подожди. Нужно придерживаться ритуала. У меня есть книга.
Они сели на пол лицом друг к другу.
— Мы должны очистить наш разум, — инструктировала Зоя. — Открыть чакры.
— Я никогда не открываю свои чакры на людях, — прыснула Дана, виновато посмотрев на Мэлори, когда та шлепнула ее по коленке.
— Нужно зажечь ритуальные свечи. Белую в знак чистоты. Желтую для памяти. Пурпурную для силы. — Зоя закусила губу, аккуратно зажигая фитили. — Разместить кристаллы. Аметист для… так, — Зоя потянулась за своей книгой, пролистала странички. — Вот, здесь. Аметист для интуиции. Розовый кварц для физической силы и прорицания.
— Очаровательно, — решила Мэлори. — очень успокаивает.
— Думаю, нам следует вытащить по карте, и, может, попробовать напеть что-нибудь, но давайте осчастливим Дану и для начала займемся этим. — Зоя установила доску между ними и поместила указатель в ее центр.
— Нужно сконцентрироваться, — сказала она. — Сфокусировать наш разум и наши силы на одном вопросе.
— Можно спросить про любовь всей моей жизни? Я изнемогаю без Птзбаха.
— Нет. — Зоя проглотила смешок и попыталась принять суровый вид. — Это серьезное дело. Мы хотим найти первый ключ. Мэлори нужно задать вопрос, а мы с тобой мысленно присоединимся к нему.
— Нужно закрыть глаза. — Мэлори потерла ладонями о брюки, глубоко вздохнула. — Готовы?
В абсолютной тишине они положили пальцы на указатель.
— Мы не должны взывать к потустороннему миру или что-нибудь подобное? — прошептала Мэлори. — Проявить уважение, просить направить по верному пути? Нет?
Зоя открыла один глаз.
— Может тебе стоит обратиться к тем, кто скрывается за Завесой Снов?
— Обитателям, — предложила Дана. — Это хорошее слово. Попроси обитателей мира за Завесой направить тебя.
— Ну ладно, вперед. Тихо, должна быть абсолютная тишина. Сконцентрируйтесь. — Мэлори выждала десять секунд в молчании. — Мы взываем к обитателям мира за Завесой Снов, просим помочь нам и направить на верный путь в нашем… ммм, в наших поисках.
— Скажи им, что ты одна из избранных, — сказала Зоя самым уголком губ, за что тут же получила от Даны.
— Я одна из избранных, одна из ищущих ключи. Времени мало. Я прошу указать мне путь к ключу, чтобы мы смогли освободить души… Дана, прекрати толкать указатель.
— Я не толкаю. Правда.
С пересохшим ртом, Мэлори открыла глаза и увидела, что указатель дрожит под ее пальцами.
— Свечи, — выдохнула Зоя. — Ох, Боже, посмотрите на свечи.
Пламя начало пульсировать. Какое-то холодное дуновение пустило в пляс огненные язычки.
— Это потрясающе! — воскликнула Дана. — Просто потрясающе!
— Он двигается. — Указатель резко дернулся, ведя за собой дрожащие пальцы Мэлори. Ничего не слыша, кроме шума крови в своей голове, она наблюдала за скольжением кусочка пластика от буквы к букве.
ТЫ УМРЕШЬ
Ее дыхание прервалось, когда комната внезапно взорвалась всплеском света и ветра. Мэлори услышала чей-то крик и подняла руку, чтобы защитить глаза от яркой вспышки.
Доска разбилась на мелкие осколки, как будто была сделана из стекла.
— Во что вы играете? — Ровена стояла в центре их круга, острые каблуки ее туфлей зарылись в осколки планшета. — Вы не нашли ничего лучше, чем открыть дверь для того, что не понимаете и от чего не можете защититься?
С раздраженным вздохом, она грациозно шагнула за пределы круга и взяла бутылку вина.
— У вас не найдется бокала?
— Как вы здесь оказались? Откуда вы знаете? — Мэлори порывисто поднялась на все еще ватные ноги.
— Как вы здесь оказались? Откуда вы знаете? — Мэлори порывисто поднялась на все еще ватные ноги.
— Вам очень повезло, что я здесь оказалась и знаю, что происходит. — Она взяла солонку и перевернула над тем местом, где оставались осколки доски.
— Ох, сейчас, одну минутку.
— Лучше подмести это, — обратилась Ровена к Зое. — А потом сжечь. Я была бы очень признательна за бокал вина. — Она передала бутылку Мэлори и села на диван.
Оскорбленная Мэлори прошагала на кухню и выхватила бокал из шкафа. Потом вернулась назад и вручила бокал Ровене.
— Я не приглашала вас в мой дом.
— Напротив, вы пригласили меня и любого, кто захотел бы воспользоваться приглашением.
— Значит, мы все-таки ведьмы.
Выражение Ровены изменилось, когда она посмотрела на восторженное лицо Зои.
— Нет, не в том смысле, в каком понимаете это вы. — Ее тон смягчился, напоминая тон терпеливого учителя с непоседливым учеником. — В каждой женщине есть немного магии. Вместе ваша сила утроилась, и вы проявили достаточно мастерства и желания, чтобы выразить приглашение. Я не единственная, кто ответил на него. Вы почувствовали его, — сказала она Мэлори. — Вы уже сталкивались с ним прежде.
— Кейн. — Она обхватила свои локти и содрогнулась, вспомнив холод, проникающий в самое сердце. — Он двигал указатель, не мы. Он играет с нами.
— Он угрожал Мэлори. — Мгновенно забыв собственный страх, Зоя вскочила на ноги. — Что вы собираетесь с этим делать?
— Все, что в моих силах.
— Может, этого не достаточно. — Дана протянула руку и коснулась руки Мэлори. — Я слышала, как ты кричала. И я видела твое лицо в этот момент. Ты почувствовала что-то, чего мы с Зоей не почувствовали, и это был настоящий ужас. Это была настоящая боль.
— Это был холод. Это… Я не могу это описать.
— Абсолютное отсутствие тепла, — прошептала Ровена. — Отсутствие надежды, жизни. Но он не может коснуться вас, пока вы сами ему не позволите.
— Позволит? Какого черта ей… — Зоя запнулась и посмотрела на сломанную доску. — О, Боже. Прости. Мэл, прости меня.
— Это не твоя вина. — Она взяла Зою за руку, так что в этот момент все трое оказались связанными между собой.
Посмотрев на них, Ровена улыбнулась поверх своего бокала.
— Мы искали ответы, и у тебя возникла идея. Которая дала нам больше, чем все, чего я добилась за последние пару дней. Мы попробовали. Может, это была ошибка, — добавила она, бросив на Ровену укоризненный взгляд, — но это не дает права оскорблять нас.
— Вы абсолютно правы. Я прошу прощения. — Она наклонилась, чтобы намазать бри на крекер, затем постучала пальцем по колоде карт Таро. Свет вспыхнул на мгновение и тут же исчез. — Это не принесет вам вреда. Вы можете научиться читать по ним, или даже обнаружить, что у вас есть дар в этой области.
— Вы… — Зоя сжала губы. — Если бы вы не пришли, когда…
— Это мой долг и мое желание — уберечь вас. Всеми силами. А сейчас мне лучше уйти и оставить вас на вашей вечеринке. — Ровена поднялась, окинула комнату взглядом. — У вас очаровательный дом, Мэлори. Он вам подходит.
Ощущая всю невежливость и детскость своего поведения, Мэлори тяжело вздохнула.
— Почему бы вам не остаться и не допить вино?
На лице Ровены отразилось удивление.
— Это очень мило с вашей стороны. Я с удовольствием. Очень много времени прошло с тех пор, как я сидела в женской компании. Я скучаю по этому.
Было не так уж странно, после первоначальной неловкости, видеть женщину, которая прожила тысячи лет, сидящей в ее гостиной с бокалом вина в руке.
А уж к тому времени, как они добрались до трюфелей, стало совсем очевидно, что женщины — будь то богини или смертные — по сути, остаются просто женщинами.
— Я редко беспокоюсь о таких вещах, — сказала Ровена, когда Зоя укладывала гриву ее волос в элегантную высокую прическу. — Это не относится к числу моих талантов, так что я чаще всего оставляю их распущенными. Подрезаю время от времени, но всегда сожалею об этом.
— Не каждая может носить такую простую прическу и продолжать выглядеть великолепно.
Ровена изучала себя в ручное зеркало, пока Зоя продолжала работать, затем немного наклонила зеркало, чтобы рассмотреть своего стилиста.
— Мне бы хотелось иметь такие волосы, как у вас. Они просто изумительные.
— А вы не можете? Ну, то есть, если вы хотите выглядеть определенным образом, вы не можете просто… — Зоя щелкнула пальцами, чем вызвала смех Ровены.
— Это не мой дар.
— А что насчет Питта? — Дана перевернулась на диване. — Каков он?
— Он воин, полный гордости, высокомерия и воли. Он доводит до бешенства и возбуждает. — Она опустила зеркало.
— Зоя, вы настоящий художник.
— О, мне просто нравиться играть с волосами. — Она остановилась перед Ровеной и высвободила несколько прядей вокруг ее лица. — Отличный образ для важной обеденной встречи или после-Оскаровской гулянки. Сексуальный, женственный и яркий. Правда, вы так выглядите всегда.
— Простите, но я просто обязана спросить, — вмешалась Дана, — каково это — быть с одним и тем же парнем, ну, по существу, вечно?
— Он единственный мужчина, который мне нужен, — ответила Ровена.
— Ой, да ладно. У вас, должно быть, было несколько сотен фантазий о других мужчинах за последние пару тысячелетий.
— Конечно. — Губы Ровены сложились в мечтательную улыбку. — Однажды был молодой официант, в Риме. Такое лицо и фигура. С глазами настолько темными, что в них можно увидеть целый мир. Он приносил мне кофе и булочки. Он называл меня bella donna с такой всезнающей улыбкой. Пока я ела мою булочку, я представляла, как покусываю его аппетитную нижнюю губу.
Она прикусила свою собственную губу и рассмеялась.
— Я рисовала его в моей студии, позволяла ему возмутительно флиртовать со мной. А когда он уходил, я отрывала Питта от его дел, чем бы он в этот момент не занимался, и совращала его.
— Вы никогда не изменяли.
— Я люблю своего мужчину, — просто ответила Ровена. Мы связаны, телом, сердцем, душой. В этом есть своя магия, более могущественная, чем любое заклинание, более опасная, чем любое проклятие. — Она положила руку поверх руки Зои. — Вы любили мальчика, и он дал вам сына. За это вы всегда будете его любить, даже не смотря на то, что он оказался слаб и предал вас.
— Саймон весь мой мир.
— И вы сделали этот мир полным любви и света. Я так вам завидую. Вам и вашему ребенку. — Она поднялась и подошла ближе, чтобы провести пальцами по волосам Даны. — Вы любили человека, уже не мальчика, но еще не мужчину. Поэтому вы его так и не простили.
— Почему я должна что-то прощать?
— В этом весь вопрос, — ответила Ровена.
— А что насчет меня? — спросила Мэлори, и Ровена села на подлокотник дивана, коснувшись рукой ее плеча.
— Вы любите так сильно, так стремительно и неистово, что это заставляет вас сомневаться в своем собственном чувстве. Поэтому вы не можете доверять любимому.
— Как я могу поверить в то, что не имеет смысла?
— Пока остается этот вопрос, ответа не будет. — Она наклонилась, прижалась губами ко лбу Мэлори. — Спасибо за теплый прием в вашем доме, и за то личное, что вы со мной разделили. Вот, возьмите.
Она протянула руку и вложила в ладонь Мэлори бледно голубой камень.
— Что это?
— Небольшой талисман. Положите его сегодня под свою подушку. Ваш сон будет безмятежным. Я должна идти. — Она слегка улыбнулась, поднялась и направилась к стеклянной двери, по пути поправляя волосы. — Интересно, что скажет Питт о моей прическе. Спокойной ночи. — Она открыла дверь и скрылась в сумерках.
Зоя выждала три секунды и стремительно подскочила к двери. Поставив ладони рамочкой вокруг лица, она приблизилась к стеклу.
— Ну вот. Я думала, она растворится или что-то в этом роде, но она просто уходит. Как обычный человек.
— Она кажется даже слишком обычной. — Дана подвинулась, чтобы дотянуться до попкорна. — Ну, ты знаешь, для богини с несколькими тысячелетиями жизни за спиной.
— Но грустной. — Мэлори повертела голубой камень в руке. — Вся эта изысканность и хладнокровие на поверхности, но под этим скрывается тоска. Особенно это было видно, когда она говорила о тебе и твоем сыне, Зоя.
— Забавно. — Зоя вернулась назад, выбрала кисть, взяла расческу с редкими зубьями и заколки, и встала позади дивана. — Она живет в этом большом… замке, среди всех этих красивых вещей. — Она начала расчесывать волосы Даны. — И она красива, даже ослепительна, я бы сказала. Она богата, и у нее есть любимый мужчина. Она путешествует и может рисовать потрясающие картины.
Разделив волосы Даны на пряди, она начала наносить краску.
— Но она завидует такой, как я, потому что у меня есть ребенок. Вы думаете, она не может иметь детей? Я не хотела спрашивать, это слишком личное. Но этот вопрос все равно не выходит у меня из головы. Если она может делать все те вещи, что делает, почему она не может иметь ребенка?