Начальник склада пытался возразить:
– Сигареты, водка и шампанское вам не положены. Но если взяли, то зачем дорогие сигареты, для солдат пойдет и «Прима» или «Охотничьи».
– «Приму» и «Охотничьи» покурят твои чиновники в администрации. Что взяли, то взяли. Жалуйся! – Левченко подмигнул зампотылу. – Пойдемте, Исмаил-ака, нам тут больше делать нечего.
Офицеры сели в «Урал» и выехали из поселка.
Капитан улыбнулся:
– Как ты на складе, а!.. Начальник даже сообразить ничего не успел. Я так не могу. У нас принято получать то, что дают.
– Все сообразил этот начальник склада. По роже стало видно. Вот только деваться ему было некуда. Будь мы обычные клиенты, послал бы он нас куда подальше. А тут испугался, что мы действительно доложим в Душанбе о том, что творится на складе. Сейчас это грозит серьезными проблемами.
– Но шампанское можно было и не брать.
– А чем наши парни хуже чиновников местной администрации? Пусть побалуются шипучкой, наверное, уже забыли ее вкус. Они это заслужили.
– Заслужили, слов нет.
– Ну а на нет и спроса нет.
Наконец «Урал» добрался до Тавильдары, проехал к кишлаку Лангар и остановился у столовой. Исмаил-ака организовал разгрузку.
Михаил подозвал трех солдат, сидевших у барака, и приказал:
– Забирайте ящик водки, коробки с шампанским и сигаретами. Все это отнесите в офицерский барак. Быстро!
Солдаты подчинились, и уже через десять минут Левченко вошел в комнату, где жили его товарищи. Там находились Влад Марин с повязкой на лице, Александр Сабинин, Суворов и Логинов.
Все обрадовались приезду друга, да еще с такими подарками.
Левченко сразу же отметил, как изменились товарищи. Они как-то вдруг повзрослели и казались старше своих лет.
За столом Михаил узнал о первом бое друзей, предпринявших попытку снять оружие с БМП, угодившей под оползень. О том, как вытаскивали танк, как была подбита машина Марина, обо всем, что произошло тогда. Они рассказывали обо всем спокойно, словно война становилась для них обыденным делом. Впрочем, так оно и было.
Спустя двое суток Левченко получил приказ комбата вернуться на базу. С чем это было связано, он узнал на месте. Михаил тоже рвался в бой, хотел быть с друзьями, но не подчиниться не мог. Пришлось возвращаться. Ненадолго.
Вечером Левченко вызвал к себе капитан Маджитов.
– Садись, Миша, – указал он на стул у стола.
Левченко присел.
– Тут такое дело, Миша! В штаб передали разведданные, что крупная группировка противника перешла через Пяндж на нашу территорию. Там и местные боевики, и афганские моджахеды, и наемники из Саудовской Аравии, и даже славяне. В общем, всякой сволоты полно. Задача группировки неизвестна, но согласись, что духи пришли к нам не для того, чтобы посмотреть на местный ландшафт. Наверняка они планируют какую-то пакость. Вместе с тем разведка отмечает оживление в Даштишере и в Шуробаде. Скорее всего, духи имеют цель соединиться с местными боевиками и двинуть в глубь республики, а возможно, и на позиции пограничных застав. Гадать бессмысленно, мы должны накрыть квадрат огнем минометов. Так что давай, собирай расчеты, поедем разливать чай из твоих самоваров.
– И откуда будем разливать чай? – спросил Левченко.
Комбат указал на карте рубеж.
– Желательно отсюда. Тогда перед нами окажется практически весь квадрат. Если не получится добраться до рубежа, то попытаемся подойти к противнику как можно ближе, установить минометы, отстреляться и унести ноги. Долго задерживаться нельзя. Местность у рубежа простреливается с господствующих высот. Поэтому работать предстоит оперативно, чтобы вернуться на базу, а не остаться на позициях навсегда. Ясно, Миша?
– Ясно! Вы тоже поедете со мной?
– Конечно! Тебе же без меня скучно будет. – Маджитов улыбнулся и приказал: – Выход через двадцать минут. Идем до промежуточного рубежа колонной, с охранением в две БМП, далее смотрим, возможно ли продвижение. В общем, ориентируемся по обстановке. Давай, Миша, жду у штаба.
Батарее удалось выйти на заданный рубеж. Солдат не требовалось подгонять, все понимали, чем может грозить любое промедление, мелкая ошибка.
Разведка духов, обычно весьма эффективная, на этот раз пропустила колону противника. Видимо, моджахеды чувствовали себя в безопасности. Нападения на свой лагерь они не ожидали точно.
Подчиненные Левченко установили минометы. Лагерь духов находился недалеко, что позволило навести «ПМ-120» без проблем.
По команде Левченко батарея открыла беглый огонь. Через ночную оптику ему хорошо было видно, что стодвадцатимиллиметровые мины ложатся точно в цель. Они разрывались по всей площади лагеря, сооруженного моджахедами, захватывая и выставленные дозоры.
Израсходовав все боеприпасы, расчеты начали быстро сворачиваться. Перед позициями на прикрытие вышли БМП-2, открывшие огонь из своих автоматических пушек. Их поддерживало орудие танка командира батальона.
Батарея с охранением, не понеся потерь, благополучно вернулась на базу. Технику загнали в парк и тут же загрузили в кузова «ГАЗ-66» полный боекомплект. Батарея должна была быть готова вновь вступить в бой. Подобный приказ мог поступить и на следующий день, и через полчаса по прибытии в пункт временной дислокации.
Когда минометчики заканчивали загрузку, в парк прибежал посыльный.
– Разрешите обратиться, товарищ лейтенант? – Этот таджик был из молодого пополнения и уже чему-то научился, по крайней мере, со строевым уставом его ознакомили.
– Обращайся! – разрешил Михаил.
– Рядовой Назимов.
Да, со строевым уставом солдат всего лишь ознакомился.
– Очень приятно, дальше что?
– Вас командир батальона вызывает!
– Куда?
Солдат растерялся.
– Туда! В штаб!
– Значит, туда, в штаб?
– Так точно, товарищ лейтенант.
– Хорошо. Беги обратно, доложи дежурному, минут через пять-десять буду.
– Меня сам капитан послал.
Левченко усмехнулся:
– А ты уверен, что ко мне?
– Так точно, к вам, командиру минометной батареи.
– Ладно, свободен.
– Что? – Посыльный оставался на месте.
– Испарился! – крикнул на него Михаил.
Этот приказ таджик выполнил молниеносно, буквально в мгновение исчез из поля зрения лейтенанта.
Левченко покачал головой – бойцы, ничего не скажешь! – и направился к зданию бывшего детского сада.
Спустя семь минут он вошел в кабинет Маджитова.
– Разрешите?
– Заходи, Миша, заходи, дорогой! – Капитан выставил на стол бутылку водки, той самой, которую Левченко передал ему по возвращении из Тавильдары, стаканы, нарезанную колбасу и ломти лепешки. – Заходи, и давай выпьем!
– Есть повод? – спросил лейтенант.
– Еще какой. Мне сообщили о результатах нашей вылазки и работы твоей батареи.
– Нормально сработали?
– Не то слово, Миша, отлично сработали. Уничтожено более половины всей группировки. Остальные духи попытались прорваться обратно в Афган и попали под погранцов. В общем, ни одна собака не ушла. К тому же твои расчеты уничтожили большой запас взрывчатки, которую имели при себе духи.
– Я что-то не видел мощного взрыва.
– Это видел тот, кто должен был. Взрывчатка сдетонировала сразу после нашего отхода. И не важно это. Главное, Миша, что задачу мы выполнили. Я не говорил тебе, что в штабе бригады особо не надеялись на успех батареи. Утром район должна была отработать штурмовая авиация.
– Тогда на хрена нас посылали? На авось? Пусть сначала пехота поработает, а не получится, ударим с воздуха! Знаете, командир, как это называется?
– Знаю, подстава. Но дело-то выгорело, Миша.
– А если бы не выгорело? Зачем было рисковать нами, если планировался авиаудар?
– Э-э, Миша, ты что, первый день здесь? И потом, у духов наверняка были с собой переносные зенитно-ракетные комплексы. Американских «Стингеров» в Афгане, как дури в Чуйской долине. Сбили бы штурмовики и пошли на соединение с местными боевиками. Тогда и мы в обороне не остались бы. Я имею в виду, на духов бросили бы весь батальон. С нашим контингентом это какие были бы потери? Огромные. А так мы ввалили духам по самое не могу. Думаешь, это наверху не оценят? Мне и комбриг звонил, приказал составить подробный отчет о проведенной операции. Так что готовь дырку под орден.
– Какой, командир? Советские ордена вроде больше не вручают, новых еще не придумали.
– Э-э, Миша, найдут чем наградить. Но давай выпьем.
Михаил кивнул:
– Давай выпьем, командир. Как бы то ни было, а поработали мы неплохо.
– Очень даже хорошо.
Офицеры выпили по сто пятьдесят граммов.
Маджитов пододвинул лейтенанту тарелку с колбасой.
– Ты закусывай, не стесняйся.
Закусили. Допили бутылку.
Закусили. Допили бутылку.
– Дальше что, командир? – спросил Левченко.
– Эх, Миша, сейчас бы к девочкам, да?
– Не помешало бы. Да где их взять?
– Найти не проблема, но уезжать нельзя. Отдыхаем и к обеду поедем в Тавильдару. Приказано выставить два блокпоста перед базой в направлении Даштишера, на плато у подножия гор, дабы не допустить прорыва духов. Вот и посмотрим, где оборудовать полевые посты. Выставить их надо как можно быстрее.
– Силами подразделения Марина и приданного танкового взвода?
– Плюс твои минометные расчеты. Большие силы в Тавильдаре мы держать не можем. Составы блокпостов определим на месте.
– Я останусь с ребятами?
– Решим. Все, Миша, давай на боковую. Подъем в одиннадцать, через тридцать минут выезд.
– А когда дырку в кителе под орден готовить?
– По ходу. Все по ходу!
– Тогда пошел я к себе.
– Давай! И скажи дежурному, пусть помощника пришлет, прибраться тут.
– Скажу.
Левченко передал дежурному офицеру распоряжение комбата и прошел в свою комнату. Уснул он тут же, крепко, без сновидений.
В 11.30 группа офицеров выехала в район организации блокпостов. Первый из них решено было оборудовать на небольшом плато, перед рекой Обихингоу, на противоположном берегу которой, на удалении не более двухсот метров, занимали позиции моджахеды.
Офицеры оценили плато. В принципе, только здесь и можно было разместить более-менее боеспособное подразделение. Как недостаток они отметили наличие поблизости высоты, с которой духи имели возможность напрямую обстреливать блокпост. Об этом и заявил командир роты.
Марин указал на высоту и сказал:
– Там необходимо выставить дозоры, иначе духи будут бить по нам не только из стрелкового оружия и гранатометов. Они смогут применить реактивные снаряды и даже вертолетные НУРСы.
Боевики уже использовали данное вооружение при обстреле позиций российских пограничников и подразделений двести первой дивизии. Стрельба НУРСами велась из самодельных приспособлений. В трубу вставлялся неуправляемый реактивный снаряд и замыкался на обычную батарейку. В результате снаряд шел в сторону противника. Конечно, о прицельной стрельбе речи не велось, но удары по площадям наносили иногда еще больший урон.
Стомиллиметровые китайские реактивные снаряды моджахеды укладывали на швеллер, двутавр или кусок рельса и так же замыкали на батарейку. Сами же «стрелки» протягивали провода на десятки метров и прятались в укрытиях. Поэтому ответный огонь танков, БМП и минометов уничтожал самоделки, но не доставал до боевиков и боеприпасов, размещенных в расщелинах и пещерах.
Командир батальона кивнул:
– Согласен. Дозоры или секреты выставим. Из Душанбе к нам должен подойти взвод милиции. Он и пост усилит, и обеспечит контроль над высотой. Ну а огонь с той стороны реки будем подавлять своими силами. Для безопасности личного состава надо пробить в грунте траншеи со стрелковыми ячейками, окопы для минометов. Технику придется держать открытой. Капониры здесь не сделаешь, значит, используем маскировочные сети.
Вопрос задал лейтенант Суворов:
– И какое подразделение мы здесь выставим? Я имею в виду по численности и обеспечению?
Комбат принял решение быстро.
– На блокпосту будут находиться два мотострелковых отделения с БМП, танковый экипаж и расчет полковых минометов. – Он повернулся к саперу и заявил: – Подступы к посту необходимо заминировать.
Сапер кивнул и сказал:
– Сделаем в темное время суток, чтобы духи не могли составить схему заграждений. Переустановку следует осуществлять через двое-трое суток, но это я обеспечу.
– Мин-то хватит? – спросил комбат.
Ответил начальник штаба Алексей Гончаров:
– Хватит, командир.
Заместитель по вооружению добавил:
– Надо будет, подвезем еще. Этого добра на складах хватает.
– Хорошо.
– Но главное, прикрыть высоту, – проговорил Левченко.
– Прикроем.
На этом работа у высоты была закончена, и офицеры отъехали на два километра в обратном направлении, ближе к базе. Комбат решил установить второй блокпост именно здесь. Тут также было плато, по размерам побольше. Справа невысокий холм и река, слева кишлак, жители которого из-за постоянных обстрелов покинули свои дома, оставив несколько куриц, которые бегали по улочкам.
За кишлаком поднималась гора. Позиции второго блокпоста выгодно отличались от позиций первого именно этим обстоятельством. На втором посту можно было не выставлять секреты, дозоры, чтобы контролировать гору. То, что на первом посту являлось жизненно важным, на втором не имело особого значения.
Курицы, бродившие по кишлаку, развеселили Логинова.
– Ты смотри, тут можно и обед сообразить.
– Если вместо курицы не поймаешь пулю духов, которые вполне могут зайти в кишлак, – заметил комбат.
– Это понятно, товарищ капитан, но если осторожно?
– Не о том говорим. Значит, здесь состав блокпоста тот же, что и впереди. График несения службы определит начальник штаба. Всех бойцов подразделений привлечь для оборудования постов! Особое внимание расположению блиндажей для отдыха личного состава со штабным отсеком, из которого просматривались бы все зоны ответственности. Духи не должны иметь возможность расстрелять блиндаж из гранатометов.
Закончив рекогносцировку, офицеры вернулись на базу.
Оборудование блокпостов, особенно первого, велось в условиях постоянных обстрелов со стороны реки Обихингоу. Бойцов подразделений прикрывали БМП-2. Благодаря своему мощному вооружению они затыкали огневые точки противника быстро и эффективно, совершая постоянное маневрирование, лишали духов возможности вести огонь из гранатометов.
Несколько выстрелов моджахеды все же произвели, но кумулятивные гранаты не задели технику, а гранатометчиков сняли пулеметы «ПКТ» боевых машин. После ряда неудачных обстрелов моджахеды ослабили огонь, выставили снайперов, но и те ничего не добились. Как только начали работать снайперы, бойцы роты Марина применили дымовые шашки. В безветрие дымовые завесы надолго закрывали плато. Личный состав вкапывался в каменный грунт.
Блокпосты были оборудованы за неделю.
Потом командир батальона вызвал в Лангар Логинова. Причину он не объяснил. Ситуация прояснилась на главной базе. Оказывается, из Душанбе прибыл взвод милиции под командованием майора Набиева.
Маджитов уже определил задачу милиционерам, которые восприняли ее без энтузиазма.
Им было предложено ехать на блокпосты на бронетехнике, но Набиев, офицер, которому было уже сорок лет, неожиданно не согласился:
– На бронетехнике опасно. Нам тут рассказали, что БМП на дороге часто обстреливают, так что лучше мы доберемся свои ходом.
Комбат махнул рукой:
– Поступай как знаешь, но духи обстреливают не только БМП.
Сергей вернулся на блокпост один.
– Где менты? – спросил Левченко.
– Своим ходом идут.
– Почему? Комбат не выделил им технику?
– Все им выделили, но они заупрямились, как бараны. Подкрепление, конечно, еще то.
– И все же лучше, чем ничего. По крайней мере высоту прикроют.
Логинов передал Левченко дела и отправился с личным составом в Лангар.
Вскоре объявился майор. Он был один.
– А где же твое доблестное войско? – удивленно спросил Левченко.
– Тут такое дело, лейтенант. По дороге нас обстреляли, и все разбежались. Вот только я и дошел.
– Ты хоть понимаешь, что сказал? Как это разбежались? Вас сюда воевать направили или устраивать забеги по пересеченной местности?
– Что я мог сделать? Стреляли, мои побежали кто куда. Я приказывал вернуться, не послушались.
– Да тебя вместе с ними под суд следует отдать. Так оно и будет.
Майор пожал плечами:
– Что теперь об этом говорить?
– Твою мать! – выругался Левченко. – Вот тебе и прикрытие. Один пойдешь на высоту!
– И что я смогу там сделать?
– Что?! Контролировать обстановку будешь. – Левченко понимал, что один майор на высоте – это все равно что никого, и не собирался посылать в секрет милиционера. – Ладно, давай-ка определимся…
Договорить Левченко не успел. От реки ударили автоматы противника. Михаил укрылся за деревом, майор же словно впал в ступор. Он стоял как столб, а вокруг него поднимались фонтаны от пуль. Набиев смотрел на них словно завороженный.
Михаил крикнул ему:
– Майор, в укрытие!
Но тот остался на месте, и тогда лейтенант выпрыгнул из-за дерева и дернул милиционера на себя.
– Тебе жить надоело, придурок? – крикнул ему Левченко уже в укрытии.
– А?! – Только сейчас майор пришел в себя. – Нет, не надоело.
– Так какого хрена стоял под огнем?
– Не знаю. Ноги, руки словно парализовало.