– Господи, я не знала, что и думать.
– А отец пришел? – спросил Левченко.
– Нет, Миша. Сейчас у нас с деньгами плохо. Вот отец и отправился на заработки. Я сообщу ему, что ты объявился.
– Да, передай, пожалуйста, при случае.
Много хотел сказать матери Михаил, но трубку забрала Ольга и понесла такое, что Левченко оторопел:
– Людмила Ивановна, я Ольга, невеста вашего сына. На днях распишемся, так как я жду ребенка. У вас скоро будет внук или внучка. Когда приедем?.. – Ольга посмотрела на Левченко. – Миша, наверное, весной, ну а я позже, как рожу.
Михаил забрал трубку.
– Мама?!
Людмила Ивановна спросила:
– Почему ты ничего не сказал о невесте?
– Да не до этого было.
– Как это не до этого? Такое важное событие, и не до этого?
Левченко хотел сказать, что Ольга пошутила, но связь неожиданно оборвалась. Все попытки служащих восстановить ее не удались.
Левченко вывел Ольгу на улицу.
– Ты чего трепанула матери? Зачем?
– А что? Ты спишь со мной, все считают нас женихом и невестой. Надеюсь, скоро поженимся. Так пусть твои родители будут готовы.
– Знаешь что, дорогая!.. – В голосе Левченко звучали металлические нотки. – Ты немного думай перед тем, как что-то сказать.
– Но разве ты сам не называл меня невестой?
– Называл. Невестой ты можешь быть сколько угодно. Но не женой. Я никогда не говорил, что люблю тебя, значит, ни о какой свадьбе речи быть не может. Насчет беременности. У меня уже была в училище одна такая беременная, так что лапшу вешай кому-нибудь другому.
– Какая же ты сволочь, Левченко!
– Это я тоже не раз слышал. Но всегда говорю правду в глаза. У нас с тобой ничего серьезного не будет.
– Конечно, теперь уже вообще ничего не будет. Ищи себе постельную утеху в поселке.
– Обойдусь.
Ольга ушла к себе, что совершенно не помешало Левченко отметить свой день рождения.
В конце февраля к Михаилу подошел посыльный из штаба:
– Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться?
– Валяй!
– Вас вызывает командир батальона.
– Прямо сейчас? Срочно?
– Так точно.
– А что случилось?
– Не могу знать!
– Ладно.
Левченко прошел к комбату. У него в кабинете сидел гражданский мужчина.
Маджитов представил его:
– Это брат лейтенанта Абдурасулова. Приехал узнать, как погиб Анвар. – Майор представил и Михаила: – Старший лейтенант Левченко, командир минометной роты, в которой служил ваш брат.
Мужчина кивнул и взглянул на Михаила.
Левченко сориентировался и на ходу сочинил историю:
– В начале августа наше положение было тяжелым. Мы несли существенные потери. Ожидалось наступление крупных сил противника. Людей не хватало. А у некоторых из тех, что были, часто не выдерживали нервы. Они покидали расположение части и уходили в тыл. Но и там было много бандформирований. В числе дезертиров оказался и ваш брат. Он самовольно ушел с блокпоста и попал в руки бандитов. Те не стали с ним церемониться, расстреляли и сбросили тело в реку. Об этом мне рассказал житель ближайшего кишлака. Он видел все своими глазами. Вот только переговорить с ним не получится.
– Почему? – спросил брат Абдурасулова.
– Он погиб при обстреле, когда мы штурмовали Даштишер. Это все, что я могу сказать насчет гибели Анвара.
– Я слышал, что все было по-другому! И потом, у нас в роду много мужчин служит в формированиях оппозиции. Если бы Анвар сказал ополченцам о них, его бы не тронули.
– Тогда зачем вы явились к нам? – спросил комбат. – Если у вас есть подозрения, что брат погиб не так, как доложил офицер, то обращайтесь в прокуратуру. Или к боевикам. Не думаю, что ваши родственники будут рады узнать, что Анвар был предателем. Трусость не вызывает уважения ни у кого.
На этом и разошлись.
Прошла зима, наступила весна.
В горах еще лежал снег, когда командир батальона собрал подчиненных.
– Товарищи офицеры, получен приказ группе из семидесяти человек выдвинуться в район кишлака Шуробад для решения задачи, которая будет уточнена в районе применения. Старшим группы назначается заместитель командира батальона старший лейтенант Налимов.
Маджитов зачитал список офицеров, привлекаемых к боевой операции. В нем значился и Левченко.
Но Налимов неожиданно заявил:
– Я никуда не пойду, хватит с меня, навоевался. – Он, не спрашивая разрешения, вышел из кабинета.
Маджитов недовольно проговорил:
– Расслабились за зиму.
Комбат назначил старшим Алексея Гончарова. В состав группы вошли командир второй мотострелковой роты старший лейтенант Дженьшо Шарипов, которого все звали просто Джон, и командир взвода батареи Левченко прапорщик Хаджибеков.
На сборы майор отвел несколько часов.
Колонна прибыла на тринадцатую пограничную заставу и стала лагерем за кишлаком Йол.
Из министерства прислали упитанного, уже немолодого полковника. Он посовещался с командиром погранотряда и собрал офицеров в командно-штабной машине.
– По данным пограничников, в развалинах кишлака Реджоу боевики имеют множество схронов с оружием и боеприпасами. Задача группы: выйти к кишлаку и уничтожить их.
Гончаров сказал:
– Сначала надо дойти до Реджоу. На карте отмечено, что практически вся территория за перевалами Шахты, Сунг, Навранга, горы Турк и высотой «Доска почета» контролируется противником.
– На господствующих высотах и перевалах установлены выносные пограничные посты боевого охранения.
– На которые постоянно нападают духи.
Полковник улыбнулся:
– Вот вы и должны помочь пограничникам, навести шорох в районе Реджоу, лишить духов возможности выбить пограничников с господствующих высот.
Левченко спросил у полковника:
– Проводник у нас будет?
Тот ответил:
– С проводником проблема, пойдете без него.
– И куда придем?
– Туда, куда надо. – Полковник поморщился. – На карте указан маршрут. По нему группа дойдет до района применения.
Михаил усмехнулся:
– Гладко было на бумаге, да забыли про овраги.
– Что вы хотите этим сказать? – недовольно спросил представитель Министерства обороны.
– То, что сказал. Маршрут на карте хорош, вроде все нормально, пройти можно. А на самом деле пойдем и упремся в пропасть. Что делать дальше? Возвращаться назад? Если и не упремся, то по ущелью, по которому мы должны подойти к Реджоу, продвигаться нельзя. Если мы туда спустимся, то духи всех нас накроют.
Полковник занервничал.
– Что за панические настроения? В штабе, где отрабатывали маршрут, все предусмотрели. Или считаете, что только вы все знаете и умеете?
Левченко поднялся.
– Короче, товарищ полковник, я в ущелье семьдесят сопляков не поведу. Вы прокладывали маршрут, считаете его безопасным, вот и идите, я же на себя грех за гибель пацанов брать не буду.
Полковник уже не морщился, он скривился, словно у него вдруг заболели все зубы. Идти в горы ему совершенно не хотелось.
– Ладно, старлей, успокойся. Нервы сейчас у всех на пределе. Вы вот что, отправляйтесь туда, пожалуйста. Если возникнут проблемы, выйдете на связь и доложите, что выполнение задачи невозможно ввиду таких-то причин. Тогда у меня будут основания отозвать группу.
Левченко не стал слушать полковника и пошел в кишлак искать проводника. В горы уходила еще одна группа, и у нее был проводник. В самом начале маршруты обеих групп совпадали. Левченко переговорил с командиром этой группы, и они решили выдвигаться вместе. Когда маршруты станут расходиться, проводник покажет и расскажет, как лучше пройти к Реджоу.
Операция планировалась сроком от нескольких дней до недели. Заместитель по снабжению выдал хлеб, тушенку, брикеты киселя.
В предгорье расположен кишлак Парвар. В этом районе группы начали подъем на перевал Сунг. Бойцам предстояло преодолеть его, спуститься, немного пройти вглубь, повернуть к перевалу Навранга, принять влево и выйти в заданный район.
Снег в горах не собирался таять, идти было тяжело. Для ночлега было выбрано место под отвесной скалой, чтобы духи не смогли зайти с тыла. Бойцы выставили охранение и кое-как перекантовались.
На следующий день группы подошли к точке, где их маршруты расходились.
Проводник указал направление.
– Вам туда, но предупреждаю, что три дня назад на высоте, на которую вам предстоит подняться, сидели душманы. Сколько, не скажу, скорей всего, немного. В ущелье, по которому проходит ваш маршрут, вообще соваться нечего.
– А как же подойти к высоте? – спросил Левченко.
– Используйте склоны, вершины. Погода ухудшается, скоро повалит снег. Возможно, под его прикрытием вы пройдете часть пути без проблем.
– А обойти ущелье нельзя?
– Можно, – ответил проводник. – Но на это у вас уйдет несколько суток, и выйдете вы к высоте со стороны Афганистана. А оттуда вас посшибают как кабанов. В общем, я сказал, что знаю, дальше решайте сами. Дорога вам предстоит трудная. Но осторожно, не спеша, к высоте подойти можно, а там останется немного – сбить духов и занять ее.
– Да, – проговорил Гончаров. – Совсем ничего: подойти, сбить, занять. Ладно, спасибо тебе, друг.
– Не за что. Удивляюсь, почему вам проводника не нашли. Я знаю нескольких охотников, которые за небольшие деньги вывели бы вас в нужный район с севера.
– Что теперь об этом говорить!
– Удачи.
– И вам удачи.
Группы разошлись.
Левченко возглавил передовой дозор, шел без бушлата и вещевого мешка, которые отдал бойцам замыкания. На голове вместо шапки санитарная косынка. Началась метель, температура минусовая, но Михаилу было жарко.
Почему старший лейтенант использовал косынку вместо шапки? Потому что на марше в горах голова в ушанке начинает потеть, а на привале замерзает. Другое дело косынка, в ней голова не потеет. Она хорошо держит тепло.
Подходя к месту второго привала, боец, шедший рядом с Левченко, воскликнул:
– Духи!
– Ложись! – тут же отдал приказ старший дозора.
Бойцы залегли. Левченко выискивал поблизости цели, переводил ствол автомата то влево, то вправо, но противника не видел.
Он повернулся к солдату:
– Где твои духи?
– А вон, правее, дальше и выше нас, за грядой.
– Твою мать! До них хрен знает сколько, а ты орешь, будто духи за ближайшими камнями.
Бойцы встали, отряхнулись.
Левченко разделил дозор. Одну группу направил вверх, чтобы обогнуть боевиков, вторая пошла прямым маршрутом. Дело обошлось без стрельбы.
Продовольствие закончилось. Бойцы спали, а точнее, дремали на голодный желудок. Утром им предстояло пройти открытый участок пути, пологие склоны без какой-либо растительности. Ущелье хорошо просматривалось с горных вершин Афганистана. Укрыться негде.
На высоте, на которую следовало подняться, по словам проводника, сидели духи. Но повезло. На войне так бывает часто. Дозор без проблем дошел до подножия этой высоты. Здесь рельеф изменился, имелись кое-какие укрытия.
К дозору подтянулась основная группа – Алексей Гончаров с двумя десятками бойцов и старшим лейтенантом Изотовым. Бойцы заняли круговую оборону, и Гончаров с Левченко устроили короткое совещание.
– Что будем делать, Миша? – спросил Гончаров.
– Здесь держать группу небезопасно. Неудачная позиция. Если духи откроют огонь с территории Афганистана, то мало нам не покажется. Надо часть бойцов оставить здесь, с другими идти наверх.
Разговор прервал связист, доложивший, что Гончарова вызывают пограничники.
Тот переговорил с ними, отдал гарнитуру связисту, повернулся к Левченко и сказал:
– Наше положение осложняется.
– Что такое?
– Погранцы передали, что со стороны Афгана на высоту поднимается группа боевиков. Численность ее неизвестна.
– Как всегда. Ладно. – Левченко повернулся к Изотову: – Ну, что, дружище, по-моему, ты хотел кабанчиков пострелять?
До выхода Изотов, выслушав задачу, при всех заявил весело, мол, пойдем кабанов постреляем.
– Короче, бери с собой десяток бойцов и бегом на высоту. Успеешь выйти первым, шансы выжить будут высокими. Не успеешь – сам превратишься в кабана. Вперед, Изотов!
Старший лейтенант, сидевший на камне, попытался встать и не смог.
Гончаров крикнул:
– Давай быстрей растормаживайся!
Но страх сковал Изотова.
– Не могу. Мандраж бьет, боюсь.
Голос подал командир второй мотострелковой роты старший лейтенант Шарипов:
– Оставьте его, мужики. Я пойду.
– Аккуратней, Джон, – сказал Левченко.
– Прорвемся.
Шарипов взял десять солдат и стал подниматься ускоренным шагом.
Левченко так рявкнул на Изотова, что тот вздрогнул:
– А ты, мать твою, чего расселся? Бегом за группой!
Изотов пришел в себя и бросился догонять бойцов Шарипова.
Михаил повернулся к Гончарову:
– Если завяжется бой, Леша, не медли, с остальными бойцами иди наверх по нашим следам. Другого варианта у нас нет. Замешкаемся, повернем назад, и все, нас уничтожат. Только на высоте мы можем уцелеть.
– Я все понял, Миша!
– Давай!
Левченко бросился догонять группу Шарипова, выполнявшую теперь роль усиленного передового дозора. Он торопился, но по привычке машинально отслеживал обстановку и шевеление за камнем слева не пропустил. Реакция сработала мгновенно, он вскинул автомат, сделал два шага в сторону укрытия, готовый открыть огонь. В последний момент Михаил снял палец со спускового крючка, увидел, что за камнем сидит… Изотов.
– Твою мать, ишак отвязанный! Ведь я же мог прибить тебя. А ну бегом!
Дозор поднялся наверх. На высоте было все спокойно. Боевиков не обнаружили. Командир роты грамотно рассредоточил людей.
Левченко подозвал связиста:
– Гончарова мне!
Алексей тут же ответил:
– Слушаю!
– Мы наверху. Здесь тихо, поднимайся!
– Понял!
Вернув гарнитуру связисту, Левченко осмотрел высоту. Со стороны подъема или ущелья она выглядела как гора. Теперь же было видно, что вершина продолжается дальше, вытягиваясь в хребет, который где-то в километре обрывается резким спуском. Влево уходило ущелье, которое вело к развалинам кишлака Реджоу.
Подошел Гончаров с остальными бойцами. Посоветовавшись, офицеры приняли решение рассредоточить личный состав для обороны всего хребта, а не пятачка, занятого бойцами Шарипова. Склоны слева и справа хребта не были крутыми. Под покровом темноты к сводной группе вполне могли подняться неожиданные гости.
Прикрыв хребет, все почувствовали себя уверенней. Можно было немного расслабиться.
Левченко нарвал веток с кустов, кинул на землю, присел, прижался к скале. Очень хотелось есть, но, как говорится, хотеть не вредно. На горизонте появился прапорщик минометной батареи Хаджибеков. Он нес в руке банку тушенки!
– Откуда такое богатство? – спросил Левченко, когда прапорщик подошел к нему.
– Представьте, командир, один молодой сучок заныкал. Хотел сам сожрать. Пришлось изъять.
Вокруг банки собрались пять человек. Прапорщик ловко открыл ее штык-ножом, кто-то достал ложку и потянулся к банке.
Левченко ударил по руке.
– Отставить! Так и не заметишь, как тушенка испарится. И толку никакого не будет.
– Что вы предлагаете?
Левченко улыбнулся:
– Сейчас увидите. Пока светло, разведите небольшой костер.
Он забрал у бойца каску, вырвал из нее ремни, наполнил снегом. Вскоре офицеры и бойцы хлебали горячий супчик. На гражданке к нему вряд ли кто прикоснулся бы, здесь же, в горах, он казался вкуснее любого ресторанного блюда.
– Ну и что дальше? – спросил у Левченко Гончаров. – Высоту мы захватили, но надо уничтожить схроны в брошенном кишлаке Реджоу.
Подумав, Михаил ответил:
– Предлагаю тебе с основной группой спуститься справа. Дойдешь до ущелья, которое ведет к Реджоу, свяжешься со мной. Я с оставшейся ударной группой открою огонь по точкам, которые выявили погранцы в результате наблюдения. Начало обстрела явится сигналом для твоей группы на выход к Т-образному перекрестку ущелий. Моя группа, отстреляв половину боекомплекта, догонит вас. Дальше по обстановке.
Гончаров кивнул.
– Дело предлагаешь. Так и поступим.
Рано утром ушла основная группа. Левченко дождался сеанса связи. Все шло по плану. Михаил оставил прикрывать тыл прапорщика Хаджибекова с двумя бойцами.
Сам же он с группой из одиннадцати солдат выдвинулся вперед и отдал команду:
– Огонь!
Ударил АГС, его поддержали пулеметы. Левченко и два гранатометчика увидели на противоположном хребте боевиков и пустили в них несколько выстрелов. Израсходовав боекомплект «РПГ-7», Михаил взял пулемет «ПКМ» и открыл огонь по хребту. Спустя минуту он приказал прекратить стрельбу. Группа отошла назад, прапорщик и его люди соединились с ней.
Бойцы во главе с Левченко быстро спустились вниз, повернули направо. Старший лейтенант ждал, что группу обстреляют сверху, но противник промолчал. Видимо, неожиданный обстрел заставил душманов забиться в щели или отойти за хребет.
Через некоторое время у подножия перевала Навранга Левченко догнал основную группу. Единое подразделение вошло в кишлак Реджоу, представлявший собой сплошные развалины. Обнаруженные схроны бойцы подорвали и развернулись. Основная группа поднялась назад, к перевалу Навранга.
Бойцы Левченко прикрывали товарищей и только после сигнала Гончарова вышли к своим.
Гончаров по радиостанции связался с пограничниками:
– Задача выполнена, идем на перевал Навранга. Не открывайте огня по своим!