Конечно же, всё это было очень интересно, но от мысли о несправедливом увольнении сёстры не могли избавиться.
– Как думаешь? Кто всё-таки виновен?
– Народу возле ящиков полным-полно шатается. Но выгодно кому – не представляю.
– Может, Николай Сергеевич передумает? Простит нас, так сказать?
– Не думаю... А если...
– Если только мы найдём виновного?
– Вот именно. И если всё докажем.
За такими разговорами девчонки даже не заметили, как баба Октябрина привела их к остановке, а затем пригласила сесть в автобус.
– А куда нам ехать-то? – внезапно удивились сёстры.
– Вот увидите. Я думаю, вам понравится, – ответила им бабушка.
В автобусе они тащились минут сорок. И опять всё время обсуждали увольнение, подделку, странную монету, «привидений». Перебрали всех подозреваемых: и Олесю, и отвальщиков, и мусорщиков, и траншейщиков, и даже самого начальника раскопа с Анной Александровной. Юля было заподозрила студентов, но, конечно, Майя эти мысли пресекла. Короче, выходило, что подкинуть злополучный образок мог кто угодно. А ещё казалось, что подделка и ночные гости как-то связаны. По крайней мере разобраться очень захотелось и с тем, и с другими: возвратить себе доверие Дунаева. И просто – ради интереса.
Рассуждая таким образом, девчонки вскоре вышли из автобуса... И Юля чуть не закричала! Сёстры оказались в сказке. В её сне.
Здесь было всё: зелёные просторы, не узнавшие, по счастью, человеческой руки, купола на горизонте – золотые и серебряные, а главное – как раз те терема, в которые во сне попасть не удалось. Избы, церкви, сараи и настоящие хоромы – всё из дерева.
– И всё тут настоящее, – сказала баба Октябрина. – Девятнадцатого века. Специально привезли из разных мест. То есть разобрали, привезли, а тут собрали. Вот такой музей.
Наверно, всё-таки не зря говорят люди о национальностях, о том, что есть у каждой свой характер. Хоть Майя и Юля не жили в деревне, они ощутили себя не чужими в музее. Здесь всё было их. Всё – то самое. Правильное. В городе девчонки даже и берёзок-то не видели. Разве что на картинках. А приехав в Витославлицы – музей так назывался, – ощутили то, о чём так любят говорить влюблённые: «как будто мы были знакомы с ним всю жизнь».
В отличие от Юлиного сна, в дома можно было зайти, сфотографироваться в них, взглянуть на утварь – между прочим, очень уж похожую на вещи из раскопа! Деревянные качели оказались хороши, да только низко сделаны: не сильно раскачаешься с «ногами от ушей», такими, как у Майи. Персонажи в народных костюмах проводили экскурсии. Больше всего Майе с Юлей запомнилась мельница. Тоже из дерева. Издали это строение было похоже на гриб с полукруглою шляпкою. Нет, на солонку. А может, на чью-то запчасть? Два громадных крыла, таких длинных, что нижнее было почти до земли, вероятно, могли бы убить, если б сильно крутились. Но даже и с ними девчонкам казалось, что видят они лишь большую игрушку из киндер-сюрприза.
Недалеко от деревянного музея находился водоём, редкостно вонючий – сероводородный. Несмотря на то что Майя с Юлей наотрез отказались подходить к нему, народ зачем-то набирал оттуда воду. Видимо, она была лечебной. Так же сделала и бабушка. Пока она с большой пластмассовой бутылкой спускалась к этому зловонному кошмару, сёстры обсудили планы следствия:
– Я думаю, нам надо разобраться с этими так называемыми «призраками», – сразу предложила Юля. – Почему-то я уверена, что это прольёт свет на остальное. Подскажет направление хотя бы.
– Так-то да. Но как мы разберёмся? Снова будем по ночам шататься? Это долго... Да и страшно вообще-то. Хорошо бы к понедельнику уже узнать всю правду.
– А если поспрашивать местных ребят – кто на разных раскопах работает? Может быть, если сложить все те сведения, что мы получим, возникнет ответ?
– Да, легко говорить! Только мы никого тут не знаем. Разве что только Олесю... Её попросить познакомить...
– О, точно! Она же сказала, что рядом с раскопом живёт. Может, сходим, поищем?
– Давай. Этим вечером.
Поужинав, девчонки двинулись на поиски Олеси. План был прост: придти в её двор и спросить каких-нибудь ребят, не знают ли такую. Впрочем, даже он не пригодился: Майе с Юлей страшно повезло. Объект их поисков сидел на лавочке с какими-то подружками. Грыз семечки.
– О, девчонки! – крикнула Олеся до того ещё, как Майя с Юлей собрались с ней поздороваться. – А я про вас рассказывала!
Внезапно оказалось, что весь двор уже узнал про случай с Юлей и подделкой. Новостей, наверно, было мало, так что этот маленький скандальчик оказался очень интересным для скучающей тусовки. Двор уже успел разбиться на два лагеря: одни считали увольнение справедливым, а другие (в их числе как раз была Олеся) защищали Юлю, полагая, что иконку она сделать не могла. Толпа сейчас же обступила сестёр, «героев дня», зашумела.
– Ладно врать-то! – кричал кто-то. – Всё ж прозрачно! Вы её подбросили!
– Давайте, расскажите, как вы так! Нам интересно! Нет, Дунаеву – ни-ни! Вы расскажите!
– Да вы что, совсем без головы, что ль? – отвечал противоположный лагерь. – Видели иконку? Вот попробуйте-ка, сделайте такую!
– Я же там была, за ними наблюдала! – закричала громче всех Олеся. – Ничего они в тот ящик не совали!
– Они ночью!
Снова пошла речь о привидениях. Люди принялись выспрашивать о вылазке, свидетелями коей оказались траншейщик и два мусорщика. Пришлось им рассказать о том, как прятались, как ждали привидений, как нелепо натолкнулись друг на друга. Майе с Юлей вроде бы поверили. Вот так, постепенно, удалось заговорить о своём деле.
– ...Одним словом, мы решили выяснить, что тут происходит. Может, кто-нибудь из вас работал на раскопе – на другом, не на Ивановском – и знает, что там за дела такие были. Что за привидения? Не украли ли чего?
– Да, я работаю! – сказала одна девочка, чьих глаз не было видно из-за капюшона на спортивной кофте. – Я на Николаевском. Как раз на переборке. Утром, значит, заявляемся, а ящики с находками стоят все как попало. Мы-то помним, как их ставили!
– И что сказал начальник?
– Что он скажет? Так, пожал плечами. Сами, говорит, напутали, вороны. Конечно, у него ж никто в вещах не рылся!
Потом возник мальчишка, мелкий и ушастый:
– А-а, это ерунда! У нас вот дело было: кто-то все находки раскидал! Приходим утром, а они валяются: и в яме, и вокруг. У главного в вагончике какая-то фигня хранилась... вспомнил! Бусы древние! Он, главный, говорил, они чуть не из золота! Замок ему взломали, перерыли всё, как будто что искали...
– Бусы-то украли?
– В том-то все и дело, что не взяли!
Кажется, история про призраков от этой информации могла стать только более запутанной... Зато местный народ втянулся в «следствие»: всем стало интересно, кто же, в самом деле, шастал по раскопам и чего он этим добивался. Начались дебаты. Между тем Олеся, гордая обширными знакомствами, тотчас же начала названивать приятелям со всех других дворов. Так археологи-любители тихонько стали собираться вокруг Белкиных. А тем пришлось записывать: так много уже было показаний.
«Т. раскоп. Призраки пришли 4 дня назад. Соседи видели огни. Потом кто-то смеялся. Перевёрнуто 3 ящика с массовкой. В них копались. У начальника пропали рыболовные крючки (старинные, 2 штуки), но он не расстроился, сказал, что потом найдёт новые.
Н. раскоп. Начальник много слышал об огнях и призраках. Выставил на ночь охрану. Боялся, что своруют древний кожаный сапог, который он нашёл. В раскопе ночью слышали шаги. Охрана проспала. Начальник закатил истерику. Но сапог не украли.
А. раскоп. Огни виднелись около 2 ночи в понедельник. Больше ничего никто не знает.
М. раскоп. Ночью слышали ужасный крик и грохот. Видимо, преступник неизвестный в темноте свалился в яму. Свидетель девочка сказала, что пропало только несколько гвоздей. Хотя, возможно, их вообще и не было. (Выяснить.)
З. раскоп. Опять всё разгромили, но исчезли только мелочи: три ржавые монеты и писало (острая штуковина, писать на бересте). Начальник удивлён, что не украли б. грамоту и глиняный горшок, почти что целый. Одна из монет потом нашлась (может, и остальные найдутся?).
Д. раскоп. Неизвестные личности в масках вынесли два килограмма брильянтов. Дурацкая шутка!
Л. раскоп. Две недели назад, когда были дожди, кто-то ночью залез на раскоп и оставил на грязи следы от кроссовок (а призраки ходят в кроссовках? Спросить у кого-нибудь).
К. раскоп. (Непонятно.) Призраки бродили аж два (!) раза. Вчера начальник сообщил, что не может найти чью-то там печать (наверное, боярскую). Поищет в понедельник».
Обменявшись этой информацией, Юлия и Майя, как и все свидетели, пришли к одному выводу: конечно, по раскопкам бродят вовсе не покойники. Но кто? Простые хулиганы? Или воры? Если так, то почему таскают мелочь, оставляя ценные находки?
Отыскать ответ пока не получалось.
7
День улик
В воскресенье бабушка ушла к своей соседке, и девочки остались полными хозяйками в квартире. Занялись они тем делом, о котором так давно мечтали: начали археологические раскопки в бабушкиных сундуках.
Вещей у бабы Октябрины было много: стоило открыть любую створку шкафа, чтоб увидеть, как там всё забито. Под кроватями лежали чемоданы, тоже полные. Комод таил в себе волшебные миры. Даже в диване был какой-то шкафчик, куда Юле как-то раз случилось заглянуть. Но бабушка, конечно, заворчала – что ещё ей делать? – опасалась, что девчонки раскидают её вещи и не соберут их. Любопытство это только разжигало. Да и навык археологических раскопок надо было применить к чему-нибудь...
Короче, когда бабушка ушла, девчонки наконец решили изучить её сокровища. О, сколько премий можно было получить за них, наверно! В закромах у бабы Октябрины находилось жуткое количество вещей, которые Дунаев называл красиво – «исторический источник».
Девочки перерыли все шкафы, открыли чемоданы, чуть не оторвали ручки у комода, заглянули в хрущёвский холодильник. Юля даже заползла за шкаф. Внезапно обнаружилось отверстие в стене, откуда на неё взглянула странная косматая девчонка с любопытными глазами, пыльным носом и торчащим (от усердия) языком. «Проход в другой мир!» – пронеслось у Юли в голове. Спустя секунду до неё уже дошло, что это зеркало.
В шкафах лежали советские духи с сундучным запахом и древние, гораздо старше Майи, куски мыла. Здесь же оказался и парфюм, подаренный бабусе года два назад на юбилей. Всё это защищало сокровища от моли. Майя с Юлей надевали древние наряды: то нелепо пёстрые, то строгие до ужаса, то нищенские и едва-едва живые. Платья пахли прошлым и уносили девчонок в другую реальность.
В шкафчике дивана обнаружились альбомы. С чёрно-белых карточек смотрели голенькие пупсы, лысые дошкольники, испуганные детки в старой школьной форме (как из «Ералаша»), бравые солдаты, новобрачные, вновь пупсы, дошколята – но теперь уже не лысые, а кудрявые и с плюшевыми мишками... А вот какой-то класс: «совсем не отличается от нашего! Смотри-ка, как построились! Вот только на стене не Пушкин, а генералиссимус. Флажки вокруг развешаны... Да вон они сами: выцветшие, хлипкие, с остатками от клея, кем-то для чего-то спрятаны в альбоме. А это что за девушка? Уж больно схожа с бабой Октябриной. Неспроста, наверно, на ней платье, только что натянутое Майей...
Странные значки и чьи-то комсомольские билеты, яркие коробки и наивные скульптуры из пластмассы, календарик за 1980 год и вырезка из газеты за 1957-й, обёртки от конфет – конечно, импортных! – и книги, книги, книги. О строительстве цементного завода. О полярниках. О Ленине. О русских коммунистах в Казахстане. О законах воспитания пионеров... Майя с Юлей всё перелистали. Перед ними опять открылась новая вселенная: на этот раз не столь далёкая, как Средние века, но, как ни странно, даже более необычная и тайная!
Одна из книг, найденных девчонками, была посвящена всё тем же археологам и новгородской древности. Огромные картинки демонстрировали церкви, фрески, летописные страницы, сломанные гребни, древние доспехи, карты битв с татарами.
– Хм... «Вислая печать, – читала Майя надпись под одной картинкой, где виднелась тёмная лепёшка. – Четырнадцатый век. Свинец».
– Что ты сказала? – Юля встрепенулась.
Майя молча ткнула пальцем в надпись под картинкой.
Вдруг её сестра вскочила на ноги:
– Скорее! Убирай всё! Побежали! Есть одна идея!
– Ты чего? Куда ещё бежать-то? – удивилась Майя, не желая покидать мир своей бабушки.
– «Куда»! Да на раскоп же! У меня возникла важная гипотеза. Её нужно проверить. Нет, нет... Подтвердить!
Всю дорогу до раскопа девочки бежали, и Майя совершенно не могла понять, что тут к чему. А Юля понимала, но боялась растерять те мысли, что сейчас только возникли в голове, сложившись в ценную, но шаткую конструкцию.
Раскоп, конечно же, опять закрыт был на замок: по воскресеньям, как и по субботам, археологи трудиться не хотели. Перелезть забор проблемы не составило. Раскоп лежал спокойный, одинокий, отдыхающий: его «благоухание» даже показалось девочкам родным.
– Эх, вот бы снова... – начала было речь Майя.
Но её никто не слушал. С удивлением старшая сестра увидела, что Юля, повалившись на колени, ползает по травке около отвала.
– Ты что там ищешь?
Юля не ответила. Она сосредоточенно ощупывала почву, где в рабочие часы толпился люд с носилками и вёдрами, тихо бормотала: «Здесь... Оно должно быть...»
– Вот, нашла, смотри!
Майя тотчас же опустилась на колени. Кусок дёрна площадью с дискету извлекался подозрительно легко, был явно кем-то вырезан и вставлен вновь на место. Для чего? Конечно, цель могла быть лишь одна: чтоб что-то спрятать. Вынув «маскировочный квадратик», Майя с Юлей обнаружили обломок арматуры.
– Ну и что? – спросила первая.
– Как что? – ответила вторая. – Это же улика! Я как раз её искала! Всё не понимаешь? Вспомни тот день, когда мы с тобою первый раз пришли сюда с землёй. Что сделали отвальщики перед тем, как обыскивать её своей штуковиной?
– А-а! Велели переставить...
– ...И как раз на это место! Что ж теперь понятно, почему мы «пропустили» ту монету! Нам её подсунули!
И Юля объяснила свою логику. Она всё время думала над списком показаний – тем, что был вчера составлен, – и пыталась отыскать в нём логику воров. Они таскали вещи далеко не высшей ценности: в итоге выходил какой-то совершенно бессистемный (на первый взгляд) набор предметов. Что у них может быть общего? Это Юля поняла, когда узнала, что старинные печати из свинца. До сих-то пор она их представляла вроде штампов, тех, что ставят на рецепт врачи в больницах! А теперь всё стало ясно: воры выбирают вещи из металла. Причём мелкие: такие, чтоб могли и сами потеряться. Или быть пропущенными в почве скверным археологом!
– Эх, эта парочка отвальщиков мне сразу не понравилась! Вот глупость: воровать, не спать ночами ради глупых премий! – заявила Майя. – Только не пойму, когда они успели сунуть нам монету?
– Да они её и не совали! Мы поставили носилки прямо над тем местом, где была зарыта железяка, металлоискатель запищал, потом этот мальчишка сделал вид, что роет нашу землю, и полез в неё руками. А монета в них была уже зажата!
– А, понятно. Вот с чего их так заинтересовало, что мы новенькие!
– Конечно, новеньких-то легче обмануть. Да только они сами обманулись: сунули монету не из той эпохи. Рано или поздно наш Дунаев всё поймёт, – сказала Юля.
– Эх... надеюсь. Только вдруг поймёт он поздно?
– Это как?
– Когда студенты все уедут, – прошептала Майя.
Юля рассмеялась. Смеялась, впрочем, недолго:
– Если даже он раскусит эту парочку, то с нас-то обвинение не снимет. Мы узнали только, кто был «приведением», кто украл монету, кто её подсунул.
– Раз уж это дело рук отвальщиков, значит, и фальшивую иконку сделали они! Кто ж еще? Только вот...
– Зачем им это надо? То-то и оно. И как эта шпана сумела сделать такой классный образок?
Девчонки призадумались. Как бы то ни было, пока с раскопа их никто не выгонял. А раз тут всё же место преступления, надо было пользоваться случаем: поискать улики.
Сёстры опустились в яму, заглянули под настилы, поискали что-нибудь в траншеях, посмотрели, что лежит под брёвнами, наваленными кем-то внутри раскопа. Бесполезно. Осмотрели стол начальства и вагончик, где лежали инструменты с документами. Конечно, тот был заперт. Никаких подозрительных вещей тут не виднелось. Майя предложила изучить трубу и жёлоб, а затем пошарить по кустам. Девчонки прочесали их и всю траву, которая росла на территории раскопа, полагая, что там могут прятаться улики. Полтора часа ушло на это. В результате обнаружились какие-то три окурка и обрывки от резиновой перчатки.
– Может быть, посмотрим в ящиках с находками? – устало предложила Юля. – Вдруг туда снова что-нибудь подкинули?
В том месте, где трудились переборщицы, стояло штук пятнадцать полных ящиков.
– Да ну! Чего их, все вываливать? А толку? Если вдруг Олесе что-нибудь подкинут, мы и так узнаем! Всё, пошли домой!
Юля взобралась на кучу из массовки:
– Может, что-то здесь есть?
Шарить в куче древних черепков, объедков и обрывков было равносильно поиску иголки на центральном складе сена самого огромного совхоза.
– Нет здесь ничего! Домой давай! – опять сказала Майя.
Юле и самой было понятно, что улик они здесь не найдут:
– Ладно. Только вот взгляну, что в том мешочке.
На одном из склонов кучи в самом деле кем-то был оставлен или выброшен засаленный пакетик. «Кинули, видно, из-за забора», – про себя решила Юля. Но мешочек всё же подняла.
– А вдруг там бомба!
– Да какая бомба... Майя! Подойди сюда скорее!
В недрах странного пакета обнаружились сокровища: привыкшие смотреть на всё по-археологически, девчонки восприняли все эти явно старинные вещи именно так. Свинцовая лепёшка, на которой нарисован странный зверь, янтарная фигурка и какие-то колечки, неизвестно для чего. Похоже, из того же материала... из которого поддельная иконка!